Флп.3:8. Но убо вменяю вся тщету быти за превосходящее разумение Христа Иисуса Господа моего, Егоже ради всех отщетихся, и вменяю вся уметы быти, да Христа приобрящу.

«Но убо вменяю вся тщету быти».– В подлиннике пред: «вменяю» – стоит: «и».– «Но убо и вменяю». Мысль будет или такая: но и доселе вменяю все в тщету, как с первого раза просвещения моего благодатию вменил, так и продолжаю вменять. Или такая: но и все вменяю в тщету,– не закон только, но и все земное. Последняя мысль у святого Златоуста, который говорит: «что я отношу это к закону только, говорит Апостол? Мир разве не благо? Настоящая жизнь разве не благо? Но я и их почитаю тщетою, чтоб они не удалили меня от Христа – Называет ли Апостол и здесь еще уметами закон, не видно, а вероятно, что он называет так предметы мира». Но потом святой Златоуст прибавляет, что если хочешь относить и эти слова всё к одному закону, то можешь это делать. Течение речи точно-и впереди и после – всё о законе. Потому естественнее и здесь его только иметь в мысли. Но та мысль: и продолжаю вменять, скудна. Нечего было ее и выставлять.– Скорее надо положить, что Апостол имел в намерении выразить такую мысль: да ведь я и не даром вменяю все то в уметы, а «за превосходящее разумение Христа Иисуса», чем объясняется предыдущее слово «Христа ради».

«За превосходящее разумение Христа Иисуса».– «За превосходящее», το υπερεχον – превосходство разумения.

«По причине высшего ведения, тщетою называю низшее и пренебрегаю малым ради большего. Не потому бегу, что это худо, но потому, что предпочитаю важнейшее и, получив зерно, почитаю мякину излишнею; ибо «уметами» называется самая грубая и жесткая часть соломы. На этом держится пшеничное зерно, но по сборе пшеницы кидается это. Так закон указывает на Христа; но, когда Христос пришел, закон стал излишен» (блаженный Феодорит)

Под разумением можно разуметь и систему вероучения христианского, которая вся сосредоточивается во Христе Иисусе, но, от Него исходя, обнимает все – и прошедшее, и настоящее, и будущее – и все объясняет самым удовлетворительным, назидательным и утешительным образом. Свет ведения о Христе Иисусе пленял обширный ум Апостола. Рамка же ведения, даваемая законом, узка. Сравнив одно с другим, я закон бросил, а ко Христу прилепился. При свете Его, там мне виделась уже одна тьма.

Или под разумением Христа Иисуса он разумеет то, что давалось о Христе Иисусе,– опытное вкушение благ духовных от веры в Него. Обрезание, субботы, жертвы, омовение и очищение и все прочее – тело очищали, а душа оставалась без всякой пользы, ничего в нее не перепадало. Во Христе же Иисусе благодать нисходит в душу, которая страсти отгоняет, силу на всякое добро подает, утешениями исполняет душу и не дает чувствовать горечи лишений и скорбей, все пути жизни освещает и надеждою непоколебимою крепит сердце. Это все я знаю, как бы говорит он, опытом и вижу, как это превосходнее того, что дает закон. Почему не могу оставаться с законом, а охотно оставляю его, и все преимущества его, ради превосходства того, что узнаю и испытываю во Христе Иисусе.

Прибавление к словам: «Христа Иисуса» – слов: «Господа моего» – дышит любовию, теплою, сладостною. Своим считает Его; ибо носит Его в сердце своем. В сердце же носит, потому что чувствует, как много получил от Него и получает, как обращен Им лично, и потом постоянно Им был храним, руководим, утешаем, просвещаем, и доселе блюдется Им, несмотря на окружавшую и окружающую его неприязненность.

«Егоже ради всех отщетихся», – всем изубыточился, – все бросил, от всего отказался,– и от законных оправданий и жертв, и от ревности фарисейской, и от рода своего; и все это и подобное «вменяю уметы», считаю за сор, за ничто,– «да Христа приобрящу». Сделал это, чтобы Христа приобресть, для приобретения Христа. Приобретение же сие не в будущем чается, а в настоящем имеется. То все оставил; а взамен того приобрел Христа Иисуса Господа моего. Если сравнишь, то увидишь, что это не потеря, а приобретение. Я изубыточился тем, что убыточно, а приобрел то, в чем источник неистощимых приобретений. Ибо приобресть Христа – значит возыметь все.

Флп.3:9. И обрящуся в Нем, не имый моея правды, яже от закона, но яже верою Иисус Христовою, сущую от Бога правду в вере.

«И обрящуся в Нем». Христа приобретающий будто себе Его присвояет; а между тем в Нем обретается, Им объемлется, будто Его частию становится. Христос Господь всем верующим дает Себя и всякого Собою облекает; но ни одним верующим не объемлется, не восхищается исключительно, с лишением Его других, напротив всем давая Себя вкушать, всех обнимает и в Себе совмещает. Отчего все, – сколько их ни было, ни есть и не будет,– все в Нем единое целое составляют.

Хочешь Христа приобрести? Обретись сам во Христе. Как? Совлекись своей праведности, подражая Апостолу, который говорит: «и обрящуся в Нем, не имый моея правды, яже от закона». Правда от закона: совершил жертву – и прав; сделал омовение – и чист; принес десятину, отпраздновал субботу, исполнил и все прочее подобное – и Богу угодил; происходишь от Авраама – и чадо Божие, наследник Царства. Эту законную праведность, внешнюю, вещественную, оставил Апостол, вместо же нее воспринял во Христе Иисусе иную, духовную; внутреннюю, которая созидается в духе, по вере во Иисуса Христа. Вера во Иисуса Христа дает отпущение всех грехов и, низводя благодать Святаго Духа чрез таинства в сердце, освящает его и чистым соделывает пред очами Самого всевидящего Бога. Это и есть существенная праведность. Ее возымел Апостол. Ее надлежит и всякому возыметь. – Не полагайся на свои дела, видимо совершаемые, взыщи этой внутренней благодатию в духе созидаемой святости: ибо в ней все; без нее все ничто. Под законною праведностию можно разуметь вообще внешнюю исправность поведения, а под правдою, яже верою Иисус-Христовою, внутреннюю чистоту чувств и мыслей пред лицем Бога. Когда Апостол противополагает законной правде веру,– то не отрицает обязательства к праведной жизни; а только заповедует не останавливаться на одной внешней доброкачественности жизни, а взыскать внутреннего благодатного освящения, подаемого по вере во Иисуса Христа. Это и разумеет он, когда говорит: «и обрящуся в Нем, не имый моея правды, яже от закона, но (имый правду) яже верою Иисус Христовою, сущую от Бога правду в вере». Не сказал: и обрящуся в Нем вместо законной правды с верою,– а: с правдою же, только такою, какую подает вера Иисус-Христова, которая от Бога исходит на веру или под условием веры. А эта правда известно как приходит: кающемуся и к Господу приступающему прощаются грехи и, как помилованному, дается благодать Святаго Духа, которая и научает его, как всегда во всем ходить свято пред Богом, и силу на то дает.– Добрые качества и добрые начала в естестве нашем положены; и, ими руководясь и побуждаясь, человек может совершать много доброго и являться добродетельным; но все сие пред Богом не имеет цены, пока не освятится верою и пока благодать, пришедши, не переделает всего по своему духу. Святой Златоуст говорит, что здесь у Апостола разумеется именно «та правда, которая бывает от веры Божией, которая, то есть, дана от Бога: вот правда Божия, она всецело дар Божий; но дар Божий гораздо превосходнее маловажных добрых дел, совершаемых нашим тщанием».

Этим, можем положить, предостережение против иудействующих кончено. Апостол не напрягается подробно изъяснять нелепость их учения,– но изобличает его кратко, но сильно; а своим примером решительно предотвращает всякую возможность уклонения к ним в филиппийцах, столько его любящих и им любимых. Уверенность в этом и сократила его слово: он знал, что филиппийцы всегда будут там, где он.– Сделав это, далее Апостол более нужным и полезным счел распространиться о том, в чем существо правды о Христе: как быть в Нем, что в виду иметь и какие питать надежды.

Флп.3:10–11. Яко разумети Его, и силу воскресения Его, и сообщение страстей Его, сообразуяся смерти Его, аще како достигну в воскресение мертвых.

Все наши восточные толкователи видят в этом месте изложение существа правды о Христе Иисусе, существа веры христианской. Святой Златоуст, протолковав первые слова, говорит: «вот что составляет правду (нашу, то есть христианскую)!» Святой Дамаскин и начинает свое изъяснение так: «учит Апостол, что есть правда, яже от Бога».– То же и Феодорит: «сия правда состоит в том, чтобы верою уразуметь» – и прочее.

В чем же состоит существо спасительной веры нашей, или правды о Христе Иисусе? В том, чтобы, познавши верою Господа Иисуса Христа, войти в общение страданий Его и чрез то сделаться достойными того, чтобы улучить славное воскресение о Нем. Сила мысли в спострадании Христу Господу. Крестная смерть Господа заменила все жертвы ветхозаветные и все оправдательные чины. Она одна заменяет все жертвы, Кто войдет в спострадание Господу, тот усвоит себе силу Его крестной смерти и этим актом одним совершает то, что дают все в совокупности жертвы, то есть усвояет себе полное оправдание пред лицом Божественной правды.

«Разумети Его», – то есть Господа Иисуса Христа. – Верою познаем, что «Он есть Бог и Творец всего и восприял наше естество, соделывая наше спасение».-Здесь разумеется познание Лица Иисус-Христова – Его Богочеловечества, со всеми соприкосновенностями, с предвечным определением спасения нашего в Нем, с устроением мира по идее сего определения, с обетованиями о Нем по падении, с приготовлением рода человеческого к принятию Его, с Его явлением во плоти и совершением нашего спасения, крестною смертию, воскресением и вознесением. Все сие знаем мы из Символа веры с первых дней, познать же сие полно и существенно сил и жизни нашей не достанет. Это неистощимый предмет познавания на всю вечность.

«И силу воскресения Его». Из всех предметов познания о Господе выделяет особо святой Апостол – постижение силы воскресения Его и общения в страданиях Его. Сила воскресения Христова еще не явлена. Акт воскресения мы знаем; но значение его в системе бытия сокрыто от нас. Если воскресший есть Бог и человеческое естество, воскрешенное в Нем, есть центр всего тварного; то сила воскресения Христова, падая ближайшим образом на человечество, чрез Него должна нисходить и во все области бытия. Как все сие есть, сокрыто, ибо и человечество еще чает воскресения, а не причастилось его. Когда совершится сие воскресение, тогда во всем величии явится значение воскресения Христова и во всей твари; а дотоле и она чает и воздыхает о свободе от тления. – Нравственную силу воскресения Христова ближе знаем: оно есть первая глава в убеждениях христианских, и свет его облиставает всю область христианского ведения; оно указывает последнюю цель надежд христианских, и славность его есть возбудитель энергии во всех проявлениях христианской деятельности. Созерцатель воскресения, постигающий, в своей мере, силу его, в такой же мере пламенеет верою и ревностию к жизни по вере.

«И сообщение страстей Его». Христу Господу подобало пострадать, чтоб внити в славу Свою, выразившуюся в воскресении, за которым, как неотделимое следствие, последовало и вознесение с седением одесную Отца. Там восседит воскресший Господь. Туда окрест Его собираются все верные слуги Его,– по слову Его, в предначинательное сопричастие в славе Его. Но как Господь чрез страдание и крест вошел в славу Свою, так и все, восходящие к Нему, не иначе входят в сопричастие славы, как про шедши подобный ему путь страданий. Эти страдания делают их сообщниками Его страданий и открывают им путь туда, куда путем креста вошел Господь. Как они, так и все. Путь этот истолковал и указал святой Павел в себе и собою.-Таким образом первая существенная черта в деятельном христианстве, – или, что то же, в деле спасения,-или, еще, в оправдании верою, о коем у Апостола речь,– есть сопричастие страстям Христовым Проще это сказать так: Господь стяжал для тебя спасение страданиями; если хочешь получить от Него свое спасение и себе присвоить, спостражди Господу. Произвольно или не произвольно страдать; но без страданий нет спасения. Как же это сделать?

«Сообразуяся смерти Его». Святой Златоуст говорит на сии слова: «сообразуясь, говорит, смерти Его, то есть участвуя в ней; ибо как Он пострадал от людей, так и я. Вот почему Апостол сказал: «сообразуяся»; в другом месте: «исполняю лишение скорбей Христовых во плоти моей» (Кол. 1, 24),– то есть гонения и страдания мои составляют этот образ Его смерти; ибо Апостол не своей пользы искал, но пользы многих. Посему и гонения, и скорби, и тесные обстоятельства не только не должны смущать вас, но еще радовать: поелику чрез них мы сообразуемся смерти Иисуса Христа и, как бы так сказать, изображаем Его в себе, как и говорит Апостол в другом месте: «мертвость Господа Иисуса в теле носяще» (2Кор. 4, 10).– И это происходит от веры. Веруем, что Христос воскрес и по воскресении имеет великую силу: почему идем тем же путем, которым Он шел, то есть делаемся братиями Ему и по этому и, как бы так сказать, делаемся христами и по этому. О, сколь велико достоинство страданий!»

Это один род спострадания,– чрез внешние скорби и лишения, ради веры в Господа. Другой род спострадания дает борьба со страстьми и похотьми, о коей Апостол говорит в другом месте: «иже Христовы суть, плоть распята со страстьми и похотьми» (Гал. 5, 24). И еще: «умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како неключимь буду» (1Кор 9, 27). Под этим разумеются все действия самоумерщвления, произвольные лишения, внешние, и безжалостное к себе самопринуждение на все доброе и самопротивление при всех позывах недобрых. Во всем этом не менее болезненности, как и при страданиях внешних непроизвольных. Потому и тут в полном смысле есть спострадание Господу, сообразное смерти Его.

Святое крещение, в коем спогребаемся Господу в смерть, делает нас причастниками смерти Христа Господа (Рим. 6) Это совершается таинственно; но чего ради? Того ради, что крещаемый, приступая к Господу, дает обет быть верным Ему до положения живота Это решение есть обречение себя на смерть ради Господа и, следовательно, прямое сочетание со смертию Его. На это решение нисходит и благодать возрождающая. Затем,– то, что здесь полагается в решении воли, осуществляется потом целою жизнию. Внешние страдания не всегда приходят; а внутренняя болезненная борьба со страстьми ради заповедей Господа всегда есть. Этим путем однажды навсегда умерший в крещении, ради Господа, умирает потом за Него, за волю Его и святые заповеди Его – целую жизнь. Жизнь христианина истинного есть крестный путь. И вот как он сообразуется смерти Господа. Святой Златоуст говорит и о сем способе сораспятия Господу, но слово его темновато записано.

«Аще како достигну в воскресение мертвых». Воскресение из мертвых не есть дело произвола; потому не может быть предметом нравственной цели. Все воскреснут, хотят или не хотят, чаяли или не чаяли воскресения, но одни воскреснут к славе, а другие – к мукам. Того, чтобы по воскресении войти в славу, можно искать. Это и разумел Апостол, говоря о своем желании достигнуть воскресения. Он говорит здесь о воскресении, которое ведет прямо ко Христу. У него подразумевается здесь такая мысль: если не умрешь,– как указано выше, то не постигнешь такого воскресения (всё доселе – мысли святого Златоуста).

Славного воскресения достигнуть можно не иначе как чрез спострадание Господу, сообразуясь смерти Его, или путем внешних невольных страданий, или путем распятия плоти со страстьми и похотьми. Как относится сие средство к означенной цели? Припомним нередко встречающееся у святых Отцов выражение: воскреснуть душою прежде оного славного всеобщего воскресения. Душа мертва грехом, действующим в страстях. Семя оживления ее полагается в крещении на основании нравственного решения христианина противостоять греху до положения живота. Вся последующая по крещении жизнь есть не что иное, как развитие того семени. Но оно очевидно состоит в поборении страстей и водворении вместо них добродетелей. Вместе с тем, как это совершается, проводится оживление во все части души. Чем больше преодолено страстей, тем большая часть души оживает. Когда все страсти изгонятся, на месте их водворятся добрые расположения, душа вся оживает, как бы из мертвых воскресает. Это и есть воскресение прежде всеобщего воскресения. И очевидно, что кто воскреснет так здесь, тот тогда несомненно сподобится славного воскресения; или по воскресении пойдет прямо ко Христу. Следовательно, чего желает Апостол, когда выражает желание достигнуть такого воскресения? Желает того, чтобы в жизни сей достигнуть воскресения душою, чрез преодоление страстей и водворение добродетелей, путем произвольных или не произвольных страданий и лишений в борьбе со страстьми и похотьми? Чрез что вовсе вводится он в сообразность с смертию Господа и в участие в страданиях Его.– И вот прямое значение слов святого Златоуста: «если так не умрешь и не оживешь, то славного воскресения не достигнешь».

Но зачем говорит он: «аще како достигну»,– будто не уверенный, что идет прямым путем? Он уверен был, что идет прямым путем; но не мог на себя положиться, всегда ли будет идти сим путем, дойдет ли до конца пути, не воротится ли назад, не своротит ли с дороги.– «Я, как бы так говорит он, уверовал во Христа и в силу воскресения Его, участвую в страданиях и сообразуюсь смерти Его; но за всем тем я еще не совершенно уверен,– что говорит и в другом месте: «мняйся стояти да блюдется, да не падет» (1Кор. 10, 12). И еще: «боюся, да не како иным проповедуя сам неключимь буду» (1Кор. 9, 27)» (святой Златоуст).

Если такой Апостол не мог положиться на себя, кто дерзнет? Потому ко всем идет: «со страхом и трепетом свое спасение» содевать. Зорко смотри, напряженно внимай; ибо много сетей. С другой стороны,– то несомненно, что путь наш верен и прямо ведет к воскресению во славе: но кто может сказать, что точно исполнял и исполняет все к тому условия? Вот почему у всех святых великих подвижников проводится закон: трудись, потей до истощания сил – в надежде, но без присвоения. Заранее не присвояй себе славы по воскресении, а ищи ее, трудись для стяжания ее; с полною надеждою, – но не присвояй как дело решенное. Если присвоишь, вступишь в состояние самопрельщения, расслабляющего и высящего,– в коем погружено все сборище самоуверенных.

Флп.3:12. Не зане уже достигох, или уже совершихся: гоню же, аще и постигну, о немже и постижен бых от Христа Иисуса.

Не могу сказать, что уже достиг, говорит. Чего? того состояния, коему, как верная награда, присвояется славное воскресение. Приложив сюда вышесказанное, получаем: не могу сказать, что достиг уже состояния полного бесстрастия. Это похоже на то, что прежде писал он к римлянам: «вижду ин закон во удех моих противовоюющь закону ума моего (то есть духа), и пленяющь мя законом греховным, сущим во удех моих» (Рим. 7, 23). Таким образом слова: «не зане уже достигох» – очевидно объясняются чрез: (не зане уже) «совершихся». Не совершен еще я, не во всем еще преуспел, в чем должно. Но не сплю, не предаюсь нечаянию, а все гоню и гоню, «аще и постигну». «Аще и постигну» – не сомнение означает, а цель указывает, в смысле: чтоб достигнуть. Или так: мера совершенства нашего крайне велика; жизнь же наша коротка; почему всеусильно стремлюсь, не достигну ли в этот короткий промежуток времени последних пределов предназначенного нам совершенства.

«О немже и постижен бых от Христа Иисуса».– «О немже», – на чем, на каком условии, с каким предложением, в каких надеждах и видах. Господь Иисус Христос постиг его на пути в Дамаск с целию сделать его Апостолом языков. Но Апостол не это имеет в мысли, говоря: «о немже и постижен бых»; а разумеет общехристианскую цель, к которой должен стремиться всякий христианин. Он говорит как бы: гоню, чтоб достигнуть того, к чему я призван Господом, яко христианин, наряду со всеми христианами,– Святой Павел стоит вниманием своим на своей духовно-нравственной стороне, а не на звании Апостольском, стоит там же, где стоял, когда говорил: «да не како, иным проповедуя, сам неключим буду». поелику он прямо не сказывает, чего достигнуть стремится; то можно слова его перифразировать так: стремлюсь достигнуть идеала духовно-нравственного совершенства христианского. Этому конца нет: ибо Господь говорит: «будьте совершенны, как Отец ваш Небесный совершен есть» (Мф. 5, 48). Ближе к нам: кто, будучи постигнут Господом, хочет идти вслед Его, «да отвержется себе и возмет крест свой и последует Ему» (Мк. 8, 34). Сим только путем доходят туда, где Господь – одесную Бога седя. Под: «гоню» – у Апостола не другое что и разуметь должно, как усугубление подвигов самоотвержения, в видах полнейшего очищения и усовершения естества своего, чтоб чрез то достойным оказаться славного воскресения, как видно по ходу речи.

Святой Златоуст говорит об этом: «что значат слова: «аще постигну»? не достигну ли я Его воскресения, если бы, то есть, я мог столько же пострадать, если бы я мог уподобиться Ему, если б я мог сделаться сообразным Ему. Так, Христос много пострадал, был оплеван, заушаем, бичеван, наконец умер. И вот поприще; чрез это-то всё должны достигать Его воскресения и все подвижники Его. Апостол говорит как бы: если я совершу все подвиги, то и воскресения Его достигну, и востану со славою. Теперь, говорит, я еще не достоин сего: «гоню же, аще и постигну». Жизнь моя еще в подвигах, я еще далек от цели, еще не близок к наградам, еще бегу, еще гоню. Не сказал: бегу, но: «гоню», – и справедливо. Ибо знаете, с каким усилием стремится гонящий (на ристалищах): он не смотрит ни на кого, с великим напряжением отталкивает всех препятствующих и ум, и взоры, и силу, и душу, и тело устремляет к одному, ничего другого не имея в виду, кроме последней меты. Если же Павел, так гонящий, столько пострадавший, говорит еще: «аще и постигну», – то что скажем мы, лежащие на боку? Далее, желая показать, что это составляет обязанность, Апостол говорит: «о немже и постыжен бых от Христа Иисуса» (на то и призван, чтобы так подвизаться, стремясь к совершенству. Остановись вниманием на слове: «постыжен бых»). Апостол выразил им и ревность Бога, хотящего постигнуть нас, и наше великое отвращение от Него, заблуждение, и то, что мы удалились от Него. Он говорит как бы: я был из числа погибающих, утопал, был близок к погибели; но Бог спас меня: ибо Он преследует нас, убегающих от Него с великою стремительностию». Подобное сему пишет и Феодорит: «Он сперва меня постигнул, уловил в сети. Бежал я от Него, крайне отвращался, но постиг Он меня бегущего. Посему гонюсь вслед за Ним, желая настигнуть Его, чтобы не лишиться спасения».

Флп.3:13–14. Братие, аз себе не у помышляю достгша: едино же, задняя убо забывая, в предняя же простираяся, со усердием гоню, к почести вышняго звания Божия о Христе Иисусе.

«Аз себе не у помышляю достигша». «Сие говорит Апостол высоко думающим о своих сделанных уже успехах, смиряя их высокое о себе мнение» (блаженный Феодорит). «Ничто так не делает тщетными наших добродетелей и не надмевает нас, как памятование о соделанном нами добре. Оно производит двоякое зло: делает нас беспечнейшими и гордыми. Посему-то Павел, знавший, что природа наша очень наклонна к беспечности, и много похваливший филиппийцев, смотри, как удерживает их от гордости; сверх многих других, предложенных выше, особенно настоящими словами. Ибо что говорит Он? «Братие, аз себе не у помышляю достигша»; но если и Павел еще не достиг и не совершенную имеет уверенность в своем (славном) воскресении, то едва ли возможно сие для тех, кои не совершили и малейшей части его добродетелей. Апостол говорит здесь: я еще не почитаю себя достигшим полного совершенства; я еще не все совершил. Правда, в другом месте говорит он: «подвигом добрым подвизахся» и прочее (2Тим. 4, 7), а здесь: «не у помышляю достигша»; но, кто прочитает сии два места, тот поймет причину тех и других слов: эти слова сказаны гораздо прежде, а те пред кончиною. «Не у помышляю», говорит, «достигша», но об одном только думаю, о том, чтобы простираться вперед; ибо это значат его слова: «задняя забывая, в предняя же простирался, гоню к цели». Смотри, как он ясно показал сими словами, что побуждало его простираться вперед. Так, кто думает о себе, что он уже совершен и что нет у него никакого недостатка для полноты добродетели, тот и перестает стремиться, как достигший всего; напротив, кто думает, что он еще далек от цели, тот никогда не перестанет стремиться к ней. Сие и мы всегда должны помышлять, хотя бы мы совершили и весьма много доброго; ибо если Павел, после бесчисленных смертей, после тольких бед, так помышлял о себе, то тем более мы. Я не упал духом, говорит Апостол, и не пришел в отчаяние оттого, что, совершивши такое поприще, не достиг, но еще стремлюсь, еще подвизаюсь. Я имею в виду только то, как бы успеть действительно. Так надобно поступать и нам, забывать добрые дела! и оставлять оные позади себя. Скороход думает не о том, сколько он поприща пробежал, но о том, сколько ему остается еще. И мы будем помышлять не о том, сколько совершили добрых дел, но о том, сколько еще остается нам совершить. Ибо: что пользы от того, что мы сделали, когда еще остается что-либо недоделанным? И Апостол не сказал: не помышляю, не помню, но: «забывая»,– дабы сделать нас внимательнее. поелику мы тогда делаемся ревностнейшими, тогда все усердие прилагаем к тому, что еще не сделано, когда сделанное предаем забвению. Когда простираемся, значит, стараемся взять что-либо прежде, нежели достигли. Ибо кто простирается, тот старается упредить свои ноги, еще бегущие, остальными частями тела протягиваясь вперед и простирая свои руки. Но это происходит от великого усердия и от усиленного желания. Так-то надлежит стремиться.– На небе пребывает Тот, Кто дает награду; на небе уготована награда. Смотри, какое пространство: его-то нужно пробежать; смотри, какая высота: туда надо возлететь на крыльях духа; ибо иначе нельзя пролететь сквозь эту высоту.– Приучи ноги твои ступать твердо: ибо много мест скользких, и если ты упадешь, то много потеряешь; впрочем, если и упадешь, вставай, поелику и в таком случае можно победить. Никогда не ступай на предметы скользкие, и – ты не упадешь; беги по местам твердым, к небу голову, к небу и глаза.– Вверх взирай, где находится награда: самый вид награды усиливает решимость. Страх мучений не дает чувствовать усталости, и долгий путь представляется коротким. Какая же это награда? Не финиковая ветвь, но что? Царство Небесное, вечный покой, слава со Христом и бесчисленные блага, каких невозможно выразить словом» (святой Златоуст).

К этой воодушевленной речи святого Златоуста нечего прибавить к должному пониманию сих текстов. Одно замечание – о переводе: «со усердием»; по-гречески стоит: κατα σκοπον. – Σκοπος, – мета, до которой должны были бежать взявшиеся перегонять друг друга, и в которую они впиваются глазами, и все силы к ней напрягают, чтобы скорее других достигнуть. Гоню к этой мете, или по этой мете; по ее указанию, по тому направлению, где она стоит. К почести – по-гречески стоит: επι βραβειον. – Βραβειον – то же, что у нас теперь на бегах приз. Επι – означает: из-за чего Апостол, применяясь к обычаям ристалищным, говорит: гоню к мете из-за такой-то награды. Какая же награда? – «Вышнее звание Божие о Христе Иисусе». А это что? Царство Небесное.– Стремится Апостол не к Царству, а к некоей мете, до коей если достигнет, то получит Царство Небесное, или, по ходу речи, сподобится славного воскресения. Мета же какая? Совершенство христианское духовное, которое состоит в очищении естества нашего от греха и страстей подвигами самоумерщвления и перенесением невольных скорбей, делающих подвижника и борца причастником целительных страстей Христовых. Кто достигнет этой меты, тому принадлежит Царство Небесное. Ибо туда не войдет ничто нечистое. К этому направлена вся экономия нашего спасения, – чтобы, то есть, снабдить нас всем нужным к достижению ее. Ради приобщения страстям Христовым,– благодать Святаго Духа осеняет приобщившегося. И становится он весь проникнут и объят огнем Его, как разгоревшийся металл. Это образ чистого или бесстрастного. Ему и славное воскресение с Царством Небесным.

Флп.3:15. Елицы убо совершении, сие да мудрствуим: и еже аще ино что мыслите, и сие Бог вам открыет.

Прежде говорит Апостол, что еще не достиг, не совершился, – а здесь говорит: «елицы совершенни» – и себя к ним причисляет: «сие да мудрствуим». – Какая у него мысль? Или такая: которые из вас думают, что совершенны уже. Узнал Апостол, что есть между филиппийцами такие много о себе думающие, и возводит их к смиренномудрию. И прежде он вразумлял уже их примером Господа, Себя ради нас смирившего, а теперь вразумляет своим примером, – показанием, как он, при всем том, что есть богоизбранный Апостол, именно о себе думает. Он говорит как бы: итак, которые из вас совершенными уже себя считают,– переменим свое о себе мнение, станем думать, как я изложил. Себя же в число наставляемых вставил, чтобы смягчить обличение и исправительное внушение.

Или слово: «совершении» – берется у него не вполне, а относительно: которые посовершеннее других. В обществе лиц все на одной линии никогда не бывают, и всегда одни получше, другие похуже, иные же – очень хороши, – выдаются из-за других. Этим-то Апостол и говорит: которые получше других, не допускайте мысли, что вы уже дошли до конца, а думайте, как я,– что еще не достигли, еще не совершились, и, задняя забывая, стремитесь всё вперед и вперед.

Или совершенными называет стремящихся к совершенству и ревнующих достигнуть его; как бы так: вы, стремящиеся к совершенству, если хотите достигнуть его, никогда не думайте, что достигли его, а всё – гоните и гоните вслед его – и достигнете. То и признак, что стремится кто к совершенству и достиг его в известной мере, что он считает себя несовершенным. При первых шагах на пути к совершенству иной может еще подумать, что совершен, но, прошедши немного, непременно увидит, что путь далек, и чем больше и быстрее идет, тем последний предел видится дальше и дальше. Апостол выражает как бы: сколько бы ни были мы совершенны,– так да мудрствуем. Нечего и прилагать к себе совершенства, когда таков закон, что совершающиеся видят себя все больше и больше менее совершенными. Святой Златоуст говорит, что «то и совершенство, чтобы не почитать себя совершенным. Что такое: «сие»? То, что заднее должно забывать; почему свойство совершенного – не почитать себя совершенным. Это составляет совершенство».

«И еже аще ино что мыслите, и сие Бог вам открыет». Темновато. Прямее будто такая мысль: если вы иначе как об этом рассуждаете, то, я уверен, Бог вам откроет, что вы неправо судите, и наведет вас на изложенный мною образ мыслей,– «и сие открыет». Можно дополнить: молюсь, да откроет, или: молитесь, и откроет Бог, или просто: открой вам, Господи, и сие. Апостолу предлежало сказать: если вы иначе судите, то вразумляйтесь; но он дал такой оборот речи, что и у них возбуждает желание вразумления. Святой Златоуст говорит: «аще ино что мыслите»,– то есть если кто думает, что он совершил все добродетели. Апостол предостерегает филиппийцев,– но сказал не так, а что? «и сие Бог вам открыет». Смотри, как он скромно сказал это. Бог вас научит: ибо хотя учит Павел, но вразумлял Бог. Впрочем, Апостол не сказал и вразумит; но: «открыет»,– дабы показать, что такое мнение происходит преимущественно от неведения. Сие сказано не о догматах, но о совершенстве жизни и о том, чтоб не считали себя совершенными; ибо кто думает о себе, что он уже достиг всего, тот не имеет ничего».

Флп.3:16. Обаче в неже достигохом, – тоже да мудрствуем, и темже правилом жительствуем.

И это место темновато. Наш русский перевод: «впрочем, до чего мы достигли, так и должны мыслить и по тому правилу жить» – дает такую мысль: будем, по крайней мере, стоять в том, до чего достигли, на той степени, до которой дошли, в том образе мыслей, в каком установились, и в тех правилах жизни, в каких утвердились. Как будто снисходительная уступка: если для вас этого слишком много, чтобы всё вперед и вперед,– и конца не видно, не подавайтесь, по крайней мере, назад, – пребудьте таковы, какими сформировались, не уклоняясь ни на десно ни на шуе, будьте верны себе.– Или такая в этом мысль: мы должны в образе мыслей и правилах жизни сообразоваться с тем, как что постигли и поняли, как в чем убедились. Это похоже на то правило, что совести во всем должно следовать и, как она что признает истинным или обязательным, с тем и должно согласовать свои дела и жизнь. Апостол говорит как бы им: хоть я и сказал вам, что если иначе что разумеете, то Бог вразумит вас; но и без этого – ведь вам, конечно, известно правило, что должно следовать тому, что сознано истинным и добрым; а я вам внятно разъяснил, что не должно считать себя совершенными, а все стремиться лишь вперед, как не достигшим еще должного. Следовательно, нечего вам дожидаться и особенных вразумлений от Господа; примите на совесть, что я вам ясно преподал и внушил, и сообразно с тем действуйте. – Или и так: будем жить и мудрствовать, как постигли, как дело христианства раскрылось в нашем сознании, ни в чем не оскорбляя своей совести, которая всегда стоит за познанное добро. – Что из этого следует, Апостол умалчивает. Но из этого будет следовать то же, что он внушил: жизнь, верная познанному добру, все более и более будет раскрывать пред сознанием область добра и тем расширять деятельность и стремления, и, следовательно, всё мы будем гнать вперед и вперед.

На эти же мысли можно поворотить и славянский наш перевод: чего достигли, «тоже» – то самое,– что постигли,– «да мудрствуем, и темже» – тем самым, – как постигли, – «правилом да жительствуем».

Так Экумений: «пока Бог откроет, будем стоять в той мере, какой достигли, чтоб не потерять достигнутого уже» Он же приводит Фотия: «пока Бог откроет вам истину сию, да не погубим того, что постигли. Губится же это как? Если ослабеем в прежней ревности или уклонимся с пути правого. Но надобно по одному и тому же правилу жить, то есть тем же подвигом подвизаться, тот же показывать нрав, то же мудрствовать и о жизни, и о догматах. Ибо как тот, кто что-либо изменяет в догматах, разрушает все свое прежнее правоверие; так и тот, кто изменяется в правилах жизни и не хранит той же верности заповедям, отнимает цену у всего предшествовавшего».

Флп.3:17. Подобными бывайте, братие, и смотряйте тако ходящия, якоже имате образ нас.

«Чтоб не показалось, что он заповедует нечто неисполнимое и трудное, уча всю жизнь подвизаться в добродетелях и благочестии, говорит: «подобии ми бывайте, и смотряйте тако ходящия, якоже имате образ нас». Ходить здесь значит – жить. Пред вами, говорит, много родов жизни. Чтоб вам различить, кто право ходит и кто нет, смотрите, какие ходят тем образом, каким ходили мы, тем и последуйте» (Фотий у Экумения).

«Подобни» – сподражатели им будьте.– «Хотя я и не с вами, но вы знаете образ моего хождения» (святой Златоуст). Смотрите там и у себя, которые мне подражают, и вместе с ними сподражатели мне будьте. Не одних вас гоню все вперед и вперед, не на одних вас возлагаю бремя строгой жизни. Смотрите на меня, смотрите на других, которые тем же путем идут. Все одинаково текут: другого пути и образа шествия нет. Воодушевляйтесь и вы к тому же.

«Итак, Апостолы были образцом, сохраняя в себе некоторое первообразное изображение. Подумайте, как строга была жизнь их, когда они поставлены первообразом и примером и одушевленными законами! Ибо что говорило Писание, то самое они показывали всеми своими делами. Вот наилучший способ учения! Но если кто говорит и рассуждает хорошо, а делает худо, то он еще не учитель; ибо рассуждать на словах легко может и ученик; но потребно наставление, потребно руководство и делами. Это и учителя делает почтенным, и ученика располагает к послушанию. Каким образом? Когда ученик заметит, что учитель только рассуждает на словах, то скажет, что он требует невозможного; а что требует невозможного, то сие учитель сам первый доказывает своим неисполнением; но если ученик увидит, что добродетель совершается на деле, то не может этого сказать» (святой Златоуст).

Флп.3:18–19. Мнози бо ходят, ихже многажды глаголах вам, ныне же и плача глаголю, враги креста Христова, имже кончина погибель, имже бог чрево, и слава в студе их, иже земная мудрствуют.

Все, доселе сказанное, и свой пример, и пример других подражателей своих приводит святой Павел, чтобы внушить, сколь необходимо жить в строгом самоотвержении и самоумерщвлении, чтобы, приобщившись чрез то страстей Христовых, сделаться достойными и славного воскресения. Но как в картинах тени делают выдающимися светлые части предметов, так святой Павел, чтобы очевиднее было, как возвышает христиан крестная о Господе жизнь, выставляет позорность жизни утешной и плотоугодливой.

Живите, говорил святой Павел, как я и многие другие мне подобные; но никак не увлекайтесь примером тех, кои живут только в свое удовольствие. Пример обаятелен: избирайте лучшее, вам подходящее по духу вашей веры. Будучи у вас, я не раз вам говорил, что многие живут так, что их надлежит называть врагами креста Христова. И ныне то же повторяю с плачем, потому что зло не умаляется, а растет и многие из христиан увлекаются такого рода жизнию. Они враги креста Христова, потому что не только не несут никаких подвигов самоотвержения и самоумерщвления, но и слышать о том не могут, и поносят тех, кои строго, среди лишении и пртрудностей, живут под сим крестом Христовым. Кончина их погибель; ибо утешникам нет части со Христом Господом, страдавшим и распятым и всем ученикам Своим заповедавшим идти тесным путем; вне Христа Господа – пагуба. Широк путь их, но «последняя» его зрят во дно адово. Центр такой плотоугодливой жизни – чрево. Ему все приносится в жертву; и оно у них как бог какой; только и заботы, что о том, как бы его удовлетворить И они такой низкой жизни не только не стыдятся, но еще в славу себе ее вменяют. Или слава в студе их, потому что таковые если славны бывают, то лишь студными делами. Ибо чрево, пространно питаемое, разжигает подчревные части; и отсюда срамные дела, о которых не леть есть и глаголати. «Иже земная мудрствуют». Заключительная черта, что их все цели и надежды ограничиваются землею Блага выше земли им неведомы. Как без рая нельзя обойтись человеку, то они чают устроить свой – на земле.

Вот что говорит святой Златоуст о таком роде жизни? «Всего неприличнее и не свойственнее христианину искать праздности и покоя (разгульной и многоутешной жизни): ничто столько не противно призванию нашему, как сильная привязанность к настоящей жизни. Твой Господь был распят, а ты ищешь покоя? Твой Владыка был пригвожден, а ты предаешься удовольствиям? Это ли дело благодарного воина (Христа Царя)? Потому и Павел говорит: «мнози ходят, ихже многажды глаголах вам, ныне же плача глаголю, враги креста Христова». Так как были люди, которые лицемерно держались христианства, а жили в праздности и неге, что противно кресту; посему Апостол и говорит таким образом. Крест составляет принадлежность души, ставшей в борьбу, готовой на смерть и вовсе не ищущей покоя, а они живут совсем напротив. Итак, хоть они называют себя Христовыми, впрочем, они враги креста: иначе если б они любили крест, то старались бы проводить и жизнь, свойственную Распятому. Не распят ли был твой Господь? Если ты не можешь так же распяться, как Господь, можешь другим образом подражать Ему. Распинай себя, хотя бы и никто не распинал тебя: распинай, говорю, себя, впрочем, не для того и не так, чтобы умертвить себя ибо это беззаконно; но распинай себя по слову Павла: «мне мир распяся и аз миру» (Гал. 6, 14). Если ты любишь твоего Владыку, умри Его смертию. Познай, сколь велика сила креста, сколь благотворные производил он и производит действия – Христос крестом обыкновенно называет страдания, когда говорит: «иже не приимет креста своего, и в след Мене грядет» (ср: Мф. 10, 38), то есть если кто не готов на смерть. А люди чувственные, любящие жизнь и плоть, суть враги креста; да и всякий, преданный удовольствиям и земному спокойствию, есть враг креста, которым Павел хвалится, который объемлет и с которым он старается тесно соединиться, как это видно из слов его- «мне мир распяся и аз миру». – «Ныне же», говорит, «и плача глаголю». Почему? Потому что зло усилилось, потому что таковые люди достойны слез. В самом деле достойны слез те, которые проводят жизнь в удовольствиях, которые одежду своей души, то есть тело, утучняют и вовсе не помышляют о наказаниях в будущей жизни. Вот ты живешь в удовольствии, вот упиваешься сегодня, и завтра, и 10, и 20, и 30, и 50, и 100 лет, что, впрочем, невозможно; однако допустим и это, если угодно. Какой же конец? Какая польза? Никакой. А посему не достойна ли слез и плача такая жизнь? Бог поставил нас на сие поприще, чтобы увенчать нас, а мы сходим с него, не сделавши ничего доблестного. Итак, Павел плачет о том, чему другие смеются, чем другие услаждаются – «Имже бог чрево». Посему бог у них: «да ямы и пием» (1Кор. 15, 32). Видишь ли, как худо удовольствие? У одних бог – деньги, а у других – чрево. Таковые не идолопоклонники ли, даже не хуже ли их? «И слава в студе их». Некоторые говорят, что сими словами указывается на обрезание; а я говорю совсем другое, именно вот что они величаются тем, чего бы надлежало им стыдиться. То же говорит Апостол в другом месте: «кий убо тогда имеете плод, о нихже ныне стыдитеся» (Рим. 6, 21)? Делать постыдное тяжкий грех; впрочем, грех вполовину уменьшается, если делающий стыдится: а когда кто еще хвалится постыдным,– то это верх бесчувствия.– Но об них ли одних сказано сие? Не подлежит ли кто и из нас сему обвинению? Или никто из нас не заслуживает этого? Не почитает чрева богом? Не поставляет славы своей в студе? Желаю, сильно желаю, дабы подобного ничего нельзя было приложить к нам, желал бы даже не знать такого, кому бы сказанное можно было поставить в упрек: но боюсь, не к нам ли более, нежели к своим современникам, говорит Павел. Ибо если кто всю жизнь иждивает в питии и ядении и нищим уделяет мало, а больше издерживает на чрево, то не прилично ли и к нему отнести сказанное? Ничто не может более возбудить стыд и быть поразительнее сего изречения: «имже бог чрево, и слава в студе их». Кто это такие? Те, «иже земная мудрствуют», которые говорят: мы построим домы. Где? На земле. Купим поля,– опять на земле; получим власть,– на земле, достигнем славы,– на земле; разбогатеем,– всё на земле.– Вот те, «имже бог чрево»! Ибо те, которые не думают о духовном, которых все заботы и помышления ограничиваются землею, поистине чрево имеют богом, говоря: «да ямы и пием, утре бо умрем» (1Кор. 15, 32).– Ты смеешься и забавляешься, а душу удовольствиями низводишь до праха. Какое прощение получишь ты, повергнув себя в такую бесчувственность, тогда как и самое тело должно сделать духовным? Ибо это возможно, если бы ты пожелал. Тебе дано чрево для того, чтобы питать, а не расширять его; чтобы управлять им, а не подчиняться ему; чтобы оно тебе служило для питания прочих частей, а не ты ему служил; не для того, чтобы ты выходил из границ. Не столько зол причиняет выступившее из берегов море, сколько чрево вредит телу и вместе душе. Море потопляет всю землю, а чрево все тело. Положи ему пределом довольство, как Бог оградил море песком. И если оно волнуется, если свирепеет, запрети ему властью, тебе данною. Смотри, как Бог почтил тебя разумом, дабы ты подражал Ему, а ты не хочешь! Но, видя чрево переполненным, и расстраивающим всю твою природу, и обращающимся в болото,– не смеешь воздержать его и сделать умеренным».

Гал.6:1. Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости,

Так как многие между ними, думая сдержать согрешающих, действовали при этом под влиянием собственных страстей, будучи движимы к тому любоначалием, то он говорит: «если и впадет», то есть увлечен будет силой демонской, «вы, духовные, исправляйте», то есть не наказывайте, а наставляйте в духе кротости. Не сказал – кротостью, но: в Духе кротости, показывая, что это Духу угодно, и снисходительное исправление грешников есть дар духовной благодати.

наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным.

Дабы не возгордился исправляющий другого, он предостерегает его: смотри, говорит он, и береги себя, чтобы и тебе не впасть в то же самое, подвергшись искушению от противника. И выразительно сказал: «наблюдая за собою», напоминая тем о человеческой слабости.

Гал.6:2. Носите бремена друг друга,

Так как, будучи человеком, невозможно быть безгрешным, то он убеждает не относиться строго к грехам ближнего, но переносить их, чтобы потом и его грехи мог переносить другой.

и таким образом исполните🙁αναπληρώσατε) закон Христов.

Не сказал: πληρώσατε, но: αναπληρώσατε, то есть сообща все исполняйте, взаимно помогая друг другу, например, проворный пусть помогает медлительному, а медлительный пусть сдерживает его горячие стремления, и таким образом и первый не согрешит при содействии последнего, и последний – при содействии первого. Таким-то образом, подавая друг другу руки, вы при взаимной помощи исполняйте закон Христов, каждый своим содействием ближнему, восполняя то, чего недостает ему. Да и долг любви требует носить бремена друг друга, потому что в любви заключается исполнение заповедей Христовых.