Деяния апостолов

Деян. 27:1-44

Синодальный	Церковнославянский (рус)
[Зач. 50А.] Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику Августова полка, именем Юлию.	[Зач. 50.] И я́коже су́ждено бы́сть от­плы́ти на́мъ во италі́ю, преда́ху па́вла же и ины́я нѣ́кiя ю́зники со́тнику, и́менемъ иу́лiю, спи́ры Севасті́йскiя.
Мы взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Асийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники.	Вше́дше же въ кора́бль Адрами́тскiй, восхотѣ́в­ше плы́ти во Аси́йская мѣ́ста, от­везо́хомся, су́щу съ на́ми Ариста́рху македо́нянину от­ солу́ня.
На другой день пристали к Сидону. Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям и воспользоваться их усердием.	Въ другі́й же при­­ста́хомъ въ Сидо́нѣ: человѣколю́бiе же иу́лiй па́влови дѣ́я, повелѣ́ къ друго́мъ ше́дшу прилѣжа́нiе {посо́бiе} улучи́ти.
Отправившись оттуда, мы приплыли в Кипр, по причине противных ветров,	И от­ту́ду от­ве́зшеся при­­плы́хомъ въ ки́пръ, зане́ вѣ́три бя́ху проти́вни:
и, переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыли в Миры Ликийские.	пучи́ну же, я́же проти́ву киликі́и и памфилі́и, преплы́в­ше, прiидо́хомъ въ ми́ры лики́йскiя.
Там сотник нашел Александрийский корабль, плывущий в Италию, и посадил нас на него.	И та́мо обрѣ́тъ со́тникъ кора́бль Александрі́йскiй плову́щь во италі́ю, всади́ ны въ о́нь.
Медленно плавая многие дни и едва поровнявшись с Книдом, по причине неблагоприятного нам ветра, мы подплыли к Криту при Салмоне.	Во мно́ги же дни́ ко́сно пла́ва­ю­ще и едва́ бы́в­ше проти́ву кни́да, не оставля́ющу на́съ вѣ́тру, при­­плы́хомъ подъ кри́тъ при­­ Салмо́нѣ:
Пробравшись же с трудом мимо него, прибыли к одному месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.	едва́ же избира́юще кра́й, прiидо́хомъ на мѣ́сто нѣ́кое, нарица́емое до́брое при­ста́нище, ему́же бли́зъ бѣ́ гра́дъ ласе́й.
Но как прошло довольно времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел советовал,	Мно́гу же вре́мени мину́в­шу и су́щу уже́ небезбѣ́дну пла́ванiю, зане́же и по́стъ уже́ бѣ́ преше́лъ, совѣ́товаше па́велъ,
говоря им: мужи! я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни.	глаго́ля и́мъ: му́жiе, ви́жду, я́ко съ досажде́нiемъ и мно́гою тщето́ю не то́кмо бре́мене и корабля́, но и ду́шъ на́шихъ хо́щетъ бы́ти пла́ванiе.
Но сотник более доверял кормчему и начальнику корабля, нежели словам Павла.	Со́тникъ же ко́рмчiя и навкли́ра послу́шаше па́че, не́жели па́вломъ глаго́лемыхъ.
А как пристань не была приспособлена к зимовке, то многие давали совет отправиться оттуда, чтобы, если можно, дойти до Финика, пристани Критской, лежащей против юго-западного и северо-западного ветра, и там перезимовать.	Не добру́ же при­­ста́нищу су́щу ко озимѣ́нiю, мно́зи совѣ́тъ дая́ху от­везти́ся от­ту́ду, а́ще ка́ко воз­мо́гутъ, дости́гше Финикі́и, озимѣ́ти въ при­­ста́нищи кри́тстѣмъ, зря́щемъ къ Ли́ву и къ хо́ру.
Подул южный ветер, и они, подумав, что уже получили желаемое, отправились, и поплыли поблизости Крита.	Дхну́в­шу же ю́гу, мнѣ́в­ше во́лю свою́ улучи́ти, воз­дви́гше вѣ́трила, плы́ху вскра́й кри́та.
Но скоро поднялся против него ветер бурный, называемый эвроклидон.	Не по мно́зѣ же воз­вѣ́я проти́венъ ему́ вѣ́тръ бу́ренъ, нарица́емый Еврокли́донъ.
Корабль схватило так, что он не мог противиться ветру, и мы носились, отдавшись волнам.	Восхище́ну же бы́в­шу кораблю́ и не могу́щу сопроти́витися вѣ́тру, вда́в­шеся волна́мъ носи́ми бѣ́хомъ.
И, набежав на один островок, называемый Кла́вдой, мы едва могли удержать лодку.	О́стровъ же нѣ́кiй мимоте́кше, нарица́ющься клавді́й, едва́ воз­мого́хомъ удержа́ти ладiю́:
Подняв ее, стали употреблять пособия и обвязывать корабль; боясь же, чтобы не сесть на мель, спустили парус и таким образом носились.	ю́же востя́гше, вся́кимъ о́бразомъ помога́ху, подтвержда́юще кора́бль: боя́щеся же, да не въ Си́рть {въ ме́лкая мѣ́ста} впаду́тъ, низпусти́в­ше па́русъ, си́це носи́ми бѣ́ху.
На другой день, по причине сильного обуревания, начали выбрасывать груз,	Вельми́ же обурева́емымъ на́мъ, на у́трiе измета́нiе творя́ху,
а на третий мы своими руками побросали с корабля вещи.	и въ тре́тiй де́нь сво­и́ми рука́ми я́дрило кора́бленое изверго́хомъ.
Но как многие дни не видно было ни солнца, ни звезд и продолжалась немалая буря, то наконец исчезала всякая надежда к нашему спасению.	Ни со́лнцу же, ни звѣзда́мъ я́вльшымся на мно́ги дни́, и зимѣ́ не ма́лѣ належа́щей, про́чее от­има́­шеся наде́жда вся́, е́же спасти́ся на́мъ.
И как долго не ели, то Павел, став посреди них, сказал: мужи! надлежало послушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы сих затруднений и вреда.	Мно́гу же неяде́нiю су́щу, тогда́ ста́въ па́велъ посредѣ́ и́хъ, рече́: подоба́­ше у́бо, о, му́жiе, послу́шав­ше мене́, не от­везти́ся от­ кри́та и избы́ти досажде́нiя сего́ и тщеты́:
Теперь же убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль.	и се́, ны́нѣ молю́ вы́ благоду́ш­ст­вовати, поги́бель бо ни еди́нѣй души́ от­ ва́съ бу́детъ, ра́звѣ корабля́:
Ибо Ангел Бога, Которому принадлежу я и Которому служу, явился мне в эту ночь	предста́ бо ми́ въ сiю́ но́щь а́нгелъ Бо́га, его́же а́зъ е́смь, ему́же и служу́,
и сказал: «не бойся, Павел! тебе должно предстать пред кесаря, и вот, Бог даровал тебе всех плывущих с тобою».	глаго́ля: не бо́йся, па́вле, ке́сарю ти́ подоба́етъ предста́ти, и се́, дарова́ тебѣ́ Бо́гъ вся́ пла́ва­ю­щыя съ тобо́ю.
Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано.	Тѣ́мже дерза́йте, му́жiе, вѣ́рую бо богови, я́ко та́ко бу́детъ, и́мже о́бразомъ рѣче́но ми́ бы́сть:
Нам должно быть выброшенными на какой-нибудь остров.	во о́стровъ же нѣ́кiй подоба́етъ на́мъ при­­ста́ти.
В четырнадцатую ночь, как мы носимы были в Адриатическом море, около полуночи корабельщики стали догадываться, что приближаются к какой-то земле,	И егда́ четвертая­на́­де­сять но́щь бы́сть, носи́мымъ на́мъ во Адрiа́тстѣй [пучи́нѣ], въ полу́нощи непщева́ху кора́бленицы, я́ко при­­ближа́ют­ся къ нѣ́ко­ей странѣ́,
и, вымерив глубину, нашли двадцать сажен; потом на небольшом расстоянии, вымерив опять, нашли пятнадцать сажен.	и измѣ́рив­ше глубину́ обрѣто́ша саже́ней два́десять: ма́ло же преше́дше и па́ки измѣ́рив­ше, обрѣто́ша саже́ней пять­на́­де­сять.
Опасаясь, чтобы не попасть на каменистые места, бросили с кормы четыре якоря, и ожидали дня.	Боя́щеся же, да не ка́ко въ пру́дная мѣ́ста впаду́тъ, от­ но́са корабля́ ве́ргше ко́твы четы́ри, моля́хомся, да де́нь бу́детъ.
Когда же корабельщики хотели бежать с корабля и спускали на море лодку, делая вид, будто хотят бросить якоря с носа,	Кора́бленикомъ же и́щущымъ бѣжа́ти изъ корабля́ и низвѣ́сив­шымъ ладiю́ въ мо́ре, извѣ́томъ а́ки от­ но́са хотя́щымъ ко́твы просте́рти,
Павел сказал сотнику и воинам: если они не останутся на корабле, то вы не можете спастись.	рече́ па́велъ со́тнику и во́иномъ: а́ще не сі́и пребу́дутъ въ корабли́, вы́ спасти́ся не мо́жете.
Тогда воины отсекли веревки у лодки, и она упала.	Тогда́ во́ини от­рѣ́заша у́жя ладiи́ и оста́виша ю́ от­па́сти.
Перед наступлением дня Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаетесь без пищи, не вкушая ничего.	Егда́ же хотя́ше де́нь бы́ти, моля́ше па́велъ всѣ́хъ, да прiи́мутъ пи́щу, глаго́ля: четыренадеся́тый дне́сь де́нь жду́ще, не я́дше пребыва́ете, ничто́же вкуси́в­ше:
Потому прошу вас принять пищу: это послужит к сохранению вашей жизни; ибо ни у кого из вас не пропадет волос с головы.	тѣ́мже молю́ ва́съ прiя́ти пи́щу, се́ бо къ ва́­шему спасе́нiю е́сть: ни еди́ному бо от­ ва́съ вла́съ главы́ от­паде́тъ.
Сказав это и взяв хлеб, он возблагодарил Бога перед всеми и, разломив, начал есть.	Ре́къ же сiя́ и прiе́мь хлѣ́бъ, благодари́ Бо́га предъ всѣ́ми и прело́мль нача́тъ я́сти.
Тогда все ободрились и также приняли пищу.	Благонаде́жни же бы́в­ше вси́, и ті́и прiя́ша пи́щу:
Было же всех нас на корабле двести семьдесят шесть душ.	бѣ́ же въ корабли́ всѣ́хъ ду́шъ двѣ́стѣ се́дмьдесятъ и ше́сть.
Насытившись же пищею, стали облегчать корабль, выкидывая пшеницу в море.	Насы́щшеся же бра́шна, облегчи́ша кора́бль, измета́юще пшени́цу въ мо́ре.
Когда настал день, земли не узнавали, а усмотрели только некоторый залив, имеющий отлогий берег, к которому и решились, если можно, пристать с кораблем.	Егда́ же де́нь бы́сть, земли́ не познава́ху: нѣ́дро же нѣ́кое усмотрѣ́ша иму́щее песо́къ {бре́гъ}, въ не́же, а́ще мо́щно е́сть, совѣща́ша извлещи́ кора́бль.
И, подняв якоря, пошли по морю и, развязав рули и подняв малый парус по ветру, держали к берегу.	И ко́твы собра́в­ше, везя́хуся по мо́рю: ку́пно осла́бив­ше у́жя корми́ломъ и воз­дви́гше ма́лое вѣ́трило къ ды́шущему вѣ́трецу, везо́хомся на кра́й {бре́гъ}.
Попали на косу, и корабль сел на мель. Нос увяз и остался недвижим, а корма разбивалась силою волн.	Впа́дше же въ мѣ́сто исо́пное, увязи́ша кора́бль: и но́съ у́бо увя́зшiй пребы́сть недви́жимь, корми́ло же разбива́­шеся от­ ну́жды во́лнъ.
Воины согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал.	Во́иномъ же совѣ́тъ бы́сть, да у́зники убiю́тъ, да не кто́ поплы́въ избѣ́гнетъ.
Но сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намерения, и велел умеющим плавать первым броситься и выйти на землю,	Со́тникъ же, хотя́ соблюсти́ па́вла, воз­брани́ совѣ́ту и́хъ, повелѣ́ же могу́щымъ пла́вати, да изскочи́в­ше пе́рвѣе изы́дутъ на кра́й,
прочим же спасаться кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля; и таким образом все спаслись на землю.	а про́чiи, о́ви у́бо на дщи́цахъ, о́ви же на нѣ́чемъ от­ корабля́. И та́ко бы́сть всѣ́мъ спасти́ся на зе́млю.

Толкование на Деян. 27:1-44 профессора Александра Павловича Лопухина

Ап. Павел на пути в Рим – от Кесарии до Мир Ликийских (1–5). От Мир до Крита и близ Крита (6–13). От Крита до Мальты (14–44)

Деян.27:1. Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику Августова по­лка, именем Юлию.

«Плыть нам». Дееписатель снова начинает повествовать, как спутник апостола, и так – до самого прибытия его в Рим. Кроме Луки, с Павлом находился в этом путешествии Аристарх (2 ст.).

«Сотнику Августова полка» – греч. и слав.: σπείρας Σεβαστῆς, спиры Севастийские – Севастийского отряда, названного так по имени г. Севастии.

Деян.27:2. Мы взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Асийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники.

«Адрамитский корабль» – Aдpaмит – приморский город в Малоазийской провинции – Миссии, недалеко от Трояды и Асса (см. к Деян.16:7–8, 20:5–6). Это, вероятно, был корабль одного из адрамитских купцов.

«Плыть около Асийских мест», – т. е. вдоль берегов Сирии и Малой Азии до Адрамита. Узники были посажены на этот корабль, очевидно, за неимением другого, который бы прямо направлялся в Италию, – в расчете пересесть в одной из Малоазийских пристаней на другой корабль до Италии. Такие корабли, при живых торговых сношениях Малой Азии с Италией, можно было найти здесь всегда, как случилось и теперь (Деян.27:6).

Об «Аристархе» см. Деян.19:29, 20:4; Кол.4:10; Флм.1:24.

Деян.27:3. На другой день при­стали к Сидону. Юлий, по­ступая с Павлом человеко­любиво, по­зволил ему сходить к друзьям и во­с­по­льзо­ваться их усердием.

«К Сидону» – древнейшему торговому городу Финикии (Мф.11:22), верстах в 100 от Кесарии. Сюда корабль прибыл «на другой день», что показывает полную благополучность плавания.

«Сходить к друзьям». Вероятно, корабль имел здесь довольно продолжительную остановку, во время которой апостол получил от человеколюбивого Юлия разрешение (конечно, в сопровождении стражи) посетить своих друзей, т. е. христиан (ср. Деян.11:19), и воспользоваться их усердием для удовлетворения нужд апостола и его спутников (христиан) в дальнейшем плавании. «Вероятно, Павел нуждался в этом после многих бедствий от уз, от страха, от постоянной перемены мест. Смотри, как писатель не скрывает и того, что он желал получить пособие» (Златоуст).

Деян.27:4. Отправив­шись оттуда, мы при­плыли в Кипр, по причине про­тивных ветров,

«Приплыли в Кипр» – см. к Деян.4 и пар. Это совершилось, по-видимому, вопреки первоначальному намерению плавателей (Деян.27:2) «по причине противных ветров», отклонивших корабль от принятого направления.

Деян.27:5. и, пере­плыв море про­тив Киликии и Памфилии, при­были в Миры Ликийские.

«Переплыв море против Киликии и Памфилии…» – (см. прим. к Деян.11и Деян.13:13), следовательно, не заходя в их приморские города, «прибыли в Миры Ликийские» – цветущий тогда город в Малоазийской провинции Ликии, верстах в 4 от моря, на реке судоходной до самого города. Здесь найден был сотником александрийский корабль, плывший в Италию, на который пересадили узников и конвой. Вероятно, это был тоже купеческий корабль, очень большого размера, везший груз пшеницы (Деян.27:38) и, кроме того, до 276 человек народа (Деян.27:37). Почему этот корабль, плывший из Александрии в Италию, настолько уклонился от прямого пути, очутившись в Малой Азии, неизвестно: может быть, был загнан противными ветрами, может быть, торговыми делами, сдачей или приемкой грузов и т. п.

Деян.27:7. Медлен­но плавая многие дни и едва по­ровняв­шись с Книдом, по причине небла­го­приятного нам ветра, мы подплыли к Криту при Салмоне.

Деян.27:8. Пробрав­шись же с трудом мимо него, при­были к одному месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея.

От Мир Ликийских до «Книда» – города в Малоазийской провинции Карий, на полуострове Книдии, при благоприятных условиях плавания, можно было доплыть в один день, равно как и от Книда до известного большого острова «Крита». Но корабль плыл эти расстояния «медленно, многие дни», задерживаемый неблагоприятными ветрами.

«При Салмоне» – мыс на восточном берегу Крита.

«Хорошие Пристани близ города Ласея» – на южном берегу Крита. Здесь была бухта, хорошо защищенная от северо-западных ветров, затруднявших плавание корабля и заставлявших его спуститься под заслон от них Крита, чтобы южнее его и плыть далее. Но здесь, в усугубление прежней, выступила новая беда – не менее сильные и противные юго-западные ветры.

Деян.27:9. Но как про­шло довольно време­ни, и плавание было уже опасно, по­тому что и по­ст уже про­шел, то Павел советовал,

«Пост уже прошел» – разумеется, без сомнения, важнейший пост дня очищения – 10 дня месяца Тифи (во II-й половине сентября). Это было, таким образом, после осеннего равноденствия, когда плавание морское, особенно в тех странах, весьма небезопасно.

Деян.27:10. говоря им: мужи! я вижу, что плавание будет с затрудне­ниями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни.

«Павел советовал, говоря». Апостол Христов достаточно испытал трудность и опасности морских путешествий (2Кор.11и д.) и был достаточно опытен, чтобы предвидеть бедствия дальнейшего путешествия, воздержаться от которого он давал благоразумный и своевременный совет. Такое естественное, на основании опыта, предусмотрение бедствий плавания не исключает возможности особого прозорливого их предведения, что особенно отмечается далее (Деян.27:22–24).

Деян.27:11. Но сотник более доверял кормчему и начальнику корабля, нежели словам Павла.

Деян.27:12. А как при­стань не была при­способлена к зимовке, то многие давали совет отправиться оттуда, чтобы, если можно, дойти до Финика, при­стани Критской, лежащей про­тив юго-западного и северо-западного ветра, и там пере­зимо­вать.

Деян.27:13. Подул южный ветер, и они, подумав, что уже по­лучили желаемое, отправились, и по­плыли по­близости Крита.:

Деян.27:14. Но скоро поднял­ся про­тив него ветер бурный, называемый эвроклидон.

Деян.27:15. Корабль схватило так, что он не мог про­тивиться ветру, и мы носились, отдав­шись волнам.

Дело яснее должно быть предоставлено так: Павел давал совет тотчас же зазимовать, хотя бы и в не столь удобной для зимовки пристани, предпочитая из двух зол меньшее. Но сотник, как это и естественно, предпочел довериться более испытанным, по-видимому, морякам, чем простому пассажиру. А эти моряки, в свою очередь, предпочли поддаться влиянию других советов – поискать тотчас же более удобной пристани, не выжидая времени. Намечено было по возможности добраться до пристани «Финика», на том же южном берегу Крита, как более защищенной от ветров вдающимися в море мысами. Подувший южный ветер еще более окрылил надежды плавателей, уже мечтавших о получении желаемого. Как вдруг неожиданно налетевший сильный шквал (ευροκλύδων – северо-восточный ветер) не только затруднил их попытку попасть в намеченную гавань, но и помчал совсем прочь от Крита, в открытое море (ст. 16), до островка «Клавды» (к юго-западу от Ласеи и хороших пристаней, как раз по направлению евроклидона).

Деян.27:16. И, набежав на один островок, называемый Клáвдой, мы едва могли удержать лодку.

Деян.27:17. Подняв ее, стали употреблять по­собия и обвязы­вать корабль; боясь же, чтобы не сесть на мель, спустили парус и таким образо­м носились.

Деян.27:18. На другой день, по причине сильного обуревания, начали выбрасы­вать груз,

Деян.27:19. а на третий мы сво­ими руками по­бросали с корабля вещи.

Деян.27:20. Но как многие дни не видно было ни солнца, ни звезд и про­должалась немалая буря, то наконец исчезала всякая надежда к нашему спасе­нию.

Близость островка не уменьшила опасность плавания, а только еще более увеличила, ввиду больших мелей в этом месте. Волны били корабль и обычно следовавшую при нем лодку, которую едва можно было удерживать. Приняты были обычные в таких опасностях меры и для спасения самого корабля: обвязывание крепкими канатами и цепями его бортов и т. п.

«Боясь чтобы не сесть на мель». Направление ветра давало предполагать возможность, что вблизи африканского берега (для александрийских корабельщиков, вероятно, небезызвестного) корабль может нанести на так называемый большой Сырт – громадную мель недалеко от Триполиса, к востоку. Ввиду этих опасений корабельщики прежде всего «спустили парус», чтобы корабль не так сильно ударило и врезало в случае находа на мель. Это отдавало корабль на совершенно беспомощное ношение среди волн. Затем «начали выкидывать груз» (начав, вероятно, с более тяжелых и менее ценных вещей из груза) для облегчения корабля, глубокая осадка которого, при бездействии паруса, грозила особенною опасностью от волн. Когда эта мера для спасения корабля казалась недостаточною, приступили к последней крайней мере – бросанию всякой клади и вещей пассажиров. Эти вещи, по выражению дееписателя, пассажиры «побросали своими руками», т. е. не жалея ничего своего для общего блага и возможной безопасности.

Наконец, стала исчезать «всякая надежда» на спасение: краткое и сильное изображение страшных бедствий плавания, когда даже крепкой душе Павла оказалось нужным небесное ободрение и подкрепление – «не бойся» (Деян.27:24).

Деян.27:21. И как долго не ели, то Павел, став по­среди них, сказал: мужи! надлежало по­слушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы сих затрудне­ний и вреда.

Деян.27:22. Теперь же убеждаю вас ободриться, по­тому что ни одна душа из вас не по­гибнет, а только корабль.

Деян.27:23. Ибо Ангел Бога, Которому при­надлежу я и Которому служу, явил­ся мне в эту ночь

Деян.27:24. и сказал: «не бойся, Павел! тебе должно пред­стать пред кесаря, и вот, Бог даровал тебе всех плывущих с тобою».

Деян.27:25. Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне ска­за­но.

Деян.27:26. Нам должно быть выброшен­ными на какой-нибудь остров.

«Долго не ели…» – конечно, от страшной качки и от сильного беспокойства за свою судьбу. Недостатка провианта на корабле, по-видимому, не было: на нем еще оставалось довольно пшеницы (Деян.27:38).

В минуты всеобщего уныния и отчаяния апостол проливает в души всем отрадный луч надежды – объявлением бывшего ему откровения, что никто не погибнет, только корабль.

«Ангел Бога, Которому принадлежу я и Которому служу» (ср. Рим.1:9) – этими выражениями апостол возбуждает доверие слушателей к словам своим, как человека, близкого к Богу и всецело преданного Ему.

«Явил­ся мне в сию ночь» – как? во сне или видении наяву (ср. к Деян.25:11), не видно из текста.

«Тебе должно предстать пред кесаря» – для решения твоего дела (Деян.25:11, 12). Следовательно, апостолу не суждено погибнуть в море, как бы ни была велика опасность. И не только апостолу, а – вместе с ним и ради его – и всем его спутникам будет спасение: «Бог даровал тебе всех плывущих с тобою…» – в силу того же самого Своего милосердия! по которому прежде ради немногих праведников Он высказывал готовность сохранять от погибели целые города (Быт.18:22–32).

Для большого удостоверения в безопасности апостол указывает на свою веру откровению Божию, которая действительно не могла не действовать посреди всеобщего отчаяния, и уверенность, что вскоре всем им надлежит быть выброшенными «на какой-нибудь остров».

Было ли это тоже открыто Павлу, или это его заключение из слов ангела, или, наконец, собственная догадка его, а только слово его, действительно, вскоре исполнилось.

Деян.27:27. В четырнадцатую ночь, как мы носимы были в Адриатическом море, около по­луночи корабельщики стали догады­ваться, что при­ближают­ся к какой-то земле,:

Деян.27:28. и, вымерив глубину, нашли двадцать сажен; по­том на небольшом рас­стоянии, вымерив опять, нашли пятнадцать сажен.

Деян.27:29. Опасаясь, чтобы не по­пасть на каме­нистые места, бросили с кормы четыре якоря, и ожидали дня.

«В четырнадцатую ночь» – со времени отплытия из бухты.

«В Адриатическом море» – под этим именем в древности разумели иногда не в тесном смысле нынешнее Адриатическое море или Венецианский залив, но все морское пространство между Грецией с востока, южной Италией и Сицилией с запада (со включением и о. Мальты).

«Стали догадываться» – быть может, по особому гулу от прибоя волн.

«Бросили с кормы четыре якоря» – для большей прочности корабля при стоянке.

Деян.27:30. Когда же корабельщики хотели бежать с корабля и спускали на море лодку, делая вид, будто хотят бросить якоря с носа,

«Корабельщики хотели бежать», оставив корабль на произвол судьбы: так сильно было у них отчаяние в спасении и жажда жизни. Вероятно, корабельщики видели невозможность продолжать на нем и дальнейшее плавание. Видели и то, что малый бот не мог быть спасением для всех, почему и решили воспользоваться им для спасения себя, предоставив остальных своей судьбе.

Деян.27:31. Павел сказал сотнику и во­инам: если они не останут­ся на корабле, то вы не можете спастись.

Павел, уразумевший замыслы корабельщиков, призывает к предупреждению их сотника и воинов, сила которых одна могла остановить гибельный для остальных пассажиров замысел, так как за отсутствием матросов – неопытные в корабельном деле пассажиры и солдаты преждевременно должны были погубить корабль вместе с собою. Замечательно при этом выражение Павла: «вы не можете спастись», если не останутся на корабле матросы… Так была сильна его уверенность в своем собственном спасении. Правда, он должен был верить и спасению всех (Деян.27:24), но это не только не исключало человеческих средств, но и предполагало оные, почему и требовались хотя бы самые краткие меры против всякой попытки испортить дело общего всех, а не единичного лишь спасения. Отсечением веревок от лодки, тотчас унесенной волнами, замысел эгоистов был разрушен и надежда на спасение всех обеспечена.

Деян.27:33. Перед наступле­нием дня Павел уговаривал всех при­нять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаетесь без пищи, не вкушая ничего.

Ср. Деян.27и Деян.27:21, прим.

Деян.27:34–38. Близость земли и обещанного всем спасения заставляла, однако, ждать и предсказанной гибели корабля, что предполагало катастрофу и немалые усилия ко спасению. Предвидя все это, апостол, вносивший так много ободрения в своих спутников, снова ободряет их, убеждая всех к принятию пищи для подкрепления своих сил.

Деян.27:38. Насытив­шись же пищею, стали облегчать корабль, выкидывая пше­ницу в море.

«Выкидывая пшеницу в море» – вероятно, последние остатки груза злополучного корабля, чтобы облегченный от всего он мог ближе выкинуться к берегу, так как лодки для сообщения с берегом уже не было.

Деян.27:39. Когда настал день, земли не узнавали, а усмотрели только некоторый залив, имеющий отлогий берег, к которому и решились, если можно, при­стать с кораблем.

«Земли не узнавали». Хотя это была небезызвестная морякам Мальта (см. далее Деян.28:1), однако, они не узнали острова, очевидно, потому, что бурею их выкинуло на неизвестную для них сторону его.

Деян.27:40. И, подняв якоря, по­шли по морю и, раз­вязав рули и подняв малый парус по ветру, держали к берегу.

Деян.27:41. Попали на косу, и корабль сел на мель. Нос увяз и остал­ся недвижим, а корма раз­бивалась силою волн.

Простое и наглядное изображение попытки подойти к берегу.

«Развязали рули», которые обыкновенно связывались для защиты от напора волн, когда корабль просто отдавался на волю ветров, или когда становился на якоря.

«Подняв малый парус», чтобы не очень быстро плыть на берег, что – при незнании корабельщиками места – могло быть небезопасно. Но – надлежало исполниться и откровению Божию (Деян.27:26): корабль все-таки наткнулся на мель и волны тотчас начали окончательно разбивать его.

Деян.27:42. Во­ины согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал.

Деян.27:43. Но сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намере­ния, и велел умеющим пла­вать первым броситься и выйти на землю,

Деян.27:44. прочим же спасаться кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля; и таким образо­м все спаслись на землю.

Был момент новой опасности для узников и Павла, когда воины усомнились в возможности сберечь вверенных их охране на неизвестной земле, и согласились было лучше умертвить их, нежели отвечать за них пред строгим законом (ср. Деян.12:19). К счастью, благоразумный совет и распорядительность сотника, желавшего спасти особенно Павла (по чувству и своего личного уважения к нему и по поручению прокуратора), не допустил погибнуть тем, кого не дано было погубить морю – при всей его ярости. Чтобы предупредить возможность бегства узников, прежде всего сотник велит умеющим хорошо плавать стражам первыми броситься вводу и выплыть на берег. Таким образом на берегу собиралась достаточная стража для предупреждения побега спасающихся узников, после чего все спаслись на землю, пользуясь, при неумении плавать, разбитыми остатками и вещами корабля. Так исполнилось со всею точностью слово Божие через Ангела Павлу (Деян.27:22, 24).

Евангелие по Иоанну

Ин. 17:18-26

Синодальный	Церковнославянский (рус)
[Зач. 57.] Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир.	[Зач. 57.] Я́коже мене́ посла́лъ еси́ въ мíръ, и а́зъ посла́хъ и́хъ въ мíръ,
И за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною.	и за ни́хъ а́зъ свящу́ себе́, да и ті́и бу́дутъ свяще́ни во и́стину.
Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их,	Не о си́хъ же молю́ то́кмо, но и о вѣ́ру­ю­щихъ словесе́ и́хъ ра́ди въ мя́,
да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня.	да вси́ еди́но бу́дутъ: я́коже ты́, о́тче, во мнѣ́, и а́зъ въ тебѣ́, да и ті́и въ на́съ еди́но бу́дутъ: да [и] мíръ вѣ́ру и́метъ, я́ко ты́ мя́ посла́лъ еси́:
И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино.	и а́зъ сла́ву, ю́же да́лъ еси́ мнѣ́, да́хъ и́мъ: да бу́дутъ еди́но, я́коже мы́ еди́но есма́:
Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены́ воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня.	а́зъ въ ни́хъ, и ты́ во мнѣ́: да бу́дутъ соверше́ни во еди́но, и да разумѣ́етъ мíръ, я́ко ты́ мя́ посла́лъ еси́ и воз­люби́лъ еси́ и́хъ, я́коже мене́ воз­люби́лъ еси́.
Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира.	О́тче, и́хже да́лъ еси́ мнѣ́, хощу́, да идѣ́же е́смь а́зъ, и ті́и бу́дутъ со мно́ю, да ви́дятъ сла́ву мою́, ю́же да́лъ еси́ мнѣ́, я́ко воз­люби́лъ мя́ еси́ пре́жде сложе́нiя мíра.
Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня.	О́тче пра́ведный, и мíръ тебе́ не позна́, а́зъ же тя́ позна́хъ, и сі́и позна́ша, я́ко ты́ мя́ посла́лъ еси́:
И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них.	и сказа́хъ и́мъ и́мя твое́, и скажу́, да любы́, е́юже мя́ еси́ воз­люби́лъ, въ ни́хъ бу́детъ, и а́зъ въ ни́хъ.

Толкование на Ин. 17:18-26 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Ин.17:18. Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир.

Ин.17:19. И за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною.

Прибавляет: «Как Ты послал Меня в мир… и за них Я посвящаю Себя», то есть приношу в жертву; так Ты и их освяти, то есть отдели в жертву за проповедь и поставь их свидетелями истины, подобно как и Меня Ты послал свидетелем истины и жертвою. Ибо все принесенное в жертву называется святым. «Чтобы и они», как и Я, «были освящены» и принесены Тебе, Богу, не как жертвы подзаконные, закалаемые в образе, но «истиною».

Ибо ветхозаветные жертвы, например, агнец, голуби, горлицы и прочее, были образами, и все святое в прообразе было посвящаемо Богу, предызображая собою нечто иное, духовное. Души же, принесенные Богу, в самой истине освящены, отделены и посвящены Богу, как и Павел говорит: «Представьте тела ваши в жертву живую, святую» (Рим. 12, 1).

Итак, освяти и посвяти души учеников, и сделай их истинными приношениями, или укрепи их потерпеть и смерть за истину.

Ин.17:20. Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их,

Сказал: «За них Я посвящаю Себя». Чтобы кто-нибудь не подумал, что Он умер только за апостолов, прибавляет: «Не о них же только, но и о всех верующих в Меня по слову их». Здесь Он опять ободрил души апостолов тем, что они будут иметь много учеников. А чтобы, слыша «не о них только молю», апостолы не соблазнились, как будто Он не отдает им перед прочими никакого преимущества, утешает их, объявляя, что они для многих будут виновниками веры и спасения.

Ин.17:21. Да будут все едино,

А как Он достаточно предал их Отцу, чтобы Он освятил их верою и совершил за них святую жертву для истины, говорит, наконец, опять о единомыслии, и с чего начал, то есть с любви, тем и заканчивает речь и говорит: «Да будут все едино», то есть да имеют мир и единомыслие, и в Нас, то есть по вере в Нас, да сохранят полное согласие. Ибо учеников ничто так не соблазняет, как если учители разделились и неединомысленны.

как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, –

Ибо кто захочет слушаться тех, которые сами неединомысленны? Посему говорит: «И они да будут едино, в вере в Нас, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе». Частица «как» опять не означает совершенного равенства. Ибо нам невозможно объединиться друг с другом, как Отец с Сыном. Частицу «как» должно понимать так же, как и в словах «будьте милосерды, как и Отец ваш» (Лк. 6, 36).

да уверует мир, что Ты послал Меня.

Единомыслие учеников докажет, что Я, Учитель, от Бога исшел. Если же будет между ними раздор, то никто не скажет, что они ученики Примирителя; а если Я не Примиритель, то не признают Меня посланным от Тебя. Видишь ли, как Он до конца утверждает Свое единомыслие с Отцом?

Ин.17:22. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино.

Какую славу дал Он? Славу чудес, догматов учения и еще славу единомыслия, «да будут едино». Ибо эта слава больше, чем слава чудес. «Как мы изумляемся пред Богом, потому что в Его естестве нет ни восстания, ни борьбы, и это величайшая слава, так, – говорит, – и они да будут славны тем же, то есть единомыслием».

Ин.17:23. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино,

«Я в них, и Ты во Мне». Сим показывает, что апостолы вмещали в себя и Отца. «Ибо Я, – говорит, – в них; а Я в Себе имею Тебя, следовательно, и Ты в них».

В другом же месте говорит, что Отец и Сам Он придут и обитель сотворят (Ин. 14, 23). Сим Он заграждает уста Савеллия и показывает два Лица. Сим же ниспровергает неистовство Ария; ибо говорит, что Отец пребывает в учениках чрез Него.

и да познает мир, что Ты послал Меня

«Да познает мир, что Ты послал Меня». Часто говорит об этом, дабы показать, что мир может привлекать больше, чем чудо. Ибо как вражда разрушает, так согласие скрепляет.

и возлюбил их, как возлюбил Меня.

Здесь частицу «как» опять понимай в значении того, насколько человек может быть возлюблен.

Ин.17:24. Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною,

Итак, сказав, что они будут в безопасности, что они будут святы, что многие уверуют чрез них, что они получат великую славу, говорит теперь и о наградах, и венцах, предлежащих им по отшествии отсюда. «Хочу, – говорит, – чтобы там, где Я, и они были»; и дабы ты, услышав это, не подумал, что они получат то же самое достоинство, какое и Он, прибавляет:

да видят славу Мою,

Не сказал «да получат славу Мою», но – «да видят», ибо для человека величайшее наслаждение – созерцать Сына Божия. И в этом – слава для всех достойных, как и Павел говорит: «Мы же все открытым лицем, взирая на славу Господню» (2Кор. 3, 18). Показывает же этим, что тогда будут созерцать Его не так, как ныне они видят Его, не в уничиженном виде, но в славе, которую Он имел прежде сложения мира.

которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира.

«Имел же Я, – говорит, – эту славу потому, что Ты возлюбил Меня«. Ибо «возлюбил Меня» поставлено в средине. Как выше (Ин.17, 5) сказал: «Прославь Меня славою, которою Я имел прежде бытия мира», так и теперь говорит, что слава Божества дана Ему прежде основания мира. Ибо истинно Отец дал Ему Божество, как Отец Сыну, по естеству. Так как Он родил Его, то, как Виновник бытия, Он же необходимо называется Виновником и Подателем славы.

Ин.17:25. Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня.

После такой молитвы о верующих и обещания им стольких благ, высказывает, наконец, нечто милостивое и достойное человеколюбия Его. Говорит: «Отче Праведный! Я желал бы, чтобы и все люди получили такие блага, каких Я просил верным, но они не познали Тебя и потому не получат той славы и тех наград».

«А Я познал Тебя». Намекает здесь и на иудеев, которые говорили, что знают Бога, и показывает, что они не знают Отца. Ибо «миром» во многих местах называет иудеев.

Ин.17:26. И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них.

Хотя иудеи говорят, что Ты не послал Меня; но Я сим ученикам Моим «и открыл имя Твое и открою». Как же открою? Ниспослав им Духа, который наставит их на всякую истину. И когда они узнают, Кто Ты, тогда любовь, которою Ты возлюбил Меня, будет в них, и Я в них. Ибо они узнают, что Я не отчужден от Тебя, но весьма любим, что Я истинный Сын Твой и соединен с Тобою. Узнавши же это, они соблюдут веру в Меня и любовь, и, наконец, я пребуду в них за то, что они таковы, что Тебя познали и Меня чтут, как Бога. И они веру в Меня сохранят непоколебимою.

Просмотры (29)