Евангелие по Иоанну

Ин. 21:1-14

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 66] Посе́мъ ꙗ҆ви́сѧ па́ки і҆и҃съ ᲂу҆чн҃кѡ́мъ (свои̑мъ, воста́въ ѿ ме́ртвыхъ,) на мо́ри тїверїа́дстѣмъ. Ꙗ҆ви́сѧ же си́це:	[Зач. 66.] После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском. Явился же так:
бѧ́хꙋ вкꙋ́пѣ сі́мѡнъ пе́тръ, и҆ ѳѡма̀ нарица́емый близне́цъ, и҆ наѳана́илъ, и҆́же (бѣ̀) ѿ ка́ны галїле́йскїѧ, и҆ сы̑на зеведе́ѡва, и҆ и҆́на ѿ ᲂу҆чн҃къ є҆гѡ̀ два̀.	были вместе Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Зеведеевы, и двое других из учеников Его.
Глаго́ла и҆̀мъ сі́мѡнъ пе́тръ: и҆дꙋ̀ ры́бы лови́ти. Глаго́лаша є҆мꙋ̀: и҆́демъ и҆ мы̀ съ тобо́ю. И҆зыдо́ша (же) и҆ всѣдо́ша а҆́бїе въ кора́бль, и҆ въ тꙋ̀ но́щь не ꙗ҆́ша ничесѡ́же.	Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего.
Оу҆́трꙋ же бы́вшꙋ, ста̀ і҆и҃съ при бре́зѣ: не позна́ша же ᲂу҆чн҃цы̀, ꙗ҆́кѡ і҆и҃съ є҆́сть.	А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус.
Гл҃а же и҆̀мъ і҆и҃съ: дѣ́ти, є҆да̀ что̀ снѣ́дно и҆́мате; Ѿвѣща́ша є҆мꙋ̀: нѝ.	Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет.
Ѻ҆́нъ же речѐ и҆̀мъ: вве́рзите мре́жꙋ ѡ҆ деснꙋ́ю странꙋ̀ кораблѧ̀ и҆ ѡ҆брѧ́щете. Вверго́ша же и҆ ктомꙋ̀ не можа́хꙋ привлещѝ є҆ѧ̀ ѿ мно́жества ры́бъ.	Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они закинули, и уже не могли вытащить сети от множества рыбы.
Глаго́ла же ᲂу҆чн҃къ то́й, є҆го́же люблѧ́ше і҆и҃съ, петро́ви: гдⷭ҇ь є҆́сть. Сі́мѡнъ же пе́тръ слы́шавъ, ꙗ҆́кѡ гдⷭ҇ь є҆́сть, є҆пендѵ́томъ препоѧ́сасѧ, бѣ́ бо на́гъ, и҆ вве́ржесѧ въ мо́ре:	Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, – ибо он был наг, – и бросился в море.
а҆ дрꙋзі́и ᲂу҆чн҃цы̀ кораблеце́мъ прїидо́ша, не бѣ́ша бо дале́че ѿ землѝ, но ꙗ҆́кѡ двѣ̀ стѣ̀ лакте́й, влекꙋ́ще мре́жꙋ ры́бъ.	А другие ученики приплыли в лодке, – ибо недалеко были от земли, локтей около двухсот, – таща сеть с рыбою.
Є҆гда̀ ᲂу҆̀бо и҆злѣзо́ша на зе́млю, ви́дѣша ѻ҆́гнь лежа́щь и҆ ры́бꙋ на не́мъ лежа́щꙋ и҆ хлѣ́бъ.	Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб.
(И҆) гл҃а и҆̀мъ і҆и҃съ: принеси́те ѿ ры́бъ, ꙗ҆̀же ꙗ҆́сте нн҃ѣ.	Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали.
Влѣ́зъ (же) сі́мѡнъ пе́тръ, и҆звлечѐ мре́жꙋ на зе́млю, по́лнꙋ вели́кихъ ры́бъ сто̀ (и҆) пѧтьдесѧ́тъ (и҆) трѝ: и҆ толи́кѡ сꙋ́щымъ, не прото́ржесѧ мре́жа.	Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть.
Гл҃а и҆̀мъ і҆и҃съ: прїиди́те, ѡ҆бѣ́дꙋйте. Ни є҆ди́нъ же смѣ́ѧше ѿ ᲂу҆чн҃къ и҆стѧза́ти є҆го̀: ты̀ кто̀ є҆сѝ; вѣ́дѧще, ꙗ҆́кѡ гдⷭ҇ь є҆́сть.	Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: кто Ты? зная, что это Господь.
Прїи́де же і҆и҃съ, и҆ прїѧ́тъ хлѣ́бъ и҆ дадѐ и҆̀мъ, и҆ ры́бꙋ та́кожде.	Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу.
Сѐ ᲂу҆жѐ тре́тїе ꙗ҆ви́сѧ і҆и҃съ ᲂу҆чн҃кѡ́мъ свои̑мъ, воста́въ ѿ ме́ртвыхъ.	Это уже в третий раз явился Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых.

Толкование на Ин. 21:1-14 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Ин.21:1. После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском. Явился же так:

Словами «Иисус явился» евангелист выражает ту мысль, что если бы Он не захотел и по снисхождению не явил Сам Себя, то при нетленном теле и не был бы видим.

Для чего он упомянул о месте – море Тивериадском? Для того чтобы показать, что они не боялись уже иудеев так, как прежде, но большой страх отвергли. Они уже не сидели запершись, но выходили из дома, на что прежде не осмеливались, и ходили повсюду, так что дошли и до Тивериады, которая не на малом расстоянии от Иерусалима. Это море в Галилее.

Ин.21:2. Были вместе Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Зеведеевы, и двое других из учеников Его.

Ин.21:3. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего.

Ученики ловили рыбу, ибо не имели, чем бы другим заняться. Сам Иисус не постоянно находился с ними, Дух еще не был им дарован, и учительство не было им поручено окончательно; посему они и принялись за свое прежнее ремесло.

Петр, будучи весьма деятелен, не может оставаться в праздности, но с горячностью стремится к делу, а прочие следуют за ним, потому что они уже не разлучались друг от друга.

Ин.21:4. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус.

Явившись к ним, когда они трудились и утомились, Он не тотчас обнаруживает Себя, а сначала хочет вступить в разговор с ними.

Ин.21:5. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет.

Как бы желая купить у них что-нибудь, спрашивает: «Дети, нет ли у вас чего-нибудь съестного?»

Ин.21:6. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймайте. Они закинули, и уже не могли вытащить сети от множества рыбы.

Когда же они отозвались, что нет, и, по Его приказанию, закинув сеть по правую сторону лодки, получили улов, тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: «Это Господь».

Ин.21:7. Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, – ибо он был наг, – и бросился в море.

Здесь мы опять находим указание особенностей в учениках: Иоанн был проницательнее, а Петр пламеннее. Поэтому Иоанн первый узнал Господа, а Петр первый поспешил к Нему. Опоясавши себя, Петр выразил почтение к Иисусу, а бросившись в море, выказал свою любовь. Ибо он не удержался, как прочие, но пустился вплавь, хотя они были от берега на расстоянии около двух сот локтей.

«Эпендитис» (славянское «епендит», русское «одежда») есть одежда из льняного полотна, какою опоясываются финикийские и сирийские рыбаки, или по нагому телу, или поверх одежды, просто сказать как живописцы изображают апостолов опоясанными поверх одежды. Так как Петр, занимаясь ловлею, был наг, то он опоясывается эпендитом из уважения (ибо это означается опоясанием) и первый спешит к Господу.

Ин.21:8. А другие ученики приплыли в лодке, – ибо недалеко были от земли, локтей около двухсот, – таща сеть с рыбою.

Событие настоящее не малое, но важное, потому что и много рыбы поймано, потом и сеть не порвалась.

Ин.21:9. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб.

Угли, рыба и хлеб, которые видят теперь ученики, составляют также чудо. Ибо Он столько человек напитал ими не из готового вещества как прежде в пустыне пятью хлебами (Ин. 6, 9–12) и двумя рыбами, но просто, из ничего.

Ин.21:10. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали.

Повелевает принести рыбы, ими пойманной, для того, чтобы показать, что видимое ими не было призраком. Здесь не говорится, чтобы Он ел с ними, а Лука говорит, что Он вместе и ел (Лк. 24:30, 43). Как Он ел, мы не можем объяснить, ибо это происходило необыкновенным образом. Не потому, чтобы природа Его нуждалась в яствах, но это было делом снисхождения, для доказательства воскресения.

Ин.21:11. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть.

Понимай это, пожалуй, и в созерцательном смысле: когда преобладала тьма идолослужения, тогда была ночь. Пророки, трудившиеся тогда, до явления Христа – Солнца, не поймали ничего. Хотя они, по-видимому, имели в своем неводе один народ израильский, но как и он часто впадал в идолослужение, то, можно сказать, они ничего не поймали. Когда же воссияло утром Солнце правды, и распростерта сеть апостольская, учение поистине правое, в сравнении с которым закон и пророки представляются левою стороною, тогда невод этот вытаскивается, и ко Христу приводятся не одни язычники, которых можно назвать «сто», но и израильтяне, которых можно разуметь под «пятидесятью». Ибо «когда войдет полнота язычников, тогда и Израиль спасется» (Рим. 11:25, 26). Три рыбы означают веру во Святую Троицу. Ибо сто и пятьдесят, то есть язычники и иудеи, пойманы не без трех, так как без веры в Троицу никто не называется уловленным.

Ин.21:12. Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: кто Ты? зная, что это Господь.

Когда Господь сказал «придите, обедайте», то никто не спрашивает и не осмеливается спросить. Они не имели уже прежней смелости, но в молчании и со страхом удивлялись Ему; знали, что это Господь, потому и не спрашивали. Видя, что образ Его изменился и исполнен поразительного величия, они сильно изумлялись. Желали бы, по крайней мере, об этом спросить, но страх в сознании, что это был не иной кто, а именно Он, удерживали их от вопроса, и они лишь вкушали то, что Он для них сотворил. Как же сотворил? С полною властью. Ибо Он уже не взирает на небо и не призывает Отца, ибо это делалось тогда из снисхождения.

Повеление «придите, обедайте» служит намеком на то, что святые после трудов своих получают успокоение, довольство и наслаждение. Ибо все, что тогда ни совершалось, ни говорилось, исполнено таинственности. Например то, что Мария почла Его за садовника, по-видимому, просто, но в сем есть и нечто сокровенное. Ибо Он действительно был истинный делатель сада, в саду гроба, как бы в раю, исправляющий женский род, и обольстившую первого садовника – Адама обращающий от обмана и неверия. Ибо обращение Марии и учение о воскресении указывает на то, что женский род обращается и возводится к совершенству.

Ин.21:13. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу.

Ин.21:14. Это уже в третий раз явился Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых.

Евангелист говорит: «Это уже в третий раз явился», и сим показывает, что Он обращался с ними не постоянно и не так, как прежде.

Апостола Павла 2-е послание к Тимофею

2 Тим. 4:5-8

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 298] Ты́ же трезви́сѧ ѡ҆ все́мъ, ѕлопостраждѝ, дѣ́ло сотворѝ бл҃говѣ́стника, слꙋже́нїе твоѐ и҆звѣ́стно сотворѝ.	[Зач. 298.] Но ты будь бдителен во всем, переноси скорби, совершай дело благовестника, исполняй служение твое.
А҆́зъ бо ᲂу҆жѐ жре́нъ быва́ю, и҆ вре́мѧ моегѡ̀ ѿше́ствїѧ наста̀:	Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало.
по́двигомъ до́брымъ подвиза́хсѧ, тече́нїе сконча́хъ, вѣ́рꙋ соблюдо́хъ:	Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил;
про́чее ᲂу҆̀бо соблюда́етсѧ мнѣ̀ вѣне́цъ пра́вды, є҆го́же возда́стъ мѝ гдⷭ҇ь въ де́нь ѡ҆́нъ, првⷣный сꙋдїѧ̀: не то́кмѡ же мнѣ̀, но и҆ всѣ̑мъ возлю́бльшымъ ꙗ҆вле́нїе є҆гѡ̀.	а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его.

Толкование на 2 Тим. 4:5-8 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

2Тим.4:5 Но ты будь бдителен во всем, переноси скорби.

Видишь ли, почему апостол сказал прежде всего, чтобы он бодрствовал? Как бы так говорит апостол: прежде чем наступить этой гибели, пока не придут волки, пострадай и добровольно, и против воли, чтобы привести овец в безопасное состояние.

Совершай дело благовестника.

Следовательно, дело благовестника – страдать и от себя, и от посторонних.

Исполняй служение твое.

Таким образом, тогда исполняется служение, когда кто страдает.

2Тим.4:6 Ибо я уже становлюсь жертвою (σπένδομοα – букв. «возливаюсь» как вино на жертвенник), и время моего отшествия настало.

Не сказал: я приношу себя в жертву, но сильнее. Ибо в жертве не все приносится Богу, а жертвенное возлияние (вина) все было приносимо.

2Тим.4:7 Подвигом добрым я подвизался.

Для чего Павел теперь превозносит себя за это? Он не превозносит себя, но утешает ученика, чтобы он не скорбел за него, потому что Павел, как достигший благого конца, отходит к венцу. Подобно тому, как отец пред смертью, утешая сидящего пред ним и плачущего сына, говорит ему: не плачь, чадо, мы прожили хорошо, мы воздвигли трофеи, царь оказывает нам свое благоволение, и ты будешь славиться моими делами. Очевидно, отец говорит это для того, чтобы своими похвалами внушить сыну легче переносить разлуку с ним. Так и Павел утешает здесь Тимофея, оставляя свое послание, как завещание. «Подвигом добрым я подвизался», посему и ты прими его на себя. Итак, Павел, где узы и оковы, там и подвиг добрый? Да, по тому самому, что он совершается за Христа. На обыкновенных зрелищах люди состязаются в течение многих дней, и на одну минуту получают венец; здесь же навсегда подвизавшимся слава. Поэтому подвиг добр, то есть приятен и славен.

Течение совершил.

Апостол совершил дело благовестия от Иерусалима и окрестности до Иллирика, прошел таким образом, преодолевая бесчисленные препятствия смерти, казни, бедствия, как бы имея огненные крылья.

Веру сохранил.

Много было такого, что покушалось отнять у него веру: угрозы, смертные опасности, соблазн удовольствий; но он устоял против всего, будучи бдительным и наблюдая за подкрадывающимся похитителем веры.

2Тим.4:8 А теперь готовится мне венец правды.

Довольно для утешения и того, что было сказано; но здесь он прибавляет еще и о наградах, чтобы тем более поддержать ученика. Не следует, говорит, печалиться, скорбеть, потому что я отхожу получить венец. «Правдой» и здесь также апостол называет вообще добродетель.

Который даст⁷ мне Господь, праведный Судия, в день оный.

Не сказал: даст, но: «воздаст», как нечто должное, как долг. Будучи праведным, Он, несомненно, определит воздаяние за труды, так что венец по праведности должен принадлежать мне.

И не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его.

Здесь апостол ободряет и самого Тимофея. Ибо если всем воздаст, то тем более – тебе. Кто же любит явление Его? Тот, кто делает достойное этого явления, так что кто не делает, тот, очевидно, не любит его, напротив ненавидит его, чтобы не получить достойное по своим делам. Явление (επιφάνεια) называется так потому, что является горе (το επάνω φαινεσθαι) и возсиявает свыше. Прежде всеобщего явления есть еще другое явление, в котором Господь открывается людям достойным, а не миру. Вот снова, говорит Господь: «Мы придем к нему, и обитель у него сотворим» (Ин.14:23).

Евангелие по Марку

Мк. 1:1-8

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 1] Зача́ло є҆ѵⷢ҇лїа і҆и҃са хрⷭ҇та̀, сн҃а бж҃їѧ,	[Зач. 1.] Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия,
ꙗ҆́коже є҆́сть пи́сано во прⷪ҇ро́цѣхъ: сѐ, а҆́зъ посыла́ю а҆́гг҃ла моего̀ пред̾ лице́мъ твои́мъ, и҆́же ᲂу҆гото́витъ пꙋ́ть тво́й пред̾ тобо́ю.	как написано у пророков: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою.
Гла́съ вопїю́щагѡ въ пꙋсты́ни: ᲂу҆гото́вайте пꙋ́ть гдⷭ҇ень, пра̑вы твори́те стєзѝ є҆гѡ̀.	Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.
Бы́сть і҆ѡа́ннъ крестѧ́й въ пꙋсты́ни и҆ проповѣ́даѧ кр҃ще́нїе покаѧ́нїѧ во ѿпꙋще́нїе грѣхѡ́въ.	Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов.
И҆ и҆схожда́ше къ немꙋ̀ всѧ̀ і҆ꙋде́йскаѧ страна̀ и҆ і҆ерⷭ҇ли́млѧне: и҆ креща́хꙋсѧ всѝ во і҆ѻрда́нѣ рѣцѣ̀ ѿ негѡ̀, и҆сповѣ́дающе грѣхѝ своѧ̑.	И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои.
Бѣ́ же і҆ѡа́ннъ ѡ҆болче́нъ власы̑ вельблꙋ̑жди, и҆ по́ѧсъ ᲂу҆сме́нъ ѡ҆ чре́слѣхъ є҆гѡ̀, и҆ ꙗ҆ды́й а҆крі̑ды и҆ ме́дъ ди́вїй.	Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед.
И҆ проповѣ́даше, глаго́лѧ: грѧде́тъ крѣ́плїй менє̀ в̾слѣ́дъ менє̀, є҆мꙋ́же нѣ́смь досто́инъ прекло́ньсѧ разрѣши́ти реме́нь сапѡ́гъ є҆гѡ̀:	И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его;
а҆́зъ ᲂу҆́бѡ крести́хъ вы̀ водо́ю: то́й же крⷭ҇ти́тъ вы̀ дх҃омъ ст҃ы́мъ.	я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым.

Толкование на Мк. 1:1-8  Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мк.1:1. Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия,

Мк.1:2. как написано у пророков: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою.

Мк.1:3. Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.

Иоанна, последнего из пророков, евангелист представляет началом Евангелия Сына Божия, потому что конец Ветхого есть начало Нового Завета. Что касается свидетельства о Предтече, то оно взято из двух пророков – из Малахии: «Вот Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною» (Мал.3, 1) и из Исаии: «Глас вопиющего в пустыне» (Ис.40, 3) и прочее. Это слова Бога Отца к Сыну. Он именует Предтечу Ангелом за его ангельскую и почти бесплотную жизнь и за возвещение и указание грядущего Христа. Иоанн уготовлял путь Господень, приготовляя посредством крещения души иудеев к принятию Христа: «пред лицем Твоим» – значит близок к Тебе Ангел Твой. Этим означается родственная близость Предтечи к Христу, так как и пред царями чествуют преимущественно родственные особы.

«Глас вопиющего в пустыне», то есть в пустыне Иорданской, а еще более в синагоге иудейской, которая была пуста в отношении к добру. «Путь» означает Новый Завет, «стези» – Ветхий, как неоднократно нарушаемый иудеями. К пути, то есть к Новому Завету, они должны были приготовиться, а стези Ветхого исправить, ибо хотя древле они и приняли их, но впоследствии совратились со стезей своих и заблудились.

Мк.1:4. Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов.

Мк.1:5. И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои.

Иоанново крещение не имело отпущения грехов, а вводило для людей одно покаяние. Но как же Марк говорит здесь: «для прощения грехов»? На это отвечаем, что Иоанн проповедовал крещение покаяния. А эта проповедь к чему вела? К отпущению грехов, то есть ко крещению Христову, которое заключало уже в себе и отпущение грехов. Когда мы говорим, например, что такой-то пришел пред царем, повелевая приготовить пищу для царя, то разумеем, что исполняющие это повеление бывают облагодетельствованы царем. Так и здесь. Предтеча проповедовал крещение покаяния для того, чтобы люди, покаявшись и приняв Христа, получили оставление грехов.

Мк.1:6. Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед.

Мы уже говорили об этом в Евангелии от Матфея; теперь же скажем только о том, что там опущено, именно: что Иоаннова одежда была знамением сетования, и пророк показывал таким образом, что кающемуся должно плакать, так как вретище обыкновенно служит знаком плача; кожаный же пояс означал омертвелость иудейского народа. А что сия одежда означала плач, об этом говорит сам Господь: «Мы пели вам печальные песни (славянское «плакахом»), и вы не рыдали», называя здесь плачем жизнь Предтечи, потому что далее говорит: «Пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес» (Мф. 11, 17–18). Равно пища Иоаннова, указывая здесь, конечно, на воздержание, была вместе и образом духовной пищи тогдашних иудеев, которые не ели чистых птиц небесных, то есть не помышляли ни о чем высоком, а питались только словом возвышенным и направленным горе, но опять упадающим долу. Ибо саранча («акриды») есть такое насекомое, которое прыгает вверх, а потом опять падает на землю. Равным образом народ ел и мед, производимый пчелами, то есть пророками; но он оставался у него без ухода и не был умножаем углублением и правильным разумением, хотя евреи и думали, что они разумеют и постигают Писание. Они имели Писания, как бы некоторый мед, но не трудились над ними и не исследовали их.

Мк.1:7. И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его;

Мк.1:8. я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым.

Я, – говорит, – недостоин быть даже самым последним рабом Его, который бы развязал ремень, то есть узел на ремне сапог его. Понимают, впрочем, и так: все, приходившие и крестившиеся от Иоанна, разрешались посредством покаяния от уз грехов своих, когда веровали во Христа. Таким образом, Иоанн у всех разрешал ремни и узы греховные, а у Иисуса не мог разрешить такого ремня, потому что у Него и не нашел сего ремня, то есть греха.

 

Просмотры (259)