24 августа 2020 г. (11 августа ст.ст.). Седмица 12-я по Пятидесятнице. 2 Кор. 5:10–15 (зач. 179). Мк. 1:9–15 (зач. 2).

А. Рублёв. Богоявление.

Апостола Павла 2-е послание к коринфянам

2 Кор. 5:10-15

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 179] всѣ̑мъ бо ꙗ҆ви́тисѧ на́мъ подоба́етъ пред̾ сꙋди́щемъ хрⷭ҇то́вымъ, да прїи́метъ кі́йждо, ꙗ҆̀же съ тѣ́ломъ содѣ́ла, и҆лѝ бла̑га, и҆лѝ ѕла̑. [Зач. 179.] ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что́ он делал, живя в теле, доброе или худое.
Вѣ́дꙋще ᲂу҆̀бо стра́хъ гдⷭ҇ень, человѣ́ки ᲂу҆вѣщава́емъ, бг҃ови же ꙗ҆вле́ни є҆смы̀: ᲂу҆пова́емъ же, ꙗ҆́кѡ и҆ въ со́вѣстехъ ва́шихъ ꙗ҆вле́ни є҆смы̀. Итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей, Богу же мы открыты; надеюсь, что открыты и вашим совестям.
Не па́ки бо себѐ хва́лимъ пред̾ ва́ми, но винꙋ̀ дае́мъ ва́мъ похвале́нїю ѡ҆ на́съ, да и҆́мате къ хвалѧ́щымсѧ въ лицы̀, а҆ не въ се́рдцы. Не снова представляем себя вам, но даем вам повод хвалиться нами, дабы имели вы что́ сказать тем, которые хвалятся лицем, а не сердцем.
А҆́ще бо и҆зꙋми́хомсѧ, бг҃ови: а҆́ще ли цѣломꙋ́дрствꙋемъ, ва́мъ. Если мы выходим из себя, то для Бога; если же скромны, то для вас.
И҆́бо любы̀ бж҃їѧ ѡ҆бдержи́тъ на́съ сꙋ́ждшихъ сїѐ: ꙗ҆́кѡ а҆́ще є҆ди́нъ за всѣ́хъ ᲂу҆́мре, то ᲂу҆́бѡ всѝ ᲂу҆мро́ша. Ибо любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли.
[Заⷱ҇ 180] Хрⷭ҇то́съ же за всѣ́хъ ᲂу҆́мре, да живꙋ́щїи не ктомꙋ̀ себѣ̀ живꙋ́тъ, но ᲂу҆ме́ршемꙋ за ни́хъ и҆ воскрⷭ҇шемꙋ. [Зач. 180.] А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего.

Толкование на  2 Кор. 5:10-15 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

2Кор.5:10. ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово,

Здесь напоминает о Страшном Суде и словами «должно явиться» возбуждает страх. Ибо не думай, что там стены, или покровы, или глубина сердца скроют или дела, или помышления; там все обнаружится.

чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое.

Говоря это, живших исправно и благочестиво укрепляет надеждой, а нерадивых возбуждает страхом к исправлению. Вместе с тем подтверждает учение о воскресении тел. Ибо то, что служило или добрым, или дурным делам, несомненно, или награждается, или наказывается. Таким образом здесь заграждаются уста еретиков.

2Кор.5:11. Итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей, Богу же мы открыты; надеюсь, что открыты и вашим совестям.

Зная, говорит, о Страшном Суде, мы делаем все так, чтобы не ввести людей в соблазн, ибо сие означают слова «вразумляем людей», то есть врачуем от соблазнов. Ибо мы подлежим осуждению не только тогда, когда сделали что худое, но и тогда, когда, будучи в состоянии удалить повод к подозрению и устранить соблазн, не делаем этого. «Богу же мы открыты», ибо Он знает, как мы проводим жизнь, и нет нужды убеждать Его, как убеждают сомневающегося. «Надеюсь, что открыты и вашим совестям», как хорошо знающим все, касающееся нас. Поэтому нет нужды убеждать вас, будто потерпевших от нас соблазн.

2Кор.5:12. Не снова представляем себя вам, но даем вам повод хвалиться нами,

Тотчас же устраняет подозрение в мнимом тщеславии и говорит, что этими словами не себя самих хвалим, то есть возвышаем, превозносим похвалами, но вам даем повод хвалиться и красоваться нами пред лжеапостолами, которые поносят нас.

дабы имели вы что сказать тем, которые хвалятся лицем, а не сердцем.

Дабы вы имели что сказать и чем похвалиться о нас пред лжеапостолами, которые хвалятся «лицем», то есть делают все напоказ, для виду, ибо они были таковы: носили личину благочестия, а в сердце не имели ничего доброго. Повелевает же хвалиться не всегда, но только тогда, когда лжеапостолы превозносятся.

2Кор.5:13. Если мы выходим из себя, то для Бога; если же скромны, то для вас.

Если мы говорим что-нибудь возвышенное (это называет апостол «выходим из себя», или, в других, местах, «безумие»), то делаем это для Бога, дабы вы, почитая нас немощными, не возгордились и не погибли; если же говорим что-то смиренно и с уничижением, то делаем это для вас, дабы вы научились смиренномудрствовать. Или иначе: если кто имеет подозрение, что мы безумны, то мы надеемся получить награду от Бога, за Которого подвергаемся такому подозрению, а если кто почитает нас смиренномудрыми, тот и сам пусть получит пользу от нашего смиренномудрия. Или еще иначе: если мы безумны, то безумствуем так для Бога, чтобы вас привести к Нему. Безумие же Павла было безумием любви: любя Бога и живя, подобно влюбленному, Им одним, то есть Любимым, он вышел из себя и всецело прилепился к Богу, жил не своею жизнью, но жизнью Любимого, как в высшей степени любимой или возлюбленной. Итак, если мы, говорит, «выходим из себя, то для Бога».

2Кор.5:14. Ибо любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли.

2Кор.5:15. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего.

Любовь Бога, которую Он явил в нас, объемлет нас и побуждает нас подвергаться опасностям за Него, когда мы обсуждаем хорошо сами с собой следующее. Так как Он умер за всех, то явно, что все мы были погибшими, и что Он для того умер за погибших и умерших, чтобы оживить нас. Итак, поскольку Он оживил нас, то мы не должны уже жить «для себя», но для Того, Кем живем, Кто не только умер за нас, но и воскрес, вознесши на небо начаток наш, то есть тело Свое, чтобы всецело вознести и нас. Ибо какая нужда была Ему возноситься, если бы не имело случиться подобного и с нами? Итак, поскольку Он умер за нас, поскольку Он оживил нас, и поскольку Он дал нам залог нетления, мы должны жить для Него, а не для похотей своих.

Нестеров М.В. Крещение Иисуса Христа. Киев. Владимирский собор.

Евангелие по Марку

Мк. 1:9-15

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 2] И҆ бы́сть во ѻ҆́нѣхъ дне́хъ, прїи́де і҆и҃съ ѿ назаре́та галїле́йскагѡ и҆ крⷭ҇ти́сѧ ѿ і҆ѡа́нна во і҆ѻрда́нѣ. [Зач. 2.] И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане.
И҆ а҆́бїе восходѧ̀ ѿ воды̀, ви́дѣ разводѧ̑щасѧ небеса̀ и҆ дх҃а ꙗ҆́кѡ го́лꙋбѧ, сходѧ́ща на́нь. И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него.
И҆ гла́съ бы́сть съ небесѐ: ты̀ є҆сѝ сн҃ъ мо́й возлю́бленный, ѡ҆ не́мже бл҃говоли́хъ. И глас был с небес: Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.
И҆ а҆́бїе дх҃ъ и҆зведѐ є҆го̀ въ пꙋсты́ню. Немедленно после того Дух ведет Его в пустыню.
И҆ бѣ̀ тꙋ̀ въ пꙋсты́ни дні́й четы́редесѧть, и҆скꙋша́емь сатано́ю, и҆ бѣ̀ со ѕвѣрьмѝ: и҆ а҆́гг҃ли слꙋжа́хꙋ є҆мꙋ̀. И был Он там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями; и Ангелы служили Ему.
По преда́нїи же і҆ѡа́нновѣ, прїи́де і҆и҃съ въ галїле́ю, проповѣ́даѧ є҆ѵⷢ҇лїе црⷭ҇твїѧ бж҃їѧ После же того, как предан был Иоанн, пришел Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царствия Божия
и҆ гл҃ѧ, ꙗ҆́кѡ и҆спо́лнисѧ вре́мѧ и҆ прибли́жисѧ црⷭтвїе бж҃їе: пока́йтесѧ и҆ вѣ́рꙋйте во є҆ѵⷢ҇лїе. и говоря, что исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие.

 Толкование на Мк. 1:9-15 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мк.1:9. И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане.

Мк.1:10. И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него.

Мк.1:11. И глас был с небес: Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.

Не за отпущением грехов Иисус приходит ко крещению, ибо греха Он не сотворил, равно и не для получения Духа Святаго, ибо как могло Иоанново крещение даровать Духа, когда оно не очищало грехов, как я сказал? Но и не для покаяния идет Он креститься, поскольку Он был «больше самого Крестителя» (Мф. 11, 11). Итак, для чего же приходит? Без сомнения, для того, чтобы Иоанн объявил о Нем народу. Поскольку многие стеклись туда, то благоволил прийти, чтобы засвидетельствовану быть пред многими, кто Он, а вместе и для того, чтобы исполнить «всякую правду», то есть все заповеди Закона. Поскольку послушание крестящему пророку, как посланному от Бога, было также заповедь, то Христос исполняет и сию заповедь. Дух сходит не потому, чтобы Христос имел нужду в этом (ибо по существу Он в Нем пребывает), но чтобы ты знал, что и на тебя при крещении сходит Дух Святый. При сошествии Святаго Духа тотчас изречено и свидетельство. Поскольку Отец говорил свыше: «Ты Сын Мой», то, чтобы слышавшие не подумали, что Он говорит об Иоанне, сходит на Иисуса Дух, показывая, что это сказано о Нем. Небеса же отверзаются для того, чтобы мы знали, что они отверзаются и нам, когда мы крещаемся.

Мк.1:12. Немедленно после того Дух ведет Его в пустыню.

Мк.1:13. И был Он там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями; и Ангелы служили Ему.

Научая нас не унывать, когда после крещения впадаем в искушения, Господь уходит в гору на искушение или, лучше, не уходит, а отводится Духом Святым, показывая чрез то, что и мы не должны сами ввергаться в искушения, но принимать их, когда они постигают нас. А в гору уходит для того, чтобы по причине пустынности места диавол возымел дерзость и мог приступить к Нему; ибо он обыкновенно нападает тогда, когда видит, что мы одни. Место искушения было до того дико, что там во множестве водились звери. Ангелы стали служить Ему уже после того, как Он победил искусителя. Все это в Евангелии от Матфея изложено пространнее.

Мк.1:14. После же того, как предан был Иоанн, пришел Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царствия Божия

Мк.1:15. и говоря, что исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие.

Услышав, что Иоанн предан в темницу, Иисус удаляется в Галилею, дабы и нам показать, что не должно самим вдаваться в искушения, а избегать их, когда же впадем, – терпеть. Христос проповедует, по-видимому, одно и то же с Иоанном, как-то: «покайтесь» и «приблизилось Царствие Божие». Но на самом деле не одно и то же: Иоанн говорит «покайтесь» с тем, чтобы отклонить от грехов, а Христос говорит «покайтесь» с тем, чтобы отстали от буквы Закона, почему и присовокупил: «веруйте в Евангелие», ибо тот, кто хочет веровать по Евангелию, уже упразднил Закон. Господь сказывает, что «исполнилось время» Закона. Доселе, – говорит, – Закон был в действии, а отныне настает Царствие Божие, жизнь по Евангелию. Эта жизнь справедливо представляется «Царством» Небесным, ибо когда видишь, что живущий по Евангелию ведет себя почти как бесплотный, как не скажешь, что он имеет уже Царство Небесное (где нет ни пищи, ни пития), хотя оно, кажется, еще и далеко.

Просмотры (113)

22 августа 2020 г. (09 августа ст.ст.). Апостола Матфи́я (ок. 63); Собор Соловецких святых. Лит.: Ап.: Деян. 1:12–17, 21–26 (зач. 2). Лк. 9:1–6 (зач. 40).

Деяния апостолов

Деян. 1:12-17, 21-26

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 2] Тогда̀ возврати́шасѧ во і҆ерⷭ҇ли́мъ ѿ горы̀ нарица́емыѧ є҆леѡ́нъ, ꙗ҆́же є҆́сть бли́з̾ і҆ерⷭ҇ли́ма, сꙋббѡ́ты и҆мꙋ́щїѧ пꙋ́ть. [Зач. 2.] Тогда они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути.
И҆ є҆гда̀ внидо́ша, взыдо́ша на го́рницꙋ, и҆дѣ́же бѧ́хꙋ пребыва́юще, пе́тръ же и҆ і҆а́кѡвъ, и҆ і҆ѡа́ннъ и҆ а҆ндре́й, фїлі́ппъ и҆ ѳѡма̀, варѳоломе́й и҆ матѳе́й, і҆а́кѡвъ а҆лфе́овъ и҆ сі́мѡнъ зилѡ́тъ и҆ і҆ꙋ́да і҆а́кѡвль: И, придя, взошли в горницу, где и пребывали, Петр и Иаков, Иоанн и Андрей, Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей, Иаков Алфеев и Симон Зилот, и Иуда, брат Иакова.
сі́и всѝ бѧ́хꙋ терпѧ́ще є҆динодꙋ́шнѡ въ моли́твѣ и҆ моле́нїи, съ жена́ми и҆ мр҃і́ею мт҃рїю і҆и҃совою и҆ съ бра́тїею є҆гѡ̀. Все они единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею, Материю Иисуса, и с братьями Его.
И҆ во дни̑ ты̑ѧ воста́въ пе́тръ посредѣ̀ ᲂу҆чн҃къ, речѐ, И в те дни Петр, став посреди учеников, сказал
бѣ́ же и҆ме́нъ наро́да вкꙋ́пѣ ꙗ҆́кѡ сто̀ и҆ два́десѧть: мꙋ́жїе бра́тїе, подоба́ше сконча́тисѧ писа́нїю семꙋ̀, є҆́же предречѐ дх҃ъ ст҃ы́й ᲂу҆сты̑ дв҃довыми ѡ҆ і҆ꙋ́дѣ, бы́вшемъ вождѝ є҆́мшымъ і҆и҃са: (было же собрание человек около ста двадцати): мужи братия! Надлежало исполниться тому, что в Писании предрек Дух Святый устами Давида об Иуде, бывшем вожде тех, которые взяли Иисуса;
ꙗ҆́кѡ причте́нъ бѣ̀ съ на́ми и҆ прїѧ́лъ бѧ́ше жре́бїй слꙋ́жбы сеѧ̀: он был сопричислен к нам и получил жребий служения сего;
подоба́етъ ᲂу҆̀бо ѿ сходи́вшихсѧ съ на́ми мꙋже́й во всѧ́ко лѣ́то, въ не́же вни́де и҆ и҆зы́де въ на́съ гдⷭ҇ь і҆и҃съ, Итак надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус,
наче́нъ ѿ креще́нїѧ і҆ѡа́ннова да́же до днѐ, во́ньже вознесе́сѧ (на нб҃о) ѿ на́съ, свидѣ́телю воскрⷭ҇нїѧ є҆гѡ̀ бы́ти съ на́ми є҆ди́номꙋ ѿ си́хъ. начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его.
И҆ поста́виша два̀, і҆ѡ́сифа нарица́емаго варса́вꙋ, и҆́же нарече́нъ бы́сть і҆ꙋ́стъ, и҆ матѳі́а, И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия;
и҆ помоли́вшесѧ рѣ́ша: ты̀, гдⷭ҇и, срⷣцевѣ́дче всѣ́хъ, покажѝ, є҆го́же и҆збра́лъ є҆сѝ ѿ сею̀ двою̀ є҆ди́наго, и помолились и сказали: Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал
прїѧ́ти жре́бїй слꙋже́нїѧ сегѡ̀ и҆ а҆пⷭ҇льства, и҆з̾ негѡ́же и҆спадѐ і҆ꙋ́да, и҆тѝ въ мѣ́сто своѐ. принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место.
И҆ да́ша жрє́бїѧ и҆́ма, и҆ падѐ жре́бїй на матѳі́а, и҆ причте́нъ бы́сть ко є҆динона́десѧти а҆пⷭ҇лѡмъ. И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам.

Толкование на Деян. 1:12-17, 21-26 профессора Александра Павловича Лопухина

Деян.1:12. Тогда они воз­вратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находит­ся близ Иерусалима, в рас­стоянии субботнего пути.

«Тогда», т.е. после полученного от ангелов вразумления, «они возвратились в Иерусалим». В Евангелии Лука добавляет к сему «с радостию великою» (Лк.24:52).

Упоминание горы Елеона, как места, откуда возвратились в Иерусалим апостолы по вознесении Господа, означает, очевидно, что эта гора была и местом вознесения. Дееписатель точно определяет при этом и местоположение названной горы, – очевидно, потому, что Феофил, для которого предназначалась книга, был незнаком с топографией Иерусалима.

«Близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути», слав. «субботы имущия путь» (греч. «имущая» – σαββάτου έχον οδόν), т.е. от горы имеющей путь субботы, или такой путь, какой позволялось пройти в субботу. Этот путь раввинскою строгостью относительно субботнего покоя определялся в 2000 шагов (около версты), на каком расстоянии отстояли самые крайние палатки от скинии Моисеевой, во время странствования евреев по пустыне. Если в Евангелии св. Лука (Лк.24, 50) говорит, что Господь вознесся «изведе… их вон до Вифании», то это выражение, не в противоречие с рассмотренным, означает, что место вознесенья находилось на пути из Иерyсалима в Вифанию. Последняя отстояла от Иерусалима на расстоянии вдвое большем Елеона, на расстоянии двух субботних путей, и указывается просто для определения направления, по которому извел Господь учеников на место Своего вознесения.

Деян.1:13. И, при­дя, взошли в горницу, где и пре­бывали, Петр и Иаков, Иоанн и Андрей, Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей, Иаков Алфеев и Симон Зилот, и Иуда, брат Иакова.

Деян.1:14. Все они единодушно пре­бывали в молитве и моле­нии, с некоторыми женами и Мариею, Материю Иисуса, и с братьями Его.

«Взошли в горницу где и пребывали… единодушно в молитве и молении». Быть может, это была та же горница, в которой совершена последняя тайная вечеря («большая» горница, Лук. 22, 12) и хозяин которой, вероятно, был в числе последователей Господа. Удаленная от шума уличного, она представляла удобнейшее место для молитвенных собраний, в которых ученики Господа подготовляли себя молитвами и молениями к Обетованному крещению Духом Святым.

«Пребывали» – не в смысле безысходного проживания в горнице, в течение всех 10 дней. Выражение означает лишь, что ученики не разошлись каждый в место свое, но, взойдя в известную горницу, постоянно потом собирались в ней для единодушных молений. В Евангелии Лук. 24, 53 – «пребывали всегда в церквипрославляя и благословляя Бога». Это означает, что ученики Господа оставались и всегдашними посетителями еще не замененных новыми священнодействиями богослужений ветхозаветного храма. Но уже и теперь, эти богослужения, заметно, не удовлетворяли учеников Господних, и новые впечатления их и верования заставляли их вырабатывать свои новые формы для их удовлетворения. Так, то в храме, то в горнице – они постоянно пребывают в молитвах и хвалениях Бога, постоянно собираясь в ожидании обещанной перемены в их осиротелой доле.

Имена апостолов без (Иуды Искариота) и порядок – почти те же, что и в Евангелиях, с незначительными изменениями (ср. Мф. 10, 2–4Мк. 3, 17–18Лук. 6, 14–16).

Леввей или Фаддей – приводится с именем Иуды Иаковлева (ср. Иоан. 14, 22), а Симон Кананит называется Зилотом («ревнитель»), как принадлежавший к партии зилотов, крайних ревнителей Закона Моисеева.

Перечисление имен апостолов имеет в виду привести в известность главных лиц, составлявших средоточие первого христианского общества и бывших главными действующими лицами в описываемых событиях – утверждения и распространения Церкви Христовой, по избранию Самого Ее Основателя.

«С женами». Здесь разумеются, очевидно, те благочестивые почитательницы Господа, который сопутствовали Ему при жизни, служа от имений своих (Лук. 8, 2–3; ср. Лук. 23, 55, 24:1). Драгоценно упоминание о «Матери Иисусовой», а также и «братьях Его», которые еще не так давно не веровали в Него, как Мессию (Ин.7, 5), но теперь, очевидно, были в числе верующих.

Деян.1:15. И в те дни Петр, став по­среди уче­ников, сказал

«В те дни», т.е. между вознесением и Пятидесятницей.

«Петр, ставь посреди учеников, сказал». Петр, «уста апостолов, всегда пламенный и верховный в лике апостолов» (Златоуст, толк. на Матфея, XVI, 15), первенствует здесь как «такой, которому Христос вверил стадо Свое» (Феофил), предлагая восполнить умаленный Иудою лик XII-ти.

Деян.1:16. (было же собрание человек около ста двадцати)мужи братия! Надлежало исполниться тому, что в Писании пред­рек Дух Святый устами Давида об Иуде, быв­шем вожде тех, которые взяли Иисуса;

Замечание относительно числа собравшихся имеет в виду отметить общее единодушие, господствовавшее в собрании учеников Господа, а также показать участие общего их собрания в решении вообще важных дел, подобных описываемому. В данном случае это участие верующих выразилось в таких действиях: «поставили» Иосифа и Матфия (ст. 23), «помолились» о них (ст. 24) и «бросили жребий» (ст. 26). Имея в виду такой порядок решения дел, Златоуст говорит: «смотри, как Петр все делает с общего согласия, и не распоряжается ничем самовластно и как начальник».

«Около 120 человек». Действительное число последователей Господа было значительно больше, так как при одном из явлений Его по Воскресении (1Кор. 15, 6) уже упоминается более 500 братий. Надо полагать отсюда, что на описываемом собрании были далеко не все, а только не отлучившиеся далеко от Иерусалима и удостоившиеся быть свидетелями вознесения Господня.

В речи апостола Петра две главных мысли: отпадение бывшего апостола Иуды и восполнение лика апостольского другим лицом. Так как печальная участь Иуды и его дерзновенно-страшное дело могли колебать слабых верою, то еще Господь на Тайной вечери разъяснял Апостолам это событие во свете Слова Божия (Иоан. 13, 18). Теперь, подобно Господу, тоже делает Петр, указывая в случившемся исполнение предсказанного устами Давида Духом Святым (ст. 20).

Деян.1:17. он был сопричислен к нам и по­лучил жребий служе­ния сего;

«Получил жребий служения сего», т.е. апостольского, был призван к служению апостольскому.

Деян.1:21. Итак надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во всё время, когда пре­бывал и обращал­ся с нами Го­с­по­дь Иисус,

Существенным условием для избрания в звание апостола, Петр поставляем то, чтобы избираемый был свидетелем-очевидцем всей земной деятельности Господа, начиная от крещения Иоаннова до дня вознесенья. Это, по-видимому, чисто внешнее условие имело, однако, и важную внутреннюю силу: оно давало более надежд на устойчивость, полноту и зрелость веры и любви к Господу такого лица, и указывало, так сказать, на большую солидность его подготовки – в непрерывавшемся общении с Божественным Учителем всех их. Только такая подготовка – непрерывная и от Самого Господа, всею совокупностью Его дел и учений и событий Его жизни в период общественного служения – давала право на столь высокое служение.

Деян.1:22. начиная от креще­ния Иоан­нова до того дня, в который Он воз­несся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресе­ния Его.

«Быть вместе с нами свидетелем воскресения Его». Так определяется сущность апостольского служения – быть свидетелем воскресения Христова (ст. 8; ср. 1Кор.15Римл. 10, 9) – «не чего-либо другого, – говорит Феофилакт, – потому, что кто явится достойным свидетельствовать о том, что евший и пивший с ними и распятый Господь восстал, тому гораздо более можно и должно поручить свидетельствовать и о прочих событиях», потому что искомым было воскресение, так как оно совершалось втайне, а прочее – явно.

Деян.1:23. И по­ставили дво­их: Иосифа, называемого Варсавою, который про­зван Иустом, и Матфия;

«Поставили двоих», т.е. из числа удовлетворявших высказанному условию наметили двоих. «Почему не многих? Чтобы не вышло большего нестроения, притом же и дело касалось немногих»… (Феофил.).

Избранные – Иосиф Варсава (Иуст) и Матфий – оба неизвестны в Евангельской историии. Вероятно, «они были из числа 70, бывших с 12-ю апостолами, и из других верующих, но более пламенно веровавшие и более благочестивые, чем прочие» (Феофил.).

Деян.1:24. и по­молились и сказали: Ты, Го­с­по­ди, Сердцеведец всех, по­кажи из сих дво­их одного, которого Ты избрал

«Помолились и сказали» – και προσευξάμενοι εῖπον – точнее слав.: «и помолившеся реша» – и помолившись, сказали. Вероятно, приводимую, затем, молитву от лица собрания произнес Петр.

Молитва обращается, очевидно, к Господу Иисусу Христу, Который при этом именуется «сердцеведцем». Так как в другом месте Петр называет сердцеведцем Бога (Деян.15, 8 и д.), то употребление и здесь означенного наименования в приложении к Иисусу Христу выражает не иное что, как веру в Божественные свойства Его и исповедание Его Божества.

«Покажи«, т.е. посредством жребия. «Не сказали – «избери», но покажи, говорят, избранного: они знали, что у Бога все наперед определено (Златоуст)». Как при жизни своей на земле, Господь Сам избрал Себе апостолов, так и теперь, хотя Он вознесся на небо, но обещавшись всегда пребывать в Церкви Своей, должен Сам избрать и двенадцатого Апостола.

Деян.1:25. принять жребий сего служе­ния и Апостоль­ства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место.

«Идти в место свое», т.е. в место осуждения, геенну.

Деян.1:26. И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к один­надцати Апостолам.

Определение по жребию есть установление ветхозаветное, и в решении дел по жребию видели действие Самого Бога (Лев. 16, 8 и д.; Числ. 17Числ. 34:13Нав. 14, 21Цар. 10, 20).

Но – «почему, – говорит Златоуст, – апостолы предпочитают избрание посредством жребия?» Потому, что «они еще не считали себя достойными того, чтобы самим сделать выбор, а потому и хотят узнать (о сем выборе) посредством какого-нибудь знака… И Дух Святый еще не сходил на них…, и жребий имел великое значение»…

Причисленный к апостолам св. Матфий проповедовал Евангелие в Иудее и Эфиопии и скончался в Иерусалиме, побитый камнями (память его 9 августа).

Иосиф (Иосия – Иуст) был после епископом Елевферополя Иудейского и тоже скончался мученически (пам. 30 окт.).

Евангелие по Луке

Лк. 9:1-6

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 40] Созва́въ же ѻ҆бана́десѧте, дадѐ и҆̀мъ си́лꙋ и҆ вла́сть на всѧ̑ бѣ́сы, и҆ недꙋ́ги цѣли́ти: [Зач. 40.] Созвав же двенадцать, дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней,
и҆ посла̀ и҆̀хъ проповѣ́дати црⷭ҇твїе бж҃їе и҆ и҆сцѣли́ти болѧ́щыѧ. и послал их проповедовать Царствие Божие и исцелять больных.
И҆ речѐ къ ни̑мъ: ничесѡ́же возми́те на пꙋ́ть: ни жезла̀, ни пи́ры, ни хлѣ́ба, ни сребра̀, ни по двѣма̀ ри́зама и҆мѣ́ти: И сказал им: ничего не берите на дорогу: ни посоха, ни сумы́, ни хлеба, ни серебра, и не имейте по две одежды;
и҆ во́ньже до́мъ вни́дете, тꙋ̀ пребыва́йте и҆ ѿтꙋ́дꙋ и҆сходи́те: и в какой дом войдете, там оставайтесь и оттуда отправляйтесь в путь.
и҆ є҆ли́цы а҆́ще не прїе́млютъ ва́съ, и҆сходѧ́ще ѿ гра́да тогѡ̀, и҆ пра́хъ ѿ но́гъ ва́шихъ ѿтрѧси́те, во свидѣ́тельство на нѧ̀. А если где не примут вас, то, выходя из того города, отрясите и прах от ног ваших во свидетельство на них.
И҆сходѧ́ще же прохожда́хꙋ сквозѣ̀ вє́си, благовѣствꙋ́юще и҆ и҆сцѣлѧ́юще всю́дꙋ. Они пошли и проходили по селениям, благовествуя и исцеляя повсюду.

Толкование на  Лк. 9:1-6  Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Лк.9:1. Созвав же двенадцать, дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней,

И отсюда открывается превосходство Божества Иисусова. Ибо Он не только Сам творил чудеса, но ту же силу давал и ученикам. А сообщать своим друзьям такие дары, без всякого сомнения, возможно не человеку, а только Богу.

Лк.9:2. и послал их проповедовать Царствие Божие и исцелять больных.

Дав ученикам власть над злыми духами, Господь не ограничил их употреблением только сей власти, но повелел им и Евангелие проповедовать. Тот, кому вручено учительство, должен и проповедовать, и совершать чудеса. В таком случае проповедь подтверждается чудесами, а чудеса – проповедью. Ибо многие часто совершали чудеса силой бесовской, но проповедь их не была истинная; а поэтому и чудеса их не от Бога.

Лк.9:3. И сказал им: ничего не берите на дорогу: ни посоха, ни сумы́, ни хлеба, ни серебра, и не имейте по две одежды;

Господь, посылая учеников, заповедует им такую умеренность, что не повелевает им брать ни хлеба, ни чего-нибудь другого такого, чего многие из нас набирают себе.

Лк.9:4. и в какой дом войдете, там оставайтесь и оттуда отправляйтесь в путь.

Заповедует им и то, чтоб они не перебегали от одного к другому, но в какой дом войдут, в том и оставались бы, чтобы не показаться какими-то непостоянными и очень переменчивыми.

Лк.9:5. А если где не примут вас, то, выходя из того города, отрясите и прах от ног ваших во свидетельство на них.

Отрясайте, – говорит, – пыль на тех, которые не примут вас, «во свидетельство на них», то есть на обличение и осуждение их, показывая им, что, хотя ради их и много пути совершили, не получили, однако ж, от них никакой прибыли.

Лк.9:6. Они пошли и проходили по селениям, благовествуя и исцеляя повсюду.

Некоторые заповедь апостолам – не носить ни сумы, ни посоха, не иметь по две одежды, понимают так: не собирайте сокровищ, – ибо сума, вмещая многое, означает собирание; не носите посоха, то есть не будьте гневливы и драчливы; не имейте по две одежды, то есть не будьте переменчивы в нравах и двоедушны в мыслях.

Просмотры (144)

23 августа 2020 г. (10 августа ст.ст.). Неделя 11-я по Пятидесятнице.Успенский пост. Собор Валаамских святых (переходящее празднование в 1-е воскресенье после 19 августа). Утр.: Ин. 21:15–25 (зач. 67). Лит.: 1 Кор. 9:2–12 (зач. 141). Мф. 18:23–35¹, (зач. 77).

Евангелие по Иоанну

Ин. 21:15-25

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 67] Є҆гда́ же ѡ҆бѣ́доваше, гл҃а сі́мѡнꙋ петрꙋ̀ і҆и҃съ: сі́мѡне і҆ѡ́нинъ, лю́биши ли мѧ̀ па́че си́хъ; Глаго́ла є҆мꙋ̀: є҆́й, гдⷭ҇и, ты̀ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ люблю́ тѧ. Гл҃а є҆мꙋ̀: пасѝ а҆́гнцы моѧ̑. [Зач. 67.] Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих.
Гл҃а є҆мꙋ̀ па́ки второ́е: сі́мѡне і҆ѡ́нинъ, лю́биши ли мѧ̀; Глаго́ла є҆мꙋ̀: є҆́й, гдⷭ҇и, ты̀ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ люблю́ тѧ. Гл҃а є҆мꙋ̀: пасѝ ѻ҆́вцы моѧ̑. Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих.
Гл҃а є҆мꙋ̀ тре́тїе: сі́мѡне і҆ѡ́нинъ, лю́биши ли мѧ̀; Ѡ҆скорбѣ́ (же) пе́тръ, ꙗ҆́кѡ речѐ є҆мꙋ̀ тре́тїе: лю́биши ли мѧ̀; и҆ глаго́ла є҆мꙋ̀: гдⷭ҇и, ты̀ всѧ̑ вѣ́си: ты̀ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ люблю́ тѧ. Гл҃а є҆мꙋ̀ і҆и҃съ: пасѝ ѻ҆́вцы моѧ̑: Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня? и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих.
а҆ми́нь, а҆ми́нь гл҃ю тебѣ̀: є҆гда̀ бы́лъ є҆сѝ ю҆́нъ, поѧ́салсѧ є҆сѝ са́мъ и҆ ходи́лъ є҆сѝ, а҆́може хотѣ́лъ є҆сѝ: є҆гда́ же состарѣ́ешисѧ, воздѣ́жеши рꙋ́цѣ твоѝ, и҆ и҆́нъ тѧ̀ поѧ́шетъ и҆ веде́тъ, а҆́може не хо́щеши. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь.
Сїе́ же речѐ, назна́менꙋѧ, ко́ею сме́ртїю просла́витъ бг҃а. И҆ сїѧ̑ ре́къ, гл҃а є҆мꙋ̀: и҆дѝ по мнѣ̀. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога. И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною.
Ѡ҆бра́щьсѧ же пе́тръ ви́дѣ ᲂу҆чн҃ка̀, є҆го́же люблѧ́ше і҆и҃съ, в̾слѣ́дъ и҆дꙋ́ща, и҆́же и҆ возлежѐ на ве́чери на пе́рси є҆гѡ̀ и҆ речѐ: гдⷭ҇и, кто̀ є҆́сть предаѧ́й тѧ̀; Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя?
Сего̀ ви́дѣвъ пе́тръ, глаго́ла і҆и҃сови: гдⷭ҇и, се́й же что̀; Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что?
Гл҃а є҆мꙋ̀ і҆и҃съ: а҆́ще хощꙋ̀, да то́й пребыва́етъ, до́ндеже прїидꙋ̀, что̀ къ тебѣ̀; ты̀ по мнѣ̀ грѧдѝ. Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною.
И҆зы́де же сло́во сѐ въ бра́тїю, ꙗ҆́кѡ ᲂу҆чн҃къ то́й не ᲂу҆́мретъ. И҆ не речѐ є҆мꙋ̀ і҆и҃съ, ꙗ҆́кѡ не ᲂу҆́мретъ, но: а҆́ще хощꙋ̀ томꙋ̀ пребыва́ти, до́ндеже прїидꙋ̀, что̀ къ тебѣ̀; И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? –
Се́й є҆́сть ᲂу҆чн҃къ свидѣ́тельствꙋѧй ѡ҆ си́хъ, и҆́же и҆ написа̀ сїѧ̑: и҆ вѣ́мъ, ꙗ҆́кѡ и҆́стинно є҆́сть свидѣ́тельство є҆гѡ̀. Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его.
Сꙋ́ть же и҆ и҆́на мнѡ́га, ꙗ҆̀же сотворѝ і҆и҃съ, ꙗ҆̀же а҆́ще бы по є҆ди́номꙋ пи̑сана бы́ша, ни самомꙋ̀ мню̀ (всемꙋ̀) мі́рꙋ вмѣсти́ти пи́шемыхъ кни́гъ. А҆ми́нь. Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь.

Толкование на Ин. 21:15-25 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Ин.21:15. Когда же они обедали, Иисус, говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих.

Так как обед имел у Него цель, то Он вручает Петру попечение об овцах всей вселенной, вручает попечение не иному кому, а ему, во-первых, потому, что он был избранным из всех и был устами всего лика апостолов; потом для того, дабы показать, что он должен иметь дерзновение, так как отречение его заглажено. Об отречении не воспоминает, не порицает за оное, а говорит: «Если любишь Меня, позаботься о братьях и докажи теперь ту горячую любовь ко Мне, о которой ты говорил, что готов и умереть за Меня».

Ин.21:16. Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих.

Ин.21:17. Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня?

Трижды спрашивает его частью для того, чтобы показать, что Он столько заботится о верующих и столько любит Своих овец, что попечение об овцах Его служит признаком любви к Нему Самому; частью троекратным вопрошением и исповеданием врачует троекратное отречение и словами исправляет падение, бывшее на словах. Отселе произошел обычай – от желающих креститься требовать троекратного исповедания.

и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя.

После первого и второго вопроса Петр призывает в свидетели Его Самого, знающего сердца; он уже не надеется сам на себя, не отвечает с поспешностью, но всякий раз прибавляет: «Ты знаешь».

Когда же Петр был спрошен и в третий раз, то он смутился, не ошибочно ли он думает о себе, что любит, тогда как, быть может, на деле не любит, потому что и прежде он много думал о себе и крепости своей, однако же, последствия опровергли его. И теперь он убоялся того же. Потому и отвечает с благоговением: «Господи! Ты все знаешь, и настоящее, и будущее; Ты знаешь, что ныне я люблю Тебя, как мне кажется, но пребудет ли моя любовь на последующее время, это Ты знаешь, а я не стою сам за себя».

Иисус говорит ему: паси овец Моих.

Иной, может быть, будет находить различие между названиями: «агнцы» и «овцы», между словами «питать» и «паси». Под «агнцами», может быть, разумеются начинающие, а под «овцами» – более совершенные. Итак, кто любит Христа, тот должен иметь попечение об агнцах и об овцах, должен «питать» агнцев, то есть иметь над ними надзор более простой, и «пасти» овец, что указывает на высшее руководство. Иногда, впрочем, и совершеннейшие нуждаются в нежном попечении, и приставники овец должны кормить их. «Пасти» выражает надзор более строгий, а «питать» – более нежный. Что же мы воздадим Господу, который так возлюбил нас, что признаком любви к Себе поставил попечение об Его овцах?

Ин.21:18. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь.

Господь, сказав Петру о любви к Себе, предсказывает ему и о мучении, которое он претерпит. Говорит это с тем, чтобы показать, что если Он спрашивает его о любви, то спрашивает не по недоверию к нему, но по уверенности, что он любит, ибо как не любит тот, который будет и замучен за Него? Спрашивал для того, чтобы более обнаружить любовь самого Петра и всех прочих научить, что если мы желаем любить Его, то должны доказать любовь к Нему попечением о братиях.

Как же предвещает ему мученичество? Слушай. «Когда ты был молод, то препоясывался сам», и прочее. «Так как, – говорит, – ты любишь Меня и не раз обещался в опасностях за Меня положить душу свою, то будь спокоен; Я исполню твое желание, так что, чего ты не потерпел в молодости, то потерпишь в старости». Напоминает ему о прежней жизни, дабы показать, что духовное с плотским находятся в обратном отношении. В житейских делах полезен молодой, а состарившийся бесполезен; в духовных делах, напротив, подвиг блистательнее тогда, когда наступит старость. Говорит это с целью возбудить его любовь и воспламенить к мученичеству.

Намекает ему и на то, что и он будет распят. Ибо слова «прострешь руки твои, и другой препояшет» указывают не на иное что, как на простертие на кресте и на узы. Словами «когда ты был молод» и опять «а когда состаришься» показывает, что Петр тогда был ни молод, ни стар, а совершенный муж.

Для чего Господь сказал ему, что «другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь»? Хотя Петр желал мученичества, и желал его пламенно, но слова Господа указывают на сочувствие нашего естества к жизни и на то, что душа неохотно разлучается с телом. Ибо Бог так устроил, и устроил на пользу, чтобы мы не убивали сами себя. Посему-то никто, хотя бы и свят был, не отлагает тела бесстрастно.

Ин.21:19. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога.

Евангелист, по обычаю своему, в объяснение слов присовокупляет: «Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога». Иисус сказал Петру «прострешь руки твои» и прочее, давая разуметь, что он потерпит за Него мучение. Смерть Петрову называет славою Божиею, потому что страдание за Него до смерти поистине есть слава Божия. Ибо, если душа не убеждена вполне, что Он есть истинный Бог, то человек и не умрет за Него. А посему смерть святых есть подтверждение славы Божией.

И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною.

Господь вручил Петру попечение о всех верующих. Ибо, если Иаков и получил престол в Иерусалиме, то Петр – во всей вселенной. После сего Господь говорит ему: «Иди за Мною», показывая попечение о нем и Свое великое расположение к нему.

Под следованием разумей здесь и исполнительность во всех делах и словах. Ибо те следуют за Ним, которые идут по следам Его жизни и подражают Его исправности во всем. Может быть, повелевает Петру и чувственно следовать за Собою, являя, как я сказал, Свое особенное расположение к нему. Ибо мы делаем последователями своими тех, кои близки к нам.

Ин.21:20. Петр же, обратившись видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя?

Для чего евангелист упоминает о том, что он преклонялся к груди и спрашивал, кто предаст Тебя? Не просто и не случайно, но чтобы показать, что Петр и после отречения своего имел дерзновение перед Господом. Ибо тот, кто прежде Креста не смел спросить о предателе, но поручал вопрос другому, именно Иоанну, тому теперь вручается попечение о всех, и он не только вопроса о самом себе не поручает другому, но и о том самом ученике, который пользовался особенною перед всеми любовью, спрашивает Господа и становится как бы ходатаем пред Ним.

Ин.21:21. Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что?

Когда Петр услышал это и удостоился того, что и вселенная ему будет вручена и что он увенчается мученичеством, то, по сильной любви к Иоанну, спрашивает и о нем: «А он что? Не пойдет ли и он тем же путем, которым и мы? Не будет ли и он общником в попечении об овцах и заботе о них?» Ибо слова «иди за Мною» почти то же значат, что ступай, принимай овец, выступай во вселенную.

Ин.21:22. Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною.

Зная, что Петр заботится об Иоанне и не желает разлучиться с ним, Господь, чтобы прекратить неблаговременный их союз и привязанность друг к другу, говорит: «Тебе поручено дело; совершай его и следуй за Мною, когда Я вывожу тебя на проповедь, вручаю тебе всю вселенную. Если же Я хочу, чтобы он оставался здесь, в окрестностях Галилеи, и не хочу послать его вместе с тобою, что тебе до того?«

Слова «пока прииду» некоторые понимали так: пока Я не приду на распявших Меня иудеев, чтобы наказать их посредством римлян и разрушить город их. Ибо говорят, что апостол сей (Иоанн) почти до правления Веспасиана находился в нагорных местах, проповедовал и пребывал там, а перед взятием Иерусалима удалился оттуда.

Итак, поелику им вручалось великое дело – проповедь, им уже не следовало быть вместе друг с другом, но раздельно пойти одному к тем, другому к другим.

Ин.21:23. И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того? 

Подивись, пожалуй, скромности евангелиста, с какою он исправляет ошибочное понимание многих, которые не уразумели сказанного о нем Господом, но подумали, что он не умрет. Этого не было, Господь сказал не то, что он не умрет, но что он не будет проповедовать в одно время с Петром, а останется после него. «Пока прииду», то есть пока Я не захочу вывесть и его на проповедь. Тебя Я ныне вывожу на попечение о вселенной, и ты следуй за Мною, а он пусть останется здесь, пока Я опять приду и выведу и его, как тебя.

Некоторые же так понимают: Петр, услышав, что он умрет за Христа, сказал: «Что же Иоанн? Не умрет ли и он?» Христос не отверг этого, ибо всяк, кто родился, тот и умрет, а сказал: «Если Я хочу, чтобы он пребыл, то есть жил до кончины мира и тогда соделался мучеником за Меня». Отселе и говорят, что он жив, а будет умерщвлен антихристом, когда вместе с Илиею станет проповедовать Христа. Если указывают гроб его, что до того? Он вошел в него живой, а потом преставлен, как Енох и Илия.

Итак, евангелист опровергает ложное мнение тех, кои подумали, что ученик сей не умрет, а будет бессмертен: ибо сущая ложь, чтобы человек был бессмертен. Хотя Енох и Илия не умирали, однако же они смертны. Так и он, хотя не умер, но умрет. Посему понимание слова «не умрет» в том смысле, что будет бессмертен, ложно.

Иные утверждают, что он умер, а слова «если Я хочу, чтобы он пребыл» понимают так, как мы выше изъяснили. Мы высказали все мнения, чтобы для любопытных ни одно не было безызвестно. По нашему мнению, слова «чтобы он пребыл, пока прииду» лучше понимать не о жизни, а о разлуке с Петром, как понимал это достославный и златоустый Иоанн.

Ин.21:24. Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его.

Из прочих евангелистов ни один не свидетельствовал сам о себе. Говорят, что он после всех приступил к написанию Евангелия, быв подвигнут и возбужден к тому Христом. Потому-то он постоянно упоминает о любви Его к себе, показывая причину, по которой приступил к написанию, и что Христос поручил это дело тому, которого Он любил более прочих.

И я знаю, что он говорит истину, то есть: «Что я написал, то написал с полною уверенностью, так как я был при всем, при делах и словах, при страданиях и обстоятельствах по воскресении. Посему смело и о самом себе говорю, что я истинен, и вызываю рассмотреть и исследовать каждое в отдельности событие». У нас, людей, когда мы совершенно уверены в истине, есть обыкновение не отказываться от собственного о том свидетельства. Так и апостолы говорили: «Мы свидетели Ему в том, что говорим, и Дух Святый, Которого Бог дал повинующимся Ему» (Деян. 5, 32).

Откуда же видно, что я говорю истину, а не в угоду Учителю? Из того уже, что я многое оставил, видно, что я не хотел угождать Ему. Ибо я выставил на вид все укоризненное, не скрыв и того, что Его называли беззаконником и обманщиком, и даже бесноватым. Очевидно, я не старался угодить Ему. Ибо кто льстит, тот поступает напротив: позорное опускает, а выставляет на вид достославное.

Ин.21:25. Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь.

Не удивляйся сказанному, что если бы писать книги о делах Иисуса, то не вместил бы их мир; но помысли о неизреченной силе Бога Слова и сказанное прими с верою. Ибо как для нас легко говорить, так для Него легко, и даже гораздо легче, творить что Ему угодно.

Некоторые же говорят, что это по обычаю Писания сказано гиперболически; ибо у Писания в обычае употреблять гиперболы. Например: «мы видели города, досягающие до неба» (Чис. 13, 29), «мы видели сынов, и были в глазах наших, как саранча» (Чис. 13, 34) и тому подобное. В таком же, де, смысле и здесь сказано, что мир не мог бы вместить написанных книг.

Иначе под «миром» разумеют человека, мудрствующего мирское; дела же божественные и таинственные, совершенные Иисусом в мире невидимом и видимом, и в домостроительстве последнего времени, которое исполнено тайн, человек мирской не может понять, по сказанному: «многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить» (Ин. 16, 12).

Но будем молиться, чтобы дела и слова Господа никогда не приходили у нас в забвение, но чтобы нам всегда раскрывать сию книгу Возлюбленного и изыскивать сокровище, заключающееся в чудесах и учении Иисуса; чтобы нам, очистившись в слове и жизни, в день откровения удостоиться неизреченнейших дел и тайн, которых ныне, находясь в мире, мы не можем вместить, и соделаться совершенными в Самом Христе, Возлюбившем нас, и через возлюбленного Своего ученика просветившем нас богословием и познанием Его – Сына, и Отца, и Святаго Духа, Которому слава вовеки.

Аминь.

Апостола Павла 1-е послание к коринфянам

1 Кор. 9:2-12

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
А҆́ще и҆ны̑мъ (и҆) нѣ́смь а҆пⷭ҇лъ, но ѻ҆ба́че ва́мъ є҆́смь: [Заⷱ҇ 141] печа́ть бо моегѡ̀ а҆пⷭ҇льства вы̀ є҆стѐ ѡ҆ гдⷭ҇ѣ. [Зач. 141.] Если для других я не Апостол, то для вас Апостол; ||ибо печать моего апостольства – вы в Господе.
Мо́й ѿвѣ́тъ востѧзꙋ́ющымъ менѐ се́й є҆́сть. Вот мое защищение против осуждающих меня.
Є҆да̀ не и҆́мамы вла́сти ꙗ҆́сти и҆ пи́ти; Или мы не имеем власти есть и пить?
Є҆да̀ не и҆́мамы вла́сти сестрꙋ̀ женꙋ̀ води́ти, ꙗ҆́кѡ и҆ про́чїи а҆пⷭ҇ли, и҆ бра́тїѧ гдⷭ҇нѧ, и҆ ки́фа; Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие Апостолы, и братья Господни, и Кифа?
И҆лѝ є҆ди́нъ а҆́зъ и҆ варна́ва не и҆́мамы вла́сти є҆́же не дѣ́лати; Или один я и Варнава не имеем власти не работать?
Кто̀ во́инствꙋетъ свои́ми ѡ҆брѡ́ки когда̀; И҆лѝ кто̀ насажда́етъ вїногра́дъ, и҆ ѿ плода̀ є҆гѡ̀ не ꙗ҆́стъ; И҆лѝ кто̀ пасе́тъ ста́до, и҆ ѿ млека̀ ста́да не ꙗ҆́стъ; Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада?
Є҆да̀ по человѣ́кꙋ сїѧ̑ глаго́лю; Не и҆ зако́нъ ли сїѧ̑ глаго́летъ; По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон?
Въ мѡѷсе́овѣ бо зако́нѣ пи́сано: да не загради́ши ᲂу҆стнꙋ̀ вола̀ молотѧ́ща. Є҆да̀ ѡ҆ волѣ́хъ ради́тъ бг҃ъ; Ибо в Моисеевом законе написано: не заграждай рта у вола молотящего. О волах ли печется Бог?
И҆лѝ на́съ ра́ди всѧ́кѡ глаго́летъ; На́съ бо ра́ди написа́сѧ, ꙗ҆́кѡ ѡ҆ наде́жди до́лженъ є҆́сть ѡ҆рѧ́й ѡ҆ра́ти, и҆ молотѧ́й съ наде́ждею своегѡ̀ ᲂу҆пова́нїѧ причаща́тисѧ. Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое.
А҆́ще мы̀ дꙋхѡ́внаѧ сѣ́ѧхомъ ва́мъ, вели́ко ли, а҆́ще мы̀ ва̑ша тѣлє́снаѧ по́жнемъ; Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное?
А҆́ще и҆ні́и вла́сти ва́шеѧ причаща́ютсѧ, не па́че ли мы̀; Но не сотвори́хомъ по ѡ҆́бласти се́й: но всѧ̑ терпи́мъ, да не прекраще́нїе ко́е да́мы бл҃говѣствова́нїю хрⷭ҇то́вꙋ. Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы? Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову.

Толкование  на 1 Кор. 9:2-12 1 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

1Кор.9:2. Если для других я не Апостол, то для вас Апостол.

Не говорю, что я учитель всей вселенной; но вам разве я не учитель? Почему же я не брал ничего от вас, с которых взять имел особое право? Чрез такую уступку еще более подтверждает речь свою.

1Кор.9:2. Ибо печать моего апостольства – вы в Господе.

То есть доказательство. Если кто пожелает убедиться, точно ли я апостол, я укажу на вас. Вы составляете печать и подтверждение моего апостольства; ибо я совершил между вами все, что должен сделать апостол.

1Кор.9:3. Вот мое защищение против осуждающих меня.

Желающим знать то, откуда видно, что я апостол, я предложу в свою защиту вас. Ибо доказав, что вы всему научены мной, я поражу осуждающих меня.

1Кор.9:4. Или мы не имеем власти есть и пить?

То есть взяв нужное с учеников. Но мы не пользуемся этой властью, хотя мы и имеем ее.

1Кор.9:5. Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие Апостолы, и братья Господни, и Кифа?

За апостолами следовали богатые женщины, которые доставляли им необходимое и всю заботу об этом принимали на себя, чтобы они занимались только проповедью. Примечай, что верховного он поставил после, как важнейшего, выражая такую мысль: что мне говорить о прочих? сам Петр так делает. Братиями же Господними называет Иакова, епископа Иерусалимского, Иосию, Симона и Иуду (Мф.13:55), которые назывались братьями Господа потому, что Иосиф обручен был с Богородицей.

1Кор.9:6. Или один я и Варнава не имеем власти не работать?

То есть ужели мы не имеем власти жить без работы и содержаться на счет своих учеников, не работая? Не умолчал и о Варнаве, который, как ему было известно, был также точен в этом отношении; ибо он жил своею работой.

1Кор.9:7. Какой воин служит когда-либо на своем содержании?

Ибо все воины пользуются содержанием от общества. Прилично поставил на первом месте служение воина; ибо оно имеет сходство с служением апостольским по соединенным с ним опасностям и по борьбе с мысленными врагами.

1Кор.9:7. Кто, насадив виноград, не ест плодов его?

Этим примером указал на трудность, множество бедствий и забот. Впрочем, не сказал: не употребляет весь плод, но: «не ест плодов». Не сказал также: кто не обогащается от плода, но: не «ест». Так повсюду убеждает искать необходимого, а не излишнего.

1Кор.9:7. Кто, пася стадо, не ест молока от стада?

Не сказал: продает овец, или: съедает их, или: все молоко, но: «молока», показывая нам этим, что учитель должен довольствоваться малым вознаграждением и необходимым содержанием. Именем «пастыря» указывает на то, что учитель должен иметь большое попечение.

1Кор.9:8. По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон?

То есть разве я только человеческими примерами подтверждаю это, а свидетельства из Писания не имею? Я могу доказать, что это и Богу угодно; то же повелевает и Закон, который не от людей, но от Бога.

1Кор.9:9. Ибо в Моисеевом законе написано: не заграждай рта у вола молотящего.

С избытком подтверждает желаемый предмет, почему приводит в пример и волов.

1Кор.9:9. О волах ли печется Бог?

Что же? ужели не печется? Печется, но не так, чтобы давать законы о них. Поэтому заботливостью о бессловесных внушал нечто иное, именно приучал иудеев заботливости об учителях. Отсюда же узнаем, что все, что ни говорится в Ветхом Завете о бессловесных, то служит к назиданию людей.

1Кор.9:10. Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано.

Употребил слово «конечно» (πάντως), как о предмете общепризнанном, чтобы не дать слушателю повода возразить что-нибудь.

1Кор.9:10. Ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою.

То есть учитель должен возделывать ниву сердец и трудиться с надеждой на воздаяние и вознаграждение.

1Кор.9:10. И кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое.

От сеяния перешел к молотьбе, чтобы и этим выразить, как много трудов у апостолов: ибо и они пашут и молотят. Поскольку же пашущий только надеется, а молотящий отчасти уже и наслаждается, то сказал, что молотящий получает ожидаемое им. А дабы кто-нибудь не сказал: «что же? за столь великие труды апостолов ты полагаешь им вознаграждение в том только, чтобы получать пропитание?» прибавил: «с надеждою», то есть будущих благ, так что должно надеяться и тех благ, да сверх того и есть и пить за счет учеников.

1Кор.9:11. Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное?

Здесь доказывает правоту дела. Вы, говорит, воздаете неравное тому, что вы приняли. Ибо мы посеяли в вас духовное, а вы воздаете нам телесное. Велико ли это?

1Кор.9:12. Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы?

Намекает на некоторых лжеучителей, которые брали с них без стыда и самовольно. Посему не сказал: если иные берут, но: « имеют у вас власть», то есть господствуют, властвуют над вами, распоряжаются вами, как рабами; не тем ли более имеем право мы, истинные апостолы?

1Кор.9:12. Однако мы не пользовались сею властью.

Хотя мы имеем власть есть и пить на ваш счет, однако мы не пользовались этой властью, дабы вы не соблазнялись. А вы не воздерживаетесь и от идоложертвенного, чтобы чрез это не соблазнить слабейших из братии!

1Кор.9:12. Но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову.

Дабы кто не сказал: «ты и имел нужды, потому и не брал», говорит: хотя мы находимся в большом стеснении, однако все переносим, и голод, и жажду, и наготу, дабы не произошло какой-либо преграды, то есть какого-либо замедления для Евангелия и проповеди.

Евангелие по Матфею

Мф. 18:23-35

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 77] Сегѡ̀ ра́ди ᲂу҆подо́бисѧ црⷭ҇твїе нбⷭ҇ное человѣ́кꙋ царю̀, и҆́же восхотѣ̀ стѧза́тисѧ ѡ҆ словесѝ съ рабы̑ свои́ми. [Зач. 77.] Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими;
Наче́ншꙋ же є҆мꙋ̀ стѧза́тисѧ, приведо́ша є҆мꙋ̀ є҆ди́наго должника̀ тьмо́ю тала̑нтъ: когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов*; //*Вес серебра.
не и҆мꙋ́щꙋ же є҆мꙋ̀ возда́ти, повелѣ̀ и҆̀ госпо́дь є҆гѡ̀ прода́ти, и҆ женꙋ̀ є҆гѡ̀, и҆ ча̑да, и҆ всѧ̑, є҆ли̑ка и҆мѣ́ѧше, и҆ ѿда́ти. а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить;
Па́дъ ᲂу҆̀бо ра́бъ то́й, кла́нѧшесѧ є҆мꙋ̀, глаго́лѧ: го́споди, потерпѝ на мнѣ̀, и҆ всѧ̑ тѝ возда́мъ. тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу.
Милосе́рдовавъ же госпо́дь раба̀ того̀, простѝ є҆го̀ и҆ до́лгъ ѿпꙋстѝ є҆мꙋ̀. Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему.
И҆зше́дъ же ра́бъ то́й, ѡ҆брѣ́те є҆ди́наго (ѿ) клеврє́тъ свои́хъ, и҆́же бѣ̀ до́лженъ є҆мꙋ̀ сто́мъ пѣ̑нѧзь: и҆ є҆́мь є҆го̀ давлѧ́ше, глаго́лѧ: ѿда́ждь мѝ, и҆́мже (мѝ) є҆сѝ до́лженъ. Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что́ должен.
Па́дъ ᲂу҆̀бо клевре́тъ є҆гѡ̀ на но́зѣ є҆гѡ̀, молѧ́ше є҆го̀, глаго́лѧ: потерпѝ на мнѣ̀, и҆ всѧ̑ возда́мъ тѝ. Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и всё отдам тебе.
Ѻ҆́нъ же не хотѧ́ше, но ве́дъ всадѝ є҆го̀ въ темни́цꙋ, до́ндеже возда́стъ до́лжное. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга.
Ви́дѣвше же клевре́ти є҆гѡ̀ бы̑вшаѧ, сжа́лиша сѝ ѕѣлѡ̀ и҆ прише́дше сказа́ша господи́нꙋ своемꙋ̀ всѧ̑ бы̑вшаѧ. Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее.
Тогда̀ призва́въ є҆го̀ господи́нъ є҆гѡ̀, глаго́ла є҆мꙋ̀: ра́бе лꙋка́вый, ве́сь до́лгъ ѡ҆́нъ ѿпꙋсти́хъ тебѣ̀, поне́же ᲂу҆моли́лъ мѧ̀ є҆сѝ: Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня;
не подоба́ше ли и҆ тебѣ̀ поми́ловати клевре́та твоего̀, ꙗ҆́коже и҆ а҆́зъ тѧ̀ поми́ловахъ; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, ка́к и я помиловал тебя?
И҆ прогнѣ́вавсѧ госпо́дь є҆гѡ̀, предадѐ є҆го̀ мꙋчи́телємъ, до́ндеже возда́стъ ве́сь до́лгъ сво́й. И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга.
Та́кѡ и҆ ѻ҆ц҃ъ мо́й нбⷭ҇ный сотвори́тъ ва́мъ, а҆́ще не ѿпꙋститѐ кі́йждо бра́тꙋ своемꙋ̀ ѿ серде́цъ ва́шихъ прегрѣшє́нїѧ и҆́хъ. Та́к и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его.

Толкование на Мф. 18:23-35 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мф.18:23. Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими;

Мысль этой притчи учит нас прощать сорабам их грехи против нас, а тем более тогда, когда они падают ниц, прося прощения. Исследовать по частям эту притчу доступно только тому, кто имеет ум Христов. Но отважимся и мы. Царство – Слово Божие, и царство не малых каких-либо, но небесных. Оно уподобилось человеку-царю, воплотившись ради нас и быв в подобии человеческом. Он берет отчет от своих рабов, как добрый судья для них. Без суда Он не наказывает. Это было бы жестокостью.

Мф.18:24. когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов*******;

Мф.18:25. а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить.

Десять тысяч талантов должны мы, как ежедневно благодетельствуемые, но не воздающие Богу ничего доброго. Десять тысяч талантов должны и те, кто принял начальство над народом или над многими людьми (ибо каждый человек – талант, по слову: великое дело человек) и затем нехорошо пользуется своею властью. Продажа должника с женою и детьми его обозначает отчуждение от Бога, ибо тот, кого продают, принадлежит другому господину. Разве жена не плоть и супружница души, а дети не действия ли, зло совершаемые душой и телом. Итак, Господь повелевает, чтобы плоть была предана сатане на погибель, то есть была предана болезням и мучению демона. Но и дети, разумею силы зла, должны быть связаны. Так, если чья-либо рука крадет, то Бог иссушает ее или связывает чрез какого-нибудь демона. Итак, жена, плоть и дети, силы зла, преданы истязанию, чтобы спасся дух, ибо такой человек не может уже действовать воровски.

Мф.18:26. тогда раб тот пал и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу́.

Мф.18:27. Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему.

Обрати внимание на силу покаяния и человеколюбие Господа. Покаяние сделало то, что раб упал в зле. Кто стоит в зле твердо, тот не получает прощения. Человеколюбие Божие совершенно простило и долг, хотя раб просил не совершенного прощения, но отсрочки. Научись отсюда, что Бог дает и более того, что мы просим. Столь велико человеколюбие Его, так что и это, по-видимому, жестокое повеление – продать раба Он сказал не по жестокости, но для того, чтобы устрашить раба и убедить его обратиться к молитве и утешению.

Мф.18:28. Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что́ должен.

Мф.18:29. Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и всё отдам тебе.

Мф.18:30. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга.

Получивший прощение, выйдя, давит сораба. Никто из тех, кто пребывает в Боге, не бывает несострадательным, но только тот, кто удаляется от Бога и делается чуждым Ему. Столь велико бесчеловечие в том, что получивший прощение в большем (десять тысяч талантов) не только не прощает совершенно меньшего (ста динариев), но и не дает отсрочки, хотя сораб говорит его же словами, напоминая ему, благодаря чему он сам спасся: «потерпи на мне, и все отдам тебе».

Мф.18:31. Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее.

Ангелы являются здесь как ненавидящие зло и любящие добро, ибо они сослужители Бога. Не как незнающему они говорят это Господу, но для того, чтобы ты научился, что ангелы – это наши защитники и что они негодуют на бесчеловечных.

Мф.18:32. Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня;

Мф.18:33. не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, ка́к и я помиловал тебя?

Мф.18:34. И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга.

Владыка судит раба по причине человеколюбия, чтобы показать, что не он, а жестокость раба и его неразумие отвращают дар. Каким мучителям предает? Может быть, карающим силам, так чтобы он вечно наказывался. Ибо «пока не отдаст всего долга» это обозначает: до тех пор пусть будет наказываем, пока не отдаст. Но он никогда не отдаст должного, то есть должного и заслуженного наказания, и он всегда будет наказываем.

Мф.18:35. Та́к и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его.

Не сказал: «Отец ваш», но «Отец Мой», ибо таковые недостойны иметь отцом Бога. Желает, чтоб отпускали сердцем, а не одними устами. Подумай же и о том, какое великое зло памятозлобие, если оно отвращает дар Бога. Хотя дары Бога не переменчивы, тем не менее и они отвращаются.

Просмотры (128)

19 августа- Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.

Икона «Преображение Господне» (XIV век), иконописец — Феофан Грек.

Праздник установлен в память Преображения Господа нашего Иисуса Христа перед учениками на горе Фавор. О нем рассказывается в трех синоптических Евангелиях: от Матфея (17:1-6), Марка (9:1-8), Луки (9:28-36).

В последний год Своего общественного служения, находясь в Кесарии Филипповой, Господь в преддверии грядущих страданий начал открывать ученикам то, что «Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Мф. 16:21). Слова Учителя сильно опечалили апостолов и особенно Петра, который стал прекословить Спасителю, говоря: «будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» (Мф. 16:22). Заметив скорбь учеников и желая облегчить ее, Иисус Христос обещает некоторым из них показать ту славу, в какую Он облечется по своем отшествии: «Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф. 16:28).

Спустя шесть дней Господь в сопровождении учеников отправился из области Кесарии Филипповой в пределы Галилеи. Остановившись у горы Фавор, Он взял с собой трех учеников — Петра и братьев Заведеевых: Иакова и Иоанна — и взошел с ними на вершину помолиться. Однако апостолы, утомившись, уснули: «Петр же и бывшие с ним отягчены были сном» (Лк. 9:32).

Во время их сна Господь Иисус Христос преобразился: «И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его в сделалась белою, блистающею» (Лк. 9:29). Очнувшись от сна, апостолы увидели Его в светлых одеждах с исходящим от него ярким светом. Христос беседовал с двумя мужами — пророками Моисеем и Илией о предстоящих страданиях. Когда беседа Христа с Моисеем и Илией подходила к концу, апостол Петр проникся дерзновением и сказал: «Наставник! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи, одну тебе, одну Моисею и одну Илии» (Лк. 9:33). Петр, которому предназначено быть одним из созидателей Церкви Христовой во всей вселенной, собрался построить «три кущи» (три палатки) для Учителя и явившихся им пророков. Он все еще смотрит на Иисуса Христа по-земному и ставит Его наряду с Моисеем и Илией. «Но Иисус, — пишет преп. Ефрем Сирин, — тотчас показывает ему, что не имеет нужды в его скинии, что Он есть Тот, Кто в продолжение сорока лет делал в пустыне скинию из облака отцам его». «Когда он еще говорил, — повествует св. евангелист, — се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака, глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте» (Мф. 17:5).

При этих словах апостолы в сильном страхе пали ниц. В это время слава Господня, а вместе с ней и пророки, скрылась от них. Господь подошел к лежавшим на земле ученикам, говоря: «встаньте, не бойтесь» (Мф. 17:7) Подняв глаза, апостолы никого не увидели, кроме Господа Иисуса. Они стали спускаться с горы. Дорогою Господь заповедал им никому не говорить о видении до тех пор, пока Он не примет страдания и смерть и не воскреснет в третий день. Апостолы выполнили просьбу Спасителя и умолчали до поры об увиденном.

Однако величие Преображения не ограничивается только чудесным созерцанием учениками Божества Христова, просиявшего через завесу Плоти Его. В свете Фавора перед нами открывается одновременно и все домостроительство Божие о спасении мира, что и отобразили весьма ясно в своих творениях святые песнословцы, составители стихир и канонов на день Преображения. «Соединив в Себе Божество и человечество неслиянно. Ты показал нам на Фаворе угль Божества… и тем изумил Моисея с Илиею и верховных из апостолов» (2-й канон, песнь 5-я, тропарь 3-й). Поэтому-то, узрев «Божество во плоти, блистающее на Фаворе», Моисей и Илия познали в Нем Того, «Которого они в древности провозвестили истинным Богом» (1-й канон, песнь 5-я, тропарь 1-й), а ныне пришедшего «от Девы Отроковицы… человеком на избавление» (на стиховне стихира на малой вечерне). Ныне уразумели все, Кто такой Иисус, Сын Бога Живого. Он — Тот, Который некогда явился Моисею прикровенно «в огне и купине», а затем «на горе законодательства… в древности во мраке»; сейчас же открылся въяве, «в неприступном свете Божества» (2-й канон, песнь 1-я, тропарь 3-й).

Моисей и Илия приблизились на Фаворе к Преобразившемуся Христу. Это «закон и пророки» предстоят своему Владыке как рабы, исполнившие Его повеления. Совершив все то, что Он указывал на Синае и на Хориве, и на прочих местах Богоявления, они сейчас как бы слагали перед Владыкой свои полномочия. Они полны священного трепета: вот Господь идет в Иерусалим завершить их дела и принять крест ради спасения людей. Пророки удалились. Кончились древние преобразования, исполнились пророчества. Воссиял свет Фавора. На земле — Сын Возлюбленный, Совершитель закона и Домостроитель спасения людей.

Праздник Преображения Господня научает нас многим богословским истинам. «Невещественный огнь, не попалявший вещества телеснаго, виден был, когда Моисею, апостолам и Илии явился Ты, Владыко, единый из двух естеств, в двух совершенных естествах» (2-й канон, песнь 4-я, тропарь 3-й), — так поет Св. Церковь об откровении воплотившегося Сына Божия на горе Фавор. И пророк Илия, и Моисей, созерцавший некогда на Хориве неопалимую купину, и св. апостолы ныне увидели в просиявшем Лице Иисуса Христа Бога и совершенного Человека — во единой ипостаси два естества, «неслитно и нераздельно» соединенные. На Фаворе возвышенная догматическая истина о воплощенном Боге Слове была представлена всем людям воочию.

Глас Бога Отца: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный», — свидетельствуя вновь, как и у Иордана, о Богосыновстве Иисуса Христа, открывал тайну Св. Троицы. Представшие же Господу Иисусу «с земли апостолы, как бы с неба — Илия Фесвитянин, а из мертвых — Моисей» (2-й канон, песнь 8-я, тропарь 3-й) — по словам творца канона на Преображение, прп. Иоанна Дамаскина, — указывали величие власти Его: Oн живыми и мертвыми обладает, являясь Владыкой неба, земли и преисподней.

Праздник Преображения Господня отмечается Православной Церковью начиная с IV века, со времени построения св. равноап. Еленой на горе Фавор храма, посвященного этому событию.

В русской народной традиции Преображение называется Вторым или Яблочным Спасом, т.к. его справляют одновременно с поспеванием яблок. На Руси специально к этому дню яблоки везли целыми возами, и каждый более или менее зажиточный человек считал своим долгом раздать плоды бедным и больным. До этого дня не полагалось есть яблоки и все огородные овощи, кроме огурцов. В Православном календаре праздник приходится на Успенский пост, но, начиная с этого дня, разрешается есть яблоки и фрукты, освящение которых проводится в конце праздничной Литургии.

Преображение Господне. Икона. Великий Новгрод. XVI в.

 

Молитвы.

Тропарь Преображения Господня, глас 7 

Преобрази́лся еси́ на горе́, Христе́ Бо́же,/ показа́вый ученико́м Твои́м сла́ву Твою́,/ я́коже можа́ху,/ да возсия́ет и нам, гре́шным,/ свет Твой присносу́щный/ моли́твами Богоро́дицы,// Светода́вче, сла́ва Тебе́.

Кондак Преображения Господня, глас 7 

На горе́ преобрази́лся еси́,/ и я́коже вмеща́ху ученицы́ Твои́,/ сла́ву Твою́, Христе́ Бо́же, ви́деша,/ да егда́ Тя у́зрят распина́ема,/ страда́ние у́бо уразуме́ют во́льное,/ ми́рове же пропове́дят,// я́ко Ты еси́ вои́стину О́тчее сия́ние.

Величание Преображения Господня

Прославля́ем Тебя́, Жизнепода́тель Христо́с, и почита́ем пресла́вное Преображе́ние Пречи́стого Твоего́ Те́ла.

Молитва Преображению Господню

Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, во Све́те живы́й непристу́пнем, Сия́ние сый Сла́вы О́тчия и О́браз Ипоста́си Его́! Егда́ прии́де исполне́ние време́н, Ты за милосе́рдие неизрече́нное к па́дшему ро́ду челове́ческому Себе́ ума́лил еси́, зрак раба́ прия́л еси́, смири́л еси́ Себе́, послу́шлив бысть да́же до сме́рти. Оба́че пре́жде Креста́ и во́льныя стра́сти Твоея́ на горе́ Фаво́рстей преобрази́лся еси́ в Боже́ственней Сла́ве Свое́й пред святы́ми Твои́ми ученики́ и Апо́столы, ма́ло скрыв пло́ти восприя́тие, да егда́ Тя у́зрят распина́ема, и сме́рти предава́ема, уразуме́ют у́бо страда́ние Твое́ во́льное и Божество́. Да́руй же и нам всем, пречи́стыя Пло́ти Твоея́ Преображе́ние пра́зднующим, чи́стым се́рдцем и нескве́рными умы́ взы́ти на Святу́ю го́ру Твою́, в селе́ния святы́я сла́вы Твоея́, иде́же глас чист пра́зднующих, глас несказа́ннаго ра́дования, да та́мо ку́пно с ни́ми лице́м к лицу́ у́зрим Сла́ву Твою́ в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́, и со все́ми святы́ми, от ве́ка Тебе́ благоугоди́вшими просла́вим Всесвято́е и́мя Твое́ со Безнача́льным Твои́м Отце́м и Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Твои́м Ду́хом ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Акафист Преображению Господню

Преображение Господне. Мозаика. Константинополь. XII в.

Богословское содержание.

В этот день Господь Иисус Христос:
– явил Свою Божественную Славу, святость по человеческому естеству, показав вместе с тем, что Он – Всесовершенный Бог и Совершенный Человек;
– указал, как воссияют праведники (в меру их святости) в Царстве Славы;
– явил власть над Небом и преисподней (призвав на гору Фавор пророка Илию и законоположника Моисея);
– продемонстрировал превосходство Евангелия над ветхозаветным законом (Моисей и Илия, ревнители ветхозаветного закона, стояли перед Спасителем как рабы перед Владыкой).

Преображение Господне. Фреска. Сербия

Проповедь  Еп. Виссариона (Нечаева). 

Радость лицезрения Господа. Поучение в праздник Преображения.

«И просветися лице Его яко солнце» (Матф. 17, 2).

Господь Иисус Христос, Единосущный Сын Бога Отца, нас ради человеков и нашего ради спасения, облекся в наше человеческое естество, принял зрак раба и в рабском образе сокрыл славу Своего Божества. Это потому, что для нашего спасения нужна была жертва, а не слава. Но и среди уничижения проявлялась Его Божеская слава в словах и делах. Он изрекал Свое учение и наставление с Божескою властию и силою, как никто из людей. Он творил дела, подобных которым не творил ни один пророк и чудотворец, например, отпускал грехи, Самого Себя воскресил из мертвых. Не задолго до смерти слава Его Божества просияла видимым образом на самом теле и одеждах Его в минуту преображения на Фаворе; лице Его возблистало как солнце, одеяние Его покрылось снежною белизною. Все это было проявлением Божеской славы. Но нечто подобное в день страшного суда и общего воскресения по действию Божеского всемогущества произойдет с людьми: «Тогда праведницы просветятся яко солнце в Царствии Отца их» (Матф. 13, 43). Это просветление, которым озарено будет самое тело праведников, останется на них на веки вечные, никогда не умалится, никогда не померкнет. В сем отношении их состояние будет иметь преимущество пред солнцем, ибо и солнце некогда померкнет.

Нет сомнения, что внешнее по самому телу просветление праведников в Царствии небесном будет иметь связь с внутренним их состоянием. Радость и веселие будет отражаться на лице потому, что душа их будет исполнена радостью и веселием. Так бывает с нами и в настоящей жизни. В несравненно большей степени это откроется в жизни будущей, когда радость и веселие будет несравненно полнее, чем в жизни настоящей, а когда самое тело имеющих воскреснуть людей будет гораздо впечатлительнее и способнее к выражению душевных состояний. Что же будет причиною этой необычайной радости и веселия душевного и светлости телесной?

Ответ на это заключается в словах Псалмопевца: «Возвеселиши мя радостию с лицем Твоим» (Псал. 20:7). «Господи, во свете лица Твоего пойдем и о имени Твоем возрадуемся во веки» (Псал. 88:16–17), также в словах Христа Спасителя, сказанных в утешение ученикам пред разлукою с ними: «Паки узрю вы, и возрадуется сердце ваше и радости вашея никтоже возъмет от вас» (Иоан. 16, 22). Случается и в житейском быту, что лице наше делается светлым, сияющим радостью, когда на нас взглянет ласково, с светлой благосклонной улыбкою любящий и любимый нами человек. Что удивительного, если подобное ощущение духовной радости и веселья будут испытывать праведники в будущем веке, когда будет почивать на них благоволительный взор Господа? Тогда самое лице их просветится как солнце в царствии Отца их подобно тому, как лице Христа «просветися яко солнце» в минуты Преображения.

Если праведники непрерывно будут наслаждаться лицезрением Божиим, как источником блаженства, то надлежит знать, каким путем праведники могут достигнуть блаженного лицезрения Господа. «Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят» (Мф. 5:8). Итак, чтобы сподобиться радости лицезрения Божия, надобно стяжать чистоту сердечную. Стяжать чистоту сердечную, очиститься не только от греховных дел, но и от греховных мыслей и желаний, – труд превышающий силы человека. «Кто похвалится чисто имети сердце (в естественном его состоянии)? или кто дерзнет рещи чиста себе быти от грехов?» (Прит. 20, 9). Это значит, что нечистота сердца проникла в самое существо души, срослась с ним во едино, стала как бы его частию. Потому освободиться от нея значит тоже, что отделить себя от себя, исторгнуть око, усекнуть руку. Одних естественных усилий для внутреннего очищения себя недостаточно. Одна Божественная сила может очистить и обновить наше сердце. Посему каждый желающий достигнуть чистоты сердечной, восторжествовать над греховными помыслами и желаниями, должен взывать к Богу словами Давида: «сердце чисто созижди во мне, Боже» (Псал. 50, 12). Особенную силу в борьбе против нечистых помыслов и желаний опытные подвижники приписывают молитве Иисусовой. Дело не в словах сей молитвы, – сами по себе слова не принесут пользы, – но в вере во всесильную благодать Божию, подаваемую нам ради пострадавшего за нас Сына Божия. Слова молитвы Иисусовой служат только выражением сей веры. Кроме молитвы против нечистоты сердечной имеет великую силу памятование о вездеприсутствии Божием, хождение пред Богом со страхом и смирением, размышление о пагубных последствиях уступчивости худым помыслам, пост, уединение, удаление от соблазнительных обществ, беседа с опытными в духовной жизни людьми, частое приятие благодати исповеди и причащения. Упражняющийся в подвигах стяжания чистоты сердечной не должен смущаться, если нечистые помыслы приражаются к нему совсем независимо от его воли. Он не отвечает за них; ему вменяются только те из них, которые возбуждают в нем сочувствие, или вызываются им произвольно.

Труден подвиг к стяжанию чистоты сердечной, но и велика награда за подвиг. «Чистии сердцем… Бога узрят» (Мф. 5:8), то есть в них еще в настоящей жизни откроется способность к радостному ощущению благоволения к ним Господа, столь неотразимому, как внешнее ощущение зрения; но это есть только слабое предвкушение радости лицезрения Божия, какая во всей полноте ощущаема будет в царстве славы, когда мы узрим Его, как Он есть (Иоан. 3, 2–3), а не во внешних только откровениях Его присносущной силы. О сем помышлять, надеждою на это блаженное общение с Господом себя воодушевлять в подвигах благочестия и добродетели свойственно каждой истинно христианской душе во всякое время, наипаче же во дни поста и покаяния, к числу которых принадлежит продолжающийся Успенский пост. Скоро ли, нет ли исполнится сия надежда, во всяком случае мы должны взывать к Господу Иисусу: «да воссияет нам грешным свет Твой присносущный, молитвами Богородицы, Светодавче, слава Тебе».

Просмотры (27)

21 августа 2020 г. (08 августа ст.ст.). Седмица 11-я по Пятидесятнице.Успенский пост. 2 Кор. 4:13–18 (зач. 177). Мф. 24:27–33, 42–51¹, (зач. 100).

Апостола Павла 2-е послание к коринфянам

2 Кор. 4:13-18

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 177] И҆мꙋ́ще же то́йже дх҃ъ вѣ́ры, по пи́санномꙋ: вѣ́ровахъ, тѣ́мже возглаго́лахъ: и҆ мы̀ вѣ́рꙋемъ, тѣ́мже и҆ глаго́лемъ, [Зач. 177.] Но, имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим,
вѣ́дѧще, ꙗ҆́кѡ воздви́гїй гдⷭ҇а і҆и҃са, и҆ на́съ со і҆и҃сомъ воздви́гнетъ, и҆ предпоста́витъ съ ва́ми. зная, что Воскресивший Господа Иисуса воскресит через Иисуса и нас и поставит перед Собою с вами.
Всѧ̑ бо ва́съ ра́ди, да блгⷣть ᲂу҆мно́жившаѧсѧ, мно́жайшими благодарє́нїи и҆збы́точествитъ въ сла́вꙋ бж҃їю. Ибо всё для вас, дабы обилие благодати тем бо́льшую во многих произвело благодарность во славу Божию.
Тѣ́мже не стꙋжа́емъ сѝ: но а҆́ще и҆ внѣ́шнїй на́шъ человѣ́къ тлѣ́етъ, ѻ҆ба́че внꙋ́треннїй ѡ҆бновлѧ́етсѧ по всѧ̑ дни̑. Посему мы не унываем; но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется.
Є҆́же бо нн҃ѣ ле́гкое печа́ли на́шеѧ, по преꙋмноже́нїю въ преспѣ́ѧнїе тѧготꙋ̀ вѣ́чныѧ сла́вы содѣ́ловаетъ на́мъ, Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу,
не смотрѧ́ющымъ на́мъ ви́димыхъ, но неви́димыхъ: ви̑димаѧ бо вре́мєнна, неви̑димаѧ же вѣ̑чна. когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно.

Толкование на  2 Кор. 4:13-18 святителя Феофана Затворника

2Кор. 4:13. Имуще же тойже дух веры, по писаному: веровах, темже возглаголах: и мы веруем, темже и глаголем.

Сказал: «в нас смерть действует». Теперь продолжает как бы: но это не мешает нам и не отнимает у нас ревности продолжать дело проповеди Евангелия. Есть вера, воодушевляющая нас. И мы в сем случае оказываемся в таком же положении, в каком был пророк Давид, когда говорил: «Веровах, темже и глаголах» (Пс. 115:1). Подобный же дух веры исполняет и нас; имея его, мы веруем и, веруя, глаголем. Глаголем, то есть продолжаем благовестие Евангелия во спасение и живот всех, хотя отвсюду окружены только смертями. В чем именно дух веры, из примера святого Давида нельзя выводить. Апостол берет только одно обстоятельство, что святой Давид от напряжения веры не мог удерживать языка, и говорил. Подобным же образом (говорит) и нашим языком движет неудержимая сила веры. Какой же смысл у Апостола имела вера? – Судя по предшествующей речи, это будет непоколебимая уверенность, что мы исправляем дело Божие во славу Божию и вечное благо всех людей. Последующие же слова: «ведяще», – что Бог и нас воздвигнет, и проч., – представляют то, чем восполняется и оживляется сия вера; ибо без сего она не имела бы будто окончательного пункта, или была бы без конца. Но как это такой пункт, который можно назвать средоточием веры, то очень вероятно, что Апостол, говоря о вере, разумел именно этот предмет веры. Святой Златоуст говорит: «Доказав, что бедствие не есть признак бессилия и оставления от Бога тех, кои терпят бедствия, Апостол переходит к вере и к ней все направляет. И для утверждения сей веры опять указывает на воскресение Христово, говоря: «и мы веруем, темже и глаголем». Чему же веруем? – «Яко воздвигий Иисуса и нас воздвигнет». То же и Феофилакт: «Веруем, потому и глаголем, что как Иисус воскрес, так и мы здесь будем избавляемы от всех опасностей смертных, а там совоскрешены со Иисусом».

2Кор. 4:14. Ведяще, яко воздвигий Господа Иисуса, и нас со Иисусом воздвигнет, и предпоставит с вами.

Совоскресение Господу во славе есть самый воодушевительный и возбудительный в христианском исповедании предмет. Сколько здесь утешения терпящим за веру! Сколько подкрепы подвизающимся в жизни по духу веры! А вот и Апостолы к перенесению трудов в насаждении веры на земле почерпали нравственную силу из той же истины. Бедное естество наше так прославлено в воскресении Господа Иисуса – для Него ли? – Нет, это образ, основание и сила воскресения всех верующих к славе о лице Иисус Христове. Созерцая это, Апостол и прежде еще говорил: «не ктому себе живу». И здесь то же говорит: пусть смерти кругом; мы веруем, что нам принадлежит живот, которого никакая смерть восхитить не может. Мы стоим в обладании сим животом и, не боясь смертей, с дерзновением ведем дело благовестия.

«Ведяще». поелику это ведение здесь стоит как истолкование веры, то его надо признать таким, которое обнимает все сознание и, – как оно заправляло всею жизнию Апостолов, – таким, которое закрывало собою все другие предметы ведения и всегда стояло впереди. «Яко воздвигий Господа Иисуса», – Бог Отец, совместно, без сомнения, со Святым Духом. Воскрес воплотившийся Бог Сын; но воскресение совершилось единодействием Пресвятой Троицы. «И нас со Иисусом воздвигнет». «И нас» – о себе говорит Апостол, об Апостолах, то есть непрестанно умирающих в деле благовестия и преподания всем благодати; конечно, не имея той мысли, что их только и воздвигнет, но что со всеми и их воздвигнет. Воскресение Христово положило основание общему всех людей воскресению. Теперь уже необходимо воскреснут все. Разность будет только в том, для чего и в каком виде кто воскреснет. Одни воскреснут во свете и для славы, а другие в мрачности и для мук. И светло воскресшие не в одной степени светлости явятся. Какою светлостию будут окружены Апостолы?! Это они предчувствовали. И вот источник воодушевления, о коем у Апостола здесь речь! «Воздвигнет со Иисусом», δια Ιησου, чрез Иисуса. Сила воскресения Христова от Него перейдет тогда на всех. Теперь она в Нем едином сосредоточена и в других действует только духовно. Когда по вере возрождаются в купели крещения, то вместе с тем приемлют семя к славному воскресению. Дар Духа Святого закрепляет сию надежду существеннее. На сем основании всякий крещеный может исповедать нелестно: и меня воздвигнет к славе, если сохраню благодать крещения или потерянную возвращу покаянием. Эта общая всем вера в Апостолах восходила на высшую степень ради того, что они существеннее становились причастниками смерти Христовой, ибо говорит: «мы в смерть предаемся присно Иисуса ради». Как в Господе смерть и воскресение неразделимы были, так неразделимым сознавали и Апостолы свое воскресение чрез Господа с своим умиранием за Него. – «И предпоставит с вами». Пред кем поставит? Если пред собою и пред престолом своим, это наведет мысль на суд, имеющий быть по воскресении. Но как у Апостола мысль – о воодушевляющей преславности будущего, то ближе будет: представит в блаженное царство, или туда, где Господь обетовал быть слугам Его. – «С вами», прибавил, чтоб напомнить коринфянам, что это и их веры предмет, и чтоб, устремив внимание на славу воскресения Апостолов, они не выпускали из вида своего воскресения с ними и не забывали соответственных сему упованию обязательств. Блаженный Феофилакт пишет: «Воздвигнет и нас с вами к получению нескончаемых благ. Этим он воодушевляет их к хранению веры и к ревности о соответственной вере доброй жизни».

2Кор. 4:15. Вся бо вас ради, да благодать умножившаяся, множайшими благодарении избыточествит в славу Божию.

Показывает, что он нимало не преувеличенно сказал: «воздвигнет нас и предпоставит с вами». Говоря так, не слово лести к вам простераю, но потому так говорю, что так должно быть: ибо все для вас, «для вас» – не коринфян только, но и всех верующих, – «вся», все домостроительство во Христе Иисусе здесь и все блага неописанные там. Феодорит пишет: «Вас ради», то есть верующих; ибо сказал не об одних коринфянах, но о всех принявших проповедь. Бог, промышляя об общем всех спасении, совершил домостроительство Владыки Христа». Святой Златоуст говорит: «Для вас Его воскресение и все прочее. Ибо не для одного только человека Он столько совершил, но для всех».

«Да благодать умножившаяся», то есть сделавшаяся достоянием многих. Господь устроил спасение всех и учредил Апостольство, чтобы оно силою Духа Святого по всей земле, во всех языках и обществах положило основы общему всех людей спасению. Это мы и делаем. Слово благовестия распространяется; вместе с ним разливается благодать, возрождающая к новой жизни, в залог нескончаемого блаженства в вечности. Причастившиеся сей благодати вкушают радость о Духе Святом, подвигающую уста на благодарение. Чем больше причастников благодати, тем более уст благодарных. Множащаяся благодать множит благодарение; избыточество благодарения избыточествует в славу Божию. Слава Божия – последняя цель всего домостроительства во Христе Иисусе. Ангелы выну славословят Бога; на то же славословие созданы и люди. Но их песнь славословная порвалась на первых порах. Надлежало восстановить ее. Чтоб восстановить, Сын Божий, воплотившись, нисходил до последних степеней уничижения и потом восшел человечеством на последние степени славы. Приобщив его всевозможной славы, Он сделал его вновь способным воздавать возможно высшую славу Богу. Причащающиеся благ во Христе Иисусе вкушают и славы Божией и славословят Бога. Славословие – знак вкушения радости жизни. Потому оно и стало целию всего, что Бог всех хочет облаженствовать. Бог хочет, чтобы все вкусили благ духовных, все радовались, а ради этого и благодарили, и славословили Его. Апостол говорит о вкушении благодати множайшими и о благодарении множайшими, потому что не все хотят того, чего хочет Бог.

вв) Созерцание будущей жизни (2Кор. 4:16–18, 5:1–10)

Высказав ту истину, что Апостолы воодушевляются в трудах благовестия, при беспрестанной насмертности, тем несомненным убеждением, что имеют воскреснуть Иисус Христом в славе, рассудил святой Павел долее подержать внимание наше на этом предмете, по причине его крайней важности в деле устроения спасения. В нравственном отношении самая влиятельная, самая остепенительная, самая возбудительная истина есть истина о будущей жизни. Установившиеся в созерцании ее не согрешают, в трудах же доброделания и подвижничества меры почти не знают. Апостол и положил подержать на ней побольше внимание. Он говорит в своем лице: мы, нам, наше, может быть, потому более, что сам испытывает те чувства, которые изображает; но рассуждения его по содержанию не имеют исключительного отношения к апостольскому служению, а суть рассуждения, идущие ко всем христианам вообще. Он их всех представляет в своем лице, когда говорит: мы, нам, наше.

α) Будущая жизнь преславна (2Кор. 4:16–18)

2Кор. 4:16. Темже не стужаем си: но аще и внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни.

В будущую жизнь перенесся Апостол мыслию по поводу своей непрестанной насмертности. С этого же и теперь начинает речь, и как по лестнице возводит нас от тления внешнего человека к обновлению внутреннего, от него к мере будущей славы и, восшедши таким образом к невидимому и вечному, там нас оставляет, желая, чтоб мы и не сходили оттуда посмотреть, яже суть в доме нашем земном.

«Темже не стужаем си»: не скучаем, не тяготимся, не изъявляем никакого недовольства. И в начале главы то же говорил он: «имуще служение сие, не стужаем си». Там – после того, как сказал, что в домостроительстве Нового Завета все вводятся в созерцание славы Божией откровенным лицом, чтоб преобразовываться в тот же образ от славы в славу, с такою мыслию: как с охотою не послужить такому преславному делу, не обращая внимания на все внешние неудобства? Здесь то же внушает после того, как выразил уверенность в спрославлении с Господом по воскресении. Имея в виду такую славную участь в будущем, мы, говорит, «не стужаем си», несмотря на окружающие нас скорби, беды, смертные опасности. «Не печалимся, не предаемся малодушию, но переносим все мужественно» (Феодорит), «зная силу Божию, которая и ныне нас избавляет от всяких бед, и в будущем воздвигнет в славе» (Феофилакт), «и видя, как все делаемое и претерпеваемое нами обращается в умножение славы и благодарения Богу» (Экумений).

Но и это все претерпеваемое нами не остается без отношения к будущей жизни. Будущая жизнь будет соответствовать духовному преспеянию здесь. Внешние же скорби усовершают дух. Пусть тлеет внешний человек! От этого, или при этом, внутренний обновляется «по вся дни». «Внешний человек» – тело с потребным для него и с участию его; «внутренний» – дух и душа (Феофилакт, Экумений). Внутренний человек то же, что «потаеный сердца человек» (1Пет. 3:4), дух самосознательный и свободный, с его отправлениями – страхом Божиим, совестию и неудовлетворенностию ничем тварным. Таков он в естественном порядке. Под действием же благодати он благоговейно предстоит Богу, с любовию созерцая Его в безмятежии, ходит неуклонно в заповедях Божиих, имея закон Бога своего в сердце своем, и за то преисполняется радостию о Дусе Святе, вкушает, сколько благ Господь и теряет вкус ко всему, что не Господне. Все эти проявления духа под действием благодати начинаются с первой минуты рождения в новую жизнь; но растут они и крепнут постепенно, более от благодатных воздействий, но немало и от внешних состояний человека. Благосостояние внешнее много может мешать совершенствованию его; скорби же внешние много помогают тому, держа дух в отрешении от всего и давая ему возможность всею полнотою своею принимать благодатные влияния и обращать все усилия свои на самовозрастание, не развлекаясь ничем сторонним. Это и разумеет Апостол, когда говорит, что когда внешний человек тлеет, внутренний обновляется по вся дни. Святой Златоуст говорит: «Каким образом «тлеет» внешний человек? – Когда терпит бичевания, гонения и другие бесчисленные бедствия. А «внутренний» как «обновляется»? – Верою, надеждою, ревностию. Чем более страждет тело, тем более душа имеет благих надежд и тем более просветляется, как золото, много искушенное действием огня».

Само собою разумеется, что означенное тление внешнего человека обновляет внутреннего не безусловно, а под условием благодати, веры и жизни по вере. Ибо обновление не от него собственно исходит, а им способствуется, имея свой особый источник. Тление внешнего человека или невольно случается, или произвольно устрояется, но значение его и действие одно: способствует обновлению внутреннего, питая в душе страх Божий, просветляя совесть и отрешая от всего тварного, от всякого земного пристрастия. Тление внешнего человека, кроме бед и скорбей, совершается еще умалением пищи и пития, сна и отдыха, удалением от развлечения чувств чрез уединение, пресечение забот и вообще истощание тела и довольство самою крайнею мерою нужного, с устранением себя от многомятежия. Такой порядок жизни уже предполагает зарождение внутреннего человека; предполагает, но не прямо указывает на него: ибо и это все можно делать внешно. Настоящий внутренний человек есть благодатию рожденный и ею воспитываемый и обновляемый. Когда это есть, то тление внешнего человека необходимо требуется, и только в этом случае тление сие способствует обновлению внутреннего. А без сего чрез тление внешнего человека никогда не обновляется настоящим образом внутренний человек.

2Кор. 4:17. Еже бо ныне легкое печали нашея, по преумножению в преспеяние тяготу вечныя славы соделовает нам.

«Еже ныне», – το παραυτικα, – нынешнее, мгновенное. «Легкое печали» – легкие прискорбности. Как ни велико, говорит, то, что мы терпим, так что нас справедливо надо назвать насмертниками; при всем том это суть только прискорбности, легкие и скоропреходящие, если смотреть на них с точки зрения будущей славы. Что сия жизнь пред вечностию, и стоит ли брать ее в счет, если бы и всю ее беспрерывно пришлось прострадать? Печали бывают и очень чувствительные; но как они все проходят, а минувшая печаль уже не тяжела, то они все в собственном смысле легки. Печаль, конца не имеющая, хотя бы она и невелика была, не может не казаться подавляющею. «По преумножению в преспеяние», – καθ υπερβολην εις υπερβολην, – по преизбытку в преизбыток, – хочет сказать: меры нет в каком преизбытке, «в величайшем преизбытке» (святой Златоуст); «будущая слава имеет величие преизобильно преизобильное» (Феофилакт). «Тяготу вечныя славы», – αιωνιον βαρος, – вечную тяготу славы. В противоположность скоропреходящим легким прискорбностям ставится вечная тяжелая слава, – слава представительная, полновесная. «Легкому и удобоносному противопоставляет Апостол тяжелое, то есть многоценное» (Феодорит). «Соделовает нам», – приготовляет нам; терпим здесь, а там слагается уже, что следует за претерпеваемое здесь. Идут современно: здесь легкая прискорбность, там залог полной славы. «Смотри, как он отнимает силу у скорбей настоящей жизни; когда настоящее противополагает будущему, временное – вечному, легкое – полновесному, скорбь – славе. Все дело полагает он в надежде» (святой Златоуст). Прискорбности внешние верою и благодатию поставляют страждущего в тесное общение со страданиями и смертию Христовою. Оттого они бывают проводниками и жизни Христовой, обновляющей внутреннего человека. Но то же общение в страданиях и смерти Христа Господа, прославленного уже, служит основанием прославления и страждущих Его ради. Отсюда следует, что скорби, обновляющие внутреннего человека, служат вместе залогом вечного прославления. Посему Апостол поставляет обновление внутреннее с прославлением будущим в некоторой причинной связи: «еже бо». – Они сходятся путем скорбей в одном источнике, прославленном Господе Спасителе, обновляющем духовно общащихся с Его страданиями и смертию силою веры и благодати и готовящем им славу, какою Сам облечен, восседя одесную Отца, яко победитель смерти и ада.

2Кор. 4:18. Не смотряющим нам видимых, но невидимых: видимая бо временна, невидимая же вечна.

Условие выставляет Апостол, при котором тление внешнего человека обновляет внутреннего и легкое печали тяготу вечной славы соделывает нам. Под тем условием, говорит, если мы не смотрим на видимое, а на невидимое, или при таком строе нравственном, в коем не смотрят на видимое, а на одно невидимое. Это само собою видно. Смотри на солнце, и светоносностию его исполнишься (внутренний обновится). Также подымись повыше, и все на земле сущее покажется мелочным и ничтожным. – Святой Златоуст говорит: «Показывает способ, как легкою делается тяжесть скорби. Как же? – «Не смотрящим нам, – говорит, – видимых, но невидимых». Если будем отвращать взор свой от видимого, то настоящее будет для нас легко, а будущее велико». Ту же связь видит в этих текстах и Экумений: «Поелику назвал скорбь легкою, хоть она бывает тяжела, то объясняет теперь, каким образом бывает легкою нынешняя скорбь. Если, говорит, не будем смотреть на видимое, а на невидимое. Ибо противопоставь только тамошнее здешнему, и увидишь, как все здешнее покажется легким. Ибо это все временно, а то вечно».

«Не смотряющим», – μη σκοπουντων. На ристалищах, – σκοπος, – мета, до которой надлежало прежде всех достигнуть, чтобы получить награду. Бегущие на конях или на ногах взор свой весь вперяют в эту мету, ни на что стороннее не обращая внимания, будь тут золотые горы. Апостол выражает, что обновляемым духовно, ждущим вечной славы надлежит не только в цели не иметь ничего видимого, но и во внимании того не держать, быть так к нему, как бы его не было; цель же, куда взор их, минуя все, должен быть вперен, есть исключительно невидимое. Оно одно – предмет их желаний, стремлений и надежд. Пока человек живет телом и душою оплотенелою, до тех пор невидимое кажется ему чем-то призрачным, неопределенным, будто не сущим. Когда приходит благодать и пробуждает дух, то в числе первых требований к восприятию новой жизни есть отречение от видимости, от опор, надежд и утех, видимыми вещами и лицами подаемых, и обращение к невидимому, чтоб там положить надежды свои и предметы своих исканий и надежд. Этим требуется жертва кровная, но она необходима. Сознавший это делает себе перелом, как это ни больно, и приносит требуемую жертву. Она отворяет дверь входа благодати, образующей нового человека. Родившись под таким отчуждением от видимого, внутренний новый человек, если он развивается правильно, уже не возвращается сюда, а живет там весь в невидимом. Оно одно становится для него истинно сущим; видимое же призрачным и исчезающим, как оно и есть на деле. Почему в словах Апостола: «не смотряющим нам видимых» можно видеть такой смысл: уж это такой порядок, или закон жизни о Христе Иисусе, что мы не смотрим на видимое, а на одно невидимое. – Что это невидимое? – Бог, в Троице поклоняемый, и все то, что дает Он вкусить приближающимся к Нему. Это немногосложно, но многообъятно, – и одно насыщает; тогда как видимого много, но оно не насыщает, а только раздражает вкус. Что это видимое? – Все, что считает благом человек, этой жизни преданный: довольство, сласти, почет, преобладание, властвование, широта предприятий и успешность в них, и подобное.

«Видимая бо временна, невидимая же вечна». Не касается других черт видимого и невидимого, потому что эти нагляднее. Пристращенному к видимым вещам, что ни говори об этом с невыгодной стороны, все не совсем внятно будет; а что все это временно, это осязательно видно, ибо пред его глазами течет, как река, и постоять не может. Отрешившийся от видимого и сочетавшийся с невидимым, хотя и мог бы понять многие другие черты сего невидимого, кроме вечности, – но как он уже и вкушает их и в этом вкушении видит блаженство отрешенной от всего жизни, то для него утешительнее всего слышать, что невидимое, сладость которого он начал вкушать, вечно и что, следовательно начатому им сладостному благобытию конца не будет. Так Апостол, простым словом, одним дал сильное вразумление, а другим крайне утешительное ободрение. Святой Златоуст говорит: «Не сказал, что одни скорби временны, но – все видимое, хотя бы то была скорбь, хотя бы радость; чтобы и в радости мы не расслабевали, и скорбями не тяготились. Посему же, говоря и о будущем, он не сказал: царствие вечно, но «невидимая вечна», хотя бы то было царство, хотя бы мучение – чтобы мы сего последнего страшились, а к оному стремились. Итак, поелику видимое временно, а невидимое вечно, то к невидимому и будем простирать наши взоры. Если временное предпочтем вечному, то чем извиним себя? Положим, что и временное приятно, но оно непродолжительно, а мучения за оное не будут иметь ни конца, ни пощады. Какой ответ дадут те, кои, быв удостоены Духа Божия и вкусивши уже от толикого дара Божия, после обратили взоры свои долу и ниспали к земному?»

β) Почему особенно желательна будущая жизнь? (2Кор. 5:1–5)

Потому что там мы облечемся в тело небесное, чистое, легкое, светлое. Это тело, настоящее, грузно, тяготит, требуя много о себе заботы, а само воздает противлением духовным стремлениям нашим к небесному. Вот мы и желаем сбросить это грубое тело, чтоб облечься в то, духовное. Это воздыхание в нас от Бога, давшего нам обручение Духа, Который предызображает нам будущее светлое состояние и удостоверяет Самим Собою в его действительности. Отсюда и воздыхания.

Микеланджело
Страшный суд. 1537—1541
Сикстинская капелла, Музеи Ватикана, Ватикан

Евангелие по Матфею

Мф. 24:27-33, 42-51

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 100] ꙗ҆́коже бо мо́лнїѧ и҆схо́дитъ ѿ востѡ́къ и҆ ꙗ҆влѧ́етсѧ до за̑падъ, та́кѡ бꙋ́детъ прише́ствїе сн҃а чл҃вѣ́ческагѡ: [Зач. 100.] ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого;
и҆дѣ́же бо а҆́ще бꙋ́детъ трꙋ́пъ, та́мѡ соберꙋ́тсѧ ѻ҆рлѝ. ибо, где будет труп, там соберутся орлы.
А҆́бїе же, по ско́рби дні́й тѣ́хъ, со́лнце поме́ркнетъ, и҆ лꙋна̀ не да́стъ свѣ́та своегѡ̀, и҆ ѕвѣ́зды спадꙋ́тъ съ небесѐ, и҆ си̑лы небє́сныѧ подви́гнꙋтсѧ: И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются;
и҆ тогда̀ ꙗ҆ви́тсѧ зна́менїе сн҃а чл҃вѣ́ческагѡ на небесѝ: и҆ тогда̀ воспла́чꙋтсѧ всѧ̑ кѡлѣ́на земна̑ѧ и҆ ᲂу҆́зрѧтъ сн҃а чл҃вѣ́ческаго грѧдꙋ́ща на ѡ҆́блацѣхъ небе́сныхъ съ си́лою и҆ сла́вою мно́гою: тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою;
и҆ по́слетъ а҆́гг҃лы своѧ̑ съ трꙋ́бнымъ гла́сомъ ве́лїимъ, и҆ соберꙋ́тъ и҆збра̑нныѧ є҆гѡ̀ ѿ четы́рехъ вѣ̑тръ, ѿ конє́цъ небе́съ до конє́цъ и҆́хъ. и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их.
Ѿ смоко́вницы же наꙋчи́тесѧ при́тчи: є҆гда̀ ᲂу҆жѐ ва̑їѧ є҆ѧ̀ бꙋ́дꙋтъ мла́да, и҆ ли́ствїе прозѧ́бнетъ, вѣ́дите, ꙗ҆́кѡ бли́з̾ є҆́сть жа́тва: От смоковницы возьмите подобие: когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето;
та́кѡ и҆ вы̀, є҆гда̀ ви́дите сїѧ̑ всѧ̑, вѣ́дите, ꙗ҆́кѡ бли́з̾ є҆́сть, при две́рехъ. так, когда вы увидите всё сие, знайте, что близко, при дверях.
[Заⷱ҇ 103] Бди́те ᲂу҆̀бо, ꙗ҆́кѡ не вѣ́сте, въ кі́й ча́съ гдⷭ҇ь ва́шъ прїи́детъ. [Зач. 103.] Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет.
Сїе́ же вѣ́дите, ꙗ҆́кѡ а҆́ще бы вѣ́далъ до́мꙋ влады́ка, въ кꙋ́ю стра́жꙋ та́ть прїи́детъ, бдѣ́лъ ᲂу҆́бѡ бы и҆ не бы̀ да́лъ подкопа́ти хра́ма своегѡ̀. Но это вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего.
Сегѡ̀ ра́ди и҆ вы̀ бꙋ́дите гото́ви: ꙗ҆́кѡ, во́ньже ча́съ не мнитѐ, сн҃ъ чл҃вѣ́ческїй прїи́детъ. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий.
Кто̀ ᲂу҆̀бо є҆́сть вѣ́рный ра́бъ и҆ мꙋ́дрый, є҆го́же поста́витъ господи́нъ є҆гѡ̀ над̾ до́момъ свои́мъ, є҆́же даѧ́ти и҆̀мъ пи́щꙋ во вре́мѧ (и҆́хъ); Кто́ же верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу во время?
бл҃же́нъ ра́бъ то́й, є҆го́же, прише́дъ господи́нъ є҆гѡ̀, ѡ҆брѧ́щетъ та́кѡ творѧ́ща: Блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так;
а҆ми́нь гл҃ю ва́мъ, ꙗ҆́кѡ над̾ всѣ́мъ и҆мѣ́нїемъ свои́мъ поста́витъ є҆го̀. истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его.
А҆́ще ли же рече́тъ ѕлы́й ра́бъ то́й въ се́рдцы свое́мъ: косни́тъ господи́нъ мо́й прїитѝ, Если же раб тот, будучи зол, скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой,
и҆ на́чнетъ би́ти клевре́ты своѧ̑, ꙗ҆́сти же и҆ пи́ти съ пїѧ́ницами: и начнет бить товарищей своих и есть и пить с пьяницами, –
прїи́детъ господи́нъ раба̀ тогѡ̀ въ де́нь, во́ньже не ча́етъ, и҆ въ ча́съ, во́ньже не вѣ́сть, то придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает,
и҆ расте́шетъ є҆го̀ полма̀, и҆ ча́сть є҆гѡ̀ съ невѣ́рными положи́тъ: тꙋ̀ бꙋ́детъ пла́чь и҆ скре́жетъ зꙋбѡ́мъ. и рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами; там будет плач и скрежет зубов.

Толкование на  Мф. 24:27-33, 42-51 святителя Иоанна Златоуста

«Как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого; ибо, где будет труп, там соберутся орлы» (Матф. 24:27–28). А как блистает молния? Она не требует вестника, не требует проповедника, но в одно мановение является во всей вселенной, и тем, которые сидят в домах, и тем, которые находятся во внутренних комнатах дома. Таково же будет и пришествие Христово, которое вдруг явится везде по причине сияния славы. Далее Христос говорит о другом знамении: «где будет труп, там соберутся орлы», показывая этим на множество ангелов, мучеников и всех святых. Потом говорит о страшных чудесах. Какие же это чудеса? «Вдруг, после скорби дней тех», говорит, «солнце померкнет» (Матф. 24:29). О какой скорби дней говорит Он? О скорби дней антихриста и лжепророков. Подлинно, великая тогда будет скорбь, когда столь много будет обольстителей. Впрочем, она не долго продолжится. Если и иудейская война ради избранных была сокращена, то тем более сократится это искушение ради них же. Поэтому-то Христос не сказал: после скорби, но – «вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет», – потому что все это случится почти одновременно. Лжепророки и лжехристы, явившись, произведут возмущение, и тотчас придет сам Христос. Немалое смятение будет тогда обладать вселенной. Как же придет Он? Так, что преобразится уже эта тварь. «Солнце померкнет», будучи не уничтожаемо, но побеждаемо светом пришествия Его; «и звезды спадут», потому что какая в них будет уже нужда, когда не будет ночи? «И силы небесные поколеблются»: и очень справедливо, – видя столь великую перемену. Если они столь ужаснулись и удивились, когда сотворены были звезды («Когда сотворены были звезды», от радости, говорит Господь, «восхвалили Меня громким голосом все Ангелы Мои (и преклонились)». (Иов 38:7), то, как им не ужаснуться и не поколебаться гораздо более, когда увидят, что все преобразуется, сослужители их подвергаются наказанию, вся вселенная предстоит страшному судилищу, и все, от Адама до пришествия Христова существовавшие, должны дать отчет во всех своих действиях?

«Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе» (Матф. 24:30), – то есть, крест, который светлее солнца, – так как солнце помрачается и скрывается, а крест является; он не явился бы, если бы не был гораздо светлее солнечных лучей. Но для чего является это знамение? Для того чтобы совершенно посрамить бесстыдство иудеев. Христос придет на этот суд, имея величайшее оправдание – крест, показывая не только раны, но и постыдную смерть. «Тогда восплачут все племена земные»: не будет нужды в обличении после того, как они увидят крест; и они восплачут, так как не получили никакой пользы от смерти Его, и распяли Того, Которому должны были поклоняться. Видишь ли, сколь страшным представил Христос Свое пришествие? Как ободрил сердца учеников? Для того Он сперва и представляет печальные знамения, а потом радостные, чтобы таким образом утешить и успокоить их. Снова напоминая им о страдании и воскресении, Он представляет крест в блистательнейшем образе, чтобы они не стыдились и не скорбели, так как Он придет полагая его вместо знамения. В другом же месте Писания говорится: «воззрят на Него, Которого пронзили» (Зах. 12:10). Поэтому-то восплачут племена, увидев Того самого, Которого они пронзили. Напомнив о кресте, Христос присовокупил: «увидят Сына Человеческого, грядущего» не на кресте, но «на облаках небесных с силой и славой великой» (Матф. 24:30). Услышав о кресте, ты опять не представляй чего-либо печального: Христос придет с силой и славой многой. Крест же приносит для того, чтобы грех иудеев сам собой осудился, подобно тому, как если бы кто-нибудь, будучи поражен камнем, стал показывать самый камень, или окровавленные одежды. Придет на облаке, подобно тому, как и вознесся: и, видя это, «восплачут» племена. Впрочем, бедствия их не ограничатся одним плачем, но плач этот будет для того, чтобы они сами над собой произнесли приговор и осудили самих себя. В то же время еще «и пошлет Ангелов Своих с трубой громогласной, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их» (Матф. 24:31). Когда ты услышишь это, представь себе мучение тех, которые останутся. Они понесут не только то наказание, но и это. И, как выше говорил Христос, что воскликнут: «благословен грядый во имя Господне» (Матф. 23:39), так и здесь говорит, что «восплачут». Раньше Христос сказал Им о жестоких бранях; но чтобы они знали, что за бедствиями настоящей жизни ожидают их мучения и в будущей, то представляет их и плачущими, и отлучаемыми от избранных, и предаваемыми геенне; и этим опять ободряет учеников Своих, и показывает, от каких зол они освободятся, и какими будут наслаждаться благами.

Но для чего Христос через ангелов будет призывать избранных, если Он придет так явно? Для того чтобы и этим почтить их. Павел говорит, что они будут восхищены на облаках. Рассуждая о воскресении, он сказал и это. «Потому что Сам Господь», говорит он, «при возвещении, при голосе Архангела и трубе Божьей, сойдет с неба» (1Фес. 4:16). Итак, ангелы соберут воскресших, а облака восхитят собранных, и все это произойдет в кратчайшее время, в мгновение. Господь будет призывать их не пребывая на высоте, но сам придет с трубным голосом. Для чего же будут трубы и голос? Для возбуждения, для радости, для представления ужасных событий, для мучения тех, которые оставляются. Горе нам от этого страшного дня! Надлежало бы нам радоваться, когда мы слышим это, но мы скорбим, сетуем и печалимся. Или я один испытываю такое чувство, а вы радуетесь, слыша это? На меня находит некоторый ужас, когда говорят об этом, и я горько плачу и воздыхаю из глубины сердца. Впрочем, не это смущает меня, но то, что вслед за тем сказано о девах, о скрывшем в земле полученный талант, о лукавом рабе. Поэтому-то я плачу, представляя, какой мы лишимся славы, какой надежды благ, и притом совершенно и навсегда, если хотя бы немного не позаботимся. Если бы и велик был труд и тяжек закон, то и в таком случае надлежало бы все исполнять. Хотя многие из нерадивых и думали иметь некоторое извинение, – извинение, правда, бесполезное, впрочем, думали иметь, – указывая на чрезмерную тяжесть заповедей, на великий труд, на бесконечное время и невыносимое бремя, но теперь ничего подобного мы не можем представить в оправдание; и это особенно будет терзать нас в то время не менее геенны, когда мы за краткое мгновение, за пренебрежение ничтожного усилия, потеряем небо и неизреченные блага. Поистине и время кратко, и труд мал; а между тем мы расслаблены и унылы. На земле подвизаешься, а на небесах венец; от людей принимаешь мучения, а от Бога получаешь честь; два дня бежишь, а на бесконечные века награда; в тленном теле борьба, а в нетленном честь. А сверх этого, должно еще представлять и то, что хотя бы мы и не решились потерпеть для Христа некоторые скорби, все же совершенно необходимо будет потерпеть их, только иным образом. Если ты и не умрешь за Христа, то не будешь же бессмертен; если и не отвергнешь для Христа богатство, то не возьмешь его с собой по смерти. Он требует от тебя того, что и без требования ты отдашь, потому что ты смертен. Он желает, чтобы ты добровольно сделал то, что должен будешь сделать и по необходимости; требует только одного того, чтобы для Него делано было то, что случается и приходит и по естественной необходимости. Видишь ли, как легок подвиг? То, что совершенно необходимо тебе претерпеть, говорит Он, претерпи для Меня; присовокупи только это, и Я доволен твоим послушанием! Золото, которое ты намерен давать взаймы другому, отдай Мне, с большей и выгодой и безопасностью; телом, которым ты хочешь воевать за другого, воюй за Меня: твои труды Я вознагражу с великим избытком. В других случаях ты предпочитаешь того, кто платит более, – и в даянии взаймы, и в торговле, и в военной службе; а Христа, Который один воздает более всех и бесконечно более, не принимаешь. Что это за брань, столь великая? Что за вражда, столь сильная? Откуда же, наконец, получишь ты прощение и защиту, когда не хочешь предпочесть Бога людям за то, за что одних людей предпочитаешь другим? Для чего предаешь сокровище земле? Отдай в Мои руки, говорит Он. Ужели не думаешь, что Господь земли вернее земли? Земля возвращает только вверенное ей, а часто не возвращает и того; Господь же дает тебе и награду за сохранение, потому что весьма любит нас. Поэтому, если ты хочешь отдать взаймы, Он готов принять; если хочешь сеять, Он принимает это на Себя; если хочешь строить, Он влечет тебя к Себе, говоря: строй на Моем основании. Для чего ты прибегаешь к бедным, просящим милостыни, людям? Прибегай к Богу, Который и за малое воздает тебе великое. Но мы об этом и слышать не хотим, а спешим туда, где брани, войны, борьба всякого рода, распри, клеветы.

Итак, не по праву ли Господь отвращается и наказывает нас, когда Он во всем предоставляет нам Себя, а мы противимся Ему? Для всякого это совершенно очевидно. Хочешь ли ты, говорит Он, украшаться, – украшайся Моей красотой, или вооружаться, – Моим оружием, или облечься, – в Мою одежду, или питаться, – вот тебе Моя трапеза, или идти, – иди Моим путем, или наследовать, – получи Мое наследие, или войти в отечество, – войди в город, которого Я Художник и Строитель, или построить дом, – построй его в селениях Моих. Я не требую от тебя награды за то, что даю, но еще и должен наградить тебя за то самое, что ты пожелаешь воспользоваться всеми Моими благами. Что может сравняться с этой щедростью? Я отец, Я брат, Я жених, Я дом, Я питание, Я одежда, Я корень, Я основание, Я все, чего бы ты ни захотел: ни в чем ты не будешь иметь нужды. Я и служить буду, – потому что Я пришел для того, чтобы служить, а не для того, чтобы Мне служили (Матф. 20:28). Я и друг, и член, и глава, и брат, сестра, и мать, – Я все; только ты будь Мне другом. Для тебя Я беден, для тебя Я нищий, для тебя Я на кресте, для тебя в гробе, за тебя ходатайствую перед Отцом, на небесах, для тебя Я явился на земле посланником от Отца. Ты Мне все: и брат, и сонаследник, и друг, и член. Чего еще желаешь? Для чего отвращаешься от Того, Который любит тебя? Для чего работаешь миру? Для чего вливаешь в сосуд разбитый? А этому и подобны труды для настоящей жизни. Для чего сечешь огонь? Для чего бьешь воздух? Для чего бежишь напрасно? Не каждое ли искусство имеет цель? Это всякому известно. Покажи мне и ты цель житейского попечения. Но ты не можешь показать: «суета сует – все суета» (Еккл. 1:2). Пойдем к гробам: покажи мне отца, покажи мне жену. Где тот, который облекался в золотые одежды, кто сидел на колеснице, кто имел войска, царский пояс, провозвестников; который одних предавал смерти, а других ввергал в темницу; который по своей воле и умерщвлял, и освобождал? Я ничего не вижу, кроме костей, червей и паутины. Все это земля, все это вымысел; все это сон и тень, пустой рассказ и образ, или лучше сказать, менее, нежели образ: образ мы видим, по крайней мере, на картине, здесь же не видим и картины. О, если бы этим оканчивались бедствия! Но теперь честь, удовольствие, знаменитость, – одна тень, одни слова; а то, что от них происходит, – уже не тень и слова, но пребывает и перейдет с нами туда, и всем будет известно; хищения, любостяжание, блудодеяния, прелюбодеяния и бесчисленные подобного рода преступления, состоят ли они в словах, или делах, написаны не на картине и не на прахе, но на небесах. Итак, какими очами будем мы взирать на Христа? Если человек не может смотреть на отца, когда сознает себя виновным перед ним, то как мы будем взирать тогда на Того, Кто бесконечно более кроток, чем отец? Как снесем Его присутствие? Предстанем перед судилищем Христовым, и всем будет строгое испытание. Если же кто не верит будущему суду, тот пусть посмотрит на то, что здесь происходит, – на тех, которые находятся в темницах, в рудниках, в нечистых местах, на беснующихся, на сумасшедших, на пораженных неизлечимыми болезнями, на борющихся со всегдашней нищетой, на терпящих голод, на удрученных сильными скорбями, на пленных. Они не терпели бы этого теперь, если бы и всех других, подобно им согрешивших, не ожидало наказание и мучение. Если же другие нисколько здесь не пострадали, то это самое должно служить тебе признаком, что непременно ожидает их нечто по отшествии из настоящей жизни. Один и тот же Бог всех не стал бы одних наказывать, а других, совершивших такие же, или еще большие преступления, оставлять без наказания, если бы Он не намерен был подвергнуть их некоторому наказанию в будущей жизни. Итак, в виду этих размышлений и доказательств, и сами смирим себя, и отвергающие суд пусть уверуют и исправятся, чтобы мы, проведя здешнюю жизнь достойно царствия небесного, получили вечные блага благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.

«От смоковницы возьмите подобие: когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето; так, когда вы увидите все сие, знайте, что близко, при дверях». (Матф. 24:32–33)

Для чего Христос приводит пример смоковницы. – В каком смысле употреблено выражение род сей. – Истинность пророчеств Христа. – Христос знал день кончины мира. – Внезапность второго пришествия. – Почему оставлен в неизвестности день суда и смерти каждого человека. – Примеры выражений Христа и Бога Отца, показывающих Их неведение. – Для чего Бог говорит таким образом. – Для надлежащего пользования даром потребны благоразумие и верность. – Польза неизвестности дня суда. – О надлежащем употреблении богатства. – Должно преимущественно заботиться о добродетелях, приносящих пользу ближним. – Молитва, пост и девство заимствуют силу от милостыни. – Забота о спасении ближних неразлучна от заботы о собственном спасении.

Так как Христос сказал: «вдруг после скорби дней тех», ученики же его спросили, когда это будет, и желали точно знать самый день, то Он представил им в пример смоковницу, показывая, что немного осталось времени, и что скоро будет Его пришествие. И это подтвердил Он не одной только притчей, но и следующими затем словами: «знайте, что близко, при дверях». Вместе с этим Христос пророчествует и о духовном лете, и о той тишине, которая в тот день настанет для праведных после обуревающей их теперь зимы: грешникам же, напротив, предсказывает зиму по прошествии лета, что подтвердил впоследствии, сказав, что день тот застанет их посреди роскоши и удовольствий. Впрочем, Он привел в пример смоковницу не только для обозначения времени, – мог бы означить его и другим образом, – но и для подтверждения того, что Его предсказание непременно исполнится. Подобно тому, как необходимо быть первому, так точно и последнему. Да и вообще, Христос, равно как и подражающий ему блаженный апостол Павел, когда говорит о том, что непременно должно случиться, всегда приводит в пример необходимые естественные явления. Вот почему, и беседуя о воскресении мертвых, Он говорит: «если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Иоан. 12:24). И блаженный апостол Павел, подражая Христу, употребляет тот же пример, рассуждая с коринфянами о воскресении: «безрассудный», говорит он, «то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет» (1Кор. 15:36).

 «Тогда будут двое на поле: один берется, а другой оставляется; две мелющие в жерновах: одна берется, а другая оставляется. Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет» (Матф. 24:40–42). Все это служит доказательством тому, что Он знал этот день, но только ученикам запрещал спрашивать о нем. Поэтому же Он напоминал им и о днях Ноевых, поэтому же сказал, что тогда «будут двое на поле», показывая тем, что Он придет совершенно неожиданно, когда они совсем не будут и думать об этом. «И две мелющие» – это также служит признаком, что они нисколько не будут ожидать его. Притом берутся и оставляются и слуги, и рабы, и те, которые будут упражняться в труде, и те, которые будут находиться в праздности, словом из всех состояний, подобно тому как и в ветхом завете говорится: «от фараона, который сидит на престоле своем, до рабыни, которая при жерновах» (Исх. 11:5). Хотя Христос и сказал, что трудно спастись богатым, но здесь уверяет, что они не все погибнут, равно и бедные не все спасутся; но как из тех, так и из этих некоторые спасутся, а некоторые погибнут. Я даже думаю, здесь указывается и то, что пришествие Его будет в ночи. То же подтверждает и евангелист (Лук. 17:34). Вот видишь, как точно Христос знает все обстоятельства? Потом, чтобы не обратились к Нему с вопросом ученики, опять присоединяет: «итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет». Объявив им почти самый час, опять предупреждает их вопросы об этом, желая, чтобы они были постоянно бдительны. Поэтому Он и говорит им: «бодрствуйте», показывая тем причину, по которой не объявляет им о последнем дне. «Но это вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, придет Сын Человеческий» (Матф. 24:43–44). Не говорит им о том часе, когда Он придет, для того, чтобы они бодрствовали и всегда были готовы. Желая же, чтобы они всегда были озабочены встречей с Ним и всегда добродетельны, сказал им, что придет тогда, когда не ожидают Его. Смысл слов Его таков: если бы люди знали, когда они умрут, то без сомнения позаботились бы об этом часе.

3. Итак, для того, чтобы не заботились об одном только дне смерти, Христос не означает ни дня общей кончины, ни дня смерти каждого, желая чтобы люди всегда ожидали этого дня, – чтобы он был предметом непрестанной заботы. Поэтому и конец жизни каждого оставил в неизвестности. Потом открыто называет Себя Господом, тогда как ранее никогда так ясно не говорил этого. Здесь, я думаю, содержится еще укоризна беспечных, за то, что они о душе своей не проявляют и той заботы, какую обнаруживают о своих деньгах люди, ожидающие вора. Эти последние, когда ожидают вора, бодрствуют и ничего не позволяют унести из своих кладовых; а вы, говорит Он, хотя и знаете, что Господь придет, и придет непременно, однако же, нисколько не бодрствуете, не готовитесь, чтобы смерть не постигла вас неожиданно; от того-то день этот и приходит на погибель беспечных. Как богатый, если бы знал время, в которое обворован будет, избежал бы того, так и вы предохранили бы себя, если бы были готовы. Далее, так как Он упомянул о суде, то и обращает, наконец, речь Свою к учителям, и говорит о наказаниях и наградах. И, сперва сказав об участи людей добродетельных, останавливается на участи грешников, чтобы заключением речи возбудить страх в слушателях.

Для этого Он сперва говорит: «кто же верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу во время? Блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так; истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его» (Матф. 24:45–47). Скажи мне: означают ли и эти слова Его неведение? Если ты, основываясь на Его словах: «ни Сын не знает» (Марк 13:32), говоришь, что Он не знает дня кончины мира, то, что скажешь о словах: «кто же»? Неужели скажешь, что Он и этого не знает? Ни в каком случае. Да и ни один безумный не скажет этого: в первом случае можно хотя бы представить некоторую причину, здесь же и этого нет. Что значит вопрос Его: «Симон Ионин! любишь ли ты Меня» (Иоан. 21:15)? Неужели он не знал и этого? Или когда говорит: «где вы положили его» (Иоан. 11:34)? Подобный вопрос можно слышать и от Бога Отца; так и Он говорит: «Адам, где ты» (Быт. 3:9)? и: «вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма; сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко Мне, или нет; узнаю» (Быт. 18:20–21). И в другом месте: «будут ли они слушать, или не будут» (Иез. 2:5)? И в евангелии: «пошлю сына моего возлюбленного; может быть, увидев его, постыдятся» (Лук. 20:13). Все эти выражения показывают неведение. Но не по неведению Бог говорил это, а с тем намерением, чтобы удобнее достигнуть Своей цели. Так с Адамом Он говорил подобным образом с тем намерением, чтобы побудить его искать прощения в грехе; с содомлянами – для того, чтобы научить нас никогда не произносить приговора, не зная самого дела; у пророка сказано в предотвращение той безумной мысли, будто бы предсказание уже невольно влечет к неповиновению; в притче евангельской для того, чтобы показать, что они должны были то исполнить – почтить Сына; здесь же – для того, чтобы чрезмерно не любопытствовали; а вместе и для указания особенной важности этого вопроса. Притом смотри, какое неведение выражается в этих словах, если Он не знает даже и того, кого поставляет! Он называет раба блаженным, – «блажен», говорит, «раб тот», – но не говорит, кто это такой; а только: «которого господин его поставил над слугами своими»? и: «блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так». Следует заметить, что это сказано не об одном имении, но и о слове, и силе, и дарованиях, и обо всех обязанностях, на каждого возложенных. Эта притча может относиться и к гражданским начальникам: каждый должен употреблять дары свои на общую пользу. Одарен ли ты премудростью, или вручена тебе власть, богат ли ты, или имеешь что-либо другое, – ты не должен употреблять даров своих во вред собратий своих, или для собственной погибели. От упомянутого в притче раба Спаситель требует двух качеств: благоразумия и верности, потому что грех бывает от неразумия. «Верным» же называет Он его за то, что из достояния господина своего ничего не утаил себе, и ничего не расточил напрасно и без цели; а «мудрым» потому, что умел употребить вверенное ему достояние надлежащим образом. И нам нужны также оба указанные качества, как для того, чтобы не присваивать себе того, что принадлежит Господу, так и для того, чтобы сделать надлежащее употребление из дарованного. Если одного качества нет в нас, то и другое несовершенно. Если раб и верен, и не крадет, но губит имение, расточая его на предметы бесполезные, то и это большая вина. Если же он умеет хорошо управлять имением, но вместе с тем крадет, то и это опять немаловажное преступление. Пусть заметят это и те из нас, которые имеют деньги, потому что слова Христовы относятся не только к учителям, но и к богатым. И тем, и другим вверено богатство, – учащим более необходимое, а вам, богатым, менее необходимое. Если учители щедро расточают блага более важные, а вы не хотите оказать щедрости даже и в маловажном, и не только щедрости, но и благодарности (потому что даете чужое), то какое будете иметь оправдание? Впрочем, прежде чем говорить о наказаниях, ожидающих неправедных, послушаем, как будет награжден тот, кто поступает надлежащим образом. «Истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его». Что может сравняться с подобной честью? Какое слово достаточно выразить то достоинство, то блаженство, когда Царь небесный, Которому принадлежит все, поставит человека над всем своим имением? Потому и называет его «мудрым», что умеет не расточать великого ради малого, но, благоразумно поступая здесь, получает небо.

4. Далее Христос, как Он всегда поступает, исправляет слушателя не только представлением награды, предназначенной добрым, но и наказания, угрожающего злым. Поэтому и присовокупил: «если же раб тот, будучи зол, скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой, и начнет бить товарищей своих и есть и пить с пьяницами, – то придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами; там будет плач и скрежет зубов» (Матф. 24:48–51). Если кто-нибудь скажет: видишь ли, какая мысль пришла рабу по причине неизвестности дня, – он именно сказал: «не скоро придет господин мой», – то в ответ на это мы скажем, что мысль эта пришла ему не потому, что день не был известен, но потому, что он был худой раб. Почему, в самом деле, такая же мысль не пришла на ум рабу мудрому и верному? Несчастный! Хотя и медлит господин, но почему ты все же ожидаешь Его пришествия? Зачем же, поэтому, не заботишься? Итак, отсюда мы узнаем, что Господь и не медлит. Такая мысль принадлежит не Господу, но рабу лукавому, а потому он и осуждается. Что Господь не медлит, послушай Павла, который говорит: «Господь близко. Не заботьтесь ни о чем» (Фил. 4:5–6); и; «Грядущий придет и не умедлит» (Евр. 10:37). Но внимай дальнейшим словам и примечай, как часто Христос напоминает о неизвестности дня, показывая тем, насколько эта неизвестность полезна для рабов, и способствует их пробуждению ото сна. Что ж, если некоторые не извлекли из этого никакой пользы для себя? И другие спасительнейшие средства иным не принесли пользы. Господь не оставляет, однако, Своего дела. Что же далее говорит Он? «Придет в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает», – и постигнет его участь самая жалкая. Видишь, как часто Он повторяет это, показывая, как спасительна неизвестность дня, – и заставляя тем нас быть в непрестанной заботливости? Предмет Его попечения составляет то, чтобы мы непрестанно бодрствовали; и так как мы ослабеваем всегда во время счастливой и покойной жизни, а от несчастий наиболее укрепляемся, то Он непрестанно и внушает нам, что когда мы бываем покойны и беззаботны, тогда и являются бедствия. И как выше показал это через Ноя, так и здесь говорит: когда раб тот упивается, когда буйствует, тогда и наказание ему готовится ужасное. Но будем внимательны не только к наказанию, ему определенному, но рассмотрим еще и то, не так же ли и мы поступаем, хотя и не замечаем того?

И действительно, такому неверному рабу подобны имеющие деньги и не помогающие бедным. Ведь и ты только распорядитель своего имущества, точно так же, как и служитель церкви, распоряжающийся ее стяжанием. Как последний не имеет власти расточать сокровищ, даруемых вами в пользу бедных, по своей воле и без разбора, потому что они даны на пропитание бедных, так и ты не можешь расточать своих сокровищ по Своей воле. Хотя ты получил родительское наследство, и таким образом все имущество составляет твою собственность, – однако, все оно принадлежит Богу. Если и ты требуешь, чтоб имуществом, данным тобой, распоряжались соответственно твоему назначению, то неужели думаешь, что Бог Своей собственности не востребует от нас с большей строгостью, но оставит без внимания, когда она расточается без всякой пользы? Нет, не может этого быть, не может. Он для того и вверил тебе богатство, чтобы ты давал другим пищу в надлежащее «время». Что значит давать в надлежащее «время»? Давать бедным, алчущим. Как ты поручаешь распоряжаться имением подобному себе рабу, так и Богу угодно, чтобы ты употреблял это имение должным образом. Поэтому хотя Он и может лишить тебя, но оставляет у тебя для того, чтобы ты имел случай обнаружить свою добродетель. Он поставил всех во взаимной нужде для того, чтобы любовь одного к другому тем сделать более пламенной. Но ты, получив от Бога, не только не даешь, но еще бьешь тех, кому следует давать. А если уже и не давать – преступление, то, какое будет помилование тому, кто бьет?

5. Мне кажется, Христос говорит это на счет обидчиков и лихоимцев, объявляя им жестокое осуждение за то, что они «бьют» тех, которых должны питать. Думаю также, что Он здесь намекает и на сластолюбцев: и сластолюбию также предстоит тяжкое наказание. «Ест и пьет», говорит, «с пьяницами», – выражая тем пресыщение чрева. В самом деле, ты не для того получил имущество, чтобы роскошествовать, но чтобы творить милостыню. Это имение твое ли собственное? Оно принадлежит бедным, а тебе только вверено, хотя бы это было наследство отцовское, хотя бы было приобретено честными трудами. Неужели Бог не мог его отнять у тебя? Но Он не делает этого, доставляя тебе возможность быть щедрым по отношению к бедным. И заметь, как Христос во всех притчах обличает тех, которые не употребили богатств своих на пропитание бедных. Так и девы не за то осуждаются, что они похищали чужое, но за то, что не уделяли от своего; и зарывший талант свой не был также лихоимцем, но только не удвоил его; и те, которые презрели алчущих, не за то наказываются, что они завладели чужим, но за то, что не расточили своего, подобно как и упомянутый раб. Пусть же заметят это те из нас, которые угождают чреву и расточают на пиршества богатство, нисколько не принадлежащее им, но бедным. Не думай, чтобы то, что по человеколюбию Божьему велено тебе раздавать как бы свою собственность, было и действительно твое. Тебе Бог дал заимообразно для того, чтобы ты мог употреблять с пользой. Итак, не почитай своим, когда даешь Ему то, что Ему же принадлежит. Ты когда кому-нибудь даешь заимообразно денег с тем, чтобы он воспользовался ими для приобретения какой-либо выгоды, никогда не скажешь, чтобы эти деньги были его. Так и Бог дал тебе богатство с тем, чтобы ты им купил небо. Не делай поэтому Его бесконечного человеколюбия основанием к проявлению твоей неблагодарности. Размысли о том, как желательно иметь средство, которое бы после крещения разрешило грехи наши. Если бы Господь не сказал: сотвори милостыню, то, сколько бы людей сказало: о, если бы пожертвованием имения можно было избавиться от угрожающих нам бедствий! Когда же это сделалось возможным, то, наоборот, остаются в нерадении. Но ты говоришь: я даю. И что же даешь? Ты не дал и столько, сколько та жена, которая подала только две лепты; не дал и половины того, даже и малейшей части в сравнении с ней; ты больше расточаешь на бесполезные вещи, на пиршества, на пьянство, на крайнее распутство; то приглашаешь к себе других, то тебя приглашают, то сам проживаешь, то других заставляешь проживать; и, таким образом, готовишь себе сугубое наказание: во-первых, за то, что сам делаешь, во-вторых, за то, что других заставляешь делать. Вспомни же об этом рабе, осужденном за то же самое: он ел и пил, сказано, с пьяницами. Не одних пьяниц постигнет наказание, но вместе с ними и соучастников их, – и весьма справедливо, потому что они самих себя губят, и о спасении ближних нерадят. Бога же ничто столько не раздражает, как небрежение о спасении ближних. Поэтому-то, чтобы выразить гнев Свой, Он приказал рассечь раба пополам. Вот почему и признаком учеников Своих Он поставил любовь, потому что тот, кто любит, необходимо печется о благосостоянии любимого лица. Итак, будем держаться этого пути; он – тот самый путь, который ведет нас на небо, делает подражателями Христу и, по возможности, подобными Богу. Заметь же, как преимущественно перед другими нужны те добродетели, которые избрали себе жилище на этом пути. И если угодно, рассмотрим их, и будем судить о них по суду Божьему. Пусть будут два пути жизни добродетельной, и из них один пусть делает добрым только того, кто шествует по ней, а другой – вместе и ближнего. Посмотрим, какой из них совершеннее и лучше нас возводит на высшую степень добродетели. Апостол Павел весьма часто осуждает того, кто печется только о собственном своем благе, – когда же я говорю: Павел, то разумею здесь самого Христа, – а того, кто старается о благе ближнего, превозносит похвалами и почестями. Откуда это видно? Послушай, что он говорит одному, и что другому: «никто не ищи своего, но каждый пользы другого» (1Кор. 10:24). Видишь ли, как он одно отвергает, а другое предписывает? И опять: «каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию» (Рим. 15:2). Далее следует неизреченная похвала, соединенная с увещанием: и «Христос не Себе угождал» (Рим. 15:3). Довольно уже было бы и этих рассуждений к тому, чтобы показать, на которой стороне победа. Впрочем, чтобы это было с большей пользой, посмотрим, какие добрые дела относятся исключительно к нам, и какие вместе распространяются и на ближних. Пост, распростертие на земле, хранение девства и целомудрие полезны для тех самих, которые подвизаются в этих добродетелях; а что от нас распространяется и на ближних, это – милостыня, наставление и любовь. Послушай же и в этом случае Павла, который говорит: «если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1Кор. 13:3).

6. Видишь ли, как любовь, сама по себе прославляется и увенчивается? Если угодно, предложим и третье сравнение. Положим, что иной постится, соблюдает чистоту, предается мученичеству и сжигается; а другой пусть, для назидания ближнего, отлагает мученичество, и не только отлагает, но и умирает без мученичества. Кто из них, по переходе из настоящей жизни, удостоится большей славы? Нам нет нужды здесь говорить много и распространять речь свою: вопрос решает блаженный Павел, говоря: «имею желание разрешиться и быть с Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться в плоти нужнее для вас» (Фил. 1:23), и таким образом назидание ближнего предпочитает отшествию к Христу. Исполнять волю Христа, это-то и значит, в особенности быть с Христом; воля же Его заключается не в ином чем, как в попечении о пользе ближнего. Хочешь ли я представлю тебе и четвертое доказательство? Петр! «Любишь ли Меня», говорит Христос: «паси агнцев Моих» (Иоан. 21:15); и, спросив его в третий раз, сказал, что это пасение и есть знак любви. И это сказано не к одним только священникам, но и к каждому из нас, кому вверено хотя бы малое стадо. Не презирай его только за то, что оно мало, так как Отец Мой, говорит Он, благоволил о нем (Лук. 12:32). Каждый из нас имеет овцу, которую и должен водить на добрую пажить. Муж, вставая с постели, о том только и должен стараться, чтобы и делами, и словами насаждать в своем доме и семействе большее благочестие; равным образом и жена пусть наблюдает за домом, но кроме этого занятия, она должна иметь другую, более настоятельную заботу о том, чтобы все семейство трудилось для царства небесного. В самом деле, если и в делах житейских, прежде занятия делами домашними, мы стараемся исполнить общественные обязанности, чтобы за небрежное отношение к ним не подвергнуться заключению в узы, судебным истязаниям и всякого рода бесчестиям, то тем более в делах духовных должны стараться, прежде всего, исполнить дела Царя всяческих, Бога, чтобы не быть отосланными туда, где скрежет зубов. Будем же искать тех добродетелей, которые и для нас самих спасительны, и для ближнего наиболее полезны. Таковы – милостыня и молитва; впрочем, молитва сама заимствует свою силу и воскрыляется от милостыни. «Молитвы твои», сказано, «и милостыни твои пришли на память перед Богом» (Деян. 10:4). И не только молитва, но и пост также от милостыни заимствует свою твердость. Если ты постишься без милостыни, то пост твой не есть пост, и такой человек хуже обжоры и пьяницы, и притом настолько, насколько жестокость хуже роскошества. Но что я говорю – пост? Хотя бы ты был непорочен, хотя бы соблюдал девственность, но если не творишь милостыни, будешь вне брачного чертога. Что может равняться девственности, которая, по своему превосходству, и в новом завете не была поставлена необходимым законом? Но и она отвергается, если не соединена с милостыней. Если девы отвергаются за то, что не творили милостыни с надлежащей щедростью, то кто может без нее получить прощение? Без сомнения никто, и тот, кто не творит милостыни, непременно должен погибнуть. Если и в делах житейских никто для себя одного не живет, но всякий, и художник, и воин, и земледелец, и купец, посвящают себя занятиям для пользы и выгоды общественной, то, тем более, должно быть это исполняемо в делах духовных. В этом преимущественно и состоит жизнь; напротив, кто живет только для самого себя, а обо всех прочих не радит, тот лишний, тот не человек, а изверг рода человеческого. Что же будет, – скажешь, – если я свое оставлю, а о чужом буду заботиться? Нет; не может быть, чтобы тот, кто заботится о делах других, в то же время не заботился о своих. Действительно, кто заботится о благосостоянии других, тот никогда не оскорбит, обо всех станет болезновать, всем по силе своей будет помогать; ни у кого ничего не станет отнимать, не будет лихоимствовать, никого не будет обманывать, ни лжесвидетельствовать; воздержится от всякого порока, будет хранить всякую добродетель, молиться за врагов, благодетельствовать злоумышляющим против него, ни с кем не будет ссориться, никого не будет злословить, хотя бы сам слышал бесчисленные хулы, но скажет вместе с апостолом: «кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся» (2Кор. 11:29)? Если же будешь искать только своего, то о чужом совершенно не будешь стараться. Убедившись таким образом в том, что невозможно спастись тому, кто не заботится о пользе общей, и взирая на раба, рассеченного пополам, и на того, который зарыл талант свой, изберем лучше этот путь (служения ближним), чтобы получить и жизнь вечную, которой все мы да сподобимся по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.

Просмотры (58)

20 августа 2020 г. (07 августа ст.ст.). Седмица 11-я по Пятидесятнице.Успенский пост. Попразднство Преображения Господня. Утр.: Ин. 10:1–9¹, (зач. 35 от полу’). Лит.: 2 Кор. 4:1–6 (зач. 175). Мф. 24:13–28 (зач. 99).

Евангелие по Иоанну

Ин. 10:1-9

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
А҆ми́нь, а҆ми́нь гл҃ю ва́мъ: не входѧ́й две́рьми во дво́ръ ѻ҆́вчїй, но прела́зѧ и҆́нꙋдѣ, то́й та́ть є҆́сть и҆ разбо́йникъ: Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник;
а҆ входѧ́й две́рьми па́стырь є҆́сть ѻ҆вца́мъ: а входящий дверью есть пастырь овцам.
семꙋ̀ две́рникъ ѿверза́етъ, и҆ ѻ҆́вцы гла́съ є҆гѡ̀ слы́шатъ, и҆ своѧ̑ ѻ҆́вцы глаша́етъ по и҆́мени, и҆ и҆зго́нитъ и҆̀хъ: Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их.
и҆ є҆гда̀ своѧ̑ ѻ҆́вцы и҆ждене́тъ, пред̾ ни́ми хо́дитъ: и҆ ѻ҆́вцы по не́мъ и҆́дꙋтъ, ꙗ҆́кѡ вѣ́дѧтъ гла́съ є҆гѡ̀: И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его.
по чꙋжде́мъ же не и҆́дꙋтъ, но бѣжа́тъ ѿ негѡ̀, ꙗ҆́кѡ не зна́ютъ чꙋжда́гѡ гла́са. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса.
Сїю̀ при́тчꙋ речѐ и҆̀мъ і҆и҃съ: ѻ҆ни́ же не разꙋмѣ́ша, что̀ бѧ́ше, ꙗ҆̀же гл҃аше и҆̀мъ. Сию притчу сказал им Иисус; но они не поняли, что такое Он говорил им.
Рече́ же па́ки и҆̀мъ і҆и҃съ: а҆ми́нь, а҆ми́нь гл҃ю ва́мъ, ꙗ҆́кѡ а҆́зъ є҆́смь две́рь ѻ҆вца́мъ. Итак, опять Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам.
Всѝ, є҆ли́кѡ (и҆́хъ) прїи́де пре́жде менє̀, та́тїе сꙋ́ть и҆ разбѡ́йницы: но не послꙋ́шаша и҆́хъ ѻ҆́вцы. Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их.
[Заⷱ҇ 36] А҆́зъ є҆́смь две́рь: мно́ю а҆́ще кто̀ вни́детъ, сп҃се́тсѧ, и҆ вни́детъ и҆ и҆зы́детъ, и҆ па́жить ѡ҆брѧ́щетъ. [Зач. 36.] Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.

Толкование на Ин. 10:1-9  профессора Александра Павловича Лопухина

Ин.10:1. Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник;

Ин.10:2. а входящий дверью есть пастырь овцам.

Слушателями Господа в настоящий раз были те же иудеи и фарисеи, о которых говорится в конце предыдущей главы (ср. Ин. 9:35, 40).

«Кто не дверью входит». На Востоке стада овец загонялись на ночь в особые, часто крытые, помещения, при входе в которые находились сторожа, охранявшие стада от разбойников и хищных зверей. Несколько хозяев нередко сообща держали одно такое помещение. Желая указать признаки истинного пастыря-хозяина, с одной стороны, и вора-разбойника – с другой, Господь первым признаком вора обозначает то, что вор и разбойник входит в овечий загон не прямым путем, а через забор, тогда как пастух-хозяин прямо идет в двери.

Ин.10:3. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их.

Ин.10:4. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его.

Ин.10:5. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса.

Вторым отличительным признаком пастуха-хозяина является то, что перед ним сторож «отворяет» дверь. О воре-разбойнике здесь не сказано, но и так ясно, что сторож пред ним дверей не отворит.

«И овцы слушаются голоса его». Это третий отличительный признак пастуха-хозяина: на голос чужого человека овцы не идут. Притом, все овцы, находящиеся в загоне, так относятся к пастуху-хозяину: ни одна овца его не боится, потому что все привыкли к его голосу.

«Зовет своих овец». Но еще более чувствуют привязанность к пастуху-хозяину овцы, ему принадлежащие. Своих овец он называет по именам, каждой, следовательно, давая особое название, и этим побуждает их следовать за собою.

«И выводит их». Он ведет их на пастбище и сам идет впереди их, указывая дорогу.

Ин.10:6. Сию притчу сказал им Иисус; но они не поняли, что такое Он говорил им.

«Сию притчу сказал им». Эту краткую речь Христа Иоанн называет притчей (παροιμία) в смысле речи загадочной, содержащей в себе некоторую тайну (слово это близко к слову παραβολή, которое употребляют синоптики для обозначения образной речи)33.

«Но они не поняли». Господь хотел этой речью дать им возможность лучше понять Свою задачу, но они не поняли Его. И в этом они сами были виноваты, потому что мысль притчи была вполне ясна. Трудно было, в самом деле, не понять, что истинным пастырем Христос называл Себя Самого. Он давал понять фарисеям, как неправильно они приравнивают Его к народным возмутителям-лжемессиям (ср. Ин. 7:12, 26, 31Ин. 8:12, 24 и др.). Он, во-первых, пришел прямой дорогой к Своему народу, приняв установленное Богом крещение Иоанново (Ин. 1и сл.), и являлся на проповедь в узаконенных для назидания верующих местах – в храме и в синагогах (Ин. 18:20). Во-вторых, Он был допускаем в эти священные места, где собраны были духовные овцы, никакие начальники синагоги и храма не преграждали Ему сюда доступа (Ин.7:46) и сам синедрион не принимает еще против Него решительных мер (Ин. 7:45–52). Все, даже враги, слушают Его (Ин. 7:15) и даже иногда поддерживают (Ин. 7:26). В-третьих, Его учение не казалось народу совершенно чуждым – многие даже уверовали в Него (Ин. 8:30) или же выражали Ему свои симпатии (Ин. 7:12, 31). Он уже среди народной толпы имеет немалое стадо (Лк. 12:32) Своих собственных овец, которые доверчиво следуют за Ним. Так это все ясно, что не понять Христа было нельзя человеку сообразительному, и если фарисеи все же не поняли, то они притворились непонимающими…

Ин.10:7. Итак, опять Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам.

Ин.10:8. Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их.

Видя со стороны фарисеев такое нежелание понять Его, Господь все же, снисходя к ним, выражается о Своей задаче еще определеннее.

«Я дверь овцам», правильнее – «к овцам». Через Господа Иисуса Христа могут входить к духовным овцам, т.е. к верующим, все те, кто желает выступить в качестве пастыря этих духовных овец.

«Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники». Отсюда видно, что Христос всегда, на всем протяжении истории богоизбранного народа, был этой дверью. Кто хотел добиться высокого пастырского положения (все равно что царского или начальнического, ср. Ис. 63:11, 44:28Иер. 51:23) прежде Христа (πρὸ ἐμοῦ, в русском переводе – «предо Мною»), тот не истинный правитель народа, а узурпатор. Эти люди знали, что к израильскому народу должен прийти Мессия-Царь, Который и воссядет на престоле Давидовом, и, тем не менее, они сами хотели занять этот престол.

Это были, конечно, не фарисеи, которые и не делали попыток завладеть престолом в Иудее, а, скорее всего, – представители династии Ирода. Царь Ирод действительно пришел «инуде« (стих 1), т.е. незаконным образом достиг царской власти. Он и родом был не еврей, а едомлянин (идумей), тогда как закон Моисеев строго запрещал делать царем иноплеменника (Втор. 17:15). Таким образом, Ирод носил на своем челе первый указанный Христом (стих 1) признак «вора и разбойника». Затем – второй признак – Ирод не был допущен в израильское теократическое общество, а сам туда ворвался, потому что сам ставил и смещал первосвященников, а в местах, где собирались верующие евреи, представителей Иродовой династии и не было заметно. Не доставало Ироду и третьего признака истинного пастыря: иудеи его не любили, они ненавидели и боялись его, как и его сыновей.

Но не одних Иродов имел в виду здесь Христос. И предшествовавшая Иродам династия Асмонеев также не по праву владела иудейским престолом. Они, как священники, не должны были принимать царский титул, а между тем, это сделал Иоанн Гиркан. Наконец, Господь здесь осудил и все попытки лжемессий силой оружия восстановить самостоятельность иудейского государства – попытки, окончившиеся неудачей в силу отсутствия сочувствия этому делу, обнаружившегося в иудейском народе («но овцы не послушали их»).

Ин.10:9. Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.

«Я есмь дверь». Здесь Господь говорит уже о Себе как двери вообще (он не прибавляет: «к овцам»). Поэтому под «спасающимися», «входящими» и свободно «выходящими» на добрую пажить здесь можно понимать не пастырей, а овец. Это овцы духовные – верующие во Христа, которых Он вводит в безопасное жилище – Церковь и которым дает свободно ходить по стезям жизни, чтобы найти себе то, что им более полезно. Некоторые из новейших толкователей видят в этом стихе предуказание на то, что все последующие пастыри духовных овец должны именно от Христа получать свои полномочия. Но такое изъяснение представляется чрезвычайно искусственным.

Апостола Павла 2-е послание к коринфянам

2 Кор. 4:1-6

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 175] Сегѡ̀ ра́ди и҆мꙋ́ще слꙋже́нїе сїѐ, ꙗ҆́коже поми́ловани бы́хомъ, не стꙋжа́емъ сѝ: [Зач. 175.] Посему, имея по милости Божией такое служение, мы не унываем;
но ѿреко́хомсѧ та́йныхъ сра́ма, не въ лꙋка́вствїи ходѧ́ще, ни льстѧ́ще словесѐ бж҃їѧ, но ꙗ҆вле́нїемъ и҆́стины представлѧ́юще себѐ ко всѧ́цѣй со́вѣсти человѣ́честѣй, пред̾ бг҃омъ. но, отвергнув скрытные постыдные дела, не прибегая к хитрости и не искажая слова Божия, а открывая истину, представляем себя совести всякого человека пред Богом.
А҆́ще ли же є҆́сть покрове́но бл҃говѣствова́нїе на́ше, въ ги́бнꙋщихъ є҆́сть покрове́но, Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих,
въ ни́хже бо́гъ вѣ́ка сегѡ̀ ѡ҆слѣпѝ ра́зꙋмы невѣ́рныхъ, во є҆́же не возсїѧ́ти и҆̀мъ свѣ́тꙋ бл҃говѣствова́нїѧ сла́вы хрⷭ҇то́вы, и҆́же є҆́сть ѡ҆́бразъ бг҃а неви́димагѡ. для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого.
Не себе́ бо проповѣ́даемъ, но хрⷭ҇та̀ і҆и҃са гдⷭ҇а: себе́ же самѣ́хъ рабѡ́въ ва́мъ і҆и҃са (гдⷭ҇а) ра́ди: Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы – рабы ваши для Иисуса,
[Заⷱ҇ 176] ꙗ҆́кѡ бг҃ъ рекі́й и҆з̾ тьмы̀ свѣ́тꙋ возсїѧ́ти, и҆́же возсїѧ̀ въ сердца́хъ на́шихъ, къ просвѣще́нїю ра́зꙋма сла́вы бж҃їѧ ѡ҆ лицы̀ і҆и҃съ хрⷭ҇то́вѣ. [Зач. 176.] потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа.

Толкование на  2 Кор. 4:1-6 профессора Александра Павловича Лопухина

2Кор.4:1. Посему, имея по милости Божией такое служение, мы не унываем;

«Имея… такое служение», т. е. содействуя достижению христианами свободы и прославления, о которых Ап. сказал в 17–18 ст. III-й главы. – «Не унываем», т. е. не падаем духом, встречая разные трудности на своем пути.

2Кор.4:2. но отвергнув скрытные постыдные дела, не прибегая к хитрости и не искажая слова Божия, а открывая истину, представляем себя совести всякого человека пред Богом.

Под искажением слова Божия иудействующие противники Апостола понимали неправильное, по их мнению, толкование Ветхого Завета и, главным образом, закона Моисеева.

2Кор.4:3. Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих,

Противники Павла говорили, что он с намерением не раскрывает тех последствий, к каким ведет его Евангелие, а именно не указывает того, что его учение поощряет будто бы всякую нравственную распущенность. Ап. на это отвечает, что только люди, уже ставшие на прямой путь, ведущий к погибели, могут взводить на него такие обвинения.

2Кор.4:4. для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого.

«Бог века сего», т. е. сатана (ср. Ин 8:44, 12:31, 14:30). – «Чтобы для них не воссиял», т. е. чтобы они не были в состоянии призвать и усвоить светлой истины Евангелия. – «О славе Христа» – о величии вознесшегося на небо Христа (ср. 2Кор.3:18), о чем говорили проповедники Евангелия. – «Который есть образ Бога невидимого». Христос в состоянии Своего прославления находится вполне в образе Божием и в равном положении с Богом (Флп. 2:6). Поэтому Он в Своем прославленном теле является видимым образом невидимого Бога (ср. Кол 1:15Евр 1:3). Хотя и в состоянии Своего уничижения Он также имел божественную славу, как носитель божественной «благодати и истины» (Ин 1:14) и давал знать о ней в Своих чудесах (Ин 2:11), однако проявление этой славы было ограничено состоянием уничижения, в каком находился Христос до воскресения Своего.

2Кор.4:5. Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы – рабы ваши для Иисуса,

Противники Ап. указывали на то, что он не знал Господа Иисуса Христа и потому его проповедь о Христе не соответствует действительности. Они хотели сказать этим, что он стремится возвысить себя самого. На это Ап. возражает, что не себя, а только Господа Иисуса Христа он хочет возвысить. Ничего эгоистичного в его проповеди нет – он далеко от всякого самопревозношения. Напротив, он раб верующих ради Христа, чтобы исполнить Его волю.

2Кор.4:6. потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа.

В самом деле, кто призвал Апостола на проповедь? Сам Всемогущий Бог, Творец света первозданного, послал и новый свет Апостолу. Здесь Ап., очевидно, делает намек на бывшее ему при призвании видение по дороге в Дамаск (ср. Гал 1:15) и противополагает себя своим противникам-иудействующим. Те находятся под действием сатаны (ст. 4-й), он – под действием Бога: те находятся в ослеплении, он же ясно видит все во свете Христовом. – «Славы Божией в лице Иисуса Христа» – правильнее: на (εν) лице Иисуса Христа. Ап., таким образом, утверждает здесь, что Бог дал ему познать или увидеть лицо Христа, осиянное Божественною славою. Вот почему он и назвал Христа (ст. 4-й) образом Бога невидимого. Христос явился ему во славе, в прославленном состоянии и в этом случае показался как истинный образ Божий.

2Кор.4:7–12. После изображения апостольского величия своего Павел начинает говорить о том, в каком резком противоречии с этим величием стоит внешнее униженное положение Апостола, и прежде всего говорит о цели, с какою Бог допустил это по отношению к Своему верному служителю.

Евангелие по Матфею

Мф. 24:13-28

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 99] Претерпѣ́вый же до конца̀, то́й спасе́тсѧ. [Зач. 99.] претерпевший же до конца спасется.
И҆ проповѣ́стсѧ сїѐ є҆ѵⷢ҇лїе црⷭ҇твїѧ по все́й вселе́ннѣй, во свидѣ́тельство всѣ̑мъ ꙗ҆зы́кѡмъ: и҆ тогда̀ прїи́детъ кончи́на. И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец.
Є҆гда̀ ᲂу҆̀бо ᲂу҆́зрите ме́рзость запꙋстѣ́нїѧ, рече́ннꙋю данїи́ломъ прⷪ҇ро́комъ, стоѧ́щꙋ на мѣ́стѣ ст҃ѣ: и҆́же чте́тъ, да разꙋмѣ́етъ: Итак, когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, – читающий да разумеет, –
тогда̀ сꙋ́щїи во і҆ꙋде́и да бѣжа́тъ на го́ры: тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы;
(и҆) и҆́же на кро́вѣ, да не схо́дитъ взѧ́ти ꙗ҆̀же въ домꙋ̀ є҆гѡ̀: и кто на кровле, тот да не сходит взять что-нибудь из дома своего;
и҆ и҆̀же на селѣ̀, да не возврати́тсѧ вспѧ́ть взѧ́ти ри́зъ свои́хъ. и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои.
Го́ре же непра̑зднымъ и҆ доѧ́щымъ въ ты̑ѧ дни̑. Горе же беременным и питающим сосцами в те дни!
Моли́тесѧ же, да не бꙋ́детъ бѣ́гство ва́ше въ зимѣ̀, ни въ сꙋббѡ́тꙋ. Моли́тесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу,
Бꙋ́детъ бо тогда̀ ско́рбь ве́лїѧ, ꙗ҆кова́же не была̀ ѿ нача́ла мі́ра досе́лѣ, нижѐ и҆́мать бы́ти. ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет.
И҆ а҆́ще не бы́ша прекрати́лисѧ дні́е ѡ҆́ны, не бы̀ ᲂу҆́бѡ спасла́сѧ всѧ́ка пло́ть: и҆збра́нныхъ же ра́ди прекратѧ́тсѧ дні́е ѡ҆́ны. И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни.
Тогда̀ а҆́ще кто̀ рече́тъ ва́мъ: сѐ, здѣ̀ хрⷭ҇то́съ, и҆лѝ ѻ҆́ндѣ: не и҆ми́те вѣ́ры: Тогда, если кто скажет вам: вот, здесь Христос, или там, – не верьте.
воста́нꙋтъ бо лжехрі́сти и҆ лжепроро́цы и҆ дадѧ́тъ зна́мєнїѧ вє́лїѧ и҆ чꙋдеса̀, ꙗ҆́коже прельсти́ти, а҆́ще возмо́жно, и҆ и҆збра̑нныѧ. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных.
Сѐ, пре́жде рѣ́хъ ва́мъ. Вот, Я наперед сказал вам.
А҆́ще ᲂу҆̀бо рекꙋ́тъ ва́мъ: сѐ, въ пꙋсты́ни є҆́сть, не и҆зыди́те: сѐ, въ сокро́вищихъ, не и҆ми́те вѣ́ры: Итак, если скажут вам: «вот, Он в пустыне», – не выходи́те; «вот, Он в потаенных комнатах», – не верьте;
[Заⷱ҇ 100] ꙗ҆́коже бо мо́лнїѧ и҆схо́дитъ ѿ востѡ́къ и҆ ꙗ҆влѧ́етсѧ до за̑падъ, та́кѡ бꙋ́детъ прише́ствїе сн҃а чл҃вѣ́ческагѡ: [Зач. 100.] ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого;
и҆дѣ́же бо а҆́ще бꙋ́детъ трꙋ́пъ, та́мѡ соберꙋ́тсѧ ѻ҆рлѝ. ибо, где будет труп, там соберутся орлы.

Толкование на  Мф. 24:13-28 профессора Александра Павловича Лопухина

Мф.24:13. претерпевший же до конца спасется.

(Ср. Мк. 13:13Лк. 21:19. Ср. Мф. 10:222Тим. 2:12Евр. 3:6, 14, 6:11Откр. 2:26.)

Одни думали, что «до конца» означает смерть, другие – разрушение Иерусалима, третьи – период испытаний, четвертые – явление Иисуса Христа при втором пришествии. Нужно заметить, что если слова Христа у Матфея и Марка здесь буквально сходны, то у Луки совсем другое выражение: «терпением вашим спасайте души ваши». Почему получилась такая разница, невозможно понять. Но слова Луки бросают свет и на выражения, сохранившиеся у Матфея и Марка. Общая мысль всех этих изречений состоит в том, что спасение зависит от терпения и выносливости во время бедствий. Это соответствует вообще характеру обыкновенной житейской борьбы. На деле считаются победителями не те, которые изнемогают и падают на поле битвы, а те, которые по окровавленным их трупам подходят к намеченной цели. Под «концом» здесь понимается окончание не личных, а общественных бедствий, постигающих человечество. По прекращении бедствий настанет спасение и радость, как после мук рождения. Спасение, по-видимому, подразумевается не только внешнее, но и духовное, нравственное и вечное. Человек, прошедший через горнило испытаний, делается δόκιμος – осмотрительным, разумным, испытанным (ср. Иак. 1:12).

Мф.24:14. И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец.

(Ср. Мк. 13– перестановка, сделанная по неизвестным причинам.)

Блаженный Августин говорит: «Если кто думает, что слова: «проповедано будет Евангелие Царствия по всей вселенной», значат, что это сделали сами апостолы, то на основании достоверных свидетельств можно доказать, что этого не было. Потому что есть в Африке бесчисленные народы, среди которых еще не проповедано Евангелие». Такое понимание дела представляется несколько узким. Читающий апостольскую историю видит, что еще до разрушения Иерусалима евангельская проповедь приняла столь широкие размеры, что если не абсолютно, то в относительном смысле можно было говорить, что Евангелие проповедано было тогда по всей вселенной. Про настоящее время также можно говорить, что христианство есть вселенская религия, хотя еще много народов не просвещено светом Евангелия. Абсолютный смысл слова Христовы должны получить перед концом мира, когда о Христе и Его учении узнают все народы, что вполне возможно предполагать ввиду необычайной энергии, с которой на протяжении почти двух тысяч лет (факт беспримерный в истории других религий) велась евангельская проповедь.

Слово «конец» здесь означает не только конец Иерусалима, но и конец царств (вообще мировые перевороты) и мира.

Мф.24:15. Итак, когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, – читающий да разумеет, –

(Ср. Мк. 13:14Лк. 21:20.)

Цан говорит, что слова Лк. 21:20–24 выступают из параллели с общей основой речи у Матфея и Марка. Этот раздел у Луки начинается одинаково, как и у Матфея в рассматриваемом стихе и Марка (Мк. 13:14) выражением ὅταν δὲ ἴδητε. Как у Матфея и Марка, так и у Луки в речи о запустении встречается такое же предложение жителям Иерусалима бежать в горы и говорится о го́ре беременным и питающим сосцами в эти дни. Но в остальном содержание у Луки совершенно иное, а именно: у него изображаются осада и разрушение Иерусалима, умерщвление многих жителей, плен остальных и продолжительное господство язычников в Иерусалиме. У Матфея и Марка – последние муки общества, которым будет конец с пришествием Иисуса Христа. Здесь, говорит Цан, отказывается служить все искусство гармонистов. С таким мнением трудно согласиться. Пророческая речь Христа во многих случаях походит на весы, которые отклоняются то в ту, то в другую сторону. Иногда Спаситель очень близко говорит о наступающих событиях в Иерусалиме, как будто совсем с ними соприкасается, центр тяжести как будто заключается в них. Но не нужно забывать, что чашка с весами тотчас же готова отклониться в другую сторону, и тогда речь Его начинает означать другое. Трудно предполагать, чтобы Христос в рассматриваемом стихе Матфея вовсе не сказал ничего о разрушении Иерусалима, но трудно также предполагать, чтобы Он не коснулся здесь и второго Своего пришествия, заимствовав образы от угрожающих Иерусалиму бедствий. Лука делает ударение больше на первом, Матфей и Марк – на втором. Таким образом, здесь нет противоречия в показаниях евангелистов.

Поставленная в начале стиха частица «итак» (οὖν) показывает, что новая речь связывается с предыдущей. Здесь содержится ответ на вопрос учеников, «когда это будет». Эта частица всегда была затруднительной для комментаторов. Она указывает на то, что 15-й стих есть вывод из предыдущей речи. Но спрашивается, не вводится ли здесь анахронизма? Не странно ли делать вывод из того, что должно случиться при конце века, и этим регулировать то, что будет при разрушении Иерусалима? На самом деле здесь нет никакой странности. Не будущее разрушение мира служит образом разрушения Иерусалима, а наоборот. Поэтому правильно говорит Иоанн, что οὖν не выражает того, что Спаситель возвращается к прежней Своей мысли, потому что здесь говорится о том, о чем не сказано было раньше, а только проводится дальнейшая мысль, присоединенная к прежней.

Места из книги пророка Даниила, на которые ссылается здесь Спаситель, встречаются в пророчестве о семидесяти седьминах, считаются очень темными и потому переводятся по-разному (Дан. 9:26–27, 12:11). Для нас здесь важно только то, что в одном случае (Дан. 9:27) Семьдесят переводят еврейское выражение («шикуцим мешомем» – множественное число) через βδέλυγμα τῶν ἐρημώσεων, а в другом («шикуц шомем» – Дан. 12:11) – через τὸ βδέλυγμα ἐρημώσεως. У евангелистов поставлен артикль τῆς перед ἐρημώσεως, которого нет в переводе Семидесяти в Дан. 12:11. Вероятнее, однако, что евангельское выражение соответствует этому последнему месту и заимствовано оттуда. «Шикуц шомем», βδέλυγμα ἐρημώσεως«мерзость запустения», как предполагалось, стало у евреев чем-то вроде terminus technicus для обозначения идолов, поставленных в храме, и связанного с ними идолослужения. В таком смысле выражение употреблено в 1Мак. 1:54, 59, где говорится, что «в пятнадцатый день Хаслева» (декабря) «сто сорок пятого года» (168 г. до Р. X.), сирийцы (Антиох Епифан) «устроили на жертвеннике мерзость запустения» (βδέλυγμα ἐρημώσεως), а «в двадцать пятый день месяца» (хаслева) принесены были «жертвы на жертвеннике, который был над алтарем». То же под «мерзостью запустения» мог подразумевать и пророк Даниил. Но что именно в точности разумел Спаситель, предсказывая о мерзости запустения в Иерусалиме, трудно сказать. Иероним говорил, что это выражение можно или просто понимать об антихристе, или об изображении кесаря, которое Пилат поставил в храме, или о конной статуе Адриана, которая в самом Святом Святых стояла до того времени, когда жил Иероним. Некоторые полагали, что под мерзостью запустения здесь подразумеваются ужасные поступки зилотов во время осады Иерусалима Веспасианом и Титом. Но какие бы ужасы ни производились зилотами, одно несомненно, что они были чужды идолопоклонства. На основании сказанного нужно предполагать, что Спаситель берет хорошо известное библейское изречение только в общем смысле, как оно понималось иудеями, по которому языческая сила принесет опустошение – сделает город и храм пустыней. В этом общем смысле выражается и Иосиф Флавий о запустении, которое предсказано Даниилом и произведено римлянами (Antiquitates iudaicae, X, 11, 7 – ὁ Δανίηλος καὶ περὶ τῆς ’Ρωμαίων ἡγεμονίας ἀνέγραψε, καὶ ὅτι ὑπ᾿ αὐτῶν ἐρημωθήσεται).

«Читающий да разумеет» – перевод точный. Но здесь затруднительно сказать, слова ли это Христа или евангелиста. Большинство комментаторов думает, что это была «церковная заметка», которая, подобно славословию в Мф. 6:13, прокралась в текст. Некоторые утверждают, что это предположение совершенно произвольно, потому что такое же выражение встречается и у Марка. Решение вопроса зависит от того, как понимать слово ἀναγιγνώσκω, в смысле ли «замечать», «признавать», «уразумевать», или в более конкретном – «читать». Слово имеет то и другое значение. В первом случае оно сказано было Самим Христом, во втором его нельзя приписать Ему, а только евангелистам. Первое вероятнее.

Мф.24:16. тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы;

(Ср. Мк. 13:14Лк. 21:21.)

Как только ученики Христа заметят в святом месте признаки начинающейся мерзости запустения, то пусть не медлят, а спасаются в горах. Ученики Христа запомнили это повеление и спаслись (Евсевий Кесарийский, Церковная история», III, 5). Бегство в горы было, может быть, обычно у иудеев, когда им угрожала какая-нибудь опасность (ср. 1Мак. 2:28).

Мф.24:«17. и кто на кровле, тот да не сходит взять что-нибудь из дома своего;

(Ср. Мк. 13:15Лк. 21:21. Ср. Лк. 17:31.)

Выражения у Матфея и Марка сходны, но у Луки совершенно иные. Опять напоминание о необходимости спасаться бегством во время опасности. Конечно, речь Христа образная.

Мф.24:18. и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои.

(Ср. Мк. 13:16.)

У Луки дальше вставочная речь (Лк. 21:22), ее нет у Матфея и Марка, выражения которых приблизительно сходны. Если и с кровли нельзя сходить вниз, в сам дом, то тем более с поля не должно возвращаться, чтобы взять даже одну одежду. Указание на обычай в жарких странах, где работают без верхней одежды.

Мф.24:19. Горе же беременным и питающим сосцами в те дни!

(Ср. Мк. 13:17Лк. 21:23.)

Речь буквально сходная у всех синоптиков. Женщинам с детьми весьма трудно спасаться бегством. Говоря о разрушении Иерусалима, Ориген замечает: «И не было тогда милосердия ни к беременным, ни к кормящим грудью, ни к самим детям». О страшных бедствиях иудеев и Иерусалима рассказывает Иосиф в «Иудейской войне» (ср. Евсевий Кесарийский, «Церковная история», III, 5, 6).

Мф.24:20. Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу,

(Ср. Мк. 13– пропускает слова «в субботу».)

У Луки совсем нет этого стиха. Речь о неимоверных трудностях спасения. Заметка у Матфея «в субботу» характерна и отличается чисто еврейским характером. Были случаи, когда иудеев избивали враги только потому, что они не хотели ничего делать в субботу (1Мак. 2:32–372Мак. 5:25–26). Христос говорит, что бедствие может застигнуть Его учеников в такие дни, когда они будут наслаждаться покоем. Такая речь общего характера носит на себе и несколько специальный колорит, относясь, собственно, к ученикам Спасителя из иудеев. О каком-либо фарисейском соблюдении субботы здесь совсем не говорится. Это просто образное выражение, цель которого была побудить не стесняться даже религиозными установлениями, чтобы избежать опасности.

Мф.24:21. ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет.

(Ср. Мк. 13:19Лк. 21:23.)

Речь Христа очень сходна с Дан. 12:1«и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени» (ἐκείνη ἡ ἡμέρα θλίψεως οἵα οὐκ ἐγενήθη ἀφ´ οὗ ἐγενήθησαν ἕως τῆς ἡμερας ἐκείνης ср. Иер. 30:71Мак. 9:27).

«Ибо» относят не только к предшествующему (19-му) стиху, но вообще ко всей речи стихов 16–20. Слово «тогда» не относится только ко времени разрушения Иерусалима. Относительно разрушения Иерусалима предсказание Спасителя полностью подтверждается сообщениями Иосифа Флавия в «Иудейской войне».

Мф.24:22. И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни.

(Ср. Мк. 13:20Лк. 21:24.)

У Марка речь сходная с Матфеем, у Луки совершенно иначе. По толкованию Августина, под днями понимаются сами бедствия (mala ipsa), подобно тому как в других местах Священного Писания говорится о несчастных, бедственных и лукавых днях (Быт. 47:9Пс. 93:13Еф. 5:16).

«Никакая плоть» – гебраизм («ло кал») значит: никто из живущих людей и даже животных. Это, конечно, имеет общий смысл. Но Златоуст думает, что здесь под всякой плотью Спаситель «разумеет иудеев». Предсказание Христа исполнилось над иудеями. Более миллиона их погибло во время осады Иерусалима Веспасианом и Титом, 97 000 отведено в плен. Всего же, если положиться на свидетельства Иосифа Флавия, во время иудейской войны погибло 1 356 460 иудеев.

Идея о том, что Бог щадит нечестивых ради избранных, свойственна Ветхому Завету (Быт. 18:24–33). Под «избранными» здесь можно понимать христиан или вообще праведных людей (ср. Рим. 11:12–29). Указывают и на обстоятельства, почему действительно во время осады Иерусалима «сократились дни». Тит вел кампанию против иудеев быстро, будучи намерен сопровождать своего отца в Рим и принять участие в его триумфальном шествии и последующих празднествах.

Мф.24:23. Тогда, если кто скажет вам: вот, здесь Христос, или там, – не верьте.

(Ср. Мк. 13:21.)

Надежды на избавителя или избавителей всегда естественны во время тяжких бедствий. А у евреев они были особенно сильны. Этим могли воспользоваться (и действительно пользовались) разные люди, которые (может быть, и не с целью обмана) собирали народ, чтобы вести его на кровавую борьбу. О том, чтобы они называли себя мессиями, неизвестно (кроме Бар-кохбы, Schürer, Geschichte, I, S. 685; и, может быть, Февды). Но что такие люди могли появляться – это можно считать не подлежащим сомнению историческим фактом.

Мф.24:24. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных.

(Ср. Мк. 13:22.)

Эти слова можно объяснять трояко (tripliciter – Иероним): или о времени осады римлянами Иерусалима, или о конце мира, или, согласно Иерониму, о борьбе еретиков с Церковью и о таких антихристах, которые под ложным видом знания борются против Церкви. О ложных христах в Новом Завете только здесь и в параллельном месте у Марка. Исторически исполнение пророчества перед разрушением Иерусалима доказать невозможно. Лжехристы вместе с лжепророками дадут великие (но ложные) чудеса, чтобы ввести легковерный народ в заблуждение (πλανηθῆναι), но не только этот народ, а даже и лучших людей, избранных.

Мф.24:25. Вот, Я наперед сказал вам.

(Ср. Мк. 13:23. У Марка несколько полнее и иначе. Ср. Ин. 16:42Кор. 7:3, 13:2.)

Усиление прежней и последующей речи, указывающее на ее важность. Нечто вроде часто употребляемого педагогического приема.

Мф.24:26. Итак, если скажут вам: «вот, Он в пустыне», – не выходите; «вот, Он в потаенных комнатах», – не верьте;

(Ср. Лк. 17– в другой связи и больше сходно с Мф. 24и Мк. 13:21, чем с разбираемым стихом.)

Подлежащее в греческом не выражено (в русском подчеркнутое «Он»). Но ясно, что речь идет об истинном Христе, о Котором будет возвещать народ или лжепророки. Последователи Христа не должны выходить на зов таких людей и не верить слухам о Мессии. Истинное явление истинного Христа будет совершенно иное и ни в ком не оставит никаких сомнений.

Мф.24:27. ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого;

(Ср. Лк. 17– в другой связи.)

Нельзя согласиться с Бенгелем, что credibile est, Christi adventum fore ab oriente (вероятно, пришествие Христа будет с востока), потому что в подлиннике ничего об этом не говорится. Указание на восток и запад отличается безразличным характером, можно было сказать и наоборот. Пришествие Христа только сравнивается с обыкновенным блеском молнии, особенно в ночное время, когда кажется, что весь небесный свод освещается ею. Указывается на быстроту и внезапность. В некоторых рукописях нет καί (и) после οὕτως (так и будет пришествие…). С этого стиха пришествие Христа делается преобладающей темой речи. Менее важные предметы как бы поглощаются более важным. Но в речи по-прежнему можно отыскивать первый и второй смысл.

Мф.24:28. ибо, где будет труп, там соберутся орлы.

(Ср. Лк. 17:37.)

По-видимому, действительный смысл стиха тот, что второе пришествие Спасителя будет в предопределенное время, когда зло достигнет пагубного развития, как перед потопом или гибелью Содома и Гоморры. Когда жизнь покидает тело, оно делается трупом, и орлы слетаются на него. Так будет и тогда, когда в мире настанет сильнейшее развитие зла. Сын Человеческий и Его Ангелы явятся тогда для исполнения Божественного суда.

 

Просмотры (97)

19 августа 2020 г. (06 августа ст.ст.). Седмица 11-я по Пятидесятнице.Успенский пост. Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Утр.: Лк. 9:28–36 (зач. 45). Лит.: 2 Пет. 1:10–19 (зач. 65). Мф. 17:1–9 (зач. 70).

Евангелие по Луке

Лк. 9:28-36

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 45] Бы́сть же по словесѣ́хъ си́хъ ꙗ҆́кѡ дні́й ѻ҆́смь, и҆ пое́мь петра̀ и҆ і҆ѡа́нна и҆ і҆а́кѡва, взы́де на горꙋ̀ помоли́тисѧ. [Зач. 45.] После сих слов, дней через восемь, взяв Петра, Иоанна и Иакова, взошел Он на гору помолиться.
И҆ бы́сть є҆гда̀ молѧ́шесѧ, видѣ́нїе лица̀ є҆гѡ̀ и҆́но, и҆ ѡ҆дѣѧ́нїе є҆гѡ̀ бѣ́ло блиста́ѧсѧ. И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его сделалась белою, блистающею.
И҆ сѐ, мꙋ̑жа два̀ съ ни́мъ глагѡ́люща, ꙗ҆̀же бѣ́ста мѡѷсе́й и҆ и҆лїа̀, И вот, два мужа беседовали с Ним, которые были Моисей и Илия;
ꙗ҆́вльшасѧ во сла́вѣ, глаго́ласта же и҆схо́дъ є҆гѡ̀, є҆го́же хотѧ́ше сконча́ти во і҆ерⷭ҇ли́мѣ. явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме.
Пе́тръ же и҆ сꙋ́щїи съ ни́мъ бѧ́хꙋ ѡ҆тѧгче́ни сно́мъ: ᲂу҆бꙋ́ждшесѧ же ви́дѣша сла́вꙋ є҆гѡ̀, и҆ ѻ҆́ба мꙋ̑жа стоѧ̑ща съ ни́мъ. Петр же и бывшие с ним отягчены были сном; но, пробудившись, увидели славу Его и двух мужей, стоявших с Ним.
И҆ бы́сть є҆гда̀ разлꙋчи́стасѧ ѿ негѡ̀, речѐ пе́тръ ко і҆и҃сꙋ: наста́вниче, добро̀ є҆́сть на́мъ здѣ̀ бы́ти: и҆ сотвори́мъ сѣ̑ни трѝ, є҆ди́нꙋ тебѣ̀, и҆ є҆ди́нꙋ мѡѷсе́ови, и҆ є҆ди́нꙋ и҆лїѝ: не вѣ́дый, є҆́же глаго́лаше. И когда они отходили от Него, сказал Петр Иисусу: Наставник! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: одну Тебе, одну Моисею и одну Илии, – не зная, что́ говорил.
Се́ же є҆мꙋ̀ глаго́лющꙋ, бы́сть ѡ҆́блакъ, и҆ ѡ҆сѣнѝ и҆̀хъ: ᲂу҆боѧ́шасѧ же, вше́дше во ѡ҆́блакъ. Когда же он говорил это, явилось облако и осенило их; и устрашились, когда вошли в облако.
И҆ гла́съ бы́сть и҆з̾ ѡ҆́блака, гл҃ѧ: се́й є҆́сть сн҃ъ мо́й возлю́бленный, тогѡ̀ послꙋ́шайте. И был из облака глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, Его слушайте.
И҆ є҆гда̀ бы́сть гла́съ, ѡ҆брѣ́тесѧ і҆и҃съ є҆ди́нъ. И҆ ті́и ᲂу҆молча́ша, и҆ никомꙋ́же возвѣсти́ша въ ты̑ѧ дни̑ ничесѡ́же ѿ тѣ́хъ, ꙗ҆̀же ви́дѣша. Когда был глас сей, остался Иисус один. И они умолчали, и никому не говорили в те дни о том, что видели.

Толкование на  Лк. 9:28-36 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Лк.9:28. После сих слов, дней через восемь,

Евангелист Матфей говорит, что Иисус взошел на гору тогда, как после этих слов прошло шесть дней (Мф. 17, 1), а Лука говорит, что прошло восемь дней. Ибо Матфей говорит об одних только промежуточных днях, а Лука – не о промежуточных только, но разумеет и тот день, в который эти слова были сказаны, и тот, в который совершилось Преображение.

взяв Петра, Иоанна и Иакова,

Иисус взял с Собой только троих: Петра как любящего, Иоанна как любимого и Иакова как пламенеющего ревностью по Нем, или как способных сокрыть событие, удержать в молчании и никому не сказывать.

взошел Он на гору помолиться.

Чтобы помолиться, Иисус восходит на гору; ибо мы должны молиться в уединении, с восхождением, не преклоняясь ни к чему земному.

Лк.9:29. И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его сделалась белою, блистающею.

Вид Его стал другой, не так, впрочем, будто бы Сам Он стал иной по существу, ибо Он оставался Тем же, Кем был, но вид лица Его явился гораздо светлейшим, чем прежде. Подобное произошло и с Его одеждой. Ибо только вид ее блистал молнией; существо одежды не переменялось, а только наружность.

Лк.9:30. И вот, два мужа беседовали с Ним, которые были Моисей и Илия;

Когда Он молился, Ему предстояли Моисей и Илия, чтобы показать, что Он не был противник Закона и пророков. Ибо если б Он был противник, то Моисей, давший Закон, и Илия, ревностнейший из пророков, не дозволили бы себе служить Ему (наподобие телохранителей), ни даже быть с Ним.

Лк.9:31. явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме.

Они говорили о исходе, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме, то есть о смерти Его.

Лк.9:32. Петр же и бывшие с ним отягчены были сном; но, пробудившись, увидели славу Его и двух мужей, стоявших с Ним.

Лк.9:33. И когда они отходили от Него, сказал Петр Иисусу: Наставник! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: одну Тебе, одну Моисею и одну Илии, – не зная, что́ говорил.

В то время как Христос пребывал в молитве, Петр «отягчен был сном», ибо он был слаб и, служа сну, отдавал должное человеческой природе. Когда же Петр пробудился, то увидел славу Христову и двух мужей. Находя такое пребывание здесь приятным по причине света и созерцания пророков, Петр говорит: «хорошо нам здесь быть»! Он думал, что теперь настала кончина мира и царство Иисусово. Но он не знал, что говорил. Ибо тогда еще не была кончина, еще не наступил день царства и наслаждения теми благами, коими будут обладать святые. Петр сказал это (хорошо нам здесь быть) вместе и потому, что опасался, что Христос будет распят. Он слышал от Христа, что Ему должно быть убитым и в третий день воскреснуть; поэтому и сказал это, выражаясь как бы так: не будем сходить с горы, будем здесь оставаться, чтобы избежать Креста и страдания; если придут на нас иудеи, то мы имеем помощником Илию, который свел с неба огонь и истребил пятьдесятоначальников; имеем Моисея, который поразил столько и таких народов. Сказал он это, не зная, что говорит. Ибо он думал, что крест есть зло, и притом мучительное, а поэтому, желая избежать его, и сказал это. Между тем Господь жаждал быть распятым, поскольку иначе не могло совершиться спасение людей.

Лк.9:34. Когда же он говорил это, явилось облако и осенило их; и устрашились, когда вошли в облако.

Тогда, как Петр говорил еще: «сделаем три кущи», Господь внезапно творит сень нерукотворенную и входит в нее с пророками, чтобы показать, что Он ничем не меньше Отца. Ибо как в Ветхом Завете Господь являлся в облаке, и Моисей входил в оное, и таким образом получил Закон (Исх. 19:9, 20:20–21), так и ныне облако обняло Христа, и облако не мрачное (ибо прошла тень Закона и мрак неведения), но облако светлое. Ибо истина пришла, и благодать Господня воссияла, и потому ныне ничего нет темного.

Лк.9:35. И был из облака глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, Его слушайте.

И исшел из облака глас, подобно как в Ветхом Завете слышан был из облака глас Божий.

Лк.9:36. Когда был глас сей, остался Иисус один.

Иисус же остался один, чтобы кто не подумал, что слова: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный» сказаны были о Моисее или об Илии. Впрочем, сим, быть может, означается и то, что Закон и пророки были до некоторого только времени, как и здесь видимы были Моисей и Илия, а потом, когда прошло их время, остался один Иисус. Ибо ныне господствует Евангелие, тогда как многое законное миновало.

И они умолчали, и никому не говорили в те дни о том, что видели.

Апостолы умолчали и ничего не говорили о том, что видели. Прежде Креста и не следовало говорить об Иисусе что-нибудь богоприличное. Ибо какое о Нем составили бы мнение те, кои слышали это, а потом увидели Его распинаемым? Не сочли ли бы они Его обманщиком и мечтателем? Поэтому-то апостолы прежде Креста не проповедуют ни об одном чудесном и богоприличном деле Иисуса.

Впрочем, об этом предмете достаточно сказано нами в объяснении на Евангелие от Матфея (см. гл. 17

2-е послание Петра

2 Пет. 1:10-19

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 65] Тѣ́мже па́че, бра́тїе, потщи́тесѧ и҆звѣ́стно ва́ше зва́нїе и҆ и҆збра́нїе твори́ти: сїѧ̑ бо творѧ́ще, не и҆́мате согрѣши́ти никогда́же, [Зач. 65.] Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь,
си́це бо ѻ҆би́льнѡ припода́стсѧ ва́мъ вхо́дъ въ вѣ́чное црⷭ҇тво гдⷭ҇а на́шегѡ и҆ сп҃са і҆и҃са хрⷭ҇та̀. ибо так откроется вам свободный вход в вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа.
Сегѡ̀ ра́ди не ѡ҆блѣню́сѧ воспомина́ти прⷭ҇нѡ ва́мъ ѡ҆ си́хъ, а҆́ще и҆ вѣ́дите, и҆ ᲂу҆твержде́ни є҆стѐ въ настоѧ́щей и҆́стинѣ. Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине.
Пра́ведно бо мню̀, доне́лѣже є҆́смь въ се́мъ тѣлесѝ, возставлѧ́ти ва́съ воспомина́нїемъ, Справедливым же почитаю, доколе нахожусь в этой телесной храмине, возбуждать вас напоминанием,
вѣ́дый, ꙗ҆́кѡ ско́рѡ є҆́сть ѿложе́нїе тѣлесѐ моегѡ̀, ꙗ҆́коже и҆ гдⷭ҇ь на́шъ і҆и҃съ хрⷭ҇то́съ сказа̀ мнѣ̀. зная, что скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне.
Потщꙋ́сѧ же и҆ всегда̀ и҆мѣ́ти ва́съ по мое́мъ и҆схо́дѣ па́мѧть ѡ҆ си́хъ твори́ти. Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память.
Не ᲂу҆хищрє́ннымъ бо ба́снемъ послѣ́довавше сказа́хомъ ва́мъ си́лꙋ и҆ прише́ствїе гдⷭ҇а на́шегѡ і҆и҃са хрⷭ҇та̀, но самови́дцы бы́вше вели́чествїѧ ѻ҆́нагѡ. Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия.
Прїе́мъ бо ѿ бг҃а ѻ҆ц҃а̀ че́сть и҆ сла́вꙋ, гла́сꙋ прише́дшꙋ къ немꙋ̀ ѿ велелѣ́пныѧ сла́вы: се́й є҆́сть сн҃ъ мо́й возлю́бленный, ѡ҆ не́мже а҆́зъ бл҃гоизво́лихъ. Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.
И҆ се́й гла́съ мы̀ слы́шахомъ съ небесѐ сше́дшь, съ ни́мъ сꙋ́ще на горѣ̀ ст҃ѣ́й. И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе.
И҆ и҆́мамы и҆звѣ́стнѣйшее прⷪ҇ро́ческое сло́во: є҆мꙋ́же внима́юще ꙗ҆́коже свѣти́лꙋ сїѧ́ющꙋ въ те́мнѣмъ мѣ́стѣ, до́брѣ творитѐ, до́ндеже де́нь ѡ҆зари́тъ, и҆ денни́ца возсїѧ́етъ въ сердца́хъ ва́шихъ, И притом мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших,

Толкование на  2 Пет. 1:10-19 профессора Александра Павловича Лопухина

2Пет.1:10. Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь,

2Пет.1:11. ибо так откроется вам свободный вход в вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа.

В противоположность очерченной в 2Пет.1:9 неосновательности людей чуждого христианству духа, истинные христиане должны и в учении, и в жизни опираться на звание и избрание христианское в надежде на вход в вечное Царство Господа Иисуса Христа. «Примечай, как прежде Апостол хотел побудить страхом – пришествием Судии, а теперь убеждает обещанием благ – входом в вечное Царство Божие» (блаж. Феофил.)

2Пет.1:12. Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине.

2Пет.1:13. Справедливым же почитаю, доколе нахожусь в этой телесной храмине, возбуждать вас напоминанием,

2Пет.1:14. зная, что скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне.

2Пет.1:15. Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память.

Как ни хорошо и твердо знают христианскую истину (ст. 12. Ср. 1Пет 1:12, 5:12) читатели послания, но Апостол в своей пастырской заботливости считает долгом напоминать им о ней и возбуждать их от духовного усыпления, особенно ввиду близкой, предчувствуемой им и, быть может, нарочито открытой им Господом (ср. Ин 21:18; см. 2Тим 4:6), кончины его. Примечателен при этом возвышенный взгляд Апостола, общий ему с другими священными библейскими писателями Ветхого и Нового Завета (Ис 38:12Прем.9:152Кор 5:1) на бессмертие духа человеческого при тленности его телесной оболочки, как бы его временной «палатки» (σκήνωμα), и на смерть, как на «отложение» (άπόθεσις) этой палатки и как »исход» (έξοδος) духа к Отцу Небесному (ср. Ин 14:2а.). Относительно ст. 15 блаж. Феофилакт замечает: «Некоторые понимают это с такою перестановкою: «буду стараться и после моего отшествия иметь вас всегда», т. е., каждодневно и непрерывно вспоминать, и отсюда выводят мысль, что самые и по смерти помнят остающихся здесь и молятся за живущих. Справедливость сего каждодневно усматривают те, которые призывают божественную благодать святых. Так понимают одни; но другие понимают иначе. Последние читают и понимают сей стих просто: буду стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда помнили это, т. е. мы непрерывно повторяем вам одно и то же для того, чтобы обратить вам это в привычку, чтобы вы через постоянное и неизменное усвоение сего избавились от обвинения в непослушании и незнании, но и после смерти моей завещание о сем хранили твердо и неизменно».

2Пет.1:16. Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия.

2Пет.1:17. Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.

2Пет.1:18. И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе.

Требуя от верующих строгого и постоянного внимания к словам своего благовествования, Апостол здесь доказывает несомненную важность следования этому учению, противополагая божественную истинность евангельского учения красивым поэмам язычников и обольстительным басням (зарождавшимся уже тогда) еретических учений (ср. 1Тим 4:7, 1, 4) Апостол как бы так говорит: «Ничего такого нельзя подозревать в нас. Ибо мы преподали учение словом необработанным, как и Павел говорит коринфянам (1Кор. 2:4, 13), и преподали то, что своими глазами видели, когда вместе с Ним восходили на святую гору» (блаж. Феофил.). В качестве разительного примера, в котором особенно проявились величие и сила Господа Иисуса Христа, и о котором, как о действительном событии свидетельствуют Апостолы и евангелисты (см. Мф 17сл.; Мк 9cл.; Лк 9cл.), Ап. Петр говорит здесь о Преображении Господа, с особенною силою оттеняя, что апостолы, в числе их Петр, самолично слышали глас Бога Отца, пришедший к Иисусу Христу с неба.

2Пет.1:19. И притом мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших,

В связи с упоминанием о величии и славе Господа Иисуса Христа Апостол теперь дает, как и в первом своем послании (1Пет.1:10–12), замечательное по своей глубине и точности раскрытие библейского понятия об истинном пророчестве. И, прежде всего, пророческое слово Апостол называет (ст. 19) βεβαιότερον, слав. «известнейшее« – более крепким, как слово более раннее, оправдываемое и подтверждаемое новозаветными событиями. Как Сам Христос Спаситель по воскресении Своем ссылался на Моисея и на всех пророков в разъяснение того, что Ему надлежало страдать, умереть, воскреснуть и войти в славу Свою, так и первоверховный Апостол Петр доказательство славы и величия Господа Христа видит не только в евангельском событии Преображения Господня и апостольских сказаниях об этом событии (ст. 16–18), но в «вернейшем пророческом слове», которое он здесь же уподобляет светильнику, сияющему в темном месте, чем показывается руководственное и животворное значение слова Божия в жизни грешного человечества. «Внимая, говорит (Апостол), сим сказаниям пророков, вы не обманетесь в своей надежде. Ибо в свое время они оправдаются делами, которые Апостол назвал «днем», продолжая переносную речь, ибо тут же сказал о светильнике, о темном месте, которое и есть ночь. Итак, когда, говорит, наступит «день», т. е. явление событий, тогда в сердцах ваших взойдет «утренняя звезда», т. е. пришествие Христово, предвозвещенное пророками, и как истинный свет, осветит сердца ваши» (блаж. Феофил.). Похваляя внимательность читателей к руководству пророческого слова (ст. 19), Апостол вместе с тем желает возвысить у читателей, а вместе и у всех христиан сознание особенной важности пророческого слова, указывая на то, что произошло чрезвычайным, сверхъестественным образом и потому должно быть толкуемо, изъясняемо соответственно священной важности своего происхождения.

Евангелие по Матфею

Мф. 17:1-9

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 70] И҆ по дне́хъ шести́хъ поѧ́тъ і҆и҃съ петра̀ и҆ і҆а́кѡва и҆ і҆ѡа́нна бра́та є҆гѡ̀, и҆ возведѐ и҆̀хъ на горꙋ̀ высокꙋ̀ є҆ди̑ны, [Зач. 70.] По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних,
и҆ преѡбрази́сѧ пред̾ ни́ми: и҆ просвѣти́сѧ лицѐ є҆гѡ̀ ꙗ҆́кѡ со́лнце, ри̑зы же є҆гѡ̀ бы́ша бѣлы̑ ꙗ҆́кѡ свѣ́тъ. и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет.
И҆ сѐ, ꙗ҆ви́стасѧ и҆̀мъ мѡѷсе́й и҆ и҆лїа̀, съ ни́мъ глагѡ́люща. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие.
Ѿвѣща́въ же пе́тръ речѐ (ко) і҆и҃сови: гдⷭ҇и, добро̀ є҆́сть на́мъ здѣ̀ бы́ти: а҆́ще хо́щеши, сотвори́мъ здѣ̀ трѝ сѣ̑ни, тебѣ̀ є҆ди́нꙋ, и҆ мѡѷсе́ови є҆ди́нꙋ, и҆ є҆ди́нꙋ и҆лїѝ. При сем Петр сказал Иисусу: Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии.
Є҆ще́ (же) є҆мꙋ̀ глаго́лющꙋ, сѐ, ѡ҆́блакъ свѣ́телъ ѡ҆сѣнѝ и҆̀хъ: и҆ сѐ, гла́съ и҆з̾ ѡ҆́блака гл҃ѧ: се́й є҆́сть сн҃ъ мо́й возлю́бленный, ѡ҆ не́мже бл҃говоли́хъ: тогѡ̀ послꙋ́шайте. Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте.
И҆ слы́шавше ᲂу҆чн҃цы̀ падо́ша ни́цы и҆ ᲂу҆боѧ́шасѧ ѕѣлѡ̀. И, услышав, ученики пали на лица свои и очень испугались.
И҆ пристꙋ́пль і҆и҃съ прикоснꙋ́сѧ и҆́хъ и҆ речѐ: воста́ните и҆ не бо́йтесѧ. Но Иисус, приступив, коснулся их и сказал: встаньте и не бойтесь.
Возве́дше же ѻ҆́чи своѝ, никого́же ви́дѣша, то́кмѡ і҆и҃са є҆ди́наго. Возведя же очи свои, они никого не увидели, кроме одного Иисуса.
И҆ сходѧ́щымъ и҆̀мъ съ горы̀, заповѣ́да и҆̀мъ і҆и҃съ, гл҃ѧ: никомꙋ́же повѣ́дите видѣ́нїѧ, до́ндеже сн҃ъ чл҃вѣ́ческїй и҆з̾ ме́ртвыхъ воскрⷭ҇нетъ. И когда сходили они с горы, Иисус запретил им, говоря: никому не сказывайте о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.

Толкование на  Мф. 17:1-9 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мф.17:1  По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних,

Мф.17:2  и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет.

На высокую гору возводит их, показывая, что кто не возвысится, тот не достоин таковых созерцаний. Делает это Христос особенно потому, что Он имел обыкновение величайшие Свои чудеса совершать втайне, чтобы, видимый многими, как Бог, не считался ими человеком, как привидение. Когда же слышишь о преображении, не думай, что Он отверг тогда Свое тело: тело Его оставалось в своем виде, ибо ты слышишь и о Его лице, и об одеждах. Он сделался светлее, когда Божество Его показало несколько свои лучи, и это настолько, насколько можно было видеть. Поэтому и назвал раньше преображение Царством Божиим, так как оно явило неизреченность Его власти и научило, что Он есть истинный Сын Отца, и показало славу Его второго пришествия неизреченным просветлением лица Иисуса.

Мф.17:3  И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие.

О чем говорили? «Об исходе», – говорит Лука, который Ему предстояло совершить в Иерусалиме, то есть о кресте. Для чего Моисей и Илия сделались видимыми? Чтобы показать, что Он есть Господь закона и пророков, живых и мертвых, ибо Илия был пророк, пророчество его жило еще, Моисей же – законодатель и умер. Кроме того, и для того, чтобы показать, что Иисус Христос не противник закона и не враг Божий. В противном случае Моисей не беседовал бы с ним, как не стал бы беседовать с тем, кто противодействует ему, и Илия, ревнитель, не перенес бы Его присутствия, если бы Он был врагом Божиим. Еще и для того, чтобы уничтожить подозрение тех, которые считали Его Илиею или одним из пророков. Откуда же ученики узнали, что это были Моисей и Илия? Не по изображениям, ибо делать изображения людей тогда считалось делом беззаконным. По-видимому, они их узнали по словам, которые они говорили. Моисей, может быть, говорил: Ты Тот, страдание которого я заранее изобразил, заклав агнца и совершив пасху; Илия же: Ты Тот, воскресение Которого я заранее изобразил, воскресив сына вдовы, и так далее. Показывая же их ученикам, Господь научает их подражать им, то есть подобно Моисею быть кротким и доступным для всех и подобно Илии быть ревностными и непреклонными, когда нужно, и подобно им готовыми подвергаться опасностям за истину.

Мф.17:4  При сем Петр сказал Иисусу: Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну и Моисею одну, и одну Илии.

Петр, по многой любви ко Христу, желая, чтобы Он не пострадал, говорит: «хорошо здесь быть», не уходить и не быть убиту, ибо если бы кто и пришел сюда, мы имеем Моисея и Илию помощниками нам; Моисей победил египтян, Илия же огнь свел с неба; таковыми же они будут и тогда, когда придут сюда враги. Это он говорил от великого страха, по замечанию Луки, не зная, что говорит. Ибо необычайность поразила его или он действительно не знал, что говорит, желая, чтобы Иисус оставался на горе и не уходил, и не пострадал за нас. Но, боясь показаться своенравным, говорит: «если хочешь».

Мф.17:5  Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в котором Мое благоволение; Его слушайте.

Ты, Петр, желаешь, чтобы были рукотворенные кущи; Отец же, окружив Меня другой кущей, нерукотворенным облаком, показывает, что как Он, Бог, являлся древним в облаке, так и Сын Его. Здесь облако светлое, а не темное, как в древности; потому что Он хотел не устрашить, а научить. Из облака же голос для того, чтобы показать, что Он был от Бога. Слова «в котором Мое благоволение» – вместо слов: «в котором Я почиваю и который Мне угоден». Словами же: «Его слушайте» научает: не противьтесь Ему, хотя бы Он желал быть распятым.

Мф.17:6  И, услышав, ученики пали на лица свои и очень испугались.

Мф.17:7  Но Иисус, приступив, коснулся их и сказал: встаньте и не бойтесь.

Мф.17:8  Возведя же очи свои, они никого не увидели, кроме одного Иисуса.

Не вынеся облачного света и голоса, ученики пали ниц. Глаза их были отягчены сном. Под сном разумеется обморок от видения. Чтобы страх, оставаясь долго, не уничтожил памяти о виденном, Иисус пробуждает их и ободряет, но оказывается один только, чтобы ты не подумал, что голос был относительно Моисея и Илии, а не относительно Его: ибо Он есть Сын.

Мф.17:9  И когда сходили они с горы, Иисус запретил им, говоря: никому не сказывайте о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.

По смирению заповедует никому не говорить, а вместе с тем и для того, чтобы, услышавши об этом, не соблазнились, когда позже увидят Его распятым. Ибо они могли принять Его за обманщика, который призрачно совершал приличное Богу. Обрати внимание на то, что созерцание Бога произошло после шести дней, то есть после того, как мир был сотворен в шесть дней. Ибо если не выйдешь за пределы мира и не подымешься на гору, не увидишь света: ни лица Иисуса, разумею Его Божество, ни одежды – плоти. Ты сможешь увидеть тогда Моисея и Илию, беседующих с Иисусом, ибо и закон, и пророки, и Иисус одно говорят и согласны между собою. Когда найдешь того, кто ясно истолковывал бы мысль Писания, то узнай, что он ясно видит лице Иисуса; если же он объясняет и обороты речи, то видит и белые одежды Иисуса, ибо выражения мысли – ее одежды. Но не говори подобно Петру: «хорошо нам здесь быть», потому что нужно всегда преуспевать и не останавливаться на одной степени добродетели и созерцания, но переходить к другим.

Просмотры (78)

18 августа 2020 г. (05 августа ст.ст.). Седмица 11-я по Пятидесятнице.Успенский пост. Предпразднство Преображения Господня. Мч. Евси́гния Антиохийского (362).2 Кор. 2:14–3:3 (зач. 172). Мф. 23:23–28 (зач. 95). И за среду (под зачало): 2 Кор. 3:4–11 (зач. 173). Мф. 23:29–39 (зач. 96).

Апостола Павла 2-е послание к коринфянам

2 Кор. 2:14-17, 3:1-3

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 172] Бг҃ꙋ же бл҃годаре́нїе, всегда̀ побѣди́тєли на́съ творѧ́щемꙋ ѡ҆ хрⷭ҇тѣ̀ і҆и҃сѣ и҆ воню̀ ра́зꙋма є҆гѡ̀ ꙗ҆влѧ́ющꙋ на́ми во всѧ́цѣмъ мѣ́стѣ. [Зач. 172.] Но благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте.
Ꙗ҆́кѡ хрⷭ҇то́во бл҃гоꙋха́нїе є҆смы̀ бг҃ови въ спаса́емыхъ и҆ въ погиба́ющихъ: Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих:
ѡ҆́вѣмъ ᲂу҆́бѡ во́нѧ сме́ртнаѧ въ сме́рть, ѡ҆́вѣмъ же во́нѧ живо́тнаѧ въ живо́тъ. И҆ къ си̑мъ кто̀ дово́ленъ; для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему?
Нѣ́смы бо, ꙗ҆́коже мно́зи, нечи́стѡ проповѣ́дающїи сло́во бж҃їе, но ꙗ҆́кѡ ѿ чтⷭ҇оты̀, но ꙗ҆́кѡ ѿ бг҃а, пред̾ бг҃омъ, во хрⷭ҇тѣ̀ глаго́лемъ. Ибо мы не повреждаем слова Божия, как многие, но проповедуем искренно, как от Бога, пред Богом, во Христе.
Зачина́емъ ли па́ки на́съ самѣ́хъ и҆звѣщава́ти ва́мъ; И҆лѝ тре́бꙋемъ, ꙗ҆́коже нѣ́цыи, и҆звѣщава́тельныхъ посла́нїй къ ва́мъ, и҆лѝ ѿ ва́съ и҆звѣсти́тельныхъ; Неужели нам снова знакомиться с вами? Неужели нужны для нас, как для некоторых, одобрительные письма к вам или от вас?
Посла́нїе (бо) на́ше вы̀ є҆стѐ, напи́саное въ сердца́хъ на́шихъ, зна́емое и҆ прочита́емое ѿ всѣ́хъ человѣ̑къ: Вы – наше письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками;
ꙗ҆влѧ́еми, ꙗ҆́кѡ є҆стѐ посла́нїе хрⷭ҇то́во слꙋ́женое на́ми, напи́сано не черни́ломъ, но дх҃омъ бг҃а жи́ва, не на скрижа́лехъ ка́менныхъ, но на скрижа́лехъ се́рдца пло́тѧныхъ. вы показываете собою, что вы – письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живаго, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца.

Толкование на 2 Кор. 2:14-17, 3:1-3 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

2Кор.2:14. Но благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать (θριάμβευοντιво Христе,

Так как упомянул о многих скорбях, о скорби в Асии, о скорби в Троаде, о скорби от того, что не пришел к ним, чтобы не показалось, что он перечисляет скорби с печалью, говорит: «благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать», то есть делающему нас славными. Ибо триумфом называется шествие царя или полководца по городу с победой и трофеями. И нас в победе над диаволом Бог делает славными. Потому что то, что кажется бесчестием, составляет нашу славу, ибо тогда падает диавол. Все же это бывает во Христе, то есть чрез Христа и чрез проповедь. Или: за то, что торжествуем во Христе, прославляемся; ибо, нося Самого Христа, как трофей какой, прославляемся Его сиянием.

и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте.

Миро многоценное, говорит, есть познание Бога, которое мы открываем всем людям, лучше же сказать – не самое миро, но благоухание его. Ибо настоящее познание не совсем ясно, но «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (1Кор.13:12). Итак, подобно тому, как кто-нибудь, обоняя благоухание, знает, что где-то находится миро, а каково оно по сущности, – не знает, так и мы знаем, что есть Бог, а Кто Он по сущности, – не знаем. Итак, мы подобны кадильнице царской и, куда ни приходим, приносим благоухание духовного мира, то есть богопознания. Посему, сказав выше, что всегда торжествуем, теперь говорит: мы во всяком месте сообщаем благоухание людям. Ибо всякое место и время полны нашими наставлениями. Итак, должно мужественно терпеть, поскольку и ныне, еще до получения грядущих благ, прославляемся до такой степени.

2Кор.2:15. Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих.

Говорит это и потому, что мы сами себя приносим в жертву, умирая за Христа, или потому, что при заклании Христа и мы воскуряем некоторое благовоние. Смысл же слов его следующий: спасается ли кто, или погибает, Евангелие сохраняет свое достоинство и мы продолжаем быть тем, что мы есть. Как свет, хотя ослепляет слабых зрением, однако остается светом, или как мед, хотя бы казался горьким для страдающих желтухой, однако не перестает быть сладким, так и Евангелие издает благоухание, хотя неверующие и погибают. И мы «Христово благоухание», но не просто, а «Богу». А если Бог определил так о нас, кто станет противоречить?

2Кор.2:16. Для одних, запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь.

Поскольку сказал: «мы – благоухание и в погибающих», то, чтобы ты не подумал, что и погибающие угодны и приятны Богу, присовокупил следующее: обоняя благоухание это, одни спасаются, а другие погибают. Как миро, говорят, удушает свиней и жуков, так и Христос положен камнем соблазна и преткновения. Так и огонь золото очищает, а терние сжигает.

И кто способен к сему?

Поскольку так много сказал словами «мы благоухание», и: «торжествуем», то опять старается умерить речь. Для этого говорит, что мы сами по себе без помощи Божией недостаточны; ибо все Ему принадлежит и нет ничего нашего.

2Кор.2:17. Ибо мы не повреждаем слова Божия, как многие,

Здесь указывает на лжеапостолов, которые почитали благодать Божию собственным делом. Потому, говорит, я сказал: «кто способен?» – и все усвоил Богу, что я не таков, каковы лжеапостолы, не повреждаю и не извращаю дара Божия. Намекают на то, что они примешивают к евангельскому учению ухищрения внешней мудрости и стараются продать за деньги то, что следует давать даром. Но мы не таковы. Посему присовокупляет следующее.

но проповедуем искренно, как от Бога, пред Богом, во Христе.

То есть говорим от чистого и не способного к обману ума и как получившие то, что говорим, от Бога, а не как нечто, совершенное нами. «Во Христе» – не от своей мудрости, но вдохновленные Его силой; а «пред Богом сказал», чтобы показать правоту и открытость сердца: наше сердце столь чисто, что мы открываем его Богу.

2Кор.3:1. Неужели нам снова знакомиться с вами?

Поскольку сказал о себе много великого, то говорит: не скажет ли кто: что это, Павел? говоря сие о себе, ты сам выхваляешь себя. Отстраняет это возражение следующими словами.

Неужели нужны для нас, как для некоторых, одобрительные письма к вам или от вас?

Говорит это с силой, делая речь свою более выразительной. Намекает же на лжеапостолов, которые, не имея в своих делах ничего, что могло бы сделать их известными, сочиняли одобрительные письма, представляли их кому хотели и таким образом рекомендовали и приводили себя в известность. Слова его, высказываемые с силой, имеют такой смысл: ужели кто скажет, что мы должны представить вам одобрительные письма, чтобы придти чрез них в известность у вас, или же представлять такие письма от вас к другим? Затем с чувством присовокупляет.

2Кор.3:2. Вы – наше письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками.

Что, говорит, сделали бы письма, в которых вы стали бы одобрять и прославлять нас, то самое исполняете вы своей жизнью по вере, которую все видят и слышат. И куда бы ни отправились мы, всюду носим вас с собой, потому что вы написаны в нашем сердце, и мы всем возвещаем о вашей добродетели. Таким образом, поскольку вы для меня – одобрительное письмо к другим, то я не нуждаюсь в других письмах от вас, чтобы сделаться известным не знающим меня. Также, поскольку я имею вас в сердце, то не имею нужды в том, чтобы другие рекомендовали меня вам. Одобрительные письма нужны к незнакомым, а не к знакомым, вы же так написаны в сердце моем, что не можете выйти из него. Здесь свидетельствует не только о любви своей к ним, но и об их добродетельной жизни, то есть что они в состоянии были доказать пред всеми людьми достоинство своего учителя, ибо украшением для учителя служит добродетель учеников.

2Кор.3:3. Вы показываете собою, что вы – письмо Христово,

Каким образом? Тем, что закон Христов и Его заповеди, подобно письменам, пребывают и сохраняются в вас.

через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живаго, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца.

Воспользовавшись случаем сравнить закон с Евангелием, делает здесь такое сравнение: как Моисей был служителем Закона, так и мы служители вашей веры в Евангелие, и как он вырезал на каменных скрижалях, так и мы на ваших сердцах; Закон написан был чернилами, а Евангелие написано в вас Духом. Итак, насколько Дух отличается от чернил и сердце от камня, настолько отличается Новый Завет от Закона. Поскольку у ожесточенных людей каменные сердца, то сердца верующих назвал плотяными, потому что они восприимчивы к слову.

Евангелие по Матфею

Мф. 23:23-28

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 95] Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є, лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ ѡ҆десѧ́тствꙋете мѧ́твꙋ и҆ ко́пръ и҆ кѵ́мїнъ, и҆ ѡ҆ста́висте вѧ̑щшаѧ зако́на, сꙋ́дъ и҆ млⷭ҇ть и҆ вѣ́рꙋ: сїѧ̑ (же) подоба́ше твори́ти, и҆ ѻ҆́нѣхъ не ѡ҆ставлѧ́ти. [Зач. 95.] Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять.
Вожди̑ слѣпі́и, ѡ҆цѣжда́ющїи комары̀, вельблꙋ́ды же пожира́юще. Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!
Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ ѡ҆чища́ете внѣ́шнее стклѧ́ницы и҆ блю́да, внꙋтрьꙋ́дꙋ же сꙋ́ть по́лни хище́нїѧ и҆ непра́вды: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды.
фарїсе́е слѣпы́й, ѡ҆чи́сти пре́жде внꙋ́треннее стклѧ́ницы и҆ блю́да, да бꙋ́детъ и҆ внѣ́шнее и҆́ма чи́сто. Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их.
Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є, лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ подо́битесѧ гробѡ́мъ пова́плєнымъ, и҆̀же внѣꙋ́дꙋ ᲂу҆̀бо ꙗ҆влѧ́ютсѧ красны̀, внꙋтрьꙋ́дꙋ же по́лни сꙋ́ть косте́й ме́ртвыхъ и҆ всѧ́кїѧ нечистоты̀: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты;
та́кѡ и҆ вы̀, внѣꙋ́дꙋ ᲂу҆́бѡ ꙗ҆влѧ́етесѧ человѣ́кѡмъ пра́ведни, внꙋтрьꙋ́дꙋ же є҆стѐ по́лни лицемѣ́рїѧ и҆ беззако́нїѧ. так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония.

Толкование на  Мф. 23:23-28 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мф.23:23. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять.

Мф.23:24. Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!

И здесь порицает фарисеев, как безумных, за то, что они, пренебрегая важнейшим в законе, старались о точности в мелочах, не упуская даже пожертвовать десятину от растения тмина. Если же кто порицал их за такую мелочность, они выставляли на вид, что того требует закон. Но было бы лучше и угоднее Богу, если бы они требовали от народа суда, милости и веры. Что же такое суд? Соблюдать суд – значит не делать ничего несправедливо, безрассудно, но все делать со справедливым рассуждением. Из такого суда прямо вытекает милость. Поступающий во всем справедливо знает и то, кого нужно помиловать. За милостью же следует вера. Милостивый человек, конечно, верует, что он ничего даром не потеряет, но за все получит награду. Будучи милостивыми, мы должны вместе с тем и веровать в истинного Бога. И из язычников многие были милостивы, но, не веруя в Бога живого, они не имели милосердия истинного, свойственного вере, и потому милосердие их бесплодно. Итак, каждый учитель должен требовать от народа десятину, то есть требовать от десяти чувств (пяти телесных и пяти душевных) суда, милости и веры. «Сие надлежало делать», – говорит Господь, не повелевая этим давать десятину от овощей, но, устраняя предлог к обвинению, что Он учит вопреки закону Моисееву. Слепыми вождями называет их за то, что они, хвалясь ученостью и знанием всего, для всех были бесполезны, даже губили людей, повергая в ров неверия. Они, по словам Господа, «оцеживали комара», то есть замечали малые погрешности, и в то же время «поглощали верблюда», то есть упускали из виду всякие преступления.

Мф.23:25. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды.

Мф.23:26. Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их.

Соблюдая предания старцев, фарисеи заботились об омовении чаш и блюд, в которых подается пища. Однако кушанья и вина, которые они ели и пили, были приобретены хищничеством и духовно оскверняли их. Не приобретай же, учит Господь, вино неправдою, тогда и сосуд будет чист. Иносказательно понимая, не о чашах и блюдах говорит Спаситель, но о внешней – телесной и внутренней – духовной сторонах существа человеческого. Ты, – как бы так говорит Господь,– стараешься сделать благолепным свое внешнее состояние, но твоя внутренность, душа, полна скверны, ибо ты похищаешь и обижаешь. Должно омыть внутреннее, то есть душу, и вместе с чистотой душевной просияет и внешнее, телесное состояние.

Мф.23:27. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты;

Мф.23:28. так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония.

И это сравнение имеет такой же смысл, как и предыдущее. Фарисеи старались по внешнему поведению казаться благоприличными, как гробы окрашенные, то есть выбеленные известью и алебастром, но внутри были полны нечистоты, мертвых и гнилых дел.

Апостола Павла 2-е послание к коринфянам

2 Кор. 3:4-11

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 173] Надѣ́ѧнїе же таково̀ и҆́мамы хрⷭ҇то́мъ къ бг҃ꙋ, [Зач. 173.] Такую уверенность мы имеем в Боге через Христа,
не ꙗ҆́кѡ дово́льни є҆смы̀ ѿ себє̀ помы́слити что̀, ꙗ҆́кѡ ѿ себє̀, но дово́льство на́ше ѿ бг҃а: не потому, чтобы мы сами способны были помыслить что́ от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога.
и҆́же и҆ ᲂу҆дово́ли на́съ слꙋжи́тєли бы́ти но́вꙋ завѣ́тꙋ, не пи́смени, но дꙋ́хꙋ: писмѧ́ бо ᲂу҆бива́етъ, а҆ дꙋ́хъ животвори́тъ. Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит.
А҆́ще ли слꙋже́нїе сме́рти писмены̀, ѡ҆бразова́но въ ка́менехъ, бы́сть въ сла́вꙋ, ꙗ҆́кѡ не мощѝ взира́ти сынѡ́мъ і҆и҃лєвымъ на лицѐ мѡѷсе́ово, сла́вы ра́ди лица̀ є҆гѡ̀ престаю́щїѧ: Если же служение смертоносным буквам, начертанное на камнях, было так славно, что сыны Израилевы не могли смотреть на лице Моисеево по причине славы лица его преходящей, –
ка́кѡ не мно́жае па́че слꙋже́нїе дꙋ́ха бꙋ́детъ въ сла́вѣ; то не гораздо ли более должно быть славно служение духа?
А҆́ще бо слꙋже́нїе ѡ҆сꙋжде́нїѧ, сла́ва, мно́гѡ па́че и҆збы́точествꙋетъ слꙋже́нїе пра́вды въ сла́вѣ. Ибо если служение осуждения славно, то тем паче изобилует славою служение оправдания.
И҆́бо не просла́висѧ просла́вленное въ ча́сти се́й, за превосходѧ́щꙋю сла́вꙋ. То прославленное даже не оказывается славным с сей стороны, по причине преимущественной славы последующего.
А҆́ще бо престаю́щее, сла́вою: мно́гѡ па́че пребыва́ющее, въ сла́вѣ. Ибо, если преходящее славно, тем более славно пребывающее.

Толкование на 2 Кор. 3:4-11 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

2Кор.3:4. Такую уверенность мы имеем в Боге через Христа,

2Кор.3:5. не потому, чтобы мы сами способны были помыслить что от себя, как бы от себя,

Поскольку показал, что Новый Завет выше Ветхого, и естественно было заключить, что и мы – апостолы, служители Нового Завета, выше Моисея, который служил Ветхому Завету, но это показалось высокомерным, то говорит: нет ничего нашего, но «уверенность» наша, то есть похваление наше «в Боге через Христа». Ибо Христос есть причина того, что мы похваляемся в Боге, и ничего нет нашего, даже самого малейшего. Эту именно мысль выражает словами: «мы не способны помыслить что от себя».

но способность наша от Бога,

2Кор.3:6. Он дал нам способность быть служителями Нового Завета,

Наша сила, говорит, от Бога: Он сделал нас «способными», то есть укрепил, сделал способными служить великому божественному сему делу, – Новому Завету.

не буквы, но духа,

И Ветхий Закон духовен, то есть дан Духом; но не подавал Духа, как подаст Его Новый. Итак, смысл слов такой: нам вручено сообщать не букву, как Моисею, но Дух. Ибо апостолы не только учили духовному и божественному, но и сообщали Духа чрез возложение рук.

потому что буква убивает, а дух животворит.

Закон, говорит, подвергает наказанию, когда замечает кого-либо согрешающим даже в самом, казалось бы, малом, каково собирание дров в субботу (Числ.15:32–36), а Дух Святый, принимая совершивших бесчисленные беззакония, оправдывает их в бане крещения и оживотворяет умерших грехом.

2Кор.3:7. Если же служение смертоносным буквам, начертанное на камнях, было так славно,

Показав выше различие между Новым и Ветхим Заветом, которое состоит в том, что последний пишется чернилами, а первый Духом, тот – на камнях, а этот – на сердцах, также что последний убивает, а первый животворит, теперь хочет показать, что и слава Евангелия больше. Поскольку же закон имел ощутительную славу, то есть славу в лице Моисея, а Новый Завет имеет славу мысленную, которой никто не видит чувственно, то показывает превосходство евангельской славы посредством умозаключения, говоря, что закон был служителем смерти. Не сказал: виновник смерти, чтобы не дать повода еретикам, но: служитель. Ибо виновник смерти был грех, а закон подверг наказанию. Кроме того, закон был только буквой и не подавал подвизающимся никакой помощи, как подает крещение, но возлагал еще неизгладимые наказания. Ибо этот служитель смерти был начертан на камнях. Если, таким образом, закон при таком свойстве своем был так славен, то во сколько более имеет славы благодать, которая несравненно превосходит его?

что сыны Израилевы не могли смотреть на лице Моисеево по причине славы лица его преходящей,

Прикровенно обвиняет иудеев. Они, говорит, были так грубы, что не могли взирать даже на чувственную славу. Не сказал, что закон и скрижали имели славу, но лице Моисеево; ибо прославлен был Моисей, а не скрижали закона. Но и самую славу Моисея уничтожает, называя ее преходящей. Заметь, однако, что не назвал ее худой, но имеющей конец и перестающей.

2Кор.3:8. то не гораздо ли более должно быть славно служение духа?

Так как назвал закон служением смерти, то естественно было назвать Евангелие служением жизни; но апостол дал ему название высшее – назвал его служением Духа. Ибо Новый Завет имеет силу сообщать не только жизнь, но – что гораздо важнее – Самого Духа, дающего жизнь. Тем славнее, значит, он в сравнении с законом.

2Кор.3:9. Ибо если служение осуждения славно, то тем паче изобилует славою служение оправдания.

Снова в другом виде представляет ту же мысль. Изъясняя свои слова: «буква убивает», называет закон «служением осуждения», как карателя грехов, а не виновника их. Евангелие же называет «служением оправдания»; потому что оно не только освобождает от наказания, но и делает грешников праведными. Поэтому Евангелие будет обладать гораздо большей славой.

2Кор.3:10. То прославленное даже не оказывается славным с сей стороны, по причине преимущественной славы последующего.

Что я, говорит, сравниваю Ветхий и Новый Завет между собой? Превосходство Нового Завета таково «с сей стороны», то есть при сравнении, что прославленный, то есть Ветхий Завет, представляется вовсе не имеющим славы, по причине необычайной славы Нового. Ибо хотя закон был славен сам по себе, но по причине превосходства евангельской славы является бесславным. Заметь, что и этим одобряет Ветхий Завет; ибо сравниваются обыкновенно вещи сродные.

2Кор.3:11. Ибо, если преходящее славно, тем более славно пребывающее.

Приводит другое умозаключение. Если в славе дан закон перестающий и подлежащий отмене, то тем более будет в славе закон непоколебимый и вечный – Новый Завет.

Евангелие по Матфею

Мф. 23:29-39

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 96] Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є, лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ зи́ждете гро́бы прⷪ҇ро́чєскїѧ, и҆ кра́сите ра̑ки првⷣныхъ, [Зач. 96.] Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников,
и҆ глаго́лете: а҆́ще бы́хомъ бы́ли во дни̑ ѻ҆тє́цъ на́шихъ, не бы́хомъ ᲂу҆́бѡ ѡ҆́бщницы и҆̀мъ бы́ли въ кро́ви прⷪ҇рѡ́къ: и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков;
тѣ́мже са́ми свидѣ́тельствꙋете себѣ̀, ꙗ҆́кѡ сы́нове є҆стѐ и҆зби́вшихъ прⷪ҇ро́ки: таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков;
и҆ вы̀ и҆спо́лните мѣ́рꙋ ѻ҆тє́цъ ва́шихъ. дополняйте же меру отцов ваших.
Ѕмїѧ̑, порождє́нїѧ є҆хі́днѡва, ка́кѡ ᲂу҆бѣжитѐ ѿ сꙋда̀ (ѻ҆гнѧ̀) гее́нскагѡ; Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?
Сегѡ̀ ра́ди, сѐ, а҆́зъ послю̀ къ ва́мъ прⷪ҇ро́ки и҆ премⷣры и҆ кни́жники: и҆ ѿ ни́хъ ᲂу҆бїе́те и҆ ра́спнете, и҆ ѿ ни́хъ бїе́те на со́нмищихъ ва́шихъ, и҆ и҆зжене́те ѿ гра́да во гра́дъ: Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город;
ꙗ҆́кѡ да прїи́детъ на вы̀ всѧ́ка кро́вь првⷣна, пролива́емаѧ на землѝ, ѿ кро́ве а҆́велѧ првⷣнагѡ до кро́ве заха́рїи сы́на варахі́ина, є҆го́же ᲂу҆би́сте междꙋ̀ це́рковїю и҆ ѻ҆лтаре́мъ. да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником.
А҆ми́нь гл҃ю ва́мъ: (ꙗ҆́кѡ) прїи́дꙋтъ всѧ̑ сїѧ̑ на ро́дъ се́й. Истинно говорю вам, что всё сие придет на род сей.
І҆ерⷭли́ме, і҆ерⷭли́ме, и҆зби́вый прⷪ҇ро́ки и҆ ка́менїемъ побива́ѧй пѡ́сланныѧ къ тебѣ̀, колькра́ты восхотѣ́хъ собра́ти ча̑да твоѧ̑, ꙗ҆́коже собира́етъ ко́кошъ птенцы̀ своѧ̑ под̾ крилѣ̑, и҆ не восхотѣ́сте; Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!
Сѐ, ѡ҆ставлѧ́етсѧ ва́мъ до́мъ ва́шъ пꙋ́стъ. Се, оставляется вам дом ваш пуст.
Гл҃ю бо ва́мъ: (ꙗ҆́кѡ) не и҆́мате менѐ ви́дѣти ѿсе́лѣ, до́ндеже рече́те: блгⷭ҇ве́нъ грѧды́й во и҆́мѧ гдⷭ҇не. Ибо сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: благословен Грядый во имя Господне!

Толкование на  Мф. 23:29-39  Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мф.23:29. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников,

Мф.23:30. и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков.

Мф.23:31. таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков;

Возвещает им горе не за то, что они созидают гробы для пророков, так как это угодно Богу, а за то, что делают это с лицемерием, за то, что, осуждая своих отцов, делали худшее, чем те, превосходили их порочностью и явно лгали, говоря: если бы мы были во дни отцов наших, то не стали бы убивать пророков, а между тем они хотели умертвить Самого Господа пророков. Посему Христос и прибавляет:

Мф.23:32. дополняйте же меру отцов ваших.

Мф.23:33. Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?

Словами: «дополняйте меру отцов ваших» не повелевает, не поощряет их к убиению Его, но выражает такую мысль: так как вы – змии и дети подобных же отцов, так как вы по своей порочности не исцельны, то постарайтесь скорее превзойти своих отцов, это сделаете вы, когда Меня убьете. Вы исполните всю меру зла убийством, какого не достает отцам вашим. Но если вы столь злы, то как можете вы избегнуть кары?

Мф.23:34. Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город.

Обличает ложь их слов: «если бы мы были во дни отцов наших, не убивали бы пророков». Вот, говорит, Я посылаю пророков, мудрых и книжников, но и их вы убьете. Речь идет об апостолах; Святой Дух поставил их учителями, пророками, исполненными всякой мудрости. Словами: «Я посылаю» являет власть Своего Божества.

Мф.23:35. Да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником.

Мф.23:36. Истинно говорю вам, что всё сие придет на род сей.

Вся кровь, неправедно пролитая, по словам Господа, должна прийти именно на тогдашних иудеев. Они будут наказаны тяжелее, чем отцы, так как не вразумились после стольких примеров; так некогда Ламех, живший после Каина, был наказан более его, хотя и не убил брата; наказан же тяжелее потому, что не вразумился примером кары Каина. Придет, согласно словам Господа, вся кровь от Авеля до Захарии. Не без основания упомянуто здесь об Авеле: он, как и Христос, убит, пострадав от зависти. Но о каком Захарии здесь упоминается? Одни говорят, что этот Захария один из числа двенадцати малых пророков, а по мнению других, это отец Предтечи. До нас дошло сказание, что в храме было особое место, где стояли девы. Захария, будучи первосвященником, поставил здесь с девами Богородицу после рождения от нее Христа; иудеи, негодуя, что он родившую поместил с девами, убили его. Нет ничего удивительного, если у отца Предтечи Захарии отца звали Варахиею, как и у Захарии-пророка отец назывался. Возможно, что как они сами были соплеменники, так совпали и имена отцов их.

Мф.23:37. Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели.

Мф.23:38. Се, оставляется вам дом ваш пуст.

Мф.23:39. Ибо сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: благословен Грядый во имя Господне!

Повторяет имя Иерусалима, сожалея о нем и с состраданием призывая. Угрожая карами, Господь оправдывает пред ним Себя, как бы пред возлюбленной, которая пренебрегает любящим; а Иерусалим обвиняет в убийстве, в том, что когда Он Сам многократно хотел его помиловать, он не захотел. Иерусалим слушал дьявола, отвлекавшего его от истины, а не Господа, призывавшего к небу, ибо удаляет от Бога грех, соединяет же с Ним беспорочность совести. Свою любвеобильность Господь выражает образом птицы. Но, говорит Он, так как вы не хотели, то оставляю храм пустым. Отсюда уразумеем, что ради нас обитает Бог и в храмах, а когда мы делаемся безнадежными грешниками, Он оставляет и храмы. Итак, говорит Христос, вы не увидите Меня до второго пришествия. Тогда Иудеи и против воли поклонятся Ему и скажут: «Благословен Грядый». «Отныне» – должно разуметь: со времени распятия, а не от того часа, когда сказано это. Ибо после этого часа иудеи еще много раз видели Его, но после распятия они уж не видели Его и не увидят, пока не наступит время Его второго пришествия.

Просмотры (88)

17 августа 2020 г. (04 августа ст.ст.). Седмица 11-я по Пятидесятнице.Успенский пост. 2 Кор. 2:3–15 (зач. 171). Мф. 23:13–22 (зач. 94).

Андрей Рублев, Даниил Черный. Деталь фрески «Шествие праведных в рай». Успенский собор во Владимире. 1408 г.

Апостола Павла 2-е послание к коринфянам

2 Кор. 2:3-15

  Цр҃ко́внослав   Синодальный
И҆ писа́хъ ва́мъ сїѐ и҆́стое, да не прише́дъ ско́рбь на ско́рбь прїимꙋ̀, ѡ҆ ни́хже подоба́ше мѝ ра́доватисѧ, надѣ́ѧсѧ на всѧ̑ вы̀, ꙗ҆́кѡ [Заⷱ҇ 171] моѧ̀ ра́дость всѣ́хъ ва́съ є҆́сть. Это самое и писал я вам, дабы, придя, не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться: ибо я во всех вас уверен, что || [Зач. 171.] моя радость есть радость и для всех вас.
Ѿ печа́ли бо мно́гїѧ и҆ тꙋгѝ се́рдца написа́хъ ва́мъ мно́гими слеза́ми, не ꙗ҆́кѡ да ѡ҆скорби́тесѧ, но любо́вь да позна́ете, ю҆́же и҆́мамъ и҆з̾ѻби́льнѡ къ ва́мъ. От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам.
А҆́ще ли кто̀ ѡ҆скорби́лъ (менѐ), не менѐ ѡ҆скорбѝ, но ѿ ча́сти, да не ѡ҆тѧгчꙋ̀ всѣ́хъ ва́съ. Если же кто огорчил, то не меня огорчил, но частью, – чтобы не сказать много, – и всех вас.
Дово́льно (бо) таково́мꙋ запреще́нїе сїѐ, є҆́же ѿ мно́гихъ: Для такого довольно сего наказания от многих,
тѣ́мже сопроти́вное па́че вы̀ да да́рꙋете и҆ ᲂу҆тѣ́шите, да не ка́кѡ мно́гою ско́рбїю поже́ртъ бꙋ́детъ таковы́й: так что вам лучше уже простить его и утешить, дабы он не был поглощен чрезмерною печалью.
тѣ́мже молю̀ вы̀, ᲂу҆тверди́те къ немꙋ̀ любо́вь. И потому прошу вас оказать ему любовь.
На сїе́ бо и҆ писа́хъ, да разꙋмѣ́ю и҆скꙋ́сство ва́ше, а҆́ще во все́мъ послꙋшли́ви є҆стѐ. Ибо я для того и писал, чтобы узнать на опыте, во всем ли вы послушны.
Є҆мꙋ́же а҆́ще что̀ да́рꙋете, и҆ а҆́зъ: и҆́бо а҆́зъ а҆́ще что̀ дарова́хъ, є҆мꙋ́же дарова́хъ, ва́съ ра́ди, ѡ҆ лицы̀ і҆и҃съ хрⷭ҇то́вѣ, А кого вы в чем прощаете, того и я; ибо и я, если в чем простил кого, простил для вас от лица Христова,
да не ѡ҆би́дими бꙋ́демъ ѿ сатаны̀: не не разꙋмѣва́емъ бо ᲂу҆мышле́нїй є҆гѡ̀. чтобы не сделал нам ущерба сатана, ибо нам не безызвестны его умыслы.
Прише́дъ же въ трѡа́дꙋ во бл҃говѣ́стїе хрⷭ҇то́во, и҆ две́ри ѿве́рзенѣ мѝ бы́вшей ѡ҆ гдⷭ҇ѣ, Придя в Троаду для благовествования о Христе, хотя мне и отверста была дверь Господом,
не и҆мѣ́хъ поко́ѧ дꙋ́хꙋ моемꙋ̀, не ѡ҆брѣ́тшꙋ мѝ ті́та бра́та моегѡ̀: но ѿре́ксѧ и҆̀мъ {цѣлова́въ и҆̀хъ}, и҆зыдо́хъ въ македо́нїю. я не имел покоя духу моему, потому что не нашел там брата моего Тита; но, простившись с ними, я пошел в Македонию.
[Заⷱ҇ 172] Бг҃ꙋ же бл҃годаре́нїе, всегда̀ побѣди́тєли на́съ творѧ́щемꙋ ѡ҆ хрⷭ҇тѣ̀ і҆и҃сѣ и҆ воню̀ ра́зꙋма є҆гѡ̀ ꙗ҆влѧ́ющꙋ на́ми во всѧ́цѣмъ мѣ́стѣ. [Зач. 172.] Но благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте.
Ꙗ҆́кѡ хрⷭ҇то́во бл҃гоꙋха́нїе є҆смы̀ бг҃ови въ спаса́емыхъ и҆ въ погиба́ющихъ: Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих:

Толкование на 2 Кор. 2:3-15 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

2Кор.2:3. Это самое и писал я вам,

Что? То что я не пришел к вам, щадя вас. Где писал? В этом самом послании.

дабы, придя, не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться,

Для того написал я теперь к вам, чтобы вы исправились, и чтобы, застав вас не исправившимися, не имел я скорби от вас, которым надлежало доставлять мне случаи к радости.

ибо я во всех вас уверен, что моя радость есть радость и для всех вас.

Написал, говорит, надеясь, что вы исправитесь, и тем обрадуете меня. Моя же радость – радость для всех вас. И сказал я «дабы, придя, не иметь огорчения» потому, что имею в виду не свою пользу, но вашу. Ибо знаю, что если увидите меня радующимся, то будете радоваться, а если увидите меня скорбящим, то будете скорбеть.

2Кор.2:4. От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами,

Поскольку сказал выше, что он радуется, когда они скорбят, то, чтобы не сказали: ты потому стараешься опечалить нас, чтобы самому радоваться, объясняет, что он сам весьма скорбит, скорбит более, нежели сами согрешающие. Не от скорби только, но «от великой скорби», и не со слезами только, но «со многими слезами» написал я. То есть печаль, сжимая и стесняя сердце мое, подавляла его, и потому писал я, подобно отцу и одновременно врачу, который, производя над сыном сечения и прижигания, вдвойне скорбит, и от того, что сын болен, и от того, что сам должен подвергать его сечению, но, с другой стороны, и радуется от того, что надеется на выздоровление сына. Так, говорит, и я, оскорбляя вас согрешающих, скорблю, но, с другой стороны, и радуюсь, когда вы скорбите, ибо имею надежду на ваше исправление.

не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам.

Не «чтобы огорчить вас» следовало бы сказать, но «чтобы исправить»; однако не говорит сего, а услаждает речь, желая привлечь их уверением, что он любит их более, нежели других учеников, и что если огорчает их, огорчает по любви, а не по гневу. Ибо то знак величайшей любви, что я скорблю о ваших согрешениях, и спешу делать вам выговоры и тем огорчать вас. Если бы я не любил вас, то оставил бы вас без врачевания.

2Кор.2:5. Если же кто огорчил, то не меня огорчил, но частью, – чтобы не сказать много, – и всех вас.

Хочет чрез это утвердить любовь к впадшему в блудодеяние, о котором писал в первом послании, ибо, по приказанию Павла, они все отвратились от него, как внушающего омерзение. Итак, чтобы опять приказанием противоположного, то есть принять его и оказать ему расположение, не соблазнились о Павле, как о непостоянном, весьма благоразумно предлагает слово и делает и их участниками в прощении, говоря: как он опечалил всех нас вообще, так все вообще должны радоваться о прощении его. Ибо не меня только, говорит, опечалил он, но и всех вас «частью», то есть поразил малой некоторой скорбью; не скажу, чтобы совершенно опечалил и вас, равно как и меня, но все же, чтобы не отягчать его, впадшего в блудодеяние, «частью», говорю, опечалил он вас.

2Кор.2:6. Для такого довольно сего наказания от многих.

Не говорит: для впадшего в блудодеяние, но «для такого», как и в первом послании. Но там не хотел даже именовать его, а здесь, щадя его, никогда не вспоминает о грехе, научая и нас сочувствовать находящимся в преткновении.

2Кор.2:7. Так что вам лучше уже простить его и утешить,

Не только, говорит, снимите запрещение, но и нечто большее даруйте ему, и утешьте его, то есть возродите, уврачуйте его, подобно тому как наказавший кого-либо не только отпустил бы его, но и приложил бы заботу к исцелению его ран. Хорошо же сказал: «вам лучше простить». Ибо, чтобы он не подумал, что получает прощение как достаточно исповедавшийся и довольно покаявшийся, показывает, что он получает прощение не столько за покаяние, сколько по снисхождению их.

дабы он не был поглощен чрезмерною печалью,

Следует, говорит, принять его, утешить и уврачевать, «дабы он не был поглощен», как бы зверем каким, или волнами, или бурею, или чтобы от отчаяния не дошел до самоубийства, как Иуда, или чтобы не сделался еще хуже, то есть, не в состоянии будучи переносить скорби от чрезмерного наказания, не предался большему нечестию. Заметь, как и его обуздывает, чтобы он, получив прощение, не сделался еще нерадивее. Я, говорит, принял тебя не потому, что ты совершенно очистился от скверны, но убоявшись, что ты по немощи своей мог бы сделать чего-нибудь хуже. Заметь и то, что наказания следует назначать не только по свойству грехов, но и сообразуясь со свойством духа согрешивших.

2Кор.2:8. и потому прошу вас оказать ему любовь.

Не приказывает уже, как учитель, но как защитник просит судей «оказать ему любовь», то есть с крепкой любовью, а не просто и как случилось принять его. Показывает также и их добродетель, ибо те самые, которые прежде так любили человека, что гордились им, теперь по причине его греха возымели к нему такое отвращение, что сам Павел ходатайствует за него.

2Кор.2:9. Ибо я для того и писал, чтобы узнать на опыте, во всем ли вы послушны.

Устрашает их, чтобы, опасаясь осуждения в неповиновении, охотнее оказали человеку снисхождение. «Я для того и писал», говорит, «чтобы узнать на опыте» вашу добродетель повиновения, – так же ли окажете вы мне повиновение теперь, когда его следует утешить, как оказали оное тогда, когда я наказал его. Ибо такой смысл слов: «во всем ли вы послушны». Хотя он писал не для этого, но имея в виду спасение согрешившего, однако говорит: «для того», чтобы тем более расположить их в пользу виновного.

2Кор.2:10. А кого вы в чем прощаете, того и я,

Этим смягчает несогласие и упорство, по которым они могли бы не оказать человеку снисхождения. Ибо здесь представляет их источником его прощения, а себя соглашающимся с ними, говоря: «кого вы в чем прощаете, того и я».

ибо и я, если в чем простил кого, простил для вас от лица Христова,

Чтобы они не подумали, что прощение предоставлено их власти, и вследствие того не пренебрегли прощением человека, показывает, что он уже даровал ему оное, чтобы они не могли воспротивиться ему. А чтобы они не оскорбились, как пренебрегаемые, говорит: «для вас» даровал ему я прощение, ибо я знал, что вы будете согласны со мной. Затем, чтобы не показалось, что он простил его для людей, присовокупил: «от лица Христова», то есть простил по воле Божией, пред лицем Христа и как бы по Его повелению, как представляющий Его лице, или: во славу Христа; ибо, если прощение совершается во славу Христа, то как не простить согрешившего, чтобы прославился Христос?

2Кор.2:11. чтобы не сделал нам ущерба сатана, ибо нам не безызвестны его умыслы.

Чтобы, говорит, не было общего вреда и чтобы не умалилось число стада Христова. Прекрасно назвал он это дело обидой. Ибо диавол не только принадлежащее ему берет, но и наше похищает, преимущественно вследствие нашего же поведения, то есть по причине неумеренно налагаемого покаяния. Поэтому коварство и обман диавола назвал умыслами его, и упомянул о том, как он губит под видом благочестия; ибо он ввергает в погибель не только тем, что вовлекает в блудодеяние, но и безмерной печалью. Как же не обида это, когда он уловляет нас чрез нас же самих?

2Кор.2:12. Придя в Троаду для благовествования о Христе, хотя мне и отверста была дверь Господом,

2Кор.2:13. я не имел покоя духу моему, потому что не нашел там брата моего Тита,

Выше упомянул о скорби, бывшей с ним в Асии, и показал, как освободился от нее, теперь опять извещает, что опечален и другим, тем, что не нашел Тита. Ибо, когда нет утешителя, становится тяжелее. Итак, зачем вы обвиняете меня в медлительности, когда я испытывал столько бедствий, которые не дозволяют нам ходить по своей воле? Говорит, что отправился в Троаду не без намерения, но «для благовествования», то есть для того, чтобы проповедовать. Почему же ты хотя проповедовал, но не долго? – потому, что не нашел Тита. «Не имел покоя духу моему», то есть печалился, скорбел по причине его отсутствия. Ужели поэтому ты оставил дело Божие? Не поэтому, но потому, что вследствие его отсутствия дело проповеди встречало препятствие, ибо Павел сильно желал проповедовать, но препятствовало отсутствие Тита, который много помогал ему, когда находился с ним.

но, простившись с ними, я пошел в Македонию.

То есть не был там долгое время по причине затруднительных обстоятельств. Ибо, хотя отверста была великая дверь, то есть много было дела, но за отсутствием помощника оно встретило препятствие.

2Кор.2:14. Но благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать (θριάμβευοντιво Христе,

Так как упомянул о многих скорбях, о скорби в Асии, о скорби в Троаде, о скорби от того, что не пришел к ним, чтобы не показалось, что он перечисляет скорби с печалью, говорит: «благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать», то есть делающему нас славными. Ибо триумфом называется шествие царя или полководца по городу с победой и трофеями. И нас в победе над диаволом Бог делает славными. Потому что то, что кажется бесчестием, составляет нашу славу, ибо тогда падает диавол. Все же это бывает во Христе, то есть чрез Христа и чрез проповедь. Или: за то, что торжествуем во Христе, прославляемся; ибо, нося Самого Христа, как трофей какой, прославляемся Его сиянием.

и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте.

Миро многоценное, говорит, есть познание Бога, которое мы открываем всем людям, лучше же сказать – не самое миро, но благоухание его. Ибо настоящее познание не совсем ясно, но «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (1Кор.13:12). Итак, подобно тому, как кто-нибудь, обоняя благоухание, знает, что где-то находится миро, а каково оно по сущности, – не знает, так и мы знаем, что есть Бог, а Кто Он по сущности, – не знаем. Итак, мы подобны кадильнице царской и, куда ни приходим, приносим благоухание духовного мира, то есть богопознания. Посему, сказав выше, что всегда торжествуем, теперь говорит: мы во всяком месте сообщаем благоухание людям. Ибо всякое место и время полны нашими наставлениями. Итак, должно мужественно терпеть, поскольку и ныне, еще до получения грядущих благ, прославляемся до такой степени.

2Кор.2:15. Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих.

Говорит это и потому, что мы сами себя приносим в жертву, умирая за Христа, или потому, что при заклании Христа и мы воскуряем некоторое благовоние. Смысл же слов его следующий: спасается ли кто, или погибает, Евангелие сохраняет свое достоинство и мы продолжаем быть тем, что мы есть. Как свет, хотя ослепляет слабых зрением, однако остается светом, или как мед, хотя бы казался горьким для страдающих желтухой, однако не перестает быть сладким, так и Евангелие издает благоухание, хотя неверующие и погибают. И мы «Христово благоухание», но не просто, а «Богу». А если Бог определил так о нас, кто станет противоречить?

Джеймс Тиссо

Евангелие по Матфею

Мф. 23:13-22

  Цр҃ко́внослав   Синодальный
[Заⷱ҇ 94] Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є, лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ затворѧ́ете црⷭ҇твїе нбⷭ҇ное пред̾ человѣ̑ки: вы́ бо не вхо́дите, ни входѧ́щихъ ѡ҆ставлѧ́ете вни́ти. [Зач. 94.] Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не вхо́дите и хотящих войти не допускаете.
Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є, лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ снѣда́ете до́мы вдови́цъ, и҆ вино́ю дале́че моли̑твы творѧ́ще {и҆ лицемѣ́рнѡ на до́лзѣ моли̑твы творитѐ}: сегѡ̀ ра́ди ли́шшее прїи́мете ѡ҆сꙋжде́нїе. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго мо́литесь: за то́ примете тем бо́льшее осуждение.
Го́ре ва́мъ, кни́жницы и҆ фарїсе́є, лицемѣ́ри, ꙗ҆́кѡ прехо́дите мо́ре и҆ сꙋ́шꙋ, сотвори́ти є҆ди́наго прише́льца: и҆ є҆гда̀ бꙋ́детъ, творитѐ є҆го̀ сы́на гее́нны сꙋгꙋ́бѣйша ва́съ. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас.
Го́ре ва́мъ, вожди̑ слѣпі́и, глаго́лющїи: и҆́же а҆́ще клене́тсѧ це́рковїю, ничесѡ́же є҆́сть: а҆ и҆́же клене́тсѧ зла́томъ церко́внымъ, до́лженъ є҆́сть. Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен.
Бꙋ́и и҆ слѣпі́и, что́ бо бо́лѣе є҆́сть, зла́то ли, и҆лѝ це́рковь, свѧтѧ́щаѧ зла́то; Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото?
И҆: и҆́же а҆́ще клене́тсѧ ѻ҆лтаре́мъ, ничесо́же є҆́сть: а҆ и҆́же клене́тсѧ да́ромъ, и҆́же верхꙋ̀ є҆гѡ̀, до́лженъ є҆́сть. Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен.
Бꙋ́и и҆ слѣпі́и, что́ бо бо́лѣе, да́ръ ли, и҆лѝ ѻ҆лта́рь, свѧтѧ́й да́ръ; Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар?
И҆́же ᲂу҆̀бо клене́тсѧ ѻ҆лтаре́мъ, клене́тсѧ и҆́мъ и҆ сꙋ́щимъ верхꙋ̀ є҆гѡ̀: Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем;
и҆ и҆́же клене́тсѧ це́рковїю, клене́тсѧ є҆́ю и҆ живꙋ́щимъ въ не́й: и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем;
и҆ клены́йсѧ нб҃се́мъ клене́тсѧ прⷭ҇то́ломъ бж҃їимъ и҆ сѣдѧ́щимъ на не́мъ. и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем.

Толкование на  Мф. 23:13-22  профессора Александра Павловича Лопухина

Мф.23:13. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.

Ср. Лк. 11:52, где говорится, что законники «взяли ключ разумения, сами не вошли, и входящим воспрепятствовали». У Матфея, как видно, сходная мысль выражена иначе и в другой связи.

Одни думают, что слово «горе» повторяется в этом и дальнейшем стихах восемь раз, другие, считая не подлинным стихом 14, о чем речь будет ниже, – только семь. Соответствие «горя» «блаженствам» в начале Нагорной проповеди трудно отыскать. Но факт, что Мессия почти в самом начале Своей проповеди народу начал речь о блаженствах, а в самом конце ее возвещал горе, замечателен. Как бы этот факт ни истолковывать, нельзя думать, однако, что последняя речь Христа народу была следствием озлобления по поводу вражды к Нему народных начальников. Тут было скорее нечто органическое, плач при виде умирающего человека перед его последним издыханием ввиду полной безнадежности. Христос Своим проникновенным взором видел, что современное Ему положение дел не может продолжаться долго, и выразил это в грозной обличительной речи, которая принципиально применима ко всем народам, показывая, что фанатизм, мелочная обрядность, грабительство и жадность, лицемерие и любовь к внешним условностям могут угрожать гибелью и всякому народу, если он не постарается вовремя освободиться от всех этих и родственных им пороков. Подобные же возвещения о горе встречаются у древних пророков (Ис. 5:8, 11, 18Ис. 5:20–22Ис. 10:1Авв. 2:6, 9, 12, 15, 19). Миссия Христа имела определенный характер. Он должен был проповедовать о покаянии и приближении Царства Небесного еврейскому народу. Стоит только вообразить, что было бы, если бы «свои Его приняли». Вероятно, Иерусалим, сделавшись христианским, избежал бы тех бедствий и разрушений, которые через некоторое время его постигли. Такой же определенностью, как сама миссия Христа, отличаются и Его обличения книжников и фарисеев в последней народной речи Спасителя. Христос обличает их за уклонение от нравственного идеала, и не только за уклонение, но и упорное нежелание понять его.

По словам Илария, «vae vox dolentis est» («горе» есть голос скорби; см. комментарии к Мф 11:21, 18:7). У Луки (Лк. 11:39–52) слово «горе» повторяется шесть раз, и возвещения горя разделяются на две группы – фарисеям и законникам.

Смысл разбираемого стиха подробно и удовлетворительно толкует Ориген. Книжники и фарисеи сами не входят в Царство Небесное и других входящих не допускают. Эти два греха, естественно, неотделимы один от другого. Кто совершает один грех, тот совершает и другой. Не известно ни одного человека, который, сам входя в Царство Небесное, стал бы препятствовать входить в него другим. Во время Оригена так делали преимущественно те, которые кажутся в церкви более знаменитыми, каковы епископы, пресвитеры и диаконы. Те, которые хорошо живут и хорошо проповедуют слово истины, открывают пред людьми Царство Небесное; и сами входят, и других приглашают войти. Злые же, которые не пастыри, а наемники, запирают двери Царства Небесного перед людьми. «Можно видеть, – прибавляет Ориген, – многих учителей, которые не допускают желающих войти в Царство Небесное, преимущественно когда без рассуждения и неразумно отлучают некоторых, не потому, что они допускают какие-либо грехи, но вследствие зависти и вражды часто запрещают входить и таким людям, которые лучше, чем они сами».

Мф.23:14. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.

(Ср. Мк. 12:40Лк. 20:47.)

Этот стих Матфея некоторые толкователи считают интерполяцией из указанных мест Марка и Луки. Его нет в Синайском кодексе, В, D, Z, L, I, 28, 33 и др. У Марка и Луки этот стих подлинен. Обличение направлено против гнуснейшего хищничества – оскорблений, обид и хищений имущества бедных и беспомощных вдов и против мнимой набожности тех, которые долго молятся напоказ.

Мф.23:15. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас.

Смысл в том, что язычник, обращенный в иудейство фарисеями, бывает вдвое хуже того, кем он был, и, следовательно, лицом, вдвое более достойным геенны, чем сами фарисеи. Так, конечно, бывало не всегда. Но обыкновенно бывало так, подобно тому как из-под руководства развращенных воспитателей выходят обыкновенно развращенные ученики (ср. Рим. 2:17–24).

Мф.23:16. Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен.

Дается еще одна характеристика фарисейства, не имеющая особенно близкой внешней связи с другими характеристиками. Нетрудно заметить, что обличения усиливаются все более и более до 33-го стиха, где встречается как бы завершение всех предыдущих характеристик и наиболее сильное обличение.

«Которые говорите» (οἱ λέγοντες) указывает, что фарисеи обычно или даже постоянно так учили. Обличение Христа очень характерно. Люди, утратившие дух и смысл религии, всегда вдаются в мелочи и рассуждают о таких предметах, которые не имеют никакого значения, причем постоянно допускают логические и всевозможные другие ошибки, вращаясь в узкой и тесной области пустых умозрений. О клятве храмом или золотом храма могли вестись длинные и серьезные рассуждения. Но Христос обличает всю их пустоту, аргументируя ad hoc относительно рассматриваемого частного случая и не разъясняя высшего принципа, который был бы книжникам и фарисеям, равно как и ученикам и народу, совершенно непонятен. С точки зрения этого последнего, клятва вообще предосудительна, и клятвы ни храмом, ни золотом храма не должны быть допустимы. Но если отложить в сторону этот высший принцип и рассуждать, вращаясь исключительно в сфере фарисейского мышления, то и тогда учение фарисеев окажется не только неправильным, но и нелепым. Это разъясняется в следующем стихе.

Словом «повинен» переведено на русский язык греческое ὀφείλει. Перевод неточен, потому что в подлиннике не выражается мысли о виновности. В славянской Библии более точно – «должен есть», т.е. должен исполнить свою клятву (в Вульгате – debet).

Мф.23:17. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото?

Μωροὶ καὶ τυφλοί («безумные» – собственно, глупые – «и слепые») указывает на недомыслие, глупость, нелогичность и духовную слепоту фарисеев и книжников. Даже становясь на их собственную точку зрения, следовало бы рассуждать иначе. Как человек всегда важнее, чем его одежда, так всякий дом и храм сам по себе важнее, чем те предметы, которые служат только для его украшения. Γάρ (ибо) показывает, что выражение «что больше: золото?» служит доказательством того, что Христос правильно назвал книжников и фарисеев «безумными и слепыми». В русском переводе эта частица не выражена.

Мф.23:18. Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен.

Мысль та же, что и в предыдущем стихе, только избирается другой частный случай, доказывающий неправильность фарисейского учения о клятвах. Рассуждая с логической точки зрения (опять не выходя из сферы фарисейских понятий и мышления), следует, конечно, признать, что жертвенник выше дара, который на него кладется.

Слово «повинен» и в 16 стихе неточно (см. комментарии к стиху 16).

Мф.23:19. Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар?

Слово «безумные» добавлено здесь по образцу 17-го стиха и в лучших рукописях не встречается. Мысль стиха одинакова со стихом 17.

Мф.23:20. Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем;

Спаситель «говорит это не как дозволяющий клясться. Потому что в 5-й главе совершенно (παντελῶς) запретил клятву; Он говорит потому, что иудеи клялись этими предметами» (Евфимий Зигавин).

Мф.23:21. и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем;

Конструкция стиха одинакова с предыдущим. В стихах 21 и 22 указывается на особые и отдельные виды клятв. Христос и здесь рассуждает, становясь на точку зрения фарисеев и книжников. Они думали, что одни клятвы важны и обязательны, другие – нет. Но если рассуждать безотносительно того, дозволительна ли клятва, то нужно утверждать, что всякая клятва священными предметами есть в действительности клятва именем Божиим.

Мф.23:22. и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем.

Продолжение речи предыдущих двух стихов. Речь, конечно, образная. Бог представляется сидящим на престоле, которым служит небо.

Просмотры (92)

16 августа 2020 г. (03 августа ст.ст.). Неделя 10-я по Пятидесятнице.Успенский пост. прп. Анто́ния Римлянина, Новгородского чудотворца (1147). Утр.: Ин. 21:1–14 (зач. 66). Лит.: 1 Кор. 4:9–16 (зач. 131). Мф. 17:14–23 (зач. 72). Прп.: Гал. 5:22–6:2 (зач. 213). Лк. 6:17–23¹, (зач. 24).

Якопо Бассано – Чудесный лов рыбы, 1545

Евангелие по Иоанну

Ин. 21:1-14

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 66] Посе́мъ ꙗ҆ви́сѧ па́ки і҆и҃съ ᲂу҆чн҃кѡ́мъ (свои̑мъ, воста́въ ѿ ме́ртвыхъ,) на мо́ри тїверїа́дстѣмъ. Ꙗ҆ви́сѧ же си́це: [Зач. 66.] После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском. Явился же так:
бѧ́хꙋ вкꙋ́пѣ сі́мѡнъ пе́тръ, и҆ ѳѡма̀ нарица́емый близне́цъ, и҆ наѳана́илъ, и҆́же (бѣ̀) ѿ ка́ны галїле́йскїѧ, и҆ сы̑на зеведе́ѡва, и҆ и҆́на ѿ ᲂу҆чн҃къ є҆гѡ̀ два̀. были вместе Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Зеведеевы, и двое других из учеников Его.
Глаго́ла и҆̀мъ сі́мѡнъ пе́тръ: и҆дꙋ̀ ры́бы лови́ти. Глаго́лаша є҆мꙋ̀: и҆́демъ и҆ мы̀ съ тобо́ю. И҆зыдо́ша (же) и҆ всѣдо́ша а҆́бїе въ кора́бль, и҆ въ тꙋ̀ но́щь не ꙗ҆́ша ничесѡ́же. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего.
Оу҆́трꙋ же бы́вшꙋ, ста̀ і҆и҃съ при бре́зѣ: не позна́ша же ᲂу҆чн҃цы̀, ꙗ҆́кѡ і҆и҃съ є҆́сть. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус.
Гл҃а же и҆̀мъ і҆и҃съ: дѣ́ти, є҆да̀ что̀ снѣ́дно и҆́мате; Ѿвѣща́ша є҆мꙋ̀: нѝ. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет.
Ѻ҆́нъ же речѐ и҆̀мъ: вве́рзите мре́жꙋ ѡ҆ деснꙋ́ю странꙋ̀ кораблѧ̀ и҆ ѡ҆брѧ́щете. Вверго́ша же и҆ ктомꙋ̀ не можа́хꙋ привлещѝ є҆ѧ̀ ѿ мно́жества ры́бъ. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они закинули, и уже не могли вытащить сети от множества рыбы.
Глаго́ла же ᲂу҆чн҃къ то́й, є҆го́же люблѧ́ше і҆и҃съ, петро́ви: гдⷭ҇ь є҆́сть. Сі́мѡнъ же пе́тръ слы́шавъ, ꙗ҆́кѡ гдⷭ҇ь є҆́сть, є҆пендѵ́томъ препоѧ́сасѧ, бѣ́ бо на́гъ, и҆ вве́ржесѧ въ мо́ре: Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, – ибо он был наг, – и бросился в море.
а҆ дрꙋзі́и ᲂу҆чн҃цы̀ кораблеце́мъ прїидо́ша, не бѣ́ша бо дале́че ѿ землѝ, но ꙗ҆́кѡ двѣ̀ стѣ̀ лакте́й, влекꙋ́ще мре́жꙋ ры́бъ. А другие ученики приплыли в лодке, – ибо недалеко были от земли, локтей около двухсот, – таща сеть с рыбою.
Є҆гда̀ ᲂу҆̀бо и҆злѣзо́ша на зе́млю, ви́дѣша ѻ҆́гнь лежа́щь и҆ ры́бꙋ на не́мъ лежа́щꙋ и҆ хлѣ́бъ. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб.
(И҆) гл҃а и҆̀мъ і҆и҃съ: принеси́те ѿ ры́бъ, ꙗ҆̀же ꙗ҆́сте нн҃ѣ. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали.
Влѣ́зъ (же) сі́мѡнъ пе́тръ, и҆звлечѐ мре́жꙋ на зе́млю, по́лнꙋ вели́кихъ ры́бъ сто̀ (и҆) пѧтьдесѧ́тъ (и҆) трѝ: и҆ толи́кѡ сꙋ́щымъ, не прото́ржесѧ мре́жа. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть.
Гл҃а и҆̀мъ і҆и҃съ: прїиди́те, ѡ҆бѣ́дꙋйте. Ни є҆ди́нъ же смѣ́ѧше ѿ ᲂу҆чн҃къ и҆стѧза́ти є҆го̀: ты̀ кто̀ є҆сѝ; вѣ́дѧще, ꙗ҆́кѡ гдⷭ҇ь є҆́сть. Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: кто Ты? зная, что это Господь.
Прїи́де же і҆и҃съ, и҆ прїѧ́тъ хлѣ́бъ и҆ дадѐ и҆̀мъ, и҆ ры́бꙋ та́кожде. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу.
Сѐ ᲂу҆жѐ тре́тїе ꙗ҆ви́сѧ і҆и҃съ ᲂу҆чн҃кѡ́мъ свои̑мъ, воста́въ ѿ ме́ртвыхъ. Это уже в третий раз явился Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых.

Толкование на Ин. 21:1-14 святителя Кирилла Александрийского

Ин.21:1–6. Посем явися паки Иисус учеником на мори Тивериадстем: явися же тако1188. Бяху вкупе Симон Петр и Фома нарицаемый близнец, и Нафанаил от Каны Галилейския, и сыны Зеведеевы, и ины от ученик его два1189. Глагола им Симон Петр: иду рыбу ловити. Глагола ему: идем и мы с тобою. Изыдоша и влезоша в корабль. И в ту нощь не яша ничесоже1190. Утру же уже бывшу, ста Иисус на брезе, не познаша же ученицы, яко Иисус есть1191. Глагола им Иисус: дети, еда что снедно имате? Отвещаша Ему: ни1192. Он же рече им: верзите на одесную страну корабля мрежу, и обрящете. [Они же сказали: во всю ночь, трудившись, ничего мы не поймали, но в Твое имя бросим.] Вергоша же и уже ея привлещи не можаху от множества рыб1193

Господь наш Иисус Христос снова сообщает Своим ученикам преизобильное наслаждение вожделенным созерцанием Себя и после уже двух других дарует им третье явление Себя, очевидно для того, чтобы соделать их души твердыми и совершенно непоколебимыми в вере в Него. Ведь они, не однажды, но уже в третий раз видев Его, разве не должны были освободить свои души от всякого маловерия и соделаться для всех других (людей) тщательными тайноводителями догматов благочестия? Поэтому Петр выходит вместе с другими ловить рыбу, – и к нему, идущему на это, присоединяются другие, так как и чрез это Спаситель наш Иисус Христос благоустрояет полезное нам. Так, Он сказал им однажды, когда возлагал на них иго учения и призывал к апостольскому служению: «Идите за Мною, и сделаю вас ловцами людей» (Мф.4:19).

И чтобы снова удостоверить их как бы посредством грубого образа в том, что сказанное Им непременно исполнится и обетование Его окажется вполне истинным, Он ясно убеждает их из самого подручного им занятия их. Ведь блаженные ученики, занявшись своим промыслом – а они были рыболовами, – «не поймали ничего», хотя «во всю» трудились «ночь, когда же утро уже настало», начал распространяться свет и лучи солнца, «стал Иисус на берегу». Но они не узнали, что это Он. Потом на Его вопрос, не было ли в сетях у них чего-либо относящегося к предметам пищи, они говорят, что совсем ничего не поймали. Тогда повелевает закинуть «сеть на сторону лодки правую». Они же говорят: хотя в течение целой ночи мы употребляли напрасные и бесполезные труды, но «по слову Твоему» закинем сети. И как только они это сделали, тяжесть пойманных рыб уже превосходила силу вытягивавших сеть.

Такое повествование сообщил нам божественный Евангелист. Но так как мы недавно говорили, что посредством вполне очевидного и действительно совершившегося события Спаситель удостоверил святых Апостолов в том, что они будут, по слову Его, ловцами людей, то, изъясняя по мере сил действительный смысл совершившегося как бы в образе, постараемся засвидетельствовать истинность слов Спасителя и, раскрыв по возможности частности случившегося, представим читателям немалые, как думаю, основания для духовного созерцания, ибо «даждь премудрому вину, и премудрейший будет, – сказуй праведному, и приложит приимати» (Притч.9:9).

Итак, посредством рыбной ловли учениками в течение целой ночи, причем, однако ж, они совсем ничего не поймали и напрасно потратили труд, полагаю, указывается на то, что мы не найдем вообще никого убежденным проповедью древних учителей и уловленным к полному совершению воли Бога – или совсем немногих, ибо очень малое равняется ничему, когда берется от огромного числа, а род человеческий справедливо представляется огромным по всей вселенной.

Какое же оказалось затруднение и препятствие, что делало напрасным труд древних? Что обрекало их проповедь на бесплодность?

Ночь была и тьма еще, и духовная некая слепота и демонский обман находились на умственных очах, не дозволявшие видеть действительно Божественный и истинный Свет, ибо не было творящего благости, по слову Псалмопевца, не было ни одного, но все уклонились, все стали негодны (Пс.13:1, 3; ср. Рим.3:12). Если же некоторым образом и уловлен посредством Моисея Израиль, но он был наравне с совсем неуловленными, совершая богослужение в тенях и образах и руководимый законом, ничего не доводившим до совершенства (Евр.7:19). Действительно, что образное богослужение мы должны находить как бы весьма бесполезным и даже противным Богу, это легко можно видеть из того, что Он отвергает кровавые жертвы и всякого рода земное и телесное приношение, ибо «зачем Мне, – говорит, – ладан из Савы приносите и киннамом (благовонный тростник) из земли далекой? Всесожжения ваши неприятны и жертвы ваши не усладили Меня» (Иер.6:20).

Говорим это не с целью бесчестить первую и древле данную заповедь и из желания обвинять закон, но, напротив, из желания указать слушателям на то, что Владыка всего Бог смотрит на одну только красоту евангельской жизни и потому уловленные к бесполезному служению в тенях и образах положены наравне как бы с еще не уловленными, пока воссияет время исправления (Евр.9:10), так как Христос ясно говорил, когда стал человеком: «Я есмь истина» (Ин.14:6).

Но если к этому надо присоединить и другое нечто, то я не замедлю, ради пользы. Призванные чрез Моисея к научению законом, презрев и самый данный закон и как бы громко смеясь над святою заповедью, обратились к учениям заповедям человеческим (Мф.15:9). И впали они в столь жестокое и бесчувственное настроение, что потеряло силу у них даже и слово святых пророков. Вот почему и взывали они (пророки): «Господи! кто поверил слуху нашему?» (Ис.53:1; ср. Ин.12и Рим.10:16). Также и Иеремия: «Горе мне, мать, что ты родила меня человеком судимым и прительным во всей земле, – ни я не одолжил (никого), ни одолжил меня никто, – сила моя оскудела от проклинающих меня» (Иер.15:10). Как же поэтому не должно считать наравне с совсем неуловленными непослушный и разнузданный Израиль, когда он попрал и самый, определенный чрез Моисея, закон? А что и самое множество язычников тогда еще было неуловленным и оставалось совершенно вне ограды Божественных учений, это не требует от нас никаких доказательств. Ведь у них была тьма на сердце и диавольская ночь, отгонявшая свет истинного Богопознания.

Итак, «в течение целой», так сказать, «ночи» потрудившись, жившие прежде пришествия Христа духовную сеть имели еще лишенною рыб. «Когда» же «утро настало», то есть уже рассеялся диавольский мрак и воссиял Свет истины, очевидно Христос, вопрошавший у трудившихся, не имеют ли они внутри сетей чего-либо, что могло бы послужить пищею Богу, как бы жаждущему спасения всех нас, ибо пищею Его Писание назвало обращение самарян (Ин.4:34), и когда спрошенные ясно исповедали, что у них совершенно ничего нет, тогда повелевает снова бросить «сеть на правую сторону лодки». Ведь и блаженный Моисей бросил сеть наставления, очевидно, посредством буквы законной. Но ловля была как бы на левой стороне, разумея на правой стороне заповедь Спасителя нашего. Ведь научение чрез Христа мыслится в отношении чести и славы несравненно выше и гораздо лучше заповедей закона, так как и истина, без сомнения, выше образов, и Владыка – слуги, и оправдывающая благодать Духа – осуждающей буквы (закона). Поэтому учение Христа должно поставляться на правой стороне, так как правая сторона указывает нам на превосходство над законом и пророками.

Итак, немедленно последовав повелению Спасителя нашего, божественные ученики распускают сеть. И это служит нам указанием на то, что не сами себе они похитили благодать апостольства, но по повелению Его вышли на духовную ловитву, ибо «шедше, – говорит, – научите все народы» (Мф.28:19). А они говорят, что «по слову» Христа закидывают сеть, уловляют не иначе как словами Спасителя нашего и евангельскими наставлениями. Затем внутри закинутых сетей было некое великое множество рыб, так что ученики уже не без усилий могли извлечь их. И действительно, бесчисленны уловленные и уверовавшие, и это чудо является уже истинно превышающим и превосходящим силу святых Апостолов, ибо это есть действие Христа, собирающего Своею силою множество спасаемых в Церковь на земле как бы в сеть апостольскую.

Ин.21:7–14. Глагола же ученик той, егоже любляше Иисус, Петру: Господь есть. Симон же Петр, слышав, яко Господь есть, [верхнею] одеждою препоясася, бе бо наг, и вержеся в море1194. А друзии ученицы кораблецем приидоша, не бо беша далече от земли, но яко лактей двесте, влекуще мрежу рыб1195. Когда же вышли на землю, видят угли [горящие] лежащие и рыбу [на них] лежащую и хлеб1196. Глагола им Иисус: принесите от рыб, яже ясте [поймали] ныне1197. Влезе же Симон Петр и извлече мрежу на землю, полну рыб великих сто пятьдесят три: и толиким сущим, не проторжеся мрежа1198. Глагола им Иисус: приидите, обедуйте. Ни един же смеяше от ученик истязати [вопросить] Его: Ты Кто еси, ведяще, яко Господь есть1199. Прииде Иисус и прият хлеб и даде им, и рыбу такожде1200. Се уже третие явися Иисус учеником Своим востав от мертвых1201

Также и здесь составитель этой книги опять называет себя возлюбленным учеником. А весьма любим он был, как кажется, по причине величайшей ясности мыслей, чистоты ума, остроты очей сердца и способности весьма быстрого разумения. Так и теперь, предвосхитив у других Апостолов восприятие знамения, он узнал присутствовавшего Христа и указал прочим апостолам, нисколько не усомнившись, но возгласив со всею решительностью: «Господь есть (это)». Тогда и божественный Петр бросается вперед (в море), полагая, что плыть на лодке будет слишком медленно, ибо горяч он всегда в своей решимости и стремителен в ревности и любви о Христе. Следуют и остальные (ученики) за предводителем, вместе с лодкою ведя сеть.

Потом видят «огонь разложенный», так как Христос чудесным образом и костер возжег, и «рыбу» положил, пойманную, очевидно, неизреченною силою. И это так же не без цели, ибо не рука или проповедь святых Апостолов начала духовную ловитву, мыслимую в отношении к нам, но сила Спасителя. Ведь Он первый, как бы в начатке будущих, уловил одного, и, конечно, мы не утверждаем, что именно только одного, но посредством одного обозначаются не очень многие1202. Затем после этого уловляют ученики великое множество, укрепляемые опять Его Божественными мановениями в способности достигать искомого. А извлекает сеть Петр, откуда также можно видеть, что труд святых Апостолов не будет напрасным, ибо Повелевшему ловить они представили множество уловленных, которое в рыбах обозначается числом «сто пятьдесят три». Сто, как мне кажется, и, думается, вполне справедливо, указывает на полноту язычников, ибо самое полное число сто слагается из десяти десятков, почему и Сам Господь наш Иисус Христос то говорил, что находящихся у Него овец – сто (Мф.18:12), обозначая этим совершенство числа разумных тварей, – то утверждал, что наилучшая почва плодоприносит сто, указывая этим на совершенство в плодоношении благочестивой души. А пятьдесят приводит на мысль как бы остаток израильтян, по избранию благодати, ибо пятьдесят есть половина ста и не имеет совершенства в числе. Три же могут содержать указание как бы в одном числе на Святую и Единосущную Троицу, во славу и непрестанное благословение Которой усвояется и мыслится жизнь уловленных чрез веру. Ведь Бог во всех есть верующих, имея близ Себя, по отношению к освящению, убежденных евангельскою проповедью.

После же того, как извлечена была сеть, опять Господь наш сказал святым ученикам: «Приидите обедайте». И чрез это очевидно научает тому, что после трудов и работ по отношению к призванным и спасенным опять совозлягут с Ним (Лк.13:29), по слову Самого Спасителя, и будут с Ним всегда, причем им будет предлежать неизреченная услада, конечно духовная и Божественная и превышающая наш ум. Христос как бы желает указать на сказанное в псалмах: «Плоды трудов твоих вкусишь» (Пс.127:2). Не сами собою получив, они вкушают, напротив, – раздает им Христос, чтобы опять, как в образе, мы научались, что и в то время также Сам Христос будет подателем нам Божественных даров и дарователем всяких благ как Господь.

1512. Мастер Ефрем Требес, Москва.

Апостола Павла 1-е послание к коринфянам

1 Кор. 4:9-16

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 131] Мню́ бо, ꙗ҆́кѡ бг҃ъ ны̀ посла́нники послѣ́днїѧ ꙗ҆вѝ, ꙗ҆́кѡ насме́ртники: занѐ позо́ръ бы́хомъ мі́рꙋ и҆ а҆́гг҃лѡмъ и҆ человѣ́кѡмъ. [Зач. 131.] Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.
Мы̀ (ᲂу҆́бѡ) бꙋ́и хрⷭ҇та̀ ра́ди, вы́ же мꙋ́дри ѡ҆ хрⷭ҇тѣ̀: мы̀ не́мощни, вы́ же крѣ́пцы: вы̀ сла́вни, мы́ же безче́стни. Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии.
До нн҃ѣшнѧгѡ часа̀ и҆ а҆́лчемъ, и҆ жа́ждемъ, и҆ наготꙋ́емъ, и҆ стра́ждемъ, и҆ скита́емсѧ, Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся,
и҆ трꙋжда́емсѧ, дѣ́лающе свои́ми рꙋка́ми. Оу҆корѧ́еми, благословлѧ́емъ: гони́ми, терпи́мъ: и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим;
хꙋ́лими, ᲂу҆тѣша́емсѧ {мо́лимъ}: ꙗ҆́коже ѡ҆тре́би мі́рꙋ бы́хомъ, всѣ̑мъ попра́нїе досе́лѣ. хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.
Не срамлѧ́ѧ ва́съ сїѧ̑ пишꙋ̀, но ꙗ҆́коже ча̑да моѧ̑ возлю́блєннаѧ наказꙋ́ю. Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих.
А҆́ще бо (и҆) мнѡ́ги пѣ́стꙋны и҆́мате ѡ҆ хрⷭ҇тѣ̀, но не мнѡ́ги ѻ҆тцы̀: ѡ҆ хрⷭ҇тѣ́ бо і҆и҃сѣ бл҃говѣствова́нїемъ а҆́зъ вы̀ роди́хъ. Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием.
Молю́ же ва́съ: подо́бни мнѣ̀ быва́йте, ꙗ҆́коже а҆́зъ хрⷭ҇тꙋ̀. Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.

Толкование на 1 Кор. 4:9-16 святителя Иоанна Златоуста

«ибо я думаю, что нам, посланникам, Бог судил быть последними, как бы приговоренными к смерти» (1Кор.4:9). Опять великое обличение и укоризна заключаются в слове: «нам». Но он не остановился на этом слове, а указал и на свое достоинство, чтобы сильнее вразумить их; «нам, – говорит, – посланникам»18. Тех, которые претерпели множество бедствий, посеяли проповедь благочестия, обратили вас к такому любомудрию, тех «Бог судил быть как бы приговоренными к смерти». Сказав: «чтобы и нам с вами царствовать», он смягчил силу речи; но, чтобы не сделать им послабления, опять продолжает речь еще более укоризненную и говорит: «ибо я думаю, что нам, посланникам, Бог судил быть последними19, как бы приговоренными к смерти». Я вижу, говорит, и из ваших слов следует, что мы всех презреннее и осуждены терпеть постоянные бедствия; а вы уже мечтаете о царствии, о почестях и наградах. Желая еще более показать нелепость такого мнения и обличить крайнюю его неосновательность, не сказал просто: мы стали последними, но: «Бог судил нам быть последними». Не остановился и на слове: последними, а присовокупил: «приговоренными к смерти», чтобы и самый неразумный мог видеть, как неосновательна мысль, заключающаяся в этих словах, как он огорчается ими и сильно укоряет их.

 Посмотри на мудрость Павла. Чем он при настоящем случае выражает свое превосходство, важность и величие, тем самым обличает их, называя себя осужденным на смерть. Вот что значит делать все в надлежащее время! Выражение – «приговоренные к смерти»20 означает здесь осужденных на смерть и достойных всякого рода смерти. «Потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков» (1Кор.4:9). Что значит: «позор быхом миру»? Не в каком-нибудь углу, говорит, и не в малой части вселенной мы подвергаемся этому, но везде и при всех. А что значит: «для Ангелов»? Иначе сказать: можно быть зрелищем для людей, но не для ангелов, когда совершаемое маловажно; а наши, говорит, подвиги таковы, что они достойны быть зрелищем и для ангелов. Смотри: чем по-видимому он унижает себя, тем же более возвышает; и чем они превозносились, тем же и доказывает их ничтожество. Быть безумным казалось хуже, нежели быть мудрым, также быть немощным – нежели быть крепким, быть бесчестным – нежели быть славным и знаменитым; и однако последнее он приписывает им, а первое усвояет себе, и тем доказывает, что первое лучше последнего, потому что обращает на себя взоры не только людей, но и сонмы ангелов. «Потому что наша брань не» с человеками только, но с бесплотными силами (Еф.6:12); потому и смотрит на нас великое множество зрителей.

«Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе» (1Кор.4:10). Этими словами он опять укоряет их и показывает, что столь противоположным качествам невозможно соединиться в одно и столь различным предметам невозможно быть вместе. Как можно, говорит, чтобы вы были мудры, а мы безумны в Христовых делах? Мы подвергаемся биению, презрению, бесчестию, и почитаемся ни за что, а вы пользуетесь честью и от многих почитаетесь разумными и мудрыми; но возможно ли, чтобы проповедующие одинаковое учение имели противоположные качества? «Мы немощны, а вы крепки», т.е., нас гонят, преследуют, а вы наслаждаетесь спокойствием и великим уважением: но это несообразно с сущностью проповеди. «Вы в славе, а мы в бесчестии». Здесь он обращается к благородным и превозносившимся внешними достоинствами.

«Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками» (1Кор.4:11–12), т.е. я говорю не о давно бывших обстоятельствах, но о происходящем с нами в настоящее время; мы нисколько не заботимся о вещах человеческих и о внешней славе, но обращаем наши взоры только к Богу. Точно так надобно всегда поступать и нам, потому что не ангелы только взирают на нас, но еще прежде них сам Заповедавший нам подвиги. Потому мы не имеем нужды в посторонних похвалах. Не довольствоваться Его вниманием, а обращаться за похвалами к подобным нам рабам, это значит оскорблять Его. Как борцы, действующие на малом зрелище, ищут большего, считая первое недостаточным для своего отличия, так и подвизающиеся в очах Божиих, а потом ищущие славы от людей, оставляя большее, домогаются меньшего, и тем навлекают на себя великое наказание. Оттого и низвратилось все, оттого и произошло смятение во всей вселенной, что мы все делаем, взирая на людей; в делах добрых считаем ни за что благоволение Божие, но ищем одобрения от подобных нам рабов, и в делах злых также не смотрим на Него, но боимся людей. Между тем люди вместе с нами предстанут на суд и нисколько не помогут нам; а Бог, на которого мы теперь не обращаем внимания, произнесет Свой приговор над нами. Мы знаем это, и однако не перестаем искать внимания людей: вот наш главный грех! Пред очами человеческими никто не решится прелюбодействовать, но, как бы сильно ни воспламеняла похоть, сила страсти побеждается стыдом человеческим; а пред очами Божиими не только совершают блуд и прелюбодеяние, но дерзали и дерзают и на другие грехи еще более тяжкие. Это уже одно разве не способно низвести на нас громы небесные? Но что я говорю о блуде и прелюбодеянии? Грехи гораздо более легкие делать пред людьми стыдимся, а пред Богом – нет. Оттого и произошло все зло, что в делах злых мы боимся не Бога, но людей; оттого мы и избегаем дел добрых, которые не кажутся таковыми людям, что взираем не на сущность вещей, но на мнения других.

 Точно также мы поступаем касательно злых дел: не хорошее и не доброе само в себе, но кажущееся таким для людей, мы по привычке своей стараемся получить, как доброе, и таким образом совершенно развращаемся. Может быть, эти слова многим представляются неясными; потому необходимо пояснить их. Когда мы совершаем прелюбодеяние, – начнем с того, о чем уже было упомянуто, – тогда боимся больше людей, нежели Бога. Им мы подчиняем себя; их делаем нашими владыками; и многого такого, что этим владыкам кажется худым, на самом деле и не худо, мы избегаем по той же причине. Так, например, жить в бедности – многим кажется постыдным, и мы избегаем бедности, не потому, что она постыдна, и не потому, что мы убеждены в этом, но потому, что владыкам нашим она кажется постыдной и мы боимся их. Еще, подвергаться бесчестию и презрению и не иметь никакой власти – многим также кажется весьма постыдным и жалким. Этого мы также избегаем, не вникая в дело, а следуя мнению наших владык. И касательно противоположных предметов мы поступаем с таким же для себя вредом. Быть богатым, знатным, славным и знаменитым кажется благом, и мы домогаемся этого, опять также не вникая в сущность предметов, действительно ли хороши они, но повинуясь мнению наших владык. Народ – наш владыка; толпа – наш строгий господин и жестокий тиран. Даже не нужно ему приказывать, чтобы мы слушались его; для нас довольно только знать, чего он хочет, и мы повинуемся без его приказания: так мы преданы ему! Бог ежедневно угрожает и вразумляет, – и Его не слушают; а беспорядочная и грубая толпа не имеет нужды даже приказывать, довольно лишь сказать, что ей нравится, – и мы тотчас во всем повинуемся. Как же, скажешь, избавиться от этих владык? Если будешь поступать благоразумнее их, если будешь вникать в сущность вещей, если не будешь взирать на мнение людей, если прежде всего приучишь себя – в делах действительно постыдных бояться не людей, а недремлющего Ока, и в делах добрых ожидать венцов также от Него.

Таким образом и во всем прочем мы не будем зависеть от людей. Кто, делая добро, не считает их достойными судить об его добродетелях, но довольствуется судом Божиим, тот не будет обращать на них внимания и в делах противоположных. Но как, скажешь, достигнуть этого? Размысли, что такое человек и что такое Бог, кого ты оставляешь и к кому прибегаешь, – и ты скоро всего достигнешь. Человек вместе с тобою подвержен тому же греху, тому же суду и наказанию; «человек подобен суете» (Пс.143:4), судит не верно и имеет нужду в высшем руководстве; человек – «прах и пепел» (Быт.18:27), и когда станет хвалить, то часто хвалит не истинно, или из угождения, или из ненависти, а когда станет обвинять или порицать, то делает и это по тем же побуждениям. Но Бог не так; напротив, нелицеприятен приговор Его и чист суд Его. Следовало бы поэтому всегда прибегать к Нему, и не только поэтому, но и потому, что сам Он создал, наделил тебя больше всех и любит тебя больше, чем ты сам себя. Для чего же мы, оставляя дивного Мздовоздаятеля, прибегаем к человеку, который есть ничто, судит неверно и действует неправо? Называет ли тебя кто-нибудь злым и порочным, тогда как ты совершенно не таков? Ты лучше жалей о нем, плачь о том, что он развратился, и не смотри на его суждение, потому что ослеплены очи души его; и об апостолах говорили то же, но они не обращали внимания на клеветников своих. Называет ли он тебя добрым и честным? Если ты действительно таков, то не делайся нерадивым от этого отзыва; если же не таков, то тем более не обращай внимания и принимай это за насмешку. Хочешь ли знать, как суждения людей неправы, бесполезны, смешны и похожи на суждения бесноватых и сумасшедших, или грудных детей?

Послушай, что было когда-то. Скажу тебе о суждениях не простого народа, но людей, почитавшихся мудрейшими, древних законодателей. Кто из людей может быть мудрее человека, признанного достойным писать законы городам и народам? И однако эти мудрецы не считали прелюбодеяние делом порочным и достойным наказания; ни один из внешних (языческих) законов не наказывал за это и не призывал виновного в судилище, а если бы кто из-за этого стал призывать, то народ осмеял бы его и судья не принял бы. Гадание у них также не подвергалось преследованию и никто у них не был наказываем за это. Пьянство и чревоугодие не только не было пороком, но еще у многих считалось добродетелью; на воинских пиршествах много состязались в этом между собой, и те, которым особенно нужно было иметь здравый ум в здравом теле, они-то особенно и предавались пьянству, расслабляя тело и помрачая душу; а из законодателей никто не полагал наказание за это преступление.

  Что может быть хуже такого безумия? А ты домогаешься похвал от людей с такими наклонностями и не скрываешься. Если бы даже все они удивлялись тебе, и тогда не следовало ли бы стыдиться и удаляться, слыша суждения и рукоплескания от людей столь развратных? Также и богохульство у законодателей не считалось делом предосудительным; никто из богохульников не был призываем в судилище и наказываем. Кто украдет одежду или отрежет карман, тому терзают бока и часто даже наказывают смертью; а кто хулит Бога, тот не осуждается внешними (языческими) законодателями. Если кто совершит прелюбодеяние с служанкой, имея свою жену, это считается совершенно ничтожным и пред законами и пред людьми.

Хочешь ли слышать и о многом другом, доказывающем их безумие? Иного они не наказывают, а иное сами предписывают законом. Что же такое? Они учреждают зрелища, приводят туда толпы блудниц и блудодействующих мальчиков, оскорбляющих самую природу, помещают весь народ на местах возвышенных, и таким образом как бы оживляют город и прославляют великих царей, которым удивляются при торжествах и победах. Что постыднее такой чести? Что неприятнее такого удовольствия? И от таких людей ты домогаешься похвал за дела свои? Неужели, скажи мне, ты хочешь слышать похвалы наравне с плясунами, развратниками, шутами и блудницами? Не знак ли это крайнего безумия? Хотел бы я сказать им: хорошо ли – извращать законы природы и допускать беззаконные связи? Без сомнения они ответят: не хорошо; и сами по-видимому наказывают это преступление. Для чего же ты выводишь на сцену людей развратных, и не только выводишь, но и награждаешь бесчисленными и невыразимыми подарками? В другом месте ты наказываешь дерзающих совершать эти дела, а здесь расточаешь на них деньги, как на общих благодетелей города, и питаешь их на счет общественных сумм. Но, скажешь, они считаются бесчестными. Для чего же ты воспитываешь их? Для чего чрез бесчестных хочешь воздавать честь царям? Для чего наносишь вред городу? Для чего издерживаешь на них такие суммы? Если они бесчестны, то следовало бы прогнать их, как бесчестных. Чем ты обыкновенно сопровождаешь бесчестие: похвалами, или порицанием? Конечно, порицанием. Почему же, презирая их, как бесчестных, ты бежишь смотреть на них, как на достойных чести, удивляешься им, восхищаешься и рукоплещешь? А что еще сказать о забавах на конских ристалищах и на звериных травлях? Они сопровождаются всякими бесчинствами, научают народ быть всегда жестоким, безжалостным и бесчеловечным, приучают смотреть на терзаемых людей, на проливаемую кровь и на буйство зверей, ничем не удержимое. Мудрые древние законодатели ввели все эти недуги, а граждане рукоплещут и удивляются. Впрочем, если хочешь, оставим эти дела, которые прямо и явно безнравственны, хотя и не считались такими у языческих законодателей; перейдем к постановлениям достоуважаемым, и увидим, как и к ним примешались злоупотребления по неразумению людей. Брак считается делом честным и у нас и у язычников; и действительно он честен, но при совершении браков делается много смешного, как сейчас услышите. Многие, следуя обычаю и жертвуя ему умом своим, даже не замечают нелепости всего этого, но еще обращаются к другим за наставлениями. Здесь бывают и хороводы, и кимвалы, и свирели, и бесстыдные речи, и срамные песни, и пьянство, и неприличные шутки, и всякое диавольское бесчинство. Знаю, что я могу показаться смешным, порицая это, и быть принят людьми за безумного, восставая на старые обычаи, так как велика сила привычки, как я говорил и прежде; но, несмотря на то, не перестану говорить об этом. Может быть, и вероятно будет, что если не все, то по крайней мере немногие выслушают нас, и согласятся лучше быть осмеянными вместе с нами, нежели вместе с другими смеяться над нами смехом, достойным слез, всякого порицания и наказания.

В самом деле, не достойно ли крайнего осуждения, когда девица, всегда пребывавшая во внутреннем покое и научившаяся стыдливости с детского возраста, вдруг принуждается оставить всякий стыд, в начале брака научается бесстыдству и выводится на средину в круг людей бесчестных и безнравственных, блудников и развратников? Какое зло не посеется в душе невесты с того дня? Бесстыдство, дерзость, неуважительность, тщеславие; она захочет проводить также и все будущие дни. Оттого бывают жены небережливые и расточительные: оттого в них бесчисленное множество зол. Не говори мне об обычае. Если это – дело порочное, то пусть оно не бывает и однажды; если же – доброе, то пусть будет постоянно. Блуд, скажи мне, не есть ли дело порочное? Извиним ли мы, если он будет совершен хотя однажды? Отнюдь нет. Почему? Потому что, хотя бы он был совершен однажды, он всегда порок. Точно так и веселье невесты, если оно порочно, не должно быть и однажды; если же не порочно, то пусть будет постоянно.

 Как, скажешь, ты позоришь брак? Да не будет! Не брак я осуждаю, но зло, прившедшее к браку, притирания, украшения и все прочие излишества. Подлинно, многие влюбятся в невесту в тот день еще прежде будущего ее супруга. Но, скажешь, многие будут и удивляться женской красоте ее. Чтож из этого? Если она целомудренна, то с трудом избегнет дурного подозрения; если же неблагоразумна, то скоро будет уловлена, по случаю беспутств того дня. Столько здесь бывает зла, и несмотря на то, если его не будет, то люди, которые не лучше животных, считают это позором и находят неприличным, чтобы невеста не являлась пред всеми и не представляла общего позорища для любопытных. Между тем следовало бы считать позорным, смешным и неприличным то, что бывает. Знаю и теперь, что за это будут осуждать меня, называть неразумным и смешным; но я перенесу насмешки, только бы произошла отсюда какая-нибудь польза. Да, я был бы достоин осмеяния, если бы, научая презирать мнения людей, сам прежде других впал в болезнь тщеславия. А вот что следует далее: не только днем, но и вечером мужчины пьянствуют и, одуревшие и разгорячившиеся от пьянства, приготовляются смотреть на красоту девичьего лица: и не в доме только пируют, но выходят и на площади, провожая ее в глубокую ночь с факелами, так чтобы все видели ее, и тем внушая не что иное, как то, что здесь надобно оставить всякий стыд. Не останавливаются и на этом, но ведут ее с срамными речами; такой обычай у многих обратился в закон. Бродяги, негодяи и развратники в бесчисленном множестве смело говорят все, что вздумают, как ей, так и будущему ее супругу; здесь ничего не делается скромно, но все с бесстыдством. Какой же добрый урок целомудрия получит невеста, видя и слыша все это? Бывает даже какое-то диавольское соревнование приглашенных – превзойти друг друга искусством позорного и срамного красноречия, которым они пристыжают присутствующих, и те из них уходят победителями, которые более других наговорили позорного и срамного.

Знаю, что слова мои неприятны, тяжелы и несносны, потому что направлены как бы против приятностей жизни; но о том я и жалею, что неприятное стало считаться чем-то приятным. Не неприятно ли, скажи мне, подвергаться оскорблению, поруганию и бесчестию от всех вместе с своей невестой? Если кто один на площади скажет что-нибудь худое о твоей супруге, ты крайне огорчаешься и считаешь жизнь не в жизнь; а когда бесчинствуешь в присутствии целого города вместе с будущей супругой, то радуешься и восхищаешься. Не безумно ли это? Но таков, скажешь, обычай. Это-то особенно и достойно слез, что диавол ввел такой обычай. Так как брак – дело честное, служащее к продолжению человеческого рода и доставляющее много благ, то лукавый, снедаясь завистью и зная, что брак предохраняет от прелюбодеяния, вводит другим путем всякое прелюбодеяние. Действительно, многие девы в таких собраниях подвергались посрамлению; если же это бывает не всегда, то для диавола довольно и одних срамных речей и песен, чтобы опозорить невесту и обесславить жениха среди площади. Далее, так как все это бывает вечером, то, чтобы мрак не покрывал зла, зажигаются факелы, не допускающие скрыться бесстыдству. Что значит это великое скопище? Что – это пьянство? Что – эти свирели? Не очевидно ли, что они служат к тому, чтобы находящиеся в домах и погруженные в глубокий сон узнали об этом, пробудились от звуков свирели и, высунувшись за перила, были свидетелями этой комедии? Что сказать о самых песнях, которые исполнены крайней безнравственности, изображают безумную любовь, беззаконные связи, низвращения семейных уз и бесчисленные трагедии, беспрестанно повторяют названия любовника и влюбленного, влюбленной и любовницы? А что всего хуже, и девы, оставив всякий стыд, находятся при этом в честь невесты, или лучше к ее бесчестию, и подвергают опасности свое спасение, занимаясь среди развратных юношей бесчинными песнями, срамными речами, сатанинским веселием. И после этого ты спрашиваешь: отчего бывает распутство, отчего – прелюбодеяния, отчего – распадения браков? Но, скажешь, это делают не благородные и не честные девы. Что ты смеешься надо мною, зная сам прежде меня этот обычай? Если совершаемое здесь хорошо, то пусть и те делают то же самое; а если не хорошо, то бедные, потому только, что они бедны, разве также не девы, разве и им не следует хранить целомудрие? А ныне, когда дева пляшет среди общего собрания развратных юношей, не кажется ли она, скажи мне, бесчестнее блудницы? Если же скажешь, что это делают служанки, то и в таком случае я не могу не осуждать тебя, потому что это непозволительно и им.

 Все зло происходит оттого, что мы нисколько не заботимся о своих домашних; чтобы выразить презрение, довольно сказать, что он – раб, или она – служанка, хотя мы ежедневно слышим: «во Христе Иисусе нет раба, ни свободного» (Гал.3:28). Ты не оставляешь без своего попечения ни коня, ни осла, но употребляешь все меры, чтобы они не были дурными; почему же презираешь рабов, которые имеют одинаковую с тобою душу? И что я говорю о рабах, когда ты не заботишься и о сыновьях и о дочерях? Что же выходит? По необходимости скоро приходится испытывать скорбь, когда все они ведут себя беспорядочно; а нередко и состояние подвергается величайшему расстройству, потому что в толпе и шуме тратится много золота и драгоценностей. Потом после брака, если родится дитя, опять мы видим то же безумие, видим множество символических действий, достойных смеха. Когда нужно наречь имя младенцу, то, еще не называя его именем святого, как древние делали прежде всего, но засветив светильники и дав им различные названия, называют младенца именем того, который прогорит дольше всех, предполагая, что дитя оттого проживет долее. Потом, если с ним приключится смерть (как часто случается), то следует множество смешных действий, внушенных диаволом, который играет людьми, как неразумными детьми.

Говорить ли о перевязках, о погремушках, привешиваемых к руке, о красной пряже и о многом другом, доказывающем великое безумие, тогда как не следует возлагать на младенца ничего другого, кроме спасительного креста? Между тем ныне крест, обративший всю вселенную, поразивший диавола и ниспровергший всю силу его, остается в пренебрежении; а ткани, пряже и другим подобным привескам вверяется безопасность младенца. Сказать ли нечто еще более смешное? Никто пусть не укоряет нас в непристойности, если слово наше касается таких предметов. Кто хочет очистить гнилые наросты, тот не отказывается наперед запачкать свои руки. Что же это такое смешное? Это считается пустяком, – о чем я и жалею, – но доказывает нерассудительность и крайнее безумие. Женщины, кормилицы и служанки берут в бане грязь и, обмакнувши в нее палец, помазывают чело младенца; если кто спросит: что значит эта грязь, это брение? – то говорят: она предохраняет от дурного глаза, от зависти и ненависти. Увы! Грязи и брению приписывают такую способность и такую силу – разрушать всякие козни диавола! Не стыдно ли вам, скажите мне? Поймете ли вы когда-нибудь, как диавол с раннего возраста человека мало-помалу раскидывает свои сети и употребляет свои хитрые уловки? Если грязь производит такие действия, то почему не помазываешь ею своего чела ты, достигший возмужалого возраста и имеющий у себя завистников более младенца? Почему не помазываешь грязью всего тела? Если она на челе имеет такую силу, то почему бы тебе не намазать грязью всего себя? Смешное и забавное внушение сатаны, впрочем не смеху только, но и геенне подвергающее обольщаемых! Если это делается у язычников, то нисколько не удивительно; а когда поклоняющиеся кресту, приобщающиеся неизреченных таинств и достигшие любомудрия держатся таких постыдных обычаев, это – достойно многих слез. Бог удостоил тебя духовного мира; а ты пачкаешь младенца грязью? Бог почтил тебя; а ты сам себя бесчестишь? Следовало бы изображать на челе крест, сообщающий непреоборимую безопасность; а ты, оставив его, впадаешь в сатанинское безумие? Если кому это кажется маловажным, тот пусть знает, что это ведет к великому злу, и что Павел не считал подобных предметов маловажными и не оставлял их без внимания. Что может быть, скажи мне, маловажнее, как покрывать человеку свою голову? Однако, смотри, какое он оказывает об этом попечение и с какой силой обличает (молящихся с покрытой головой), выражая, между прочим, что они «постыжают свою голову» (1Кор.11:4). Если же покрывающийся бесчестит свою голову, то помазывающий грязью не делает ли младенца отвратительным? Как он, скажи мне, подведет его к рукам священника? Как священник удостоит запечатлеть рукой чело его, которое ты помазал грязью? Нет, братие, не делайте этого; но с самого первого возраста ограждайте детей духовным оружием и научайте их запечатлевать рукой чело, а прежде, нежели они будут в состоянии делать это своею рукой, вы сами изображайте на них крест.

Говорить ли о других сатанинских предрассудках при беременности и родах, которые поддерживаются повивальными бабками на пагубу собственной их головы, о предрассудках при смерти и выносе каждого, о стонах и бессмысленных воплях, о безумных действиях на гробах и попечении о надгробных памятниках, о неблаговременном и смешном скоплении плачущих женщин, о предрассудках касательно дней, входов и выходов? И от них, скажи мне, ты ищешь прославления? Не крайне ли безумно – искать славы у людей, которые так неправы в своих мнениях и все делают зря, вместо того, чтобы постоянно прибегать к недремлющему Оку, делать и говорить все с мыслью об Его суде? Если будут хвалить нас люди, то не принесут нам никакой пользы; а если Ему будут угодны дела наши, то Он и здесь прославит нас и в будущий день удостоит неизреченных благ, которых и да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

1Кор.4:10. Мы безумны Христа ради.

Высказав множество укоризн, которыя поражают больше всякого обличения, апостол говорит здесь о том же с свойственным ему достоинством. Сказав: «вы стали царствовать без нас», и: «Бог судил нам, последним быть как бы приговоренными к смерти», далее он показывает, каким образом они действительно осуждены на смерть, и говорит: «мы безумны,… и немощны, и бесчестны, и терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками» (1Кор.4:10–12), что и было признаком истинных учителей и апостолов. Но коринфские учители хвалились противоположным: мудростью, славой, богатством, почестями. Потому, желая низложить гордость их и показать, что не только не следует хвалиться этим, но еще следует стыдиться, он наперед посмеивается над ними и говорит: «вы стали царствовать без нас» (1Кор.4:8). Я возвещаю, говорит он, что настоящее время не есть время почестей и славы, которыми вы наслаждаетесь, но гонений н скорбей, которые мы претерпеваем. Если же это несправедливо, а напротив настоящее время есть время воздаяний, – здесь он говорит иронически, – то вы, ученики, уже царствуете, как я вижу, а мы, учители и апостолы, которым следовало бы прежде всех получить награду, не только стали последними пред вами, но и осужденными на смерть, постоянно проводя жизнь в бесчестии, голоде и опасностях, претерпевая оскорбления, как безумные, и гонимые, и подвергаясь невыносимым бедствиям. Говорит это для того, чтобы такими внушениями убедить их, что они должны подражать апостолам, предпочитать опасности и скорби почестям и славе, потому что проповедь обещает не первое, а последнее. Впрочем говорит это не прямо, чтобы слова его не показались им слишком тяжкими, но как ему прилично было, так и делает это внушение. Если бы он стал говорить прямо, то сказал бы так: вы заблуждаетесь и обманываетесь и далеко отстали от апостольского учения, потому что апостолу и служителю Христову следует почитаться безумным и проводить жизнь в скорби и бесчестии, как происходит с нами; а вы живете напротив. Но в таком случае слова его скорее показались бы им пристрастными, как заключающие похвалу апостолам, и произвели бы в них еще большую дерзость, как обличаемых в нерадении, тщеславии и невоздержании. Потому он и употребляет не такой образ речи, а другой, более разительный, но не оскорбительный; продолжает речь ироническую и говорит: «а вы крепки; вы в славе». Если бы он не употребил иронии, то сказал бы так: нельзя называться одному безумным, другому мудрым. одному крепким, другому немощным; проповедь не требует ни того, ни другого. Если бы позволительно было называться одному так, а другому иначе, то проповедуемое вами, быть может, имело бы какое-нибудь основание; но теперь не позволительно ни почитаться мудрым или славным, ни быть свободным от опасностей. Если это несправедливо, то, значит, Бог предпочел вас нам, учеников учителям, претерпевшим бесчисленные бедствия. Если же этого никто сказать не может, то остается вам подражать нашему образу жизни. И пусть не подумает кто-нибудь, говорит, что я говорю только о прошедшем; нет, «даже доныне терпим голод и жажду, и наготу».

Видишь ли, что такова должна быть вся жизнь христиан, а не один или два дня? Так и из борцов кто увенчан за победу в одной только борьбе, тот не удостоивается вновь венца, если падет (в другой борьбе). Мы терпим голод, говорит против невоздержных: и побои – против высокомерных; и скитаемся – против покоящихся; и наготу – против богатых; и трудимся – против лжеапостолов, которые не хотели ни трудиться, ни подвергаться опасностям, но заботились о собственных выгодах. А мы не так, говорит, но при внешних опасностях еще предаемся постоянным трудам: и, что еще выше, никто не может сказать, чтобы мы негодовали на это или обвиняли гонителей; напротив, мы воздаем оскорбителям нашим добром за зло. Ведь не то важно, чтобы страдать, – это общая участь всех, – но чтобы страдая не роптать и не досадовать.

2. Мы же не только не досадуем, говорит, но и радуемся. Доказательством служит то, что делающим зло мы воздаем добром. А что они действительно так поступали, послушай далее: «укоряеми благословляем, гоними терпим, хулими молим: яко же отреби миру быхом» (1Кор.4:12–13), т.е. «безумны Христа ради», потому что кто терпит зло, и не мстит и не гневается, тот у внешних (язычников) почитается безумным, бесчестным и слабым. А чтобы слова его не были слишком тяжкими для них, если бы он приписал свои страдания их городу, – что он говорит? «Отреби, – говорит, – не вашему городу, но миру 6ыхом»; и еще: «всем попрание», не вам только, но всем. Как, беседуя о любви Христовой, он не упоминает о земле, о небе, о всех тварях, но указывает на крест, так и здесь, желая расположить их к себе, умалчивает о знамениях и говорит о своих страданиях за них. Подобным образом поступаем и мы: когда какие-нибудь люди обижают или презирают нас, мы обыкновенно представляем им то, что претерпели за них.

«Всеми попираемы доныне» (1Кор.4:13). В заключение наносит сильный удар. Всем, не гонителям, говорит, но тем, за кого страдаем, т.е. и к ним я питаю великую благодарность. Вот слова души глубоко чувствующей, впрочем, не огорчающейся, но желающей тронуть других! Хотя он мог укорить их во многом, но вместо того приветствовал. Так и Христос повелевает нам кротко переносить обиды, чтобы и сами мы научились любомудрию и других лучше вразумляли, потому что не оскорбляющий, а молчаливо переносящий обиды скорее достигает этого. Видя затем, что нанес тяжкую рану, он тотчас же врачует ее, продолжая: «Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих» (1Кор.4:14). Не для того, говорит, я сказываю вам это, чтобы пристыдить вас. О том, что уже сделано словами его, говорит, что он не делал; или лучше – говорит, что сделал это, но не с худым и ненавистным намерением; это – прекрасный способ врачевания – сказавши слово, оправдывать его намерением. А не говорить невозможно было, потому что иначе они остались бы неисправленными; и сказавши оставить рану без врачевания, также было бы опасно; потому он после обличения оправдывается. Это не только не уничтожает действия врачества, но еще глубже внедряет его, и между тем, утоляет всю боль раны; слышащий, что это говорится не с огорчением, но с любовью, скорее принимает вразумление. Впрочем, и здесь великое обличение и укоризна. Говорит не как учитель, не как апостол, не как имеющий учеников, – что выражало бы достоинство, – но: «но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих»; не просто: «чада», но и: «возлюбленная». Простите мне, говорит; если сказано что-нибудь неприятное, то это произошло от любви. Не сказал: обличаю, но: вразумляю. Кто не стал бы слушать отца, сетующего и предлагающего полезные советы? Потому сказал это не прежде, но когда уже нанес удар. Но, скажут, разве другие учители не любят нас? Я не говорю этого, но они не столько любят. Для краткости он не объяснил этого, но указал на это занятиями и названиями, употребив слова: наставник и отец.

«Ибо, хотя у вас тысячи, говорит, наставников во Христе, но не много отцов» (1Кор.4:15). Здесь он указывает не на достоинство свое, но на преизбыток любви; не укоряет их, присовокупив: «во Христе», но утешает, назвав не льстецами, но наставниками тех, которые принимают на себя заботы и труды; также выразил и свое попечение. Потому не сказал: не много учителей, но: не отцов. Таким образом он не хотел ни указывать им на свое достоинство, ни напоминать, как много они получили от него пользы, но согласившись, что и другие учители много потрудились для них, – а таково свойство наставника, – преизбыток любви усвояет себе, так как это свойство отца. И не говорит только, что никто так не любит их, как он, – это было бы недоказательно, – но указывает и на самое дело. Какое? «Я родил вас во Христе Иисусе благовествованием». Во Христе Иисусе: я, говорит, не приписываю этого себе самому. Опять намекает на тех, которые присвояли учение себе самим. «Ибо печать, – говорит, – моего апостольства – вы» (1Кор.9:2); и еще: «я насадил» (1Кор.3:6); а здесь: «я родил». Не сказал: я возвестил слово, но: «я родил», употребив выражение близкое к природе, так как он старался об одном, как бы выразить любовь, которую питал к ним. Те, приняв от меня, воспитали вас; а то, что вы стали верующими, произошло чрез меня. Сказав им: «как детей», и желая показать, что это не слово лести, он указывает на дело. «Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу» (1Кор.4:16). О, какое дерзновение учителя! Каким верным он был образом (Христа), если и другим указывает на это! Впрочем, здесь он не превозносит себя, но показывает легкость добродетели.

Не говори: я не могу подражать тебе; ты – учитель, и великий учитель. Не такое расстояние между мной и вами, какое между мной и Христом, и однако я подражал Ему. Когда он пишет к ефесеям, то не предлагает в посредники себя самого, но прямо руководит всех их к Нему: «подражайте, – говорит, – Богу» (Еф.5:1); а здесь, так как обращал речь свою к немощным, представляет посредствующим себя самого. С другой стороны показывает, что и таким образом можно подражать Христу. Кто подражает верному образу, тот подражает первообразу. Посмотрим же, как он подражал Христу. Это подражание не требует ни времени, ни искусства, но одного желания. Вошедши в мастерскую живописца, мы не в состоянии подражать его картине, хотя бы тысячу раз смотрели на нее; а Христу можно подражать даже по одному слуху.

Итак, хотите ли, я покажу вам картину, изобразив пред вами жизнь Павла? Представьте картину, которая гораздо лучше царских изображений. Основание ее – не склеенные доски и не натянутое полотно, а дело Божие служит ей основанием; это – душа и тело. Душа есть творение Бога, а не людей; равно также и тело. Вы рукоплещете? Но теперь не время рукоплесканий, а после можете и рукоплескать и подражать. Таким образом основанием этой картины служит вещество общее для всех. Душа от души нисколько не отличается, как душа, но от желания зависит их различие. Как тело от тела нисколько не отличается, как тело, но оно одинаково у Павла и у всех других, и только подвиги делают одно чище другого, так надобно думать и о душе. Итак, представнм картину – душу Павла. Эта картина была прежде закоптевшая и покрытая паутинами, – ничего ведь нет хуже вражды против Бога, – но когда пришел Преобразующий все и увидел, что она имеет такой вид не по лености и нерадению, а по неведению и потому, что не имеет цветов благочестия, – он ведь имел ревность, но красок не имел, потому что имел ревность не по разуму, – то сообщил ей цвет истины, т.е. благодать, и тотчас же сделал ее царским изображением. Он, принявши краски и узнав то, чего не знал, не терял времени, но тотчас же стал превосходным художником. И во-первых, глава его явилась царской, когда он проповедовал Христа; затем и все тело стало таким же, по строгости жизни. Живописцы, заключившись у себя дома, исполняют свое дело с великим тщанием и безмолвием и никому не отворяют двери; а он, выставив картину среди вселенной, где все противились ему, возмущались и беспокоили его, довершал здесь это царское изображение, и не смотрел на препятствия. Потому и говорил: «мы сделались позорищем для мира» (1Кор.4:9), на земле и на море, для неба и всей вселенной, для мира чувственного и духовного, – и между тем живописал свою картину. Хотите ли видеть и прочие ее части, начиная с головы? Или хотите, чтобы мы начали исчисление снизу? Посмотри же на эту статую из золота, или еще драгоценнейшую золота и достойную стоять на небе, не спаянную оловом и не прикрепленную к одному месту, но пробегающую от Иерусалима до Иллирика, достигающую Испании и как бы на крыльях носящуюся по всей вселенной. Что может быть прекраснее этих ног, прошедших всю лежащую под солнцем землю? О красоте их и пророк предвозвестил, когда сказал: «как прекрасны… ноги благовестника, возвещающего мир!» (Ис.52:7). Видишь ли, как прекрасны ноги его? Хочешь ли видеть грудь? Приди, я покажу тебе и ее, и ты увидишь, что она светлее прекрасных ног его и даже самой груди древнего законодателя. Моисей держал каменные скрижали, а он имел внутри самого Христа, носил в себе образ самого Царя и очистилища; потому был честнее херувимов. Не такой голос оттуда исходил, какой отсюда; там беседа касалась большей частью предметов чувственных, а язык Павла возвещал о предметах, превышающих небеса; от очистилища произносились вещания к одним только иудеям, а от него – к целой вселенной; там – чрез вещи бездушные, а здесь – чрез добродетельную душу.

 Он был очистилищем, светлейшим неба, сияющим не разнообразием звезд и не лучами солнечными, но имеющим внутри себя самое Солнце правды, изливавшее оттуда лучи свои. На это (чувственное) небо иногда находит облако и потемняет его, а на грудь Павла не находила никогда никакая подобная непогода, или лучше, многие непогоды и часто находили на него, но не помрачали света его, а напротив этот свет блистал среди искушений и опасностей. Потому он, находясь сам в узах, восклицал: «для слова Божия нет уз» (2Тим.2:9). Так всегда язык его изливал лучи и ни страх, ни опасность не помрачали груди его. Эта грудь, по-видимому, была превосходнее ног его; но и они также превосходны, как ноги, и она – как грудь. Хочешь ли видеть, как прекрасен и желудок его? Послушай, что он сам говорит о нем: «если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1Кор.8:13). Хорошее дело не есть мяса, не пить вина и не употреблять ничего такого, чем брат твой оскорбляется, соблазняется, или смущается. «Пища для чрева, и чрево для пищи» (1Кор.6:13). Что может быть и прекраснее этого желудка, приученного к такому воздержанию, хранившего всякое целомудрие, умевшего поститься, алкать и жаждать? Как хорошо обученный конь, управляемый золотой уздой, так и он выступал стройно, побеждая требования природы, потому что в нем выступал Христос. А при таком целомудрии, очевидно, исчезало и всякое другое зло. Хочешь ли видеть и руки его, каковы они ныне? Или хочешь видеть, как худы они были прежде? Прежде он входил в дома и влачил (в темницу) мужей и жен, как бы имея руки не человека, но какого-нибудь дикого зверя (Деян.8:3); а когда принял цветы истины и достиг духовной опытности, тогда эти руки были уже не человеческие, но духовные, имевшие на себе узы каждый день; они уже не наносили ударов никому и никогда, но сами тысячу раз подвергались ударам. Этих рук даже устыдилась некогда эхидна: они были уже не человеческие руки; поэтому она и не причинила им вреда (Деян.28:3–6). Хочешь ли видеть плечи его, столь же прекрасные, как и прочие члены?

Послушай, что он сам говорит о них: «от Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской« (2Кор.11:24–25). Но чтобы и нам не погрузиться в беспредельную глубину и не слишком распространить речь свою, перечисляя все члены его порознь, оставим тело его и обратим взоры на другую красоту, – на красоту одежд его, которых боялись злые духи, и потому бежали от них, от которых исцелялись и болезни (Деян.19:12). Где ни являлся Павел, все уступало и покорялось ему, как бы победителю вселенной. Подобно тому, как получившие на войне множество ран, увидев оружие нанесшего им раны, трепещут, так и злые духи, увидев только полотенца его, отступали. Где теперь богатые и гордящиеся своим имуществом? Где исчисляющие свои достоинства и драгоценные одежды? Сравнив себя с Павлом, они увидят, что все их сокровища – грязь и помет. И что я говорю об одеждах и золотых вещах? Если бы кто предложил мне во власть целую вселенную, то один ноготь Павла я почел бы важнее такой власти, бедность его выше всякой роскоши, бесчестие – всякой чести, наготу – всякого богатства, заушение священной его главы – всякого удовольствия, брошенные в него камни – всякой диадемы. Будем и мы, возлюбленные, желать себе такого же венца; и хотя теперь нет гонения, однако будем приготовлять себя к тому. И он сделался славным мужем не от одних гонений: «порабощаю тело мое», говорил он (1Кор.9:27); а это можно делать и без гонений. Также «попечения о плоти, – увещевал он, – не превращайте в похоти» (Рим.13:14); и еще: «имея пропитание и одежду, будем довольны тем» (1Тим.6:8); а для этого не нужно гонений. Богатых же он вразумляет так: «желающие обогащаться впадают в искушение» (1Тим.6:9). Потому если мы будем таким образом упражняться и подвизаться, то будем увенчаны и, хотя бы и не было гонения, получим за то великие награды; а если станем утучнять тело свое и проводить жизнь свойственную свиньям, то и во время мира впадем во многие грехи и подвергнемся стыду.

Разве ты не знаешь, с кем у нас брань? С силами бестелесными (Еф.6:12). Как же мы одолеем их, будучи плотскими? Если сражающийся против людей имеет нужду в благоразумном воздержании, то тем более – против злых духов. Если же мы при своей тучности будем еще привязаны к богатству, то как одолеем этих противников? Богатство – это узы, тяжкие узы для неумеющих пользоваться им, это жестокий бесчеловечный тиран, направляющий все к погибели раболепствующих ему. Но, если мы захотим, то можем низвергнуть с престола тяжелую власть этого тирана и заставить его повиноваться нам, а не повелевать нами. Каким же образом? Если будем разделять свое богатство всем. Доколе оно находится наедине с нами, то, как бы какой разбойник в пустыне, причиняет всякого рода зло; а когда мы выводим его в общество людей, то оно уже не может повелевать нами, потому что тогда все со всех сторон обуздывают его.

 Не то я говорю, чтобы иметь богатство было грешно, грех – не разделять его бедным и худо пользоваться им. Бог не сотворил ничего худого, но «все… хорошо весьма» (Быт.1:31); следовательно и богатство – добро, но тогда, когда оно не завладевает имеющими его, когда оно избавляет ближних от бедности. Как свет не был бы добром, если бы не прогонял мрака, но еще увеличивал его, так и богатство я не назову добром, если оно не избавляет от бедности, но умножает бедность. Богат тот, кто не нуждается брать у других, но сам помогает другим; а кто старается брать у других, тот не богат, но беден. Таким образом не богатство есть зло, а бедственное настроение души, обращающее богатство в бедность. Такие люди несчастнее просящих (милостыню) в переулках, слепых и увечных; облекаясь в шелковые и светлые одежды, они презреннее одетых в рубища; выступая гордо на торжище, они беднее скитающихся по перекресткам, входящих во дворы и там вопиющих и просящих помощи. Эти последние прославляют Бога и изрекают слова милости и великого любомудрия; потому мы и оказываем им сострадание, простираем руку (помощи) и никогда не осуждаем. А недобрые богачи изрыгают слова жестокости и безчеловечия, любостяжания и сатанинских похотей; потому они для всех ненавистны и смешны. Посмотри, что у всех людей считается постыдным – от богатых ли брать, или от бедных? Конечно, от бедных. А это и делают богатые, которые никогда не пойдут к более богатым. Бедные же берут от богатых; нищий не станет просить у нищего, но у того, кто достаточнее его; а богатый требует от бедного. Притом, скажи мне, что почтеннее – брать ли от дающих добровольно и расположенных к тому, или требовать и вынуждать нежелающих? Конечно, не вынуждать нежелающих. А богатые поступают напротив. Бедные получают от дающих добровольно и расположенных к тому, богатые же от нежелающих и противящихся; а это и есть доказательство большой бедности (их самих). Если и на обед никто не решится идти, когда приглашающий не будет иметь расположения к приглашаемому, то хорошо ли брать имущество другого с принуждением? Не потому ли мы отвращаемся и убегаем от лающих псов, что они неотступно нападают на нас? То же делают и богатые. Разве почетнее, когда к потере имущества присоединяется еще страх? Это хуже всего. Потому употребляющий все меры к приобретению имущества не смешнее ли всех? Из страха мы часто и псам бросаем все, что имеем в руках. Притом что постыднее, скажи мне, просить ли одетому в рубище, или облеченному в шелковые одежды? Когда какой-нибудь богач держит у себя престарелых бедных, чтобы овладеть их имуществом, тогда как у них еще есть дети, то достоин ли он прощения? Если хотите, обратим внимание на самые слова, какие произносит богач, требуя себе чего-нибудь, и какие – бедные. Что же говорит бедный? Подающий милостыню, говорит он, никогда не оскудеет, потому что подает из Божьего достояния; Бог человеколюбив и воздаст больше. Все это – слова любомудрия, вразумления и совета; они внушают тебе взирать на Владыку и избавляют тебя от страха будущей бедности; вообще много назидательного всякий может заметить в словах нищих. А каковы речи богатых? Свойственные свиньям, собакам, волкам и другим животным. Одни из них рассуждают о трапезах, о блюдах, о сластях, о винах, о благовониях, об одеждах и всякого рода излишествах; другие – о процентах и закладах, о составлении заемных писем и уплате неисчетного множества долгов, получивших начало еще при отцах и дедах, об отнятии у одного – дома, у другого – поля, у иного – слуги и всего его имущества.

Что сказать о духовных завещаниях, писанных не чернилами, а кровью? Представив неизбежную опасность, или сделав какие-нибудь обольстительные обещания тем, у кого видят несколько имущества, они убеждают устранить всех прямых наследников, часто угнетаемых бедностью, и вместо того вписать их самих. Не хуже ли это всякого неистовства и свирепости диких зверей? Потому, увещеваю вас, будем убегать всякого такого богатства, покрытого стыдом и убийствами, а приобретать богатство духовное, искать сокровищ небесных. Кто имеет эти сокровища, тот только богат, тот достаточен, тот владеет всеми здешними и тамошними благами. Кто хочет быть бедным по слову Божию, для того бывают отворены двери всех, – потому что человеку, не ищущему никаких стяжаний для Бога, всякий уделит от своего; а кто хочет получить неправедно хотя немногое, для того бывают заключены двери всех. Потому, чтобы нам иметь и здешние и тамошние блага, изберем сокровища непогибающие и богатство бессмертное, которого и да сподобимся все мы, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа (с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь).

Евангелие по Матфею

Мф. 17:14-23

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 72] И҆ прише́дшымъ и҆̀мъ къ наро́дꙋ, пристꙋпѝ къ немꙋ̀ человѣ́къ, кла́нѧѧсѧ є҆мꙋ̀ [Зач. 72.] Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени,
и҆ глаго́лѧ: гдⷭ҇и, поми́лꙋй сы́на моего̀, ꙗ҆́кѡ на нѡ́вы мцⷭ҇ы бѣснꙋ́етсѧ и҆ ѕлѣ̀ стра́ждетъ: мно́жицею бо па́даетъ во ѻ҆́гнь и҆ мно́жицею въ во́дꙋ: сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду,
и҆ приведо́хъ є҆го̀ ко ᲂу҆чн҃кѡ́мъ твои̑мъ, и҆ не возмого́ша є҆го̀ и҆сцѣли́ти. я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его.
Ѿвѣща́въ же і҆и҃съ речѐ: ѽ, ро́де невѣ́рный и҆ развраще́нный, доко́лѣ бꙋ́дꙋ съ ва́ми; доко́лѣ терплю̀ ва́мъ; приведи́те мѝ є҆го̀ сѣ́мѡ. Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда.
И҆ запретѝ є҆мꙋ̀ і҆и҃съ, и҆ и҆зы́де и҆з̾ негѡ̀ бѣ́съ: и҆ и҆сцѣлѣ̀ ѻ҆́трокъ ѿ часа̀ тогѡ̀. И запретил ему Иисус, и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час.
Тогда̀ пристꙋ́пльше ᲂу҆чн҃цы̀ ко і҆и҃сꙋ на є҆ди́нѣ, рѣ́ша: почто̀ мы̀ не возмого́хомъ и҆згна́ти є҆го̀; Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его?
І҆и҃съ же речѐ и҆̀мъ: за невѣ́рствїе ва́ше: а҆ми́нь бо гл҃ю ва́мъ: а҆́ще и҆́мате вѣ́рꙋ ꙗ҆́кѡ зе́рно горꙋ́шно, рече́те горѣ̀ се́й: прейдѝ ѿсю́дꙋ та́мѡ, и҆ пре́йдетъ: и҆ ничто́же невозмо́жно бꙋ́детъ ва́мъ: Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас;
се́й же ро́дъ не и҆схо́дитъ, то́кмѡ моли́твою и҆ посто́мъ. сей же род изгоняется только молитвою и постом.
Живꙋ́щымъ же и҆̀мъ въ галїле́и, речѐ и҆̀мъ і҆и҃съ: пре́данъ и҆́мать бы́ти сн҃ъ чл҃вѣ́ческїй въ рꙋ́цѣ человѣ́кѡмъ, Во время пребывания их в Галилее, Иисус сказал им: Сын Человеческий предан будет в руки человеческие,
и҆ ᲂу҆бїю́тъ є҆го̀, и҆ въ тре́тїй де́нь воста́нетъ. И҆ ско́рбни бы́ша ѕѣлѡ̀. и убьют Его, и в третий день воскреснет. И они весьма опечалились.

Толкование на Мф. 17:14-23 праведного Иоанна Кронштадтского

Мф.17:14. «Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени,»

Мф.17:15. «сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду,»

«15 ст. и далее. Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает… я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его. Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда. (Мф. 17:15–17) Прискорбно было для Господа слышать от посторонних, что ученики Его не могли изгнать беса из человека. В который раз Он видит, что приближенные Его все еще недостаточно убеждены в Его Божественном всемогуществе! Теперь опять то же. Этим, кажется, можно объяснить Его неласковый ответ человеку, просившему исцелить сына своего. И запретил ему Иисус, и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час. Стоило только Господу запретить бесу, чтобы он не мучил отрока, – и бес беспрекословно повинуется. И ныне именем Господним запрещают бесов при крещении младенцев.

Отсюда разительно открывается величие и всемогущество Господа» [1, 77].

«Сегодня было читано Евангелие об исцелении Иисусом Христом бесноватого лунатика, а в самом конце Евангелия – предсказание Господа о Своих страданиях и смерти в Иерусалиме (См.: Мф. 17:14–23). Евангелие показывает, сколь силен может быть человек верою в Господа, именно, – столь силен, что может и горы переставлять, и сколь немощен, бессилен и жалок человек неверующий, ибо бывает жалким игралищем бесов и страстей своих и чужих; оно показывает также великую силу молитвы и поста, когда они идут рука об руку, взаимно подкрепляя друг друга.

Вы видите мысленными очами в этом Евангелии несчастного отца, измученного страданиями несчастного бесноватого сына, которого с детства злой дух страшно мучил в новолуния и повергал нередко то в огонь, то в воду. Отец просит милости у Господа, чтобы Он исцелил сына его, прибавляя, что ученики Господни, коих он просил о том, не могли исцелить его. Господь, обличив и укорив людей Своим праведным словом в неверии и развращении, велит привести бесноватого к Себе и сейчас одним запрещением исцеляет его (См.: Мф. 17:14–18). Что это за бесноватый лунатик? Это человек, подверженный действию злого духа, мучившего в новолуния, – с коварным умыслом, чтобы люди приписывали это зло не ему, злому духу, а неповинному ни в чем созданию Божию – луне, и тем произносили хулу на Творца луны. Так толкует это святой Златоуст. Злые духи, причиняя многообразное зло людям, хотят утаить от людей свои пагубные действия, чтобы люди не возненавидели их и не отвратились от них и от их пагубных дел совершенно, – и обратить свои клеветы на прекрасное и многополезное творение Божие, – на луну, ночное светило. Но злому духу не укрыться с своими пагубными кознями! Человек богопросвещенный сейчас узнает его пакости и благодатию Божиею разрушит их. Неверующие же не осторожны; они доселе уловляются в сети его и страдают от него, подобно указанному лунатику» [9, 219].

Мф.17:17. Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда.

Мф.17:18. «И запретил ему Иисус, и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час.»

«Мысли на улице, во время прогулки, при виде восходящей луны. – Я чрез все угождаю вам, говорит Господь: Я сотворил вас по образу и подобию Своему; Я засветил для вас солнце, луну и звезды; Я сотворил для вас землю со всеми плодами; Я разлил воздух для дыхания вашего; Я дал вам огонь для освещения и согревания вашего и варения пищи вашей; дал вам многоразличную пищу сладости, как и многоразличное питие; Я умудрил вас делать многоразличные ткани для одеяния вашего и дал материалы для него; Я дал вам злато, сребро, медь и другие металлы в недрах земных для монеты и для изделий ваших; Я собрал вас в благоустроенные общества; Я дал вам царя по сердцу Моему, помазанника Моего, образ Мой на земле; Я дал вам, наконец, единородного Сына Своего, на смерть отдал Его, с Его изволения, вам в пищу и питие, Церковь на земле под Его главенством устроил; вы же что для Меня сделали и делаете? Чем воздаете за вся благая Моя? – Забвением Меня, неблагодарностью предо Мною, отвержением Меня, презрением законов Моих! О, роде лукавый и развращенный! доколе буду с вами? доколе терплю вам?» [Мф. 17:17]. [5, т. 1, 169].

Мф.17:19. «Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его?»

Мф.17:20. «Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас;»

Мф.17:21. «сей же род изгоняется только молитвою и постом.»

«Ст. 19–21. Ученики наедине спрашивают Господапочему мы не могли изгнать его? Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно (не говорю больше, например как дерево) и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас: сей же род изгоняется только молитвою и постом. О, божественная сила веры! Господь уверяет, что, если мы имеем хотя небольшую веру в Господа как всемогущего и всеблагого Творца мира видимого и невидимого, и тогда мы можем делать при ее посредстве чрезвычайные дела, например переставлять горы с места на место. В самом деле, что стоит это для всемогущества Божия?

Если земля, которой тяжесть по причине огромного количества весу почти невозможно исчислить, держится в пустом пространстве мира, ничем не поддерживаемая, если бесчисленные миры, большая часть которых превосходит величиною нашу землю, также вращаются, подобно легким мячам, в пространствах неба силою притяжения и отталкивания, – то не пойдет ли со своего места по слову разумной твари, преданной своему Творцу и верующей в Его бесконечное могущество, какая-нибудь земная гора, какая-нибудь масса земного вещества? Духу естественно повелевать вещественною природою: он бесконечно выше, благороднее и могущественнее ее, по крайней мере, таким он создан и таким быть должен. Только по грехам нашим вещественная природа вышла из-под нашего подчинения, не слушает нас, иногда даже враждует против нас. Возвратим себе первобытное господство, соделаемся по живой вере едино с Господом, Творцом мира, тогда мы увидим, что значит человек верующий, святой, богоподобный: он делается как бы богом.

Как велика сила поста и молитвы! Не мудрено: во время поста душа становится господствующею над похотями тела, вообще подчиняет его себе, а чрез плоть действует весьма часто диавол; постник побеждает, следовательно, и плоть и диавола – значит, тогда он близок к Богу по нравственному своему состоянию и всего легче может делать силы Божии. Если к этому еще присоединяется молитва, которая низводит к нам благословение и помощь неба, тогда человек действительно может повелевать не только вещественною природою, но и падшими духами. Чем победил диавола Сам Господь? Постом и молитвою» [1, 78].

«Сей род не исходит, – сказал Спаситель о бесах, вошедших в людей, – токмо молитвою и постом (Мф. 17:21Мк. 9:29). И точно, этот род исходит из людей молитвою. Люди не от мира сего знают это по опыту. Часто после усердной молитвы в минуты спокойствия душевного, в минуты свободы от искушений они с ужасом вспоминают о том страшном мучении, которое производил в них демон темный, и радуются, как бы спасшись от ада, когда он силою молитвы выйдет из них и Ангел мирный осенит их опять своими святыми и священными крилами» [2, 214].

«В читанном сегодня Евангелии замечательно обличение от Господа учеников Своих в неверии. Неужели и апостолы сначала колебались в вере? Да, и они иногда были немощны, до Сошествия на них Святого Духа, – и то веровали, то иногда впадали в неверие и маловерие; по крайней мере, это должно сказать о девяти, исключая трех так называемых столпов веры: Петра, Иакова и Иоанна. Верою они исцеляли всякие болезни, воскрешали мертвых, очищали прокаженных, изгоняли бесов, а когда благодать оставляла кого из них за маловерие и неверие, тогда не могли и бесов изгонять, как вот и упоминается в сегодняшнем Евангелии. Потому Господь чрез них и нас всех учит иметь несомненную веру и говоритесли вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф. 17:20). Действительно, все истинно веровавшие, все святые верою творили многие чудеса, верою невозможное делали возможным. Читайте описания их жизни – и увидите сами, сколько сильна вера! А между тем люди нашего века щеголяют, хвалятся неверием! Это ли просвещенный век? Как! Мы обязаны всеми успехами просвещения по всем отраслям – вере нашей, пролившей преизобильный свет в разумы человеческие и во все науки, и мы же отвергаем веру? Чада отвергают свою матерь, их породившую и воспитавшую? Безумно и неблагодарно!

Братия и сестры, дорожите своею верою! Берегите свою веру. Без веры нет спасения; без веры человек погибнет навеки. Аминь» [9, 223].

«Вот сколько разных видов беснования, или мании в людях! Да еще и не все они тут: ибо греховное беснование имеет бесчисленные виды, и гидра греха многоглава. – Чем врачеваться от этой нравственной болезни, чем спасаться от этого многоглавого чудовища, чтобы не сделаться жертвою коварства лукавых, злых, нечистых и скверных демонов? Только смиренною верою в Господа Иисуса Христа, поправшего силу диавольскую, искренним, глубоким покаянием, молитвою и постом. Сей род не исходит, токмо молитвою и постом, говорит Господь (Мф. 17:21). Для того, между прочим, и установлены Святою Церковию посты, чтобы христиане имели в них оружие против диавола и бесчисленных козней его» [9, 314].

Апостола Павла послание к галатам

Гал. 5:22-26, 6:1-2

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 213] Пло́дъ же дꙋхо́вный є҆́сть любы̀, ра́дость, ми́ръ, долготерпѣ́нїе, бла́гость, милосе́рдїе, вѣ́ра, [Зач. 213.] Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера,
кро́тость, воздержа́нїе: на таковы́хъ нѣ́сть зако́на. кротость, воздержание. На таковых нет закона.
А҆ и҆̀же хрⷭ҇тѡ́вы сꙋ́ть, пло́ть распѧ́ша со страстьмѝ и҆ похотьмѝ. Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями.
А҆́ще живе́мъ дꙋ́хомъ, дꙋ́хомъ и҆ да хо́димъ. Если мы живем духом, то по духу и поступать должны.
Не быва́имъ тщесла́вни, дрꙋ́гъ дрꙋ́га раздража́юще, дрꙋ́гъ дрꙋ́гꙋ зави́дѧще. Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать.
Бра́тїе, а҆́ще и҆ впаде́тъ человѣ́къ въ нѣ́кое прегрѣше́нїе, вы̀ дꙋхо́внїи и҆справлѧ́йте такова́го дꙋ́хомъ кро́тости: блюды́й себѐ, да не и҆ ты̀ и҆скꙋше́нъ бꙋ́деши. Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным.
[Заⷱ҇ 214] Дрꙋ́гъ дрꙋ́га тѧгѡты̀ носи́те, и҆ та́кѡ и҆спо́лните зако́нъ хрⷭ҇то́въ. [Зач. 214.] Носи́те бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов.

Толкование на Гал. 5:22-26, 6:1-2 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Гал.5:22. Плод же духа: любовь, радость, мир,

Дела дурные происходят только от нас. Поэтому он и назвал их делами плоти, которые вместе с тем совершаются с усилием и напряжением. Добрые же дела требуют не только нашей заботливости, но и содействия свыше. Поэтому назвал их плодом Духа, так как от нас дается семя, то есть произволение, но чтобы стать ему плодом – это зависит от Бога. Корень же всех благ он полагает, во-первых, в любви, а потом в радости. Ибо любящий всегда радуется, даже и когда переносит зло, потому что на причиняющего зло он смотрит, как на благодетеля. Но радуется о Боге, так как все для Него делает и переносит, и вследствие этого веселится с благой совестью. А от любви и радости он пользуется и миром душевным, потому что не волнуется помыслами и со всеми посторонними. А если, казалось бы, он и оказывает вражду к кому-нибудь, то враждует не против самих людей, а против их пороков; он любит их как братьев, и эту вражду он проявляет к их пользе, чтобы они исправились.

долготерпение, благость, милосердие, вера,:

Гал.5:23. кротость, воздержание.

Долготерпение по Писанию тем, по-видимому, отличается от кротости, что долготерпеливый после долгого размышления, не поспешно, но медлительно, полагает соответственное наказание на грешника; а кроткий совсем прощает. Как например, Моисей, простивший Мариам и Аарона, был назван кротким пред всеми живущими на земле (Чис. 12). Благость же нечто более общее сравнительно с милосердием (ἀγαθοδύνη). Благ Господь ко всем вообще, но милосердие благодетельствует только достойным, по выражению: «ублажи, Господи, благия» (Пс.124:4). И о вере говорит не о простой, но о той, которая двигает горами, которая несомненно верит, что невозможное у людей возможно для Бога. Но выше всего воздержание не от яств только, но и от всего дурного.

На таковых нет закона.

Ибо душа, совершающая таковые дела Духом, не имеет нужды в наставлении закона, будучи сама выше его, подобно тому как от природы быстрые кони не нуждаются в биче. И в данном случае он устраняет закон не потому, что он плох, но потому, что он ниже подаваемой Духом мудрости.

Гал.5:24. Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями.

Как бы на тайный вопрос: кто это так добродетелен, как ты говоришь? – он отвечает: «те, которые Христовы», то есть те, которые составляют удел Христов, «распяли плоть», то есть умертвили телесные помыслы. Ибо они не самих себя умерщвляли: под плотью ты разумей не существо плоти, а земные помыслы, так, чтобы не жили в них ни страсти гнева, ни похотения, но те и другие были распяты и умерщвлены. Или страстями он называет вообще страстные действия, происходят ли они от гнева, или от похоти. Итак, он говорит не только об умерщвлении таких действий, но и самих причин их, то есть пожеланий.

Гал.5:25. Если мы живем духом, то по духу и поступать должны.

Если, говорит он, такова сила Духа, то ею и станем жить, и ею довольствоваться. Ибо выражение: «по духу и поступать должны» употреблено вместо: будем довольствоваться силой Духа и не станем искать помощи у закона.

Гал.5:26. Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать.

Этим показывает, что обольстители их из тщеславия взялись за это (ибо в этом причина всех зол), вызывая друг друга на спор и распрю; подобно тому, как если бы кто-нибудь говорил своему противнику: если ты силен, давай померяемся силами. А так как от тщеславия происходит зависть, то он и запрещает ее.

Гал.6:1. Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости,

Так как многие между ними, думая сдержать согрешающих, действовали при этом под влиянием собственных страстей, будучи движимы к тому любоначалием, то он говорит: «если и впадет», то есть увлечен будет силой демонской, «вы, духовные, исправляйте», то есть не наказывайте, а наставляйте в духе кротости. Не сказал – кротостью, но: в Духе кротости, показывая, что это Духу угодно, и снисходительное исправление грешников есть дар духовной благодати.

наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным.

Дабы не возгордился исправляющий другого, он предостерегает его: смотри, говорит он, и береги себя, чтобы и тебе не впасть в то же самое, подвергшись искушению от противника. И выразительно сказал: «наблюдая за собою», напоминая тем о человеческой слабости.

Гал.6:2. Носите бремена друг друга,

Так как, будучи человеком, невозможно быть безгрешным, то он убеждает не относиться строго к грехам ближнего, но переносить их, чтобы потом и его грехи мог переносить другой.

и таким образом исполните🙁αναπληρώσατεзакон Христов.

Не сказал: πληρώσατε, но: αναπληρώσατε, то есть сообща все исполняйте, взаимно помогая друг другу, например, проворный пусть помогает медлительному, а медлительный пусть сдерживает его горячие стремления, и таким образом и первый не согрешит при содействии последнего, и последний – при содействии первого. Таким-то образом, подавая друг другу руки, вы при взаимной помощи исполняйте закон Христов, каждый своим содействием ближнему, восполняя то, чего недостает ему. Да и долг любви требует носить бремена друг друга, потому что в любви заключается исполнение заповедей Христовых.

Sermon On The Mount
with the Healing of the Leper
Cosimo Rosselli, 1481

Евангелие по Луке

Лк. 6:17-23

 Цр҃ко́внослав  Синодальный
[Заⷱ҇ 24] И҆зше́дъ съ ни́ми, ста̀ на мѣ́стѣ ра́внѣ: и҆ наро́дъ ᲂу҆чн҃къ є҆гѡ̀, и҆ мно́жество мно́го люді́й ѿ всеѧ̀ і҆ꙋде́и и҆ і҆ерⷭ҇ли́ма, и҆ помо́рїѧ тѵ́рска и҆ сїдѡ́нска, [Зач. 24.] И, сойдя с ними, стал Он на ровном месте, и множество учеников Его, и много народа из всей Иудеи и Иерусалима и приморских мест Тирских и Сидонских,
и҆̀же прїидо́ша послꙋ́шати є҆гѡ̀ и҆ и҆сцѣли́тисѧ ѿ недꙋ̑гъ свои́хъ, и҆ стра́ждꙋщїи ѿ дꙋ̑хъ нечи́стыхъ: и҆ и҆сцѣлѧ́хꙋсѧ. которые пришли послушать Его и исцелиться от болезней своих, также и страждущие от нечистых духов; и исцелялись.
И҆ ве́сь наро́дъ и҆ска́ше прикаса́тисѧ є҆мꙋ̀: ꙗ҆́кѡ си́ла ѿ негѡ̀ и҆схожда́ше и҆ и҆сцѣлѧ́ше всѧ̑. И весь народ искал прикасаться к Нему, потому что от Него исходила сила и исцеляла всех.
И҆ то́й возве́дъ ѻ҆́чи своѝ на ᲂу҆чн҃кѝ своѧ̑, гл҃аше: бл҃же́ни ни́щїи дꙋ́хомъ: ꙗ҆́кѡ ва́ше є҆́сть црⷭ҇твїе бж҃їе. И Он, возведя очи Свои на учеников Своих, говорил: Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие.
Бл҃же́ни, а҆́лчꙋщїи нн҃ѣ: ꙗ҆́кѡ насы́титесѧ. Бл҃же́ни, пла́чꙋщїи нн҃ѣ: ꙗ҆́кѡ возсмѣе́тесѧ. Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь.
Бл҃же́ни бꙋ́дете, є҆гда̀ возненави́дѧтъ ва́съ человѣ́цы, и҆ є҆гда̀ разлꙋча́тъ вы̀ и҆ поно́сѧтъ, и҆ пронесꙋ́тъ и҆́мѧ ва́ше ꙗ҆́кѡ ѕло̀, сн҃а чл҃вѣ́ческагѡ ра́ди. Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого.
Возра́дꙋйтесѧ въ то́й де́нь и҆ взыгра́йте: се́ бо, мзда̀ ва́ша мно́га на нб҃сѝ. По си̑мъ бо творѧ́хꙋ прⷪ҇ро́кѡмъ ѻ҆тцы̀ и҆́хъ. Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так поступали с пророками отцы их.

Толкование на Лк. 6:17-23 епископа Михаила (Лузина)

Лк.6:17. И, сойдя с ними, стал Он на ровном месте, и множество учеников Его, и много народа из всей Иудеи и Иерусалима и приморских мест Тирских и Сидонских,

 Нагорная беседа Спасителя, которая здесь излагается, без сомнения та же, что у ев. Матфея (5–7 гл.), только здесь она излагается в сокращении, с некоторыми впрочем особенностями, каких нет в Евангелии от Матфея. На единство их указывают несомненно одинаковость начала (ст. 20) и конца речи (ст. 49, ср. Мф 5, 3. 7, 27) и одинаковость содержания вообще (ср. прим. к Мф 5, 2). – Предшествующие же этой беседе непосредственно обстоятельства здесь излагаются подробнее, чем у ев. Матфея, восполняя сказание этого последнего.

«Сойдя с ними:» с горы, на которой совершилось избрание и поставление их в Апостолов. – «Стал Он на ровном месте  и  пр.:» представляется, что Господь, стоя на этом же ровном месте (равнине в противоположность с горой), произнес и последующую беседу (ст. 20). Между тем, по сказанию ев. Матфея, Господь произнес ее сидя на горе (5, 1), почему она и называется нагорной. В объяснение этого надобно обратить внимание на то, что здесь не говорится точно, что стоя на равнине Господь говорил речь свою, а что здесь только собралось около Него множество народа и Он исцелял их тут; что у ев. Матфея в этом случае более частные черты относительно места произнесения беседы, и ими значит надобно восполнять более общие черты сказания ев. Луки. Из сличения этих сказаний дело представляется в таком виде: Господь с Апостолами сошел с горы и остановился на равнине, где окружило Его множество пришедшего к Нему народа (Лк. ст. 17–19); после этого Он снова взошел на гору ради удобства проповеди с нее многочисленному народу, и, седши там, произнес беседу (Мф 5, 1). Так объясняет, и весьма вероятно, это кажущееся разноречие бл. Августин. – «И множество учеников Его»: т. е. последователей в общем смысле слова, в противоположность ближайшим, только что избранным 12 ученикам Его. – «Тирских и Сидонских»: см. прим. к Мф 11, 21.

Лк.6:18. которые пришли послушать Его и исцелиться от болезней своих, также и страждущие от нечистых духов; и исцелялись.

Лк.6:19. И весь народ искал прикасаться к Нему, потому что от Него исходила сила и исцеляла всех.

«Которые пришли» и пр.:  ср. прим. к Мф 4, 24. – «Народ искал прикасаться и пр.:» ср. прим. к Мф 9, 20–21Мк 5, 21. 25–34. – «От него исходила сила:» «пророки и другие святые не имели силы, исходящей от них, ибо они не были сами источниками сил. А Господь имел силу, исходящую от Него, ибо Он сам был источник силы, тогда как пророки и святые получали особенную выше» (Феофил.).

Лк.6:20. И Он, возведя очи Свои на учеников Своих, говорил: Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие.

Лк.6:21. Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь.

Лк.6:22. Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого.

Лк.6:23. Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так поступали с пророками отцы их.

«Возведя очи свои на учеников:» ев. делает иногда замечания об особенном действии взора Господня (ср. 22, 61). Слово и обыкновенного человека нередко сильнее действует на слушающих, когдa сопровождается сильным и особенным выражением во взоре говорящего. И здесь особенное выражение взора Господа производило вероятно особенное впечатление на слушающих и усиливало еще слова Его. – «Блаженны:» учение о блаженствах излагается здесь короче, чем в Евангелии от Матфея, но теми же словами (см. прим. к Мф 5, 3–12), только во втором лице. – «Когда отлучат вас:» отлучат от общения с собой, прервут с вами связи и отношения. – «Отцы их:» т. е. предки народа, слушавшего теперь Господа.

Просмотры (135)