Послание Иакова

Иак. 1:19-27

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 51] Тѣ́мже, бра́тїе моѧ̑ возлю́бленнаѧ, да бꙋ́детъ всѧ́къ человѣ́къ ско́ръ ᲂу҆слы́шати, (и҆) ко́сенъ глаго́лати, ко́сенъ во гнѣ́въ,	[Зач. 51Б.] Итак, братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев,
гнѣ́въ бо мꙋ́жа пра́вды бж҃їѧ не содѣ́ловаетъ.	ибо гнев человека не творит правды Божией.
Сегѡ̀ ра́ди ѿло́жше всѧ́кꙋ скве́рнꙋ и҆ и҆збы́токъ ѕло́бы, въ кро́тости прїими́те всажде́нное сло́во, могꙋ́щее спⷭ҇тѝ дꙋ́шы ва́шѧ.	Посему, отложив всякую нечистоту и остаток злобы, в кротости примите насаждаемое слово, могущее спасти ваши души.
Быва́йте же творцы̀ сло́ва, а҆ не то́чїю слы́шатєли, прельща́юще себѐ самѣ́хъ.	Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя.
Занѐ а҆́ще кто̀ є҆́сть слы́шатель сло́ва, а҆ не творе́цъ, таковы́й ᲂу҆подо́бисѧ мꙋ́жꙋ смотрѧ́ющꙋ лицѐ бытїѧ̀ своегѡ̀ въ зерца́лѣ:	Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале:
ᲂу҆смотри́ бо себѐ и҆ ѿи́де, и҆ а҆́бїе забы̀, како́въ бѣ̀.	он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он.
Прини́кїй же въ зако́нъ соверше́нъ свобо́ды, и҆ пребы́въ, се́й не слы́шатель забы́тливъ бы́въ, но творе́цъ дѣ́ла, се́й бл҃же́нъ въ дѣ́ланїи свое́мъ бꙋ́детъ.	Но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действии.
А҆́ще кто̀ мни́тсѧ вѣ́ренъ бы́ти въ ва́съ, и҆ не ѡ҆бꙋздова́етъ ѧ҆зы́ка своегѡ̀, но льсти́тъ се́рдце своѐ, сегѡ̀ сꙋ́етна (є҆́сть) вѣ́ра.	Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие.
Вѣ́ра бо чтⷭ҇а̀ и҆ нескве́рна пред̾ бг҃омъ и҆ ѻ҆ц҃е́мъ сїѧ̀ є҆́сть, є҆́же посѣща́ти си́рыхъ и҆ вдови́цъ въ ско́рбехъ и҆́хъ, (и҆) нескве́рна себѐ блюстѝ ѿ мі́ра.	Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях и хранить себя неоскверненным от мира.

Толкование на Иак. 1:19-27 Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Иак.1:19.   Итак, братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев,

Темже, братие моя возлюбленная, да будет всяк человек скор услышати [и] косен глаголати, косен во гнев

Скорым нужно быть на слышание не простое, но деятельное, возбуждающее прилагать выслушанное к делу, ибо известно, что кто слушает прилежно и внимательно, тот готов будет и исполнять слышанное, а кто, напротив, медленно располагается к чему-нибудь и откладывает то, тот впоследствии может и совсем отстать от предприятия. Посему относительно изучения Божественных предметов апостол заповедует скорость, а относительно того, совершение чего соединено с опасностью, медленность. Таковы слова, гнев. Ибо говорливость в гневе не оканчивается добром. Посему один богомудрый муж часто раскаивался в том, что он говорил, а в том, что молчал, никогда не раскаивался ² . Так и блаженный Давид заповедует: «гневайтеся, и не согрешайте» (Пс. 4,5), то есть не гневайтесь скоро и не впадайте от гнева в бешенство. Подобна этой и настоящая заповедь о словах и о гневе, особенно о гневе, который, быв допущен до безрассудства, лишает правды Божией. Почему и говорит апостол:

Иак.1:20.   ибо гнев человека не творит правды Божией.

Гнев бо мужа, правды Божия не соделовает.

Правда есть свойство души, воздающее каждому должное, а: «гнев губит и разумных» (Притч. 15, 1). Как же он, в страстном размере помрачая ум, составит добродетель, которая рассудительно воздает каждому должное? Примечай и то, что апостол сказал не просто о том, кто «правды Божия не соделовает», но о том, кто мужается в пагубном для него самого ³ . А что у него такая мысль, видно из выражения: «блажен муж, который не ходит на совет нечестивых» (Пс. 1, 1), ибо прибавление приставочного члена показывает, что слово «муж» означает имеющего склонность к тому или другому, к добру или к злу. Нужно приметить и то, что апостол не просто сказал: «делает», но с предлогом, в значении «исполняет». Это значит, что гнев не совершенно чужд правды, ибо в гневе можно усматривать некоторую пользу, поскольку в нем, как и во всяком душевном движении, за неимением похвального можно находить не одно худое, но нечто и полезное.

Иак.1:21.   Посему, отложив всякую нечистоту и остаток злобы, в кротости примите насаждаемое слово, могущее спасти ваши души.

Сего ради отложше всяку скверну и избыток злобы, в кротости приимите всажденное слово, могущее спасти душы вашя.

Сказав «нечистоту», апостол прибавляет: «избыток злобы», желая внушить, чтобы если кто-нибудь и впадал часто в нечистоту, скорее отставал бы от нее, дабы, оставаясь в ней, не дать злу усилиться через привычку, ибо совершаемое нами часто и в обилии становится обыкновенно как бы природой, получая свойство природы. «В кротости», сказал апостол, имея в виду учительное «слово», которое не принимается среди шума и возмущения; а всажденным называет он то слово, по которому мы явились на свет разумными и способными различать добро и зло.

Иак.1:22.   Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя.

Бывайте же творцы слова, а не точию слышатели, прельщающе себе самех.

«Прельщающе себе самех» значит обманывающие самих себя, ни во что ставящие собственное свое спасение.

Иак.1:23.   Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале:

Зане аще кто есть слышатель слова, а не творец, таковый уподобися мужу смотряющу лице бытия своего в зерцале.

«Лице бытия» означает познание самого себя через закон. Посему-то к слову «лице» и прибавил апостол слово «бытия», ибо через закон мы узнаем, какими явились мы на свет, и уразумеваем, в какое состояние перерождает нас духовный закон через баню возрождения. Потом, не пребывая в таком созерцании через деятельность, мы забываем о полученном даре духовном, ибо кто предается злым делам, тот не помнит, чем он облагодетельствован от Бога, ибо если бы помнил, что он рожден свыше, оправдан и причислен к сынам Божиим, то не предавался бы делам, отвергающим дарованную благодать. От обыкновенного зеркала апостол переводит речь к зеркалу мысленному, ничего не выведя из представленного в кратких словах примера. Ему надлежало бы сказать так: «Кто слушает закон и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему лицо свое в зеркале. Как этот посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он, так и тот, усмотрев из закона Моисеева, для чего он сотворен, а именно для славы Божией и для жизни по образу создавшего его Бога, ничего из виденного не исполнил, но поступил точно так же, как и смотревшийся в зеркало: ему следовало воспользоваться виденным, а он, как и тот, не воспользовался». И не без цели поступает так апостол (умалчивает нечто): он сосредоточивает слушателя и напрягает его слушать это не между делом, ибо блаженны не такие слушатели, но соединяющие с слушанием дело. И фарисеи были слушателями, но так как они не были исполнителями, то и не блаженны они.

Иак.1:24.   он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он.

Усмотри бо себе и отиде, и абие забы, каков бе.

К слышанию прибавил апостол исполнение, потому что для душевного спасения недостаточно одного слышания закона, но слышание должно быть еще подтверждено исполнением.

Иак.1:25.   Но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действии.

Приникий же в закон совершен свободы, и пребыв, сей не слышатель забытлив быв, но творец дела, сей блажен в делании своем будет.

Апостол сказал «кто приникнет», а не «войдет», ибо духовный закон, везде имея преимущество и величие, умеет привлекать и самым кратким чтением его.

К словам «закон совершен» прибавил «свободы» чтобы указать на отличительную его черту – свободу, ибо закон Христов, освободив от рабства плотского, поставляет приходящего к Нему в свободе, делает его через эту свободу более внимательным и освобождает его от забвения, вредного для всего доброго.

Иак.1:26.   Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие.

Аще кто мнится верен быти в вас, и не обуздовает языка своего, но льстит сердце свое, сего суетна [есть] вера.

По понятию иудеев, благочестив тот, кто оказывает верность в делах, потому что таковой кажется не принадлежащим к толпе. Иудеи, исполняя предписанные законом наблюдения, высоко думали о себе, сосредоточивали в этих наблюдениях все благочестие по отношению к Богу и, занимаясь только этим, мечтали стяжать через то блаженство, а к другим относились с большим осуждением, как видно из евангельской притчи о самохвале фарисее и мытаре (Лк. 18, 10–14).

Удерживая от такого мнения, апостол и дает настоящее наставление. Упомянув об исполнителе дела и назвав его блаженным, он тотчас исправляет зло, рождающееся у многих при исполнении. Он как бы говорит: «Хвалящийся исполнением закона, не думай получить блаженство за одно исполнение!» – ибо это неприятно Богу, но приятен Ему тот, кто исполняет и с тем вместе далек от самомнения и не относится к неисполняюшим с осуждением.

Льстит сердце свое – как бы душит и по самомнению, как исполнитель закона, обольщает свою совесть, ибо сердце означает здесь то же, что и в словах: «сердце сокруше́нно и смире́нно» (Пс. 50, 19).

Иак.1:27.   Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях

Вера бо чиста и нескверна пред Богом и Отцем сия есть, еже посещати сирых и вдовиц в скорбех их, [и]

Благочестие, кажется, подразумевает нечто больше, нежели вера. Слово это обещает знание сокровенного, твердость в созерцаемом верою⁴. Посему и употребил апостол такое слово в речи о благочестивом. Он как бы говорит: «Ты почитаешь себя знатоком тайн закона и точным хранителем его. Как так? Так думаешь ты, не умеющий обуздать языка, осуждающий ближнего, живущий высокомерно и не оказывающий сострадания никому из бедных! Между тем закон не одобряет даже того, кто злословит, но повелевает оказывать сострадание и врагам. Итак, если хочешь быть благочестивым, обнаруживай благочестие не в чтении, но в исполнении закона, которое состоит особенно в оказывании сострадания ближнему Ибо сострадание ближнему есть своего рода уподобление Богу. Будьте, сказано: «милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6, 36). Только милосердие ваше должно быть чуждо лицеприятия, потому что и Бог оказывает свои благодеяния не каким-нибудь лицам отдельно, но: «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5, 45).

и хранить себя неоскверненным от мира.

нескверна себе блюсти от мира.

Под миром здесь должно разуметь народ простой и черный, растлевающий себя в обольстительных похотях своих.

Евангелие по Марку

Мк. 10:17-27

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 45] И҆ и҆сходѧ́щꙋ є҆мꙋ̀ на пꙋ́ть, прите́къ нѣ́кїй и҆ покло́ньсѧ на колѣ̑нꙋ є҆мꙋ̀, вопроша́ше є҆го̀: ᲂу҆чт҃лю бл҃гі́й, что̀ сотворю̀, да живо́тъ вѣ́чный наслѣ́дствꙋю;	[Зач. 45.] Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
І҆и҃съ же речѐ є҆мꙋ̀: что̀ мѧ̀ глаго́леши бл҃га; никто́же бл҃гъ, то́кмѡ є҆ди́нъ бг҃ъ.	Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог.
За́пѡвѣди вѣ́си: не прелюбы̀ сотвори́ши: не ᲂу҆бі́й: не ᲂу҆кра́ди: не лжесвидѣ́тельствꙋй: не ѡ҆би́ди: чтѝ ѻ҆тца̀ твоего̀ и҆ ма́терь.	Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать.
Ѻ҆́нъ же ѿвѣща́въ речѐ є҆мꙋ̀: ᲂу҆чт҃лю, сїѧ̑ всѧ̑ сохрани́хъ ѿ ю҆́ности моеѧ̀.	Он же сказал Ему в ответ: Учитель! всё это сохранил я от юности моей.
І҆и҃съ же воззрѣ́въ на́нь, возлюбѝ є҆го̀ и҆ речѐ є҆мꙋ̀: є҆ди́нагѡ є҆сѝ не доконча́лъ: и҆дѝ, є҆ли̑ка и҆́маши, прода́ждь и҆ да́ждь ни́щымъ, и҆ и҆мѣ́ти и҆́маши сокро́вище на нб҃сѝ: и҆ прїидѝ (и҆) ходѝ в̾слѣ́дъ менє̀, взе́мъ кре́стъ.	Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест.
Ѻ҆́нъ же дрѧ́хлъ бы́въ ѡ҆ словесѝ {ѡ҆ словесѝ се́мъ}, ѿи́де скорбѧ̀: бѣ́ бо и҆мѣ́ѧ стѧжа̑нїѧ мнѡ́га.	Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение.
И҆ воззрѣ́въ і҆и҃съ гл҃а ᲂу҆чн҃кѡ́мъ свои̑мъ: [Заⷱ҇ 46] ка́кѡ неꙋдо́бь и҆мꙋ́щїи бога́тство въ црⷭ҇твїе бж҃їе вни́дꙋтъ.	И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: || [Зач. 46.] как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!
Оу҆чн҃цы́ же ᲂу҆жаса́хꙋсѧ ѡ҆ словесѣ́хъ є҆гѡ̀. І҆и҃съ же па́ки ѿвѣща́въ гл҃а и҆̀мъ: ча̑да, ка́кѡ неꙋдо́бь ᲂу҆пова́ющымъ на бога́тство въ црⷭ҇твїе бж҃їе вни́ти:	Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!
ᲂу҆до́бѣе бо є҆́сть вельбꙋ́дꙋ сквозѣ̀ и҆глинѣ̑ ᲂу҆́шы проитѝ, не́же бога́тꙋ въ црⷭ҇твїе бж҃їе вни́ти.	Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие.
Ѻ҆ни́ же и҆́злиха дивлѧ́хꙋсѧ, глаго́люще къ себѣ̀: то̀ кто̀ мо́жетъ спасе́нъ бы́ти;	Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись?
Воззрѣ́въ же на ни́хъ і҆и҃съ гл҃а: ᲂу҆ человѣ̑къ невозмо́жно, но не ᲂу҆ бг҃а: всѧ̑ бо возмѡ́жна сꙋ́ть ᲂу҆ бг҃а.	Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо всё возможно Богу.

Толкование на Мк. 10:17-27  Феофилакта Болгарского, архиепископа Охридского

Мк.10:17. Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал перед Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?

Мк.10:18. Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог.

Мк.10:19. Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать (Исх. 20, 12–17).

Мк.10:20. Он же сказал Ему в ответ: Учитель! всё это сохранил я от юности моей.

Мк.10:21. Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе не достает: пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест.

Мк.10:22. Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение.

Некоторые ложно представляют сего юношу как хитрого и коварного искусителя. Это не так: он был только человек любостяжательный, а не искуситель. Ибо послушай, что замечает евангелист: «Иисус, взглянув на него, полюбил его». А почему Христос отвечал ему так: «Никто не благ»? Потому что тот подошел к Христу, как к простому человеку и как одному из многих учителей. Христос как бы так говорит: «Если ты почитаешь Меня благим, как простого учителя, то в сравнении с Богом ни один человек не благ; если признаешь Меня благим, как Бога, то для чего называешь Меня только учителем»? Такими словами Христос хочет подать высшую мысль о Себе, чтобы тот познал Его как Бога. Кроме того, для исправления же юноши, Господь дает ему и другой урок: если он хочет с кем-либо беседовать, то говорить должен без лести, а корень и источник благости знать один – Бога и Ему воздавать подобающую честь. Впрочем, я удивляюсь сему юноше в том, что, когда все другие приходили к Христу за исцелением от болезней, он сам просит о наследовании жизни вечной, – если б только он не был одержим еще сильнейшей в нем страстью сребролюбия. По сей-то страсти, услышав слова Господа: «Иди, продай… и раздай нищим», он «отошел с печалью». Заметь при сем, что Господь не сказал: продай по частям, что имеешь и раздай, а продай за один раз и раздай, но только нищим, а не ласкателям и не развратникам; потом: «последуй за Мною», то есть усвой и всякую другую добродетель, ибо много таких, которые хотя и не стяжательны, но не смиренны, или и смиренны, но не трезвы, или имеют другой какой-либо порок. Поэтому и Господь не говорит только: «продай и раздай нищим», но: «и приходи, последуй за Мною, взяв крест», что значит быть готовым на смерть ради Него. «Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение». Не напрасно присовокуплено, что он много имел: ибо и малым владеть и худо и опасно, а узы многих стяжаний и вовсе неразрешимы. Но тот, что юн по духу, легкомыслен, невнимателен мыслью, не устроен разумом, пусть так же продаст имение свое, как-то: гнев и похоть, со всем тем, что от них прозябает, и отдаст, бросит бесам, которые суть нищи, лишены всякого блага и богатства, потому что отпали от благости Божией, и потом да последует Христу, ибо тот только может последовать Христу, кто отвергнет богатство грехов, которое есть достояние бесов. «Уклонися, – сказано, – от зла»: это значит бросить греховное богатство нищим, то есть силам бесовским; «и сотвори благо»: что значит последовать Христу и взять Крест Его (Пс.33:15).

Мк.10:23. И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!

Мк.10:24. Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!

Мк.10:25. Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие.

Мк.10:26. Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись?

Мк.10:27. Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо всё возможно Богу.

Не богатство – само по себе есть зло, а берегущие его – злы и достойны осуждения, ибо должно не иметь его, то есть держать у себя, а употреблять на пользу. Оно потому и называется богатством, что назначено для полезного употребления, а не для сбережения. Поэтому берегущим и запирающим его трудно «войти в Царствие Божие». А слово «трудно» значит здесь то же, что невозможно. Богатому человеку действительно слишком трудно спастись. Это видно из того примера, который присовокупляет Господь, говоря: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». Под названием верблюда разумей или самое животное, или толстую вервь (канат), употребляемую на больших кораблях. Итак, человеку, пока он богат, невозможно спастись. Но от Бога это возможно. Христос сказал: «Приобретайте себе друзей богатством неправедным» (Лк.16:9). Видишь ли, как все становится возможно, когда слышим Слово Божие! «Человекам это невозможно», то есть невозможно тогда, когда рассуждаем по-человечески. Но почему ученики так изумлялись при этих словах? Ведь сами они никогда не были богаты? Я думаю, что они в сем случае заботились о всех людях, так как уже начинали быть человеколюбивы. Некоторые недоумевают, как Христос сказал, что «всё возможно Богу». Неужели Он может и погрешить? На это мы отвечаем, что когда Христос говорит: «всё», то разумеет все существенное, но грех не есть что-либо существенное: грех есть нечто несущественное, недеятельное, или, иначе сказать, грех есть принадлежность не силы, а немощи, как и апостол говорит: «Христос, когда еще мы были немощны… умер» (Рим. 5, 6), и Давид говорит: «Умножаются скорби их» (Пс.15,4). Значит, грех, как немощь, невозможен для Бога. Но может ли Бог, – говорят, – сделать и бывшее, как не бывшее? На это скажем: Бог есть Истина, а сделать бывшее, как бы не бывшее, есть ложь. Как же Истина сделает ложь? Для этого Ему надлежало бы сперва изменить Свое Существо. Говорить таким образом значило бы сказать, что Бог может не быть и Богом.

Просмотры (139)