Деяния апостолов

Деян. 12:1-11

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 29] Во ѻ҆́но же вре́мѧ возложѝ и҆́рѡдъ ца́рь рꙋ́цѣ ѡ҆ѕло́бити нѣ̑кїѧ и҆̀же ѿ цр҃кве,	[Зач. 29.] В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло,
ᲂу҆би́ же і҆а́кѡва, бра́та і҆ѡа́ннова, мече́мъ:	и убил Иакова, брата Иоаннова, мечом.
и҆ ви́дѣвъ, ꙗ҆́кѡ го́дѣ є҆́сть і҆ꙋде́ємъ, приложѝ ꙗ҆́ти и҆ петра̀: бѧ́хꙋ же дні́е ѡ҆прѣсно́чнїи:	Видя же, что это приятно Иудеям, вслед за тем взял и Петра, – тогда были дни опресноков, –
є҆го́же и҆ є҆́мь всадѝ въ темни́цꙋ, преда́въ четы́ремъ четвери́цамъ во́инѡвъ стрещѝ є҆го̀, хотѧ̀ по па́сцѣ и҆звестѝ є҆го̀ къ лю́демъ.	и, задержав его, посадил в темницу, и приказал четырем четверицам воинов стеречь его, намереваясь после Пасхи вывести его к народу.
И҆ ᲂу҆́бѡ петра̀ стрежа́хꙋ въ темни́цѣ: моли́тва же бѣ̀ прилѣ́жна быва́емаѧ ѿ цр҃кве къ бг҃ꙋ ѡ҆ не́мъ.	Итак Петра стерегли в темнице, между тем церковь прилежно молилась о нем Богу.
Є҆гда́ же хотѧ́ше є҆го̀ и҆звестѝ и҆́рѡдъ, въ нощѝ то́й бѣ̀ пе́тръ спѧ̀ междꙋ̀ двѣма̀ во́инома, свѧ́занъ (желѣ́знома) ᲂу҆́жема двѣма̀, стра́жїе же пред̾ две́рьми стрежа́хꙋ темни́цы.	Когда же Ирод хотел вывести его, в ту ночь Петр спал между двумя воинами, скованный двумя цепями, и стражи у дверей стерегли темницу.
И҆ сѐ, а҆́гг҃лъ гдⷭ҇ень предста̀, и҆ свѣ́тъ возсїѧ̀ въ хра́минѣ: толкнꙋ́въ же въ ре́бра петра̀, воздви́же є҆го̀, глаго́лѧ: воста́ни вско́рѣ. И҆ спадо́ша є҆мꙋ̀ ᲂу҆́жѧ (желѣ́знаѧ) съ рꙋкꙋ̀.	И вот, Ангел Господень предстал, и свет осиял темницу. Ангел, толкнув Петра в бок, пробудил его и сказал: встань скорее. И цепи упали с рук его.
Рече́ же а҆́гг҃лъ къ немꙋ̀: препоѧ́шисѧ и҆ встꙋпѝ въ плесни̑цы твоѧ̑. Сотвори́ же та́кѡ. И҆ глаго́ла є҆мꙋ̀: ѡ҆блецы́сѧ въ ри́зꙋ твою̀ и҆ послѣ́дствꙋй мѝ.	И сказал ему Ангел: опояшься и обуйся. Он сделал так. Потом говорит ему: надень одежду твою и иди за мною.
И҆ и҆зше́дъ в̾слѣ́дъ є҆гѡ̀ и҆дѧ́ше и҆ не вѣ́даше, ꙗ҆́кѡ и҆́стина є҆́сть бы́вшее ѿ а҆́гг҃ла, мнѧ́ше же видѣ́нїе зрѣ́ти.	Петр вышел и следовал за ним, не зная, что делаемое Ангелом было действительно, а думая, что видит видение.
Прошє́дша же пе́рвꙋю стра́жꙋ и҆ вторꙋ́ю, прїидо́ста ко вратѡ́мъ желѣ̑знымъ, вводѧ́щымъ во гра́дъ, ꙗ҆̀же ѡ҆ себѣ̀ ѿверзо́шасѧ и҆́ма: и҆ и҆зшє́дша преидо́ста сто́гнꙋ є҆ди́нꙋ, и҆ а҆́бїе ѿстꙋпѝ а҆́гг҃лъ ѿ негѡ̀.	Пройдя первую и вторую стражу, они пришли к железным воротам, ведущим в город, которые сами собою отворились им: они вышли, и прошли одну улицу, и вдруг Ангела не стало с ним.
И҆ пе́тръ бы́въ въ себѣ̀, речѐ: нн҃ѣ вѣ́мъ вои́стиннꙋ, ꙗ҆́кѡ посла̀ бг҃ъ а҆́гг҃ла своего̀ и҆ и҆з̾ѧ́тъ мѧ̀ и҆з̾ рꙋкѝ и҆́рѡдовы и҆ ѿ всегѡ̀ ча́ѧнїѧ люді́й і҆ꙋде́йскихъ.	Тогда Петр, придя в себя, сказал: теперь я вижу воистину, что Господь послал Ангела Своего и избавил меня из руки Ирода и от всего, чего ждал народ Иудейский.

Толкование на Деян. 12:1-11 профессор Александр Павлович Лопухин

Деян.12:1. В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из при­надлежащих к церкви, чтобы сделать им зло,

«В то время», – т.е. пока Варнава с Савлом исполняли поручение антиохиян (Деян.11:25, 30).

«Ирод царь». Это был именно Ирод Агриппа I, сын Аристовула и Вероники, внук Ирода так называемого Великого, искавшего убить Господа по Его рождении и вместо Него избившего вифлеемских младенцев (Мф. 2:1, 13 и д.), племянник Ирода Антипы Галилейского – убийцы Иоанна Крестителя (Мф.14и д.). Такова эта семья убийц, окровавивших свои руки самою драгоценною для христианского мира кровью… Родившись около 10 года до Рождества Христова, Ирод Агриппа воспитывался в Риме. По восшествии на престол Калигулы, получил от него тетрархию умершего дяди своего Филиппа (Мф. 2:22; Лк.3:1) и тетрархию Лисания (Лк.3:1) с титулом царя. Вскоре он объединил под своим владением и тетрархию другого дяди своего Ирода Антипы. Наконец, Клавдий кесарь, преемник Калигулы, присоединил к его владениям и Иудею с Самарией, так что он, подобно деду, владел всею Палестиною (Флав. Археол. XVIII, 7, 2; XIX, 5, 1; 6, 1; О войне Иуд.II, 9, 6; 11, 5), причем отдельной прокуратуры римской над Палестиною уже не было. Умер 44 года по Р. X., процарствовав не более 4 лет, после чего Иудея снова была обращена в Римскую провинцию.

«Поднял руки… чтобы сделать зло» – или заключением в темницу, или телесными наказаниями, или другими жестокими мерами, до убийства включительно, пример чего указывается далее.

Деян.12:2. и убил Иакова, брата Иоан­нова, мечом.

Иаков, брат Иоанна (Богослова), Зеведеев – был второй мученик христианский, на котором точно исполнилось предсказание Господа (Мф.20:23). Дополняя краткое известие дееписателя о его мученической кончине, Церковное предание говорит, что обвинявший апостола сам обращен был ко Христу обвиняемым и вместе с ним сподобился мученической кончины (Клим. Ал. у Евсевия, Церк. Ист. II, 9; Чет.-Мин., апр. 30). Так, восклицает св. Златоуст: «уже не иудеи и не Синедрион, но царь поднимает руки, чтобы сделать зло. Это высшая власть, тягчайшая брань, тем более, что была в угодность иудеям».

Деян.12:3. Видя же, что это при­ятно Иудеям, вслед за тем взял и Петра, – тогда были дни опресноков, –

«Тогда были дни опресноков» – дни опресноков начинались со дня Пасхи и продолжались 7 дней. Если Ирод обычно пребывал в Кесарии, резиденции тогдашних иудейских правителей, то упоминание о днях опресночных дает понять, что для гонения на христиан и заключения Петра к удовольствию иудеев Ирод воспользовался своим пребыванием в Иерусалиме на празднике Пасхи; как бы то ни было, низкая расчетливость, руководившая им, была такова, чтобы своими действиями угодить можно большему числу народа: вполне по-иродовски и достойно тех, кому это делалось в угоду.

Деян.12:4. и, задержав его, по­садил в темницу, и при­ка­за­л четырем четверицам во­инов стеречь его, намереваясь по­сле Пасхи вывести его к народу.

«Четырем четверицам воинов», т.е. четырем сменам – по четыре человека в каждой. Такая усиленная охрана полагалась лишь особо важным преступникам, а в данном случае она сослужила свою службу совсем не так, как ожидалось, ибо «чем тщательнее была стража, тем более удивительно обнаружение силы Божией…» (Феофилакт).

«Намереваясь после Пасхи». В праздник, и притом такой великий, как Пасха, не позволительно было осуждать на казнь, а потому Ирод Агриппа хотел осудить Петра по окончании праздника.

«Вывести его к народу» – для торжественного публичного суда, осуждения и смертной казни. Любитель зрелищ, воспитавшийся на кровавых зрелищах римских, царь хотел сделать народное зрелище и из осуждения и казни первоверховного апостола.

Деян.12:5. Итак Петра стерегли в темнице, между тем церковь при­лежно молилась о нем Богу.

«Между тем церковь прилежно молилась о нем Богу». Замечание дает понять, что чудесное освобождение апостола было даровано особенно по молитве за него Церкви. «Они (т.е. верующие) находились теперь в самом опасном положении. Их устрашало и то, что тот (Иаков) убит, и то, что этот (Петр) посажен в темницу… Но – они не возмущались, не производили смут, а обратились к молитве, прибегли к этой непреоборимой поборнице…» (Златоуст).

Деян.12:6. Когда же Ирод хотел вывести его, в ту ночь Петр спал между двумя во­инами, скован­ный двумя цепями, и стражи у дверей стерегли темницу.

«В ту ночь», т.е. перед тем днем, когда Ирод хотел судить Петра «Петр спал между двумя воинами», прикованный к ним двумя цепями, как полагалось усиленною охраною (Флав. Археол. XVIII, 6, 7; Плин. Ер. X, 65).

Деян.12:7. И вот, Ангел Го­с­по­день пред­стал, и свет осиял темницу. Ангел, толкнув Петра в бок, про­будил его и сказал: встань скорее. И цепи упали с рук его.

«Свет осиял темницу» – φῶς έλαμψεν εν τῶ οιχήματι – слав.: «свет возсияя в xpаминe» – может быть, не во всей темнице, а собственно в том отделении ее, где спал Петр. Сон Петра в такие тревожные минуты был настолько крепок, что лишь толчок мог разбудить его. «Видишь – говорит Златоуст, – Петр спит, не предается ни унынию, ни страху. В ту самую ночь, как хотели его вывести на смерть, он спал, предав все Богу».

Деян.12:8. И сказал ему Ангел: опояшься и обуйся. Он сделал так. Потом говорит ему: надень одежду твою и иди за мною.

«Опояшься и обуйся». «Для того повелевает ему опоясаться и обуться, чтобы и этим внушить ему, что это не привидение, чтобы он воспрянул от сна и убедился, что это – истина; для того тотчас же и цепи упали с рук его, и сказано было: «востани вскоре». Это – слова не смущающего, но убеждающего не медлить…» (Златоуст).

Евангелие по Иоанну

Ин. 21:15-25

Цр҃ко́внослав	Синодальный
[Заⷱ҇ 67] Є҆гда́ же ѡ҆бѣ́доваше, гл҃а сі́мѡнꙋ петрꙋ̀ і҆и҃съ: сі́мѡне і҆ѡ́нинъ, лю́биши ли мѧ̀ па́че си́хъ; Глаго́ла є҆мꙋ̀: є҆́й, гдⷭ҇и, ты̀ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ люблю́ тѧ. Гл҃а є҆мꙋ̀: пасѝ а҆́гнцы моѧ̑.	[Зач. 67.] Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих.
Гл҃а є҆мꙋ̀ па́ки второ́е: сі́мѡне і҆ѡ́нинъ, лю́биши ли мѧ̀; Глаго́ла є҆мꙋ̀: є҆́й, гдⷭ҇и, ты̀ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ люблю́ тѧ. Гл҃а є҆мꙋ̀: пасѝ ѻ҆́вцы моѧ̑.	Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих.
Гл҃а є҆мꙋ̀ тре́тїе: сі́мѡне і҆ѡ́нинъ, лю́биши ли мѧ̀; Ѡ҆скорбѣ́ (же) пе́тръ, ꙗ҆́кѡ речѐ є҆мꙋ̀ тре́тїе: лю́биши ли мѧ̀; и҆ глаго́ла є҆мꙋ̀: гдⷭ҇и, ты̀ всѧ̑ вѣ́си: ты̀ вѣ́си, ꙗ҆́кѡ люблю́ тѧ. Гл҃а є҆мꙋ̀ і҆и҃съ: пасѝ ѻ҆́вцы моѧ̑:	Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня? и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих.
а҆ми́нь, а҆ми́нь гл҃ю тебѣ̀: є҆гда̀ бы́лъ є҆сѝ ю҆́нъ, поѧ́салсѧ є҆сѝ са́мъ и҆ ходи́лъ є҆сѝ, а҆́може хотѣ́лъ є҆сѝ: є҆гда́ же состарѣ́ешисѧ, воздѣ́жеши рꙋ́цѣ твоѝ, и҆ и҆́нъ тѧ̀ поѧ́шетъ и҆ веде́тъ, а҆́може не хо́щеши.	Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь.
Сїе́ же речѐ, назна́менꙋѧ, ко́ею сме́ртїю просла́витъ бг҃а. И҆ сїѧ̑ ре́къ, гл҃а є҆мꙋ̀: и҆дѝ по мнѣ̀.	Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога. И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною.
Ѡ҆бра́щьсѧ же пе́тръ ви́дѣ ᲂу҆чн҃ка̀, є҆го́же люблѧ́ше і҆и҃съ, в̾слѣ́дъ и҆дꙋ́ща, и҆́же и҆ возлежѐ на ве́чери на пе́рси є҆гѡ̀ и҆ речѐ: гдⷭ҇и, кто̀ є҆́сть предаѧ́й тѧ̀;	Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя?
Сего̀ ви́дѣвъ пе́тръ, глаго́ла і҆и҃сови: гдⷭ҇и, се́й же что̀;	Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что?
Гл҃а є҆мꙋ̀ і҆и҃съ: а҆́ще хощꙋ̀, да то́й пребыва́етъ, до́ндеже прїидꙋ̀, что̀ къ тебѣ̀; ты̀ по мнѣ̀ грѧдѝ.	Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною.
И҆зы́де же сло́во сѐ въ бра́тїю, ꙗ҆́кѡ ᲂу҆чн҃къ то́й не ᲂу҆́мретъ. И҆ не речѐ є҆мꙋ̀ і҆и҃съ, ꙗ҆́кѡ не ᲂу҆́мретъ, но: а҆́ще хощꙋ̀ томꙋ̀ пребыва́ти, до́ндеже прїидꙋ̀, что̀ къ тебѣ̀;	И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? –
Се́й є҆́сть ᲂу҆чн҃къ свидѣ́тельствꙋѧй ѡ҆ си́хъ, и҆́же и҆ написа̀ сїѧ̑: и҆ вѣ́мъ, ꙗ҆́кѡ и҆́стинно є҆́сть свидѣ́тельство є҆гѡ̀.	Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его.
Сꙋ́ть же и҆ и҆́на мнѡ́га, ꙗ҆̀же сотворѝ і҆и҃съ, ꙗ҆̀же а҆́ще бы по є҆ди́номꙋ пи̑сана бы́ша, ни самомꙋ̀ мню̀ (всемꙋ̀) мі́рꙋ вмѣсти́ти пи́шемыхъ кни́гъ. А҆ми́нь.	Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь.

Толкование на Ин. 21:15-25 святителя Кирилла Александрийского

Ин.21:15–17. Егда же обедаша, глагола Симону Петру Иисус: Симоне Ионин, любиши ли Мя паче сих? Глагола Ему: ей Господи, ты веси, яко люблю Тя. Глагола ему: паси агнцы Моя¹²⁰³. Глагола ему паки второе: Симон Ионин, любиши ли Мя? Глагола Ему: ей Господи, Ты веси, яко люблю Тя. Глагола Ему: паси овцы Моя¹²⁰⁴. Глагола Ему третие: Симоне Ионин, любиши ли Мя? Оскорбе Петр, яко рече ему третие: любиши ли Мя. И глагола Ему: Ты веси, Господи, вся, Ты веси, яко люблю Тя. Глагола ему Иисус: паси овцы Моя¹²⁰⁵

Петр предварил других (Апостолов), по несравненной пламенности и силе любви ко Христу, пренебрегши и самым даже прибытием (ко Христу) на лодке. Потому же и первый исповедует веру, когда Спаситель предложил им вопрос около «стран Филипповой Кесарии: кем Меня называют (считают) люди – (Меня) Сына Человеческого?» И когда прочие сказали, что одни Илиею, а другие «Иеремиею или одним из пророков», а Христос снова спрашивал и говорил: «Вы же кем Меня называете (считаете)?» – тогда опять выступает вперед других корифей и первоверховный над прочими (ὁ ϰοϱυ;φαῖος ϰαὶ τῶν ἂλλων πϱοτετογμένος) и говорит: «Ты еси Христос, Сын Бога Живаго» (Мф.16:13–16). Также, когда отряд воинов пришел вместе с иудейскими слугами, чтобы (взять и) отвести Иисуса к начальникам, прочие все, оставив Его, убежали, по написанному (Мф.26:56), Петр же рассек мечом ухо Малха (Ин.18:10), ибо он думал, что всеми мерами надо защищать своего Учителя, хотя бы он и брался за дело, совсем ему не подобающее. Итак, ему, пришедшему скорее прочих, дает (Христос) вопрос, любит ли он «более» их, – и это было до трех раз. А Петр соглашается и исповедует, что любит, называя Его Самого (Господа) свидетелем присущего ему настроения. И при каждом исповедании слышит различное и отдельное повеление иметь попечение о словесных овцах.

Но я думаю – ведь подобает, конечно, исследовать и сокровенный смысл толкуемого места, – не бесцельно написано и это, но в приведенных словах Евангелия содержится и некоторый таинственный смысл. В самом деле, разве не может кто-либо справедливо спросить: по какой причине вопрошает одного только Симона, хотя присутствовали и другие ученики? И на что могут указывать слова «Паси агнцев Моих» и сходные с ними?

Ответим, что божественный Петр вместе с другими учениками уже был избран к божественному апостольству, ибо Сам Господь наш Иисус Христос назвал их Апостолами, по написанному (Лк.6:13). Но так как, когда совершались злодейства иудеев и происходили бывшие при этом события, божественный Петр, объятый превеликим ужасом, трижды отрекся Господа, то Он (Господь) и исцеляет этот недуг и требует трех отдельных исповеданий, как бы противопоставляя их тем трем отречениям и исправление делая противовесом падениям. Падение словом и вину, заключавшуюся в одних только речах, и разрешать надлежало точно таким же образом (посредством слов). Поэтому требовал сказать, любит ли он и более других. И в самом деле, кто испытал больше милости и получил отпущение в большей мере, разве он не должен был сосредоточить в себе и любви больше других, и ответить своему благодетелю наивысшею степенью преданности? Ведь обращение в бегство хотя и было обще всем святым ученикам, так как бесчеловечность иудеев внедряла в них нестерпимый страх и свирепость воинов грозила жестокою смертью, когда они (воины) пришли взять Иисуса, однако ж прегрешение Петра при этом случилось особенным образом, посредством троекратного отречения.

Итак, кто получил большее сравнительно с другими отпущение, от того и требуется сказать, больше ли он и любит, ибо, по слову Спасителя, кому много отпускается, тот много и возлюбит (Лк.7:47). Также и отсюда дается образец церквам для того, чтобы требовать троекратного исповедания Христа от решившихся любить Его, когда они приступают к святому крещению. А учителям, чрез созерцание толкуемых слов Евангелия, дается знание о том, что они не иначе могут благоугодить Архипастырю всех Христу (1Пет.5:4), как только тогда, если будут употреблять попечение о благополучии и благосостоянии словесных овец.

Таков был божественный Павел, с немощными как немощный (1Кор.9:22), называя уверовавших чрез него и решившихся прославляться блеском своих дел – похвалою своего апостольства и радостью и венцом (Флп.4:1). Ведь он доподлинно знал, что это есть явный плод совершенной любви ко Христу. В этом каждый может убедиться правильным и надлежащим рассуждением. В самом деле, если умер за нас, то разве не удостоил всякого попечения спасение и жизнь всех нас? И если действительно против Христа (пред Христом) погрешают «погрешающие против братьев (пред братьями) и поражающие (бьющие) их немощную совесть» (1Кор.8:12), то разве не справедливо будет сказано, что пред Самим Господом благочествуют те, кто руководят ум уже уверовавших и ожидающих призвания к этому и посредством всякого служения им стараются внедрять в них твердость в вере?

Итак, чрез троекратное исповедание блаженного Петра упразднено трижды бывшее отречение. А в словах Господа: «паси агнцев Моих» – разумеется как бы некое возобновление уже данного ему (апостолу Петру) апостольства, разрешающее позор падений и уничтожающее малодушие, бывающее вследствие человеческой немощности.

Ин.21:18–19. Аминь, аминь глаголю тебе: егда бе юн, поясашеся сам и хождаше идеже хотяше, егдаже состареешися, простреши руце твои, и ин тя пояшет и едет [Кир. иные опояшут тебя и отведут тебя], аможе не хощеши¹²⁰⁶. Сие же рече, знаменуя, коею смертью прославит Бога. И сие рек, глагола ему: иди по Мне¹²⁰⁷

Весьма милостиво и очень кротко Господь наш Иисус Христос засвидетельствовал Своему ученику об искренности его любви к Нему и о заслуживающих похвалы и доходящих до крайней степени его благочестии и постоянстве. Ясно открывает, чем окончится для него его апостольское служение и какой конец жизни ожидает его. Именно предуказал, что кто-то отправит его в нежеланную для него некую область, то есть на крест, на котором распяли его гонители, наложив на него смертную казнь.

Место креста, говорит, было нежеланно для Петра, ибо никто из святых не страдает добровольно, но хотя и мучительна смерть, и постигла их против их воли, однако ж они, ревнуя о славе от Бога, презирают земную жизнь.

Итак, Христос предвозвестил, что блаженный Петр будет отведен в противное ему и ненавистное место смерти. Но он не достиг бы такой славы и не был бы распят за Христа, если бы не подвергался обвинению за попечение о словесных овцах и, имея силу, коренившуюся в любви ко Христу, не призывал к вере уловленных в обман диавольскими прельщениями. Ведь умерщвляют блаженного Петра дерзнувшие совершить и это, не имея возможности приписать ему никакой другой вины, кроме одного только благочестия ко Христу.

Таким образом, и отсюда можно видеть, что Господь наш Иисус Христос благополезно и необходимо предвозвестил смерть Петра, чтобы чрез предстоявшие ему страдания запечатлеть некоторым образом и показать истинность его слов: «Да, Господи, Ты ведаешь, что люблю Тебя» (Ин.21:16). В самом деле, умереть ради проповеди – разве это не должно быть ясным и непререкаемым доказательством того, что у него отнюдь не было недостатка в совершенной любви ко Христу?

К этим словам Петру Христос присоединяет потом слова: «Следуй Мне», указывающие в своем общем значении на следование (Христу) в отношении научения, а прикровенно содержащие, кажется, именно такую мысль: вслед опасностей Моих шествуй и, идя как бы тем же самым путем и словом и делом помогая душам призванных, не замедляй шествие свое на самую крестную смерть, которая случится, говорит, когда достигнешь старости. Таким образом, не подвергает его преждевременным опасениям, но отлагает появление страха на продолжительные времена.

Ин.21:20–23. Обращься же Петр виде ученика, егоже любляше Иисус, последующа, иже и возлеже на вечери на перси Его, и рече Ему: Господи, кто есть предаяй Тя¹²⁰⁸. Сего видев Петр, глагола Иисусу: Господи, сей же что?¹²⁰⁹ Глагола ему Иисус: аще хощу, да той пребывает, Дóндеже прииду, что [к] тебе? ты по Мне гряди¹²¹⁰. Изыде же сие слово в братию, яко ученик той не умрет. Не рече же ему Иисус, яко не умрет, но аще хощу, да той пребывает, Дóндеже приду, что [к] тебе?¹²¹¹

На себя самого опять указывает нам, хотя и неясно, божественный Евангелист. Ведь он – и возлюбленный, и «на груди» Христа возлежавший во время вечери, он также спрашивал, кто предаст Его. И вот видя его, Петр старался допытаться и желал узнать, какого рода и каким опасностям подвергнется после того и он или каким концом окончится и его жизнь. Но вопрос этот являлся не имеющим надлежащего основания, и делом более любопытства, чем любознательности, было, получив знание о себе, спрашивать о будущей судьбе других. По этой-то, думаю, причине Господь ответил нечто, однако ж не прямо относящееся к вопросу, но, отвлекая внимание спрашивающего к другому, говорит, что Иоанн не будет бессмертен, но если бы Я пожелал, чтобы он прожил дотоле, «пока приду Я, что» это «тебе»? То есть: ты услышал, Петр, свою судьбу, зачем тебе любопытствовать о судьбе других и несвоевременно как бы докапываться до познания божественных судеб? Ведь если бы, говорит, он и совсем не подвергался бы смерти, чем это поможет облегчить твою заботу? Поэтому мудрый и благоразумный, когда ему предстоят какие-либо страдания, должен относиться безразлично к тому, спасется ли другой или нет. Ведь ему должно претерпеть собственные свои страдания, причем он не получает никакого облегчения от бедствия или благополучия других.

Такой смысл заключается в толкуемом месте. Эти слова указывают на то, что, так как и самому Иоанну, без всякого сомнения, предстояли, конечно, подобного же или какого-либо другого рода опасности, то блаженный Петр, как бы для утешения себя, старательно допытывается, что должно случиться и с ним (Иоанном). И не удивляйся этому, но, напротив, думай о том, что хотя это и совершенно бесполезно, однако ж обще всем нам – желание не одних только себя самих видеть страдающими или имеющими подвергнуться каким-либо бедам, но слышать и о других, что они или уже пострадали, или им предстоит подвергнуться этому.

Ин.21:24. Сей есть ученик и свидетельствуяй о сих и [на]писавый сия: и вемы, яко истинно есть его свидетельство¹²¹²

Никто из разумных, полагаю, не усомнится в том, что Господь не возлюбил бы Иоанна, если бы он не отличался наивысшею доблестью и не был способен и вполне готов ко всякого рода добру. Ведь Бог не может быть склонен к каким-либо неразумным влечениям, недостойным Его любви. Напротив, такие состояния свойственны только людям. Бог же, будучи всецело недоступен никаким влечениям и влияниям страстей, но неизменным пребывая во всякого рода добре, вернее – Сам будучи всякого рода добром, разве не должен и это делать с совершеннейшею справедливостью и оказывать Свое безукоризненное расположение только к достойному Его любви?

Итак, наперед ясно указав и сказав, что он (Евангелист) был возлюблен (Господом), без всякой гордости и славолюбия говорит, что засвидетельствовал «о сем», досточудно уже и прекрасно, как бы по необходимости, требуя согласия у слушателей, которым писал и свидетельствовал. Ведь проповедник истины не мог бы солгать. Поэтому и говорит: «Знаем, что истинно есть свидетельство его». И действительно, опасно и страшно говорить ложь вообще, когда человек не может не издавать голоса, ибо Истина не возлюбила бы его, если бы он нарушал истину.

Ин.21:25. Суть же и ина многа, яже сотвори Иисус, яже аще [бы] писана Быша по единому, ни самому, мню, миру вместити пишемых книг. Аминь¹²¹³

Весьма великое, говорит, множество Божественных знамений и неисчислимое количество дел окажется, и из многих тысяч их взяты эти, как могущие в достаточной мере полную пользу принести слушателям. А составителя книги любознательный и прилежный читатель да не обвиняет, говорит, если он и не упомянул о другом. Ведь если бы описывать отдельно каждое деяние Его, ничего не опуская, то необъятное множество книг наполнило бы вселенную. Но здесь, полагаем, речь построена гиперболически. Хотя, надо думать, и многие тысячи чудес совершены силою Спасителя нашего, однако ж составители Евангелий написали, кажется, только наиболее достопримечательные из событий и такие, посредством которых можно было слушателям наиболее укрепиться в вере неиспорченной и иметь нравственное и догматическое научение, чтобы, прославляясь верою правою, многообразно украшаясь делами, относящимися к благочестию, и вступив даже в вышний Град и соединяясь с Церковью первородных (Евр.12:22–23; ср. Евр.13и Апок.21:2), достигли они и до самого Небесного Царства во Христе, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом вовеки. Аминь.

Просмотры (141)